Это был бы образ, ориентированный на детали. Огромная масса латунных пистолетов, пар, выходящий из свинцовых труб, и клапаны, приближающиеся к точке разрушения. Огромная масса потребления, всегда требующая дополнительного топлива и выбрасывающая ужасные потоки смога в качестве побочного продукта своей ужасной силы.
Но чем больше Рендидли думал об этом. тем больше он не хотел, чтобы его образ стал странной смесью парового двигателя. Прежде всего, хотя паровой двигатель оказал глубокое влияние на мир, он не привел к изменению поведения людей. Это, безусловно, облегчило задачу и позволило дешево производить и транспортировать товары, но это было всего лишь повышение экономической эффективности. Ему не хватало того внезапного и глубокого воздействия, которого искал Рандидли. Чего-то не хватало.
Поэтому Рендидли продолжал размышлять. Другим вариантом, который пришел ему в голову, было открытие пенициллина. Но это тоже, казалось, не совсем подходило, и Рендидли знал
невероятно
мало об этом, чтобы попытаться выяснить, как такой образ будет работать.
Звук дождя, падающего вокруг него, был хором шепчущих сомнений. Затем потоки воды стекали вниз сквозь переплетенные корни, ища относительно сухое тело Рандидли. Жидкость, казалось, спрашивала, сможет ли он выполнить эту задачу за отведенное ему время. И почему-то Рендидли чувствовал, что крайне важно, чтобы он закончил смешивать Сущность Воспламенения в ближайшее время. Что еще хуже, когда Рендидли последовал этому впечатлению. он нашел тот же источник, что и ужас, который наполнял его по поводу Подземелий.
Рендидли стиснул зубы. Абсолютное Время раздражающе вмешалось, сказав, что он думал четырнадцать из ста двадцати отведенных ему минут. Рендидли выпустил дыхание сквозь зубы и слился с шелестящим дождем вокруг него, пока он снова не обрел покой.
Другим вариантом было как-то предсказать, какие открытия в будущем изменят человечество. но Рендидли даже не стал преследовать это. Хотя у него были некоторые прочные знания в области физики, его обучение заключалось в понимании того, как механические силы работают в мире. У него не было опыта в экспериментальных технологиях.
Вместо этого Рендидли начал думать о том, что он потерял из своих образов до сих пор.
Первым и самым очевидным отсутствием было все, что непосредственно связано с копьями. Копья были огромной частью его ранних образов, и они в значительной степени были отброшены, поскольку его образы становились все более и более конкретными. У Мрачной Химеры было костяное копье в качестве одной из конечностей, но ее Навыки отошли от копий.
Кроме того, все, что связано с фантомами, исчезло; нынешняя Мрачная Химера была очень реальным и физическим существом. Скелетная версия его матери, странный мир с звенящими часами, чувство неизбежности. было довольно много его самых ранних образов, которые были потеряны.
Помимо этого, был длинный список различных других образов, которые не использовались: Рендидли потерял многие циклы, которые у него были в его более ранние дни, вес и взрывоопасность Семи Кат Пепельного Копья, гниль, пепел, леденящий холод и концепция короны. Некоторые из них просто медленно отпали, поскольку они превратились в более мощные формы, но, поскольку Рендидли рассматривал каждый вариант один за другим, он мог вспомнить, почему он не стал продолжать его дальше.
Еще десять минут медленно тикали, пока Рендидли размышлял о своем собственном росте. В конце концов он снова вздохнул. Почесывая голову, Рендидли вернулся мыслями к совету, который Иллим дала, чтобы посмотреть, не пропустил ли он чего-нибудь.
И на этот раз определенная фраза захватила воображение Рандидли, когда он просматривал то, что она рекомендовала.
.глубокая тьма, почти как яйцо депрессии. яйцо депрессии.
Глаза Рендидли вспыхнули. Это было что-то. Яйцо. Яйцо тьмы, рожденное из желания. Оно было наполнено той же трагической жаждой, которой обладала Иллим, которая привела к ее борьбе за собственную жизнь, тем самым неосознанно задушив жизнь той самой сестры, от которой она убегала, чтобы избежать столкновения. Это говорило о природе, которая была почти саморазрушительной, о желаниях, которые были прямолинейными и опасными.
Разрозненные кусочки разрозненного смысла, которые нес Рандидли, медленно сдвинулись и начали сходиться вместе.
Яйцо тьмы. И в его основе. Навыки Сущности Воспламенения. Или, по крайней мере, один из этих Навыков в частности. (Власть Пылающего Сердца). Навык, который обладал массой и давал Рендидли возможность манипулировать гравитацией.
Пространство души Рендидли начало источать густые волны Эфира, поскольку он медленно собирал свою Силу воли в подготовке к тому, что должно было произойти дальше. Его Нижняя туманность ускорилась, поддерживая процесс. Эфир и Нижний мир свободно смешивались, две стороны одной медали. Энергия, которая затопила его, была густой и чистой.
Часть образа, который нужен был Рандидли, уже была там: Поскольку Солнце