С опаской Рендидли снова обратил внимание внутрь себя и обнаружил, что Иггдрасиль говорил правду; третья звезда уже сформировалась внутри него. Возможно, еще более шокирующим было то, что четвертая тоже была наполовину готова.
Однако Рендидли обнаружил кое-что крайне раздражающее в новообразованном ядре. Возможно, из-за его подсознательных действий, третье ядро записало очень дефектную версию его образа. Должно быть, он переместил его, чтобы прижать к своему пузырю во время одного из своих снов. Таким образом, в то время как два ядра пытались исцелить его, третье работало против них и пыталось сохранить все в своем мутном состоянии. Что вдвое снизило скорость его восстановления.
Стиснув зубы, Рендидли коснулся оскорбительного ядра и последовал своим инстинктам, чтобы полностью очистить его от ужасного отпечатанного образа. Мгновенно оно перестало поглощать Пустоту, чтобы использовать ее для воздействия на его пузырь. Какое-то внутреннее напряжение, которое Рендидли даже не замечал, наконец, ослабло. Пустота начала легче течь через него. Что заметно повлияло на скорость, с которой Рендидли чувствовал, как его образ медленно восстанавливается.
— Как долго до следующей миссии? — мрачно спросил Рандидли. Скорость исцеления увеличилась, но образ тела был только половиной битвы; ему все еще нужно было, чтобы его Сила Воли восстановилась. И еще Рендидли нужно было выяснить, как нежно ему нужно обращаться с этой треснувшей психикой, которая была в его ядре.
Он предполагал, что она исцелится, но если он будет постоянно попадать в ситуации, когда он вынужден использовать каждую унцию своей силы.
Несколько секунд Иггдрасиль молчал. Отсутствие ответа затянулось так долго, что даже затуманенный Рендидли открыл глаза и быстро заморгал при тусклом свете внутри палатки. Пока Рендидли пытался сориентироваться, Иггдрасиль тихо сказал:
— Два дня.
Два дня? Но это будет означать.
У Рендидли возникло желание снова сесть, но он быстро подавил его.
— Не думаю, что леди Иэллая была настолько тронута моей щедростью в добровольном участии, что дала нам выходной?
Листья Иггдрасиля зашуршали, когда он покачал головой.
— Я отправился в Великий Разлом вместо тебя. Побывав там, я, конечно, не могу винить тебя за то, что ты каждый раз возвращаешься с тяжелыми ранениями. И мы встретили всего трех Зверей Пустоты за время нашего пребывания. По сравнению с испытаниями, с которыми ты столкнулся.
Несмотря на боль, Рендидли заставил свое тело сесть. Затем он повернулся и посмотрел на Иггдрасиля.
Вероятно, раньше, когда казалось, что исцеляющие потоки Иггдрасиля слабее, чем прежде, дело могло быть не только в контексте. Нынешний Иггдрасиль больше походил на плакучую иву с серыми листьями, чем на возвышающееся дерево, которое поддерживало мир. Было ясно, что образ не стал менее детализированным с тех пор, как Рендидли видел Иггдрасиля в последний раз, но, безусловно, он был менее ярким.
Глаза Рендидли вспыхнули, когда он размышлял о холодно расчетливой Иэллае.
Я, блин, убью эту суку . , начиная с 1
Глава 1080
Эта жестокая мысль эхом пронеслась в его голове раз, потом еще раз, и Рендидли наполнился грубой эмоцией импульса. Затем Рендидли почувствовал скорее потрясенный ужас от внезапной ярости своих мыслей. Но, несмотря на тревогу, желание убить Иеллаю не исчезло.
Похоже, изменения от моего основного сознания ослабевают .
— подумал Рендидли с хмурым видом.
Инстинкты Мрачной Химеры ближе, чем когда-либо. В дальнейшем мне придется быть осторожным . Но действительно ли мне нужно быть осторожным?
— ответила другая часть Рэндидли.
Если я достаточно силен, чтобы убить все, что мне угрожает, почему бы не избавиться от обузы? И, судя по ее вопиющему пренебрежению к нашей безопасности, Иеллая подходит под это описание. Что бы произошло, если бы я не проснулся вовремя для следующей миссии?
На это у Рендидли не было ответа. Или, по крайней мере, такого, который не взбесил бы его еще больше. И он был искренне слишком измотан, чтобы ввязываться в эти внутренние дебаты в данный момент. Вместо этого он переключил свое скудное внимание на Иггдрасиля.
— Ты отправился с Салазаром и Зауной?
Иггдрасиль кивнул.
— И оба проявили себя восхитительно. Без них.
— Да, я не забуду, что они помогали тебе, пока я не мог, — легко сказал Рэндидли. Несмотря на их индивидуальные причуды, Рендидли был готов простить многое просто за то, что они были с Иггдрасилем в качестве защитников.
Со всей нежностью, на которую он был способен, Рендидли поднес свой коготь ко лбу и придержал череп. Его когти попытались описать небольшие круги вокруг висков. По правде говоря, несмотря на то, что он был полезен в бою, коготь и костяное копье были совершенно бесполезны для нормальной жизни. Рендидли с такой же вероятностью мог нанести еще больший вред, чем почувствовать себя лучше.
Покачав головой, Рендидли опустил руки и огляделся. Кроме Рендидли и Иггдрасиля, в палатке никого не было. Казалось, что Зауна и Салазар заняты где-то в другом месте.
Может быть, их отпугнул Потусторонний мир, который я производил и, может быть, поэтому
Стиснув зубы, Рендидли бросил еще один взгляд на Иггдрасиля. Его листья были просто намного более серыми, чем он помнил. Изумрудный цвет стал невероятно тусклым с тех пор, как они в последний раз виделись. Отвернувшись, Рендидли заставил себя сосредоточиться на
чём угодно
кроме ран своего товарища-образа.
Затем взгляд Рендидли упал на большую яйцеобразную серую массу в углу. Сначала он был сбит с толку, но затем он узнал тот же странный материал, который Иггдрасиль использовал для создания изолирующей структуры для Эссенции Возгорания. Рендидли указал на него своим костяным копьем, стараясь держать шею и голову совершенно неподвижными, чтобы справиться с головной болью.
— Значит, ты закончил дом для Возгорания? Но почему в нем трещина?
— Действительно. Не то чтобы я действительно знал, поможет ли это но почему-то я подозреваю, что поможет. Что касается трещины Я не знаю. Она появилась, пока я был занят выполнением миссии. Когда я вернулся, трещина уже была.
Глаза Рендидли сузились, и в них вспыхнула еще одна вспышка ярости.
— Ты не думаешь, что кто-то
— Прокрался и потряс его, чтобы определить, что внутри? Я сомневаюсь в этом, — успокаивающе прошелестел листьями Иггдрасиль, меняя положение. Рендидли выдохнул, и вместе с ним ушло большое количество внезапного напряжения. — В конце концов, никто не думает, что мы, образы, обладаем чем-либо ценным. Я предпочитаю думать, что это была сама Эссенция Возгорания. Возможно, он набирался сил, чтобы вырваться из изоляционной камеры по собственной воле. В конце концов, основное тело создало Эссенцию Возгорания в темноте.
Глядя на слегка треснувшее яйцо, Рендидли прикусил язык. Это действительно была не трещина от внешней силы, а всего лишь тонкая трещина, идущая по одной из сторон. Более вероятно, чем его подозрительная теория или оптимистичная теория Иггдрасиля, было просто то, что материал, составляющий яйцо, высох и треснул по этой причине.
Но Рендидли не видел причин указывать на это. Слова важны, потому что они формируют веру, а из веры происходят образы. Как тот, кто в настоящее время является целиком образом, он не стал бы без надобности переступать через своего товарища-образа.
Вместо этого Рендидли просто откинулся назад и уставился в потолок, пока Иггдрасиль продолжал говорить.
— Знаешь, есть и хорошие новости.
— Хм? — сонно сказал Рэндидли. Теперь, когда он снова лежал, он хотел вернуться в медитативное состояние, чтобы исцелиться как можно быстрее. С отключенным глупым разрушительным ядром скорость его исцеления должна удвоиться.
— Твоя следующая миссия — наступательная. Ты снова получишь Ключ Эфира, — легко сказал Иггдрасиль. — И если мои подозрения верны ты сможешь синхронизировать Обнаружение Эфира с основным телом.
Рендидли резко улыбнулся. Знаний им по-прежнему не хватало больше всего. И казалось, что каждый раз, когда он собирался задать несколько вопросов, чтобы узнать больше, происходила атака, которая отвлекала его на несколько дней из-за восстановления после ран. Но пока Вуалла восстановилась, Рендидли не сомневался, что она будет готова дать ему больше контекста того, что здесь происходит, в приграничных землях. Эти знания будут дополнены, когда он сможет использовать Обнаружение Эфира для непосредственного исследования некоторых великих образований в этом районе.
Затем Рендидли скривился.
Надеюсь, Иггдрасиль прав насчет того, что она менее ранена, чем я казалось, она тоже слишком сильно расширила свои границы, чтобы уничтожить все колодцы Пустоты за один раз
Затем Рендидли покачал головой. Ничего не выйдет, если просто сидеть здесь. Ему нужно подготовиться к тому, что будет дальше.
После долгого отдыха, чтобы восстановить силы, Рендидли сел с горящими глазами и костяным хвостом. Его когти и костяное копье оставили глубокие шрамы на земле, когда он лениво потянулся. Затем он тут же вскочил на ноги и проверил состояние своего тела. Найдя его удовлетворительным, он оглядел палатку.
К его облегчению, Салазар и Зауна все еще не вернулись. И, казалось, Иггдрасиль тоже немного отдыхал в дальнем углу, отчаянно пытаясь восстановиться достаточно, чтобы помочь в восстановлении Рэндидли.
Покачав головой, Рендидли начал более энергично растягиваться, чтобы проверить состояние своего образа. Иггдрасиль был слишком щедр для своей же пользы своей силой. Если бы у него не было кого-то вроде Рендидли со злобностью Мрачной Химеры, чтобы защитить его, такой добросердечный образ, вероятно, был бы поглощен линией фронта.
Чем больше Рендидли думал об этом, тем быстрее и яростнее он двигался. Его тело продолжало легко ускоряться в движениях, поэтому Рендидли продолжал подталкивать себя, следя за тем, чтобы его движения не были настолько сильными, чтобы производить достаточно шума, чтобы отвлечь Иггдрасиля. Как раз когда Рендидли входил в тихое напряжение от проверки своего тела, из передней части палатки донесся шум.