— Мистер Иззат, рад видеть, что у вас все так хорошо, — сухо сказал Клаптрап.
Глаза Иззата сузились, но улыбка осталась упрямо на месте. — Хо-хо-хо, не нужно быть таким формальным, зови меня дядюшка Иззи, все так делают. Твои слуги придут позже, чтобы принести твой товар? Почему у тебя только небольшая сумка с собой?
Клаптрап прикусил губу. Одна из вещей, которая раздражала его в Иззате, это то, что он настаивал на том, чтобы никогда не использовать межпространственное кольцо для хранения своих товаров, а вместо этого платил слугам, чтобы они физически носили доспехи в коробках, демонстрируя свое богатство. Количество свободных монет у этого человека сводило с ума.
Смущенный, Клаптрап отвернулся, оставив Иззата посмеиваться ему вслед.
Когда Клаптрап прибыл на свое место, его сердце еще больше упало. Хотя он зарезервировал его так заранее, почему оно такое маленькое ? Оно было размером с детский стол, и на нем едва хватило бы места для демонстрации 5 или около того предметов доспехов, а ему самому пришлось бы скрючившись стоять за ними. Хуже всего было то, что оба стенда по обе стороны от него были большими и великолепными, покрытыми прекрасными красными скатертями и кисточками разных цветов, что указывало на высокую поддержку, которую они получали от своих клиентов.
Клаптрап мысленно отметил, что нужно попросить у Гончей Тьмы кисточку, чтобы хоть что-то выставить. Неважно, если она будет даже не красной, лучше что-то, чем ничего.
Итак, Клаптрап медленно достал высококачественный шлем из слоновой кости, поножи, сверкающие золотой инкрустацией, но на самом деле не ослабленные использованием металла, и 3 низкокачественных, грязных и потрепанных кожаных браслета Гончей Тьмы, и попытался сохранить улыбку на лице для праздношатающихся покупателей.
Это будет долгий день.
— Здравствуй, Шал.
Взгляд Шала скользнул вбок, от его ученика, который наконец-то серьезно отнесся к соревнованиям и убил двух слабаков, к одному из тех людей, которых он больше всего ненавидел в мире.
— Эггер, — проворчал он, возвращая взгляд к окну. Чем меньше он будет вынужден взаимодействовать с этим напыщенным придурком, тем лучше.
— Я удивлен. Кто бы мог подумать, что у тебя хватит деликатности, чтобы тренировать ученика. Я полагаю, даже одержимые насилием идиоты имеют свои моменты, — сказал Эггер, подходя ближе к Шалу, так что они стояли бок о бок, глядя в окно. — .У меня на этой сцене 20 обученных и испытанных учеников. Я дал им четкие инструкции, чтобы один из них был на каждой из площадок. Посмотрим, сможет ли твой ученик вообще выжить достаточно долго, чтобы его кисточка развернулась.
И вот почему Шал ненавидел Эггера. В детстве они были соперниками в глазах Эггера, пока Шал не разгромил его. С тех пор Эггер выслужился в один из крупнейших стилей и стал довольно уважаемым инструктором для новых учеников, даже несмотря на то, что он все еще был посредственным копьеносцем. При каждой возможности Эггер пользовался случаем, чтобы хвастаться своими достижениями в обучении перед Шалом, что встречалось каменным молчанием.
В конце концов, раньше не было никакой конкуренции. Но теперь у Шала был ученик, признанный миром, хотя большая часть мира еще не осознала этого; в обучении был еще один Призрачный Копейщик.
Обычно Шал игнорировал его, потому что способность обучать ученика была вторична по отношению к индивидуальной силе. Но здесь была и другая правда, которой Шал не хотел подвергать опасности.
Шал никогда не проигрывал Эггеру ни в чем.
Поэтому, несмотря на отвращение, Шал заговорил прямо. — .В этот день кисточка твоего стиля Железного Копья будет взята стилем Призрачного Копья. Я готов поспорить
Шал замолчал, оценивая финансовые затруднения противника. Затем он достал из своего кольца старое копье, огромное, почти 3-метровое чудовище, выкованное из обсидиана. Оно сверкало черным в темноте, огромный кусок черного металла. — .Копье Пожирателя.
Глаза Эггера побледнели, и Шал испытал определенное удовлетворение. Все задавались вопросом, как прошла дуэль Шала с Пожирателем, но Шал отказывался говорить об этом. Но тот факт, что у него было копье Пожирателя, мог означать только одно
Шал наслаждался выражением лица Эггера, когда тот быстро подсчитывал стоимость такого копья, а также страхом и паникой в глазах Эггера, когда он осознал, насколько велика ставка. Но, как ни странно, его лицо застыло, и он улыбнулся. — .Хорошо. Я поставлю этот кусок руды Сердца Дракона а также немного информации.
Усмехнувшись, Шал открыл рот, чтобы высмеять Эггера, даже не желая слышать информацию. Хотя руда была ценной, она и близко не была так ценна, как копье Пожирателя. Но Эггер продолжал говорить, и Шал замер.
— .Я скажу тебе, где находится Лукреция.
Шал моргнул. Затем его глаза потемнели. — Идет, — прошипел он сквозь зубы, поворачиваясь обратно к схватке с горящими глазами.
