Поразмыслив, Рендидли мог сделать несколько проницательных предположений о том, почему, возможно, информация, содержащаяся в первых двух заявлениях Илеота, была для него менее ценной, чем Илеот хотел бы, чтобы Рендидли считал.
Прежде всего, не было никакой гарантии, что Бригада Ксирт расстроится из-за того, что Илеот использовал ее имя. Несмотря на то, что Илеот Свакк был относительно неизвестен Рендидли и всем здесь, на поле боя, было ясно, что это существо было старым и влиятельным человеком. Попытка разыграть карту Бригады Ксирт в качестве угрозы могла быть элегантно расставленной ловушкой. Ловушкой, предназначенной для проверки его преданности любой сделке, которую хотел заключить Илеот.
Возможно, еще более опасным была возможность того, что Илеот на самом деле является членом Бригады Ксирт, и любые попытки Рендидли сообщить о нем приведут к тому, что его заклеймят как врага Бригады. Опять же, у Рендидли не было никаких реальных достоверных сведений о том, кто был членом Бригады, но все соглашались, что эти люди были настоящими с точки зрения силы; Рендидли не стал бы их легко обижать.
Кроме того, несмотря на то, что эта информация вполне могла быть ценной, следовало учитывать реальную логистику такого пути. Хотя Рендидли смог увидеть, что к Бригаде Ксирт испытывают большое уважение, очевидно, никого из ее членов здесь не было. Даже если бы Рендидли захотел реализовать эту угрозу, он понятия не имел, как это сделать. Лучшее, что он мог сделать, это поговорить с Леди Иеллаей, но даже она казалась довольно благоговейной и озадаченной, когда Илеот заявил, что является членом.
В основном, у Рендидли не было реального способа проверить эту информацию. Что оставило его с очень малым количеством полезного.
Но еще должна была появиться история. ТА история. Глаза Рендидли загорелись, когда Илеот вздохнул и задумчиво посмотрел в небо. Хотя Илеот, казалось, тщательно обдумывал свои слова, это все равно было настолько очевидно принудительно, что Рендидли стиснул зубы. — Вуалла она не просто воин. Возможно, она самый влиятельный воин во всей истории Связи
Мысленно закатив глаза, Рендидли сохранял невозмутимое выражение лица, слушая, как Илеот начинает с комплиментов Вуалле. Теперь, когда Рендидли начал прислушиваться к своим подозрениям, было трудно сказать, какие слова Илеота были правдой, а какие были предназначены исключительно для того, чтобы попытаться уговорить Рендидли посмотреть на него с большей симпатией.
Но затем следующий вопрос Илеота заставил Рендидли задуматься.
— Ты знаешь историю этого места? Этой местности?
Рендидли покачал головой, оглядывая разбитый камень поля боя.
Наклонившись вперед, Илеот продолжил почти с нежной ностальгией в глазах. — Это место было одним из первых мест, которые мы завоевали у Преисподней. Наши эфирные массивы были гораздо менее налажены и единообразны в те дни, поэтому было трудно создать какие-либо прочные плацдармы для набегов на территорию Преисподней. Но это была наша первая большая победа. Наконец-то у нас появился путь, который позволил бы Бригаде Ксирт совершать глубокие рейды в Преисподнюю. И Вуалла была одним из первых пехотинцев, отправленных сюда для удержания этого места.
Рендидли медленно моргнул. — Это изначально было местом, которым управляла Преисподняя?
— Ну, очевидно, не управляла. Это просто находилось в пределах владений Преисподней. Вероятно, это было просто какое-то захолустное место, заполненное лишь несколькими блуждающими духами. Возможно, столь же удивительным для Рандидли, как и новость о том, что это место изначально контролировалось Преисподней, было смутное чувство раздражения в тоне Илеота, когда он махнул рукой. — Возможно, ты слишком молод, чтобы знать, но Эфир был изначальным зачинщиком войны.
— Полностью оправданно, конечно. Ходят слухи, что нечто невероятно ценное было отнято у нас Преисподней Хотя сейчас мы сражаемся в обороне, это только потому, что мы сражаемся в обороне, чтобы сохранить контроль над выходами к ядру владений Преисподней. Мы — прославленные государственные служащие, прокладывающие путь для Бригады Ксирт
— Но, как я уже говорил, — Илеот откашлялся в кулак. — Вуалла — действительно особенный человек. Очевидно, дитя, рожденное из потери и ненависти, но невероятно одаренное с точки зрения использования энергии. Слишком одаренное. Ее время здесь, на самом кровавом поле боя в истории войны, оставило на ней неизгладимый след насилия. И по мере того, как все больше и больше ее товарищей вокруг нее умирало она начала искривляться под бременем смерти. До такой степени, что она была навсегда запятнана смертью. Она не могла избежать ее привкуса, как бы сильно ни старалась
— Что это значит? — перебил Рандидли.
Возможно, часть искренней обеспокоенности, которую чувствовал Рандидли, просочилась в его голос, потому что Илеот посмотрел на него с жалостью. — Парень, ты можешь думать, что понимаешь войну, находясь здесь, но это было совершенно другое время в нашей истории. Велась совершенно другая война. Примитивная, кровавая война. У нас ну, ты скоро услышишь о ее создании, но у нас не было большого массива, чтобы вооружить нас Звездами Преисподней. Были только физические тела и фунты плоти, доступные в качестве последнего бастиона против Великого Разлома. Когда образы не удавались, физическое существование наших солдат также тратилось на то, чтобы купить выжившим еще одно мгновение времени. Это был мир, в котором Вуалла проявила себя.
— И там — глаза Илеота вспыхнули, когда он многозначительно посмотрел на Рандидли. — Вуалла стала существом ненависти. Как она могла не стать им? Поскольку она была брошена отцом и матерью возможно, справедливо считать саму войну единственным родителем, который заботился о ней. И уроки, которые Вуалла извлекла из войны ну
Нет , –
сразу же отверг Рандидли.
Она может ненавидеть, но она не существо. Именно потому, что она так глубоко заботилась, она была искалечена. Она чувствовала себя слабой и ненавидела себя за это. Она чувствовала страх и ненавидела себя за то, что боялась. Но, возможно, по мере того, как все больше и больше людей умирало вокруг нее что Вуалла действительно начала ненавидеть, так это себя. За то, что она выжила, когда так много других не смогли. За то, что чувствовала, что потерпела неудачу, не подвергнув себя большей опасности. За то, что знала, что она продвинулась так далеко, только идя по трупам своих союзников .
Когда Рендидли проследил за логикой, он вздохнул. Как только она встала на этот Путь, чтобы выжить Как она могла с него сойти? Это обесценило бы все жертвы, которые она перешагнула, чтобы добраться до этой точки. Момент жертвы подтолкнул ее вперед. Всего лишь несколько слов из прошлого от Илеота и того, что Рендидли знал о Вуалле, он почти мог видеть дугу ее Пути в своем уме. И снова жар в его груди вспыхнул к жизни .
Итак, когда сердце Вуаллы стало тяжелым и нечувствительным к смерти, когда она становилась все сильнее и сильнее, и все больше и больше врагов пыталось убить ее, оставаться верной этим жертвам стало бы всем . И так–
— вскоре после катастрофической потери здесь, потери, которая поколебала веру Великого Командующего в то, что это место можно удержать, Вуалла совершила свой прорыв и стала Еретиком. Первым, которого когда-либо видела Связь.
— Слишком одаренная в использовании энергии, — тихо сказал Рандидли.
— Вся эта смерть, которая запятнала ее, стала ее топливом. Она собирала жизни, как пшеницу, чтобы стать сильнее Иногда ждала, пока их убьет Преисподняя, но иногда просто забирала раненых или покалеченных, которых считала бесполезными. Все были кормом для ее пламени ненависти. — Улыбка Илеота была острой. — Как я уже говорил, в те дни все было совсем по-другому. Хотя она и крала энергию у своих союзников, большинство были готовы закрыть на это глаза. В конце концов, и так многие умирали, и большая часть этих смертей использовалась, чтобы выиграть время для выживших. Какая разница, если Вуалла проявила инициативу и убила?
Сердце Рендидли болезненно сжалось. Было трудно представить Вуаллу, убивающую ради силы.
Не обращая внимания, Илеот продолжал говорить. — Некоторые были впечатлены ее изобретательностью. И даже если они не могли скопировать то, что ей удалось, это было доказательством концепции. Фактически, дьявольские эксперименты, последовавшие за этим открытием, являются, пожалуй, самым прочным наследием Вуаллы
— Действительно ли необходимо это говорить? — сказал Рандидли. И теперь он мог отчетливо расслышать, каким грубым был его голос.
Словно одержав небольшую победу, Илеот покачал головой с улыбкой на лице. — Конечно. Нет необходимости останавливаться на `
.угрюмые детали. Но, как я уже говорил. с ее новым статусом Еретика, Вуалла быстро росла в силе. Так что вскоре ситуация на ее поле боя стабилизировалась; с ней, как тяжелым клинком, проливающим кровь Бездны за их атаки, Эфир наконец-то получил возможность закрепиться. И, поскольку внимание Вуаллы освободилось от экзистенциальных забот. она начала сосредотачиваться на своей способности манипулировать энергией. В частности, на том, как учиться, исходя из существования Порождений Бездны.
Как вы, я уверен, догадались. великие построения передовой, от каждой линии фронта по всему Нексусу, стали возможны только благодаря Вуалле. Она была поистине гением. и ненависть в ее ядре означала, что она никогда не сможет сдаться в своем стремлении к власти.
Глава 1134
Неужели Вуалла была таким чудовищем, порожденным ненавистью?
Размышлял Рэндидли. И ему казалось, что это вполне закономерный вопрос, хотя и не очень полезный для размышлений. Потому что История умела выставлять зверства сильных мира сего в самом отвратительном свете. Ее относительно безобидные, хотя и, вероятно, еретические действия могли быть раздуты до невероятных размеров с течением времени. Если отбросить якобы реальное доказательство ее искренне доброго характера, которое Рендидли узнал, взаимодействуя с дублированной Вуаллой.