Развиваясь, чтобы соответствовать давлению своего образа.
Алана, вероятно, надолго застряла бы в этой борьбе, если бы не Виванья, которая повернула голову и обдула ее шею потоком прохладного воздуха. Вздрогнув, Алана пришла в себя и поняла, что начинает потеть.
— Тяжело? — спросил Хэнк с серьезным выражением лица. Алана кивнула. Оба нахмурились, глядя на пьедестал перед ними.
— Как я и говорил, возможно, нам просто придется взять его грубой силой. Если один человек будет сдерживать странное подавление, другой сможет атаковать лед напрямую, — сказал Рихтер с острой улыбкой. — Трудное испытание для одного человека, но с двумя могущественными пользователями образов
Алана фыркнула. — .Надеюсь, все так просто. Но Я должна спросить. Вы когда-нибудь взаимодействовали с Рендидли Гончим Псом в прошлом?
Рихтер склонил голову набок. Поскольку он был в инвалидной коляске, он смотрел на Алану снизу вверх. Его глаза были невероятно пристальными. И Алана не забыла вспышку ненависти, которую она почувствовала от него. — Я полагаю, вы намекаете на то, что я недооцениваю его? Правда в том, что я никогда с ним не разговаривал. Сегодня я впервые увидел его лично. Хотя я читал подробные отчеты о том, чего он достиг во время своих приключений. Я без колебаний скажу, что он, как личность, вероятно, несет ответственность более чем за 50% успеха, которого добился наш мир во взаимодействии с Системой.
Почти как какой-то спаситель , — подумала Алана с небольшой горечью. Но вслух она сказала с улыбкой:
— Я согласна с вашей оценкой. Но я также видела своими глазами, сколько работы он вкладывает в каждую задачу, за которую берется. Так что поверьте мне, когда я говорю нам может понадобиться больше двух человек, чтобы победить это.
Глава 1318
Акри довольно мурлыкала, когда Рендидли плавно выполнял различные стойки с копьем. Когда группа ждала его внизу, именно так Рендидли предпочитал успокаивать свой разум. Как и в его более ранних тренировках с копьем, он совсем не вкладывал свой образ в движения. Его движения могли пытаться подражать духу этого образа, но он просто полагался на свои физические данные, чтобы практиковаться в создании этого ощущения.
Имея лишь физические движения в качестве ориентира, разум Рендидли блуждал в деталях образа. С жестокой грубостью в каждом ударе Рендидли действительно стал Мрачным Чудовищем. И, находясь в этом состоянии, он мог видеть, как свет отражается от зазубренной и заостренной внутренней части его когтей. Он чувствовал грубую и слегка пористую текстуру пятен крови на костяном копье.
Кожа на его торсе была такой мягкой, что казалось, будто она шепчет, когда он двигался. И когда эта кожа перемещалась к его конечностям, она портилась и затвердевала, становясь чем-то близким к коже. Тело Мрачного Чудовища было балансом двойственностей; оно состояло из нескольких частей, которые были небрежно сшиты вместе во имя выживания.
Когда Рендидли рассекал воздух с достаточной силой, чтобы создать порывы ветра, кружащиеся вокруг него, он понял, что его более ранние попытки привести Мрачное Чудовище к какой-то идеальной гармонии не нужны. Часть очарования Мрачного Чудовища заключалась в том, насколько непрочно оно держалось за жизнь.
Поэтому его движения начали отражать эту почти дикость Мрачного Чудовища. Непосредственный подход к каждой проблеме, казалось, передавался в мощные удары Акри.
Поздравляем! Ваш навык (Ужасающая телесность) вырос до 260 уровня!
Поздравляем! Ваш навык (Изворотливость химеры) вырос до 240 уровня!
Но, конечно, Рендидли был не один на острове. Эта практика также должна была проверить еще одну проблему, которую он недавно обнаружил в своем владении копьем.
Все еще ровно дыша, Рендидли замедлил свои движения со всей неторопливой необходимостью, как товарный поезд, быстро приближающийся к ледяной глади. В его теле содержалось почти опасное количество инерции, когда он постепенно прекратил свои упражнения и остановился, пылая жаром. Сущность Мрачного Чудовища начала исчезать вокруг него вместе с небольшими вихрями, которые он произвел ударами копья. Затем Рендидли взглянул на другую фигуру, присоединившуюся к нему на его плавучем острове. — Ну? Что думаешь?
Недовольная гримаса Хелен была чем-то, на что стоило посмотреть. В ней были все жесткие линии и абсолютная уверенность убежденности, как в изношенном рельефе примитивного бога резни, высеченного в горной цепи. — Я, честно говоря, не знаю. Я не думаю что могу дать тебе совет по улучшению твоей формы владения копьем. Это беспокоит.
Рендидли удивленно вскинул бровь. С видимым разочарованием, исходящим от нее, Хелен покачала головой. — Ну, я буду откровенна; твоя форма на самом деле довольно плохая. Ты усвоил довольно много грубо простых движений, которые транслируют твои атаки любому врагу, который обращает внимание. Кроме того, то, как ты держишь копье и манипулируешь им, изменилось каким-то очень неэффективным образом, который я не могу понять.
