Рендидли с горечью оглядел пространство. Ну, по крайней мере, мой пузырь все еще цел. И этот Эфир очень помог Рендидли еще раз осмотрел свое тело и мог только поморщиться. Возможно, даже хуже, чем его клочковатая кожа, которая, казалось, была подожжена, а затем сварена, был похожий на слизь побочный продукт, который получился в результате шипения Нижнего мира и Эфира друг на друга. Его тело было покрыто этой слизью.
Фактически, несколькими слоями. Можно было увидеть, где более ранние слои высохли, а затем были покрыты новым слоем.
Раздраженно Рендидли смахнул эту гадость. Или, по крайней мере, попытался, используя неуклюжий остаток своего костяного копья. Но в основном ему удалось только размазать ее по себе. Что еще хуже, казалось, что из его образа каждую секунду вытекает все больше и больше, как из сочащейся язвы от ожогов третьей степени.
Рандидли, рыча от разочарования, откинулся назад и позволил себе несколько секунд отдохнуть, чтобы справиться с болью, исходящей от головы. Его Сила Воли была притуплена и истощена после всех основных ремонтных работ. И все же это было только начало процесса восстановления. Не имея возможности точно измерить, сколько времени Рендидли провел здесь, он мог только действовать так, как будто ему придется остаться здесь на довольно долгое время.
Итак, завершив самые насущные ремонтные работы, Рендидли позволил себе погрузиться в более сосредоточенное восстановительное состояние. Поток крови был остановлен, теперь Рендидли нужно было дать себе шанс восстановить ясность. Он позволил времени уплыть в царство неважности. Его разум погрузился в состояние спячки.
Когда Рендидли почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы вытащить себя из этой медитации, он обнаружил, что, хотя боль все еще присутствует, она утихла до тупой ноющей боли. Крошечный молоточек игриво постукивал по его вискам. Гораздо более важным был тот факт, что кружащаяся сфера пепла сократилась всего до одного метра.
Рендидли с сомнением посмотрел на свою грудь. Никаких подрисовок в моей области, главное тело? Немного Эфира сейчас бы очень пригодилось .
Минуты тянулись, но ничего не менялось. Покачав головой, Рендидли отложил эту проблему на ближайшее будущее и обратил свое внимание вовне, на зловещие колебания Великого Разлома вокруг него.
То, что он обнаружил, заставило Рендидли тихо выругаться. Было ясно, что в какой-то момент, пока Рендидли был не в себе, эта огромная масса Нижнего мира вдали приблизилась. Кроме того, Рендидли чувствовал, как дюжина летучих мышезверей или подобных монстров медленно распространяются от этой массы Нижнего мира. Казалось, они не спешат к Рандидли, но их легко можно было представить как сеть, которая медленно распространяется, чтобы окружить его. Хотя их движения были медленными, это только заставляло его относиться к угрозе более серьезно.
Хех, если вам нужен чертов бой, я готов и желаю .
Фыркнув, Рендидли вернул свое внимание к своему телу. Но, сделав это, он почувствовал слабейший отголосок резонанса от своей груди. Это было тихое гудение, похожее на одиночную гитарную струну, которую задели.
Что это было?
В конечном счете, Рандидли, казалось, не мог воспроизвести это ощущение, как бы долго он ни ждал, поэтому он пожал плечами и отпустил его.
Если это я соединяюсь с другим Навыком, я надеюсь, что это (Абсолютное Время). Просто чтобы я знал, что не схожу с ума из-за своего восприятия времени здесь
Затем Рендидли приступил к изнурительной задаче по более глубокому ремонту образа Мрачной Химеры. Он потратил время на отдых, и теперь пришло время добавить немного лоска к своим более ранним усилиям.
Сразу стало ясно, что отношения между его нынешним телом и его образом не совсем прямые. Разрушительные повреждения, которые были нанесены его телу, не совсем повредили его образ. Скорее, его тело и его образ всегда пытались сместиться, чтобы выровняться друг с другом. Таким образом, обладание поврежденным телом начало ухудшать его образ, поскольку образ пытался сместиться в его сознании, чтобы соответствовать повреждению тела.
И повреждения его образа, по мере того как он быстро ухудшался, были уже настолько велики, что казалось ясным, что Рендидли провел значительное количество времени в одиночестве в Великом Разломе, находясь без сознания. И все же, почему-то, Рендидли нахмурился, зная, что его скоро вернут к базе Иеллайи, и они скажут что-то вроде: Что? Нет, прошло всего четыре часа. Почему ты жалуешься?
Сохраняя настороженный взгляд на тех далеких летучих мышезверей, которые дрейфовали через Великий Разлом в его направлении, Рендидли дюйм за дюймом восстанавливал повреждения своего образа. А потом, когда Рендидли закончил, он вздохнул и начал все сначала, поскольку части снова ухудшились, когда его тело повлияло на образ.
А потом, когда он закончил во второй раз, он сделал это снова.
