Но по мере того, как чувство Эфира вокруг него усиливалось, Рендидли понял, что узнает этот Эфир: он исходил от его нового (Навыка), (Власть Плавильного Тигля Эйдолона). Большая часть радостных пузырьков предвкушения, которые Рендидли чувствовал по отношению к битве, была полностью уничтожена шокированным возмущением.
— Да вы издеваетесь, что ли, — выплюнул Рандидли, а его мозг заработал на полную мощность. Если его чувства его не обманывали, это был не какой-то ужасный тест, устроенный тем человеком с седой бородкой, и не какая-то неожиданная атака, предпринятая Незером против существ Эфира.
Нет, похоже, это было одно из обещанных периодических образных испытаний, которые Рендидли должен был выдержать из-за своего (Навыка). И, судя по плотности Эфира, которую инстинкты Мрачного Химеры улавливали в окружающем воздухе, он нес на себе весь вес испытания, даже несмотря на то, что Рендидли в настоящее время обладал только образом Мрачного Химеры.
— Я ТОЛЬКО что заработал этот (Навык) и уже попал из-за него — Недоверчивый смех сорвался с губ Рандидли. Ему хотелось согнуть пальцы и с болью сжать древко копья, но Рендидли ограничился тем, что резко взмахнул правой рукой вбок, оставив глубокую борозду на земле.
Но, надеюсь, это означает, что Иггдрасиль и Сущность Возгорания будут избавлены от этого испытания . Рендидли сузил глаза в щели и издал гортанный рык, который зловеще разнесся по всему карьеру. Учитывая их нынешнее состояние Я бы предпочел дать им больше шансов отдохнуть.
К тому же если это все, что есть
Рендидли медленно поднял левую руку и согнул свои злобно острые когти. Это будет прекрасная возможность проверить пределы этого тела .
Ноги Рендидли взорвались силой, бросив его через дуэльную арену к первым теневым фигурам, которые с трудом поднимались на арену. Его копье из кости, торчавшее из правой руки, засветилось вишнево-красным, когда он активировал (Раскаленный Клык Пари́и) и пронзил тень, которая казалась образом, посланным пожилым человеком. Острое костяное оружие прорвало его кожу и вырвалось наружу через спину.
Образ покачнулся под натиском, но не упал. Когда он поднял руку, появилось мерцающее изображение топора.
Рендидли вырвал копье из бока образа и поднял рот, чтобы набрать огромный вдох. (Вечная Тяга Призрака) притянула к себе сущность всех окружающих образов, перетаскивая часть их силы к Рандидли. К сожалению, это была лишь очень малая часть. И вместо Выносливости или Маны это было нечто сродни Силе Воли. В конце концов, у этих образов не было настоящего тела. То, что Рендидли вытягивал из них, было частью того, чем они были; не было никаких атрибутов, которые можно было бы украсть.
— Прости, друг,
Рендидли злобно посмотрел вниз на рассеивающийся образ старика и рассмеялся.
— У меня нет роскоши обходиться с тобой нежно. Не тогда, когда ты привел так много друзей
Рендидли активировал (Плач Химеры), но трижды использовал (Скорбь Человека) подряд, чтобы заполнить окрестности десятками быстрых ударов. Сами по себе атаки были относительно легкими, но эти образы все равно игнорировали урон. Только когда Рендидли силой обрушил свой образ на них, они дрогнули и рассеялись.
Хотя ближайшие образы были повержены, все больше и больше вылезало из карьера и поднималось на арену на дальней стороне платформы. И, конечно же, поток шатающихся образов в эту странную изолированную область не прекратился.
Все больше и больше прибывало, стремясь уничтожить Рандидли.
Мрачная Химера подняла голову и безрассудно рассмеялась. Затем Рендидли сжал левый коготь и начал рубить образы этих дураков. — Не хотите ждать своей очереди? Отлично. Те, кто следует за мной посмотрим, чему я успел научить вас об образах.
Глава 1041
Рендидли проснулся со зловещей улыбкой на лице и головной болью, которая барабанила по его лобной коре сильнее, чем самое жуткое похмелье, которое он когда-либо испытывал в студенческие годы. Со стоном он перевернулся на спину и попытался сесть. Мир тут же закружился. В животе неприятно заурчало. Рендидли послушно откинулся обратно на землю и уставился на потолок палатки. После того как вращающийся мир медленно вернулся к нормальному количеству дополнительных движений, Рендидли поднял пальцы к вискам и попытался массировать, чтобы унять часть боли. Но, конечно, его костяное копье просто ударило его по голове, а когти левой руки пустили кровь, когда он прижал их к виску.
Со стоном Рендидли перевернулся на живот и закрыл глаза.
Они не ошибались насчет того, что рост образа будет быстрым во время этих испытаний Мне кажется, что Мрачная Химера действительно сделала шаг вперед после этого. Я даже получил почти 20 уровней навыков но сложность немного
— Держи, давай я
Рендидли резко подскочил, когда его инстинкты закричали, что внутри палатки никого не должно быть. Та ужасная паранойя, которую испытывала Мрачная Химера, с удвоенной силой вернулась к жизни. Его копье уже размыто летело вперед, когда несколько тонких лоз скрутились вверх и увели его рефлекторную атаку с прежнего курса к сердцу существа.
На долю секунды Рендидли впал в состояние шокирующего оцепенения, когда перед ним возник золотой и изумрудный треант. У него не было лица, но Рендидли чувствовал от него своего рода терпение к его яростной реакции. И, конечно, он был близко знаком с деталями тела треанта
Затем глаза Рендидли поспели за его движением, и мир начал вращаться. А затем два непослушных слоя мира снова потребовали его внимания, усиливая дикие движения мира до еще более тошнотворного уровня.
Рендидли снова вернулся на землю и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Прохладное ощущение земли на спине было для него единственным якорем, не позволяющим ему по доброй воле отпустить свой разум из этого несчастного момента и погрузиться в забвение. Это заземлило Рандидли.
Золотой треант, которого Рендидли теперь узнал как олицетворение Иггдрасиля, наклонился над ним.
— Я не хотел тебя напугать. Позволь мне помочь с исцелением. Это меньшее, что я могу сделать после того, как ты вынес тяжесть Тигля Эйдолона за всех нас троих.
Веки Рендидли дрогнули.
— Спасибо. Я рад, что ты проснулся. Я начал задаваться вопросом, не сделали ли что-нибудь с палатками, что подавляет образы внутри них.
Хотя он не мог их видеть, Рендидли почувствовал, как корни вылезают из земли, чтобы окружить его голову сложным узором. Крошечные безупречные листья выросли из корней и начали светиться. Почти сразу же прохладное облегчение начало проникать во внутренние механизмы его разума. Это было похоже на то, как будто кто-то вылил ведро охлажденного алоэ прямо на его перегретый ствол мозга.
— Нет, дело не в палатке. Когда нас нас троих, я имею в виду, вырвали из Рандидли, я быстро почувствовал, как связи между нами ухудшаются. В конце концов, у нас не так много общего. Я беспокоился, что без присутствия Рендидли Гончей мы не сможем достаточно хорошо работать вместе, чтобы избежать этого странного затруднительного положения. Поэтому я использовал все свои силы, чтобы насильно удалить части личности Рандидли, которые присутствовали во мне и Сущности Зажигания и влить их в тебя. Вот почему я был так измотан, что мне нужно было поспать. А Зажигание
Иггдрасиль, казалось, немного поник.
— Я беспокоюсь что я сделал что-то, чего не должен был делать. Раны, которые я оставил могут быть слишком глубокими, чтобы он мог оправиться от них в краткосрочной перспективе.
В голове Рендидли слегка загудело, когда он обработал эту новость. Но очень быстро он понял, что гораздо более важной задачей было оправиться от собственных ран. Поэтому он отбросил эти мысли и просто наслаждался ощущением этой очищающей энергии и не беспокоился о том, что все это значит.
Рендидли парил. Он дышал. Кроме этого, Рендидли не потрудился сделать абсолютно ничего.
Конечно, такая передышка не могла длиться вечно. Или даже очень долго. Всего через два часа Рендидли поднялся в сидячее положение и вздохнул. Единственным преимуществом, которое пришло с опытом этого образного испытания от его Навыка, было то, что Рендидли был ненадолго телепортирован в место, где две ткани реальности не постоянно метались друг от друга и не создавали вызывающие головную боль визуальные эффекты.
Но, учитывая тот факт, что его так быстро вернули в эту проклятую палатку, это могло быть скорее орудием пыток, чем передышкой. Рендидли уже чувствовал, как семена раздражения этим проклятым местом проникают в его настроение.
Тем не менее, Рендидли чувствовал себя намного лучше, чем раньше. Кроме того, он снова мог без каких-либо затруднений справляться с визуальными эффектами. Поэтому он повернулся к Иггдрасилю и сказал:
— Значит, я на самом деле не Рандидли?
Иггдрасиль пожал плечами.
— Кто знает? Конечно, с точки зрения сходства с Рандидли, ты самое близкое существо во вселенной.
Рандидли, который, возможно, все еще был просто странной смесью личностных причуд, наложенных на Мрачную Химеру, почесал щеку. Ответ Иггдрасиля был довольно бесполезным, но он понял суть; кроме того, это был не самый важный вопрос, который нужно было решить.
Рендидли подполз к углу, где стоял Иггдрасиль, и указал на свернувшуюся форму Сущности Зажигания в его узловатых руках. Возможно, потому что Рендидли уже принял, что это тело тоже является образом, Рендидли был несколько потрясен инертной формой в руках Иггдрасиля.
— Итак есть ли что-нибудь, что я могу сделать? Если тебе нужно забрать ту часть, которую ты мне дал
— Изумрудный цвет твоих глаз пришел от Зажигания, — печально сказал Иггдрасиль. Его корни продолжали волнообразно двигаться вокруг мерцающего языка изумрудного пламени, каждый корень был покрыт плотной золотой вязью. Но затем Иггдрасиль встряхнул своей листвой. — Нет, я считаю, что в тебе что-то фундаментально изменилось, когда все черты, которые я смог собрать, сошлись вместе. На данный момент у меня даже нет ни малейшего представления о том, как помочь Зажиганию. Лучшее, что мы можем сделать, — это подождать.