Чем больше говорила Хелен, тем больше хмурился Рандидли. Но затем он сделал долгий вдох. — Если все так плохо, почему ты в замешательстве?
— Дело в твоем теле; мне трудно оценить, насколько сильным оно стало, — призналась Хелен. — Я говорю, что теперь ты двигаешься более неэффективно, но, как ни странно, твоя скорость определенно увеличилась благодаря принятию этого стиля. В то время как идеальная форма копья использовала бы пути сопротивления воздуха в своих интересах, ты начал просто пробиваться сквозь это сопротивление. Как правило, я бы сказала, что ты полагаешься на свои грубые физические данные, чтобы компенсировать недостаток контроля, но Есть преимущества в грубом подходе. Не полагаясь на мой образ, чтобы компенсировать разницу, я больше не могу угнаться за твоими атаками. Игнорирование сопротивления воздуха так, как это делаешь ты, дает тебе много неожиданной силы и ускорения.
Положив Акри на землю, Рендидли дал себе время услышать и обдумать тонкие нотки разочарования в голосе Хелен. Акри счастливо каталась по земле после жестоких предыдущих действий, совершенно не обращая внимания на висящее напряжение вокруг двух людей.
Хелен пришла на Землю, чтобы стать рыцарем Рандидли, но получилось так, что Рендидли оставил ее все дальше и дальше позади. В грубой смеси гнева, обиды, тоски и благоговения в ее голосе Рендидли мог чувствовать внутреннюю борьбу, которую она переживала, пытаясь смириться со своей полезностью для него.
Потому что теперь ее превосходного знания копья было недостаточно.
Но Рендидли также чувствовал, что это не та битва, в которой он должен сражаться вместе с ней. Он не замедлит свой рост ради нее, и она не попросит его об этом. Она не была тем человеком, который оценит мягкие и утешительные слова, которые он мог бы дать ей в качестве ободрения. Так что Хелен должна была найти равновесие между ними.
Самостоятельно. Потому что это первый шаг к тому, чтобы она нашла в себе решимость догнать меня в силе.
Поэтому Рендидли осторожно отложил этот вопрос в сторону, что, казалось, стало происходить слишком часто в последнее время. Вместо этого он промычал и обдумал проблему, которую Хелен обрисовала после наблюдения за его движениями с копьем; его Навыки и Характеристики приближались к физическому пределу мира. Он больше не был ограничен типичными человеческими движениями, и это привело к некоторым неожиданным последствиям.
Рендидли сейчас находился в интересной точке, где образ и реалистичная эффективность начали противоречить друг другу. Потому что, очевидно, Рендидли мог бы продолжать совершенствовать свой контроль над копьем, чтобы использовать естественные силы вселенной, а не просто сокрушать их в демонстрации грубой силы Мрачного Чудовища. У него было достаточно Характеристик в (Контроле), чтобы справиться с такой тренировкой.
Но тогда он потерял бы грубую, природную силу Мрачного Чудовища в своих движениях. Грубая и неестественная особенность его существования начала бы исчезать. Потому что Мрачное Чудовище наносило удары инстинктивно. Это было чистое создание необходимости, которое выживало, сражаясь и используя сшитые вместе части.
Ранее перспективы нынешнего мира и мира образов Рендидли существовали в любопытном равновесии, которое он принимал как должное. Но теперь у него немного болела голова, когда он думал о том, как трудно будет его образу продолжать совершенствоваться с такой быстрой скоростью. Потому что его образ, пока он продолжал следовать по этому пути, начал бы противоречить естественным законам мира. Еще одна сила, с которой нужно бороться, когда он совершенствует себя.
Что, возможно, еще одна причина, по которой даже на передовой не было избытка чрезвычайно сильных образов. Единственным другим вариантом было переключить образ Мрачного Чудовища на более созвучный миру, но на данный момент
Рендидли покачал головой и вздохнул.
Еще один груз на плечах не имеет значения; что такое еще один мир, с которым я борюсь? Я несу Непостижимое Выражение и тащу за собой Неумолимую Цену. Если Иггдрасиль действительно Вселенная, которая сначала была Древом, ей в конечном итоге нужно будет поддерживать свои собственные естественные законы в любом случае.
Когда он затем встрепенулся и взглянул на Хелен, он обнаружил, что она теперь смотрит на него с необычайно серьезным выражением лица. По-видимому, ее прежние разочарования были преодолены, пока Рендидли обдумывал свою собственную проблему.
— Так смогу ли я сражаться против Первой Катастрофы, когда она придет? — спросила Хелен.
После небольшой заминки Рендидли покачал головой. — Вероятно, нет. Я не думаю, что участие с твоей стороны вызовет какие-либо осложнения, но я думаю, что Земля должна научиться справляться со своими проблемами самостоятельно. Я надеюсь, что эта Катастрофа развеет остальные сомнения, которые у них есть по поводу опасности, в которой находится Земля.
Она кивнула и помолчала несколько секунд. Когда она снова заговорила, однако, глаза Хелен, казалось, засверкали малиновым светом. — Но, конечно, я смогу участвовать от имени Ордена Дукис против этих испорченных захватчиков? Довольно необычная угроза, которая внезапно появилась на планете.