Потому что у Рендидли не было возможности насильно восстановить свое тело. Все, что он мог сделать, это усовершенствовать свой образ и позволить образу и его телу медленно выравниваться друг с другом в правильном направлении. Как только плачевное состояние его тела ухудшило его образ в их медленном выравнивании, Рендидли должен был снова восстановить свой образ, чтобы увеличить скорость улучшения своего тела. Что привело к тому, что Рендидли должен был снова и снова восстанавливать образ, чтобы поддерживать разумную скорость восстановления.
Улучшение было заметным, по крайней мере. Но это также была постоянная борьба за поддержание высокого качества изображения. Что еще хуже, постоянное умственное напряжение означало, что головная боль быстро вернулась. Эта работа была не из легких.
Если бы не дополнительный импульс, который Рендидли получил после преодоления (Тигля Эйдолона), это, вероятно, было бы чем-то, что разорило бы его умственно.
Единственным светлым пятном во всем этом испытании было то, что Рендидли близко познакомился с образом Мрачной Химеры. Хотя он потратил довольно много времени на его доработку раньше, Рендидли никогда не требовалось проходить через мельчайшие детали образа снова и снова с такой точной фокусировкой. Постоянное повторение ремонта означало, что какая-то часть знания была прочно запечатлена в психике Рандидли. К лучшему или к худшему, Рендидли никогда не имел бы роскоши забыть-
Поздравляем! Ваш навык (Сопротивление Нижнему Миру) вырос до 104 уровня.
Черт! — выругался Рандидли, когда его кожа начала шипеть. Открыв глаза, Рендидли понял, что аура пепла сократилась до такой степени, что его медленно регенерирующие ноги торчали из пепельной сферы Эфира и в Великий Разлом. Таковы были уже имеющиеся раны, что его тело немедленно начало искривляться и дрожать.
Скривившись, Рендидли разделил свое и без того перегруженное внимание и начал регулировать оставшийся вокруг него Эфир. Он не мог увеличить размер пузыря Эфира, которым обладал, но мог стабилизировать его медленное рассеивание. Кроме того, не было необходимости придавать Эфиру форму сферы. Рендидли распределил оставшуюся у него энергию так, чтобы она покрывала его тело, как костюм. Затем он направил в этот костюм присутствие пепла, придав ему немного веса, с которым Рендидли мог справиться прямо сейчас.
Что было хорошо и прекрасно, но затем Рендидли пришлось вернуться к монотонной задаче по ремонту самого себя.
Время тянулось
Глава 1051
В конце концов, Рендидли потребовалось уделять все больше и больше внимания поддержанию эфира вокруг себя. Огромный простор тьмы вокруг Рендидли продолжал зловеще нависать над ним. Лазурные вены время от времени вспыхивали светом, подчиняясь какой-то последовательности правил, которую Рандидли, казалось, не мог понять.
Пожалуй, хуже всего было то, что Рендидли становилось ужасно скучно.
Сеть далеких чудовищ из Нижнего мира продолжала медленно окружать его местоположение. Даже при странно растянутом времени Великого Разлома у Рендидли возникло ужасное сосущее чувство, что ожидание ножа никогда не закончится. Это была жестокая форма пытки – оставить его здесь без какого-либо комфорта или хотя бы отвлечения в виде хорошей битвы.
Что, конечно же, было достаточно возмутительной правдой, чтобы возобновить усилия Рендидли по совершенствованию ремонта Мрачной Химеры. Чем более маловероятным казался его побег, тем больше Рендидли был полон решимости доказать Великому Разлому его неправоту. Но было трудно одновременно справляться и с ремонтом, и с идеальным эфирным покрытием
сс.
Сморщившись, Рендидли сделал все возможное, чтобы перераспределить эфирное покрытие, позволив небольшой его части подвергнуться воздействию негостеприимного окружающего Нижнего мира. Потому что становилось все яснее, что его усилия по стабилизации эфира только замедляют неизбежное; скоро все его эфирное покрытие исчезнет.
Рендидли окажется один в Великом Разломе без какой-либо защиты. Каким бы странно волнующим ни был этот сценарий, разумная часть разума Рендидли прекрасно осознавала, насколько болезненным будет этот опыт.
Вместо того чтобы позволить этому случиться сразу, Рендидли решил быстро сконцентрировать оставшийся эфир вокруг головы и лица и позволить своим конечностям взять на себя основную часть разрушения на данный момент. По крайней мере, таким образом Рендидли был готов к тем местам, где боль достигала вызывающих пот уровней.
Эфир и Нижний мир действительно ненавидят друг друга
— подумал Рандидли, стиснув зубы. Его руки и ноги пузырились и подергивались, когда Нижний мир продолжал разъедать его сущность. Боль медленно перерастала в горячее белое копье, вонзившееся в его мозг.
По крайней мере, сопротивление Нижнему миру продолжает расти. Иначе я мог бы просто потерять всякое чувство прогресса
Еще раз Рендидли с негодованием проверил то место внутри себя, которое ранее внезапно наполнилось шаром эфира. Слегка откашлявшись, Рендидли бросил на эту часть себя многозначительный взгляд. Никаких изменений. Что заставило Рендидли задуматься, не может ли основное тело наблюдать за ним или этот плотный шар эфира был только разовым подарком. Возможно, усилий, которые должно было приложить основное тело, было намного больше, чем Рендидли предпо