Рендидли бежал вперед, минуя одну арену за другой, его задумчивые глаза наблюдали за жестокой борьбой, происходящей в каждом месте, где все больше и больше людей с такими же, как у него, идеями отрывались и устремлялись к менее населенным аренам, которые они находили для себя, надеясь увидеть, насколько хорошо они смогут противостоять конкурентам. Но Рендидли продолжал бежать трусцой.
Не для того, чтобы восстановить свою форму, потому что он почти мгновенно восстановил выносливость, которую потерял в своей маленькой драке. Но потому, что жар в его груди медленно остывал, превращаясь в клокочущий гнев, готовый снова взорваться. Но в данный момент он был неудовлетворен большими толпами, с которыми сталкивался.
Тем не менее, время начинало тянуться. Место было настолько большим, что он бежал трусцой почти 20 минут и до сих пор не достиг противоположной стороны арены. Это было просто слишком большое место, скорее небольшой остров, чем лодка. Хотя вокруг текущей арены, к которой приближался Рандидли, уже собралась большая группа людей, у него возник сильный соблазн остановиться и обосноваться здесь.
Но опять же, этот вспыхнувший гнев заставил его стиснуть зубы, и, чтобы избежать убийства всех этих копьеносцев, Рендидли продолжил бежать. При этом он заметил, что стройная молодая женщина с колючими рыжими волосами преследует его, не подходя слишком близко, но и явно следуя тем же путем, что и он, с той же скоростью.
И снова его вспыльчивость усилилась, но Рендидли снова подавил ее. Пока не было ясно, каковы намерения этой женщины. Но если она планировала какую-то месть за двух людей, которых убил Рендидли
Покачав головой, Рендидли выбросил это из головы. Этот мир был другим. Возможно, убийство здесь — это просто убийство, и оно не приведет к бесконечному циклу мести
Кроме того, молодая женщина не смотрела на него с какой-либо злобой. Но в ее взгляде была странная, преднамеренная напряженность, которая насторожила его. Ему было странно, почему она так смотрит на него, когда они никогда не встречались в прошлом. Может быть, какие-то отношения с Шалом ?
Дистанция, которую она держала, была достаточной, чтобы у Рендидли не было никаких планов разворачиваться и нападать на нее. Это было бы пустой тратой времени, и вокруг скрывалось так много других копьеносцев Лучше пока просто игнорировать ее.
Через несколько минут Рендидли прибыл на следующую арену, которая была на удивление тихой. Здесь было меньше людей, но, кроме того, на арене был только один человек, окруженный примерно дюжиной тел. Кровь уже высохла, и толпа вокруг них слонялась без дела, нервно поглядывая друг на друга.
Но, пожалуй, самым привлекательным в этой арене было то, что у мужчины, стоящего на ней, было два копья, по одному в каждой руке, оба мокрые от крови. Он держал их небрежно, его взгляд был скучающим, он оглядывал толпу с открытым презрением.
Неприкрытое высокомерие в его сутулой позе еще больше разожгло ярость в сердце Рандидли. Его руки сжали копье. Игнорируя мертвые тела, окружавшие странного человека, Рендидли ускорился, побежав вперед. Почти инстинктивно он активировал (Ускорение), набирая скорость. Когда он достиг края толпы, он позволил своей ярости просто нести его вперед, активируя (Усиление Маны) и прыгая, перепрыгивая через нервную группу копьеносцев и пролетая по воздуху.
Довольно неуклюжим образом он рухнул на арену, слегка поскользнувшись на участке крови, которая еще не высохла. Но с помощью навыка (Грация) Рендидли стабилизировался `.
Он быстро взял себя в руки, а затем повернулся, чтобы взглянуть на мужчину. У того были длинные волосы, ниспадающие по спине и плечам. Когда Рендидли подошел, его глаза сузились, и теперь он смотрел на него с усмешкой. Его кожа была желтой, почти лаймово-зеленой, яркого, насыщенного цвета, который почти делал этого человека похожим на клоуна в глазах Рэндидли.
— Ты что, дурак? Я ученик Стиля Сокрушительного Грома. Убирайся, иначе твой труп удобрит рис, — потребовал мужчина, сверкнув глазами.
Рендидли просто ухмыльнулся, нацелив копье на противника.
Фыркнув, мужчина махнул рукой, и странная энергия пронеслась в воздухе, обрушившись на Рэндидли. Когда она достигла его, Рендидли моргнул и покачнулся. Это было похоже на тысячи призрачных копий, несущихся к нему со скоростью и свирепостью молнии. Но Рендидли просто нахмурился и сосредоточился, и странная духовная атака искривилась и разбилась, словно стекло.
На некоторое время воцарилась тишина, выражение лица мужчины сменилось с презрительного на задумчивое. Рендидли крепче сжал копье, его сердце забилось с большей силой. Наконец-то копьеносец примерно его уровня. Шанс увидеть, насколько он хорош по сравнению с выходцами из мира 5-й Когорты Нексуса.
— Ты кто ты? — медленно спросил мужчина.
— Меня зовут Призрачный Гончий.
— Я — Тартет. Мне будет очень приятно убить тебя сегодня, Призрач
— Меня зовут Диан.
И Рэндидли, и Тартет повернулись, несколько озадаченные. Глаза Рендидли сузились. Это была та женщина с заостренными рыжими волосами. Что самое неприятное, она, казалось, вполне довольна тем, что достала из своего межпространственного кольца поддон и разлеглась на сцене, в углу. Когда двое мужчин продолжали смотреть на нее, она выпрямилась и нахмурилась на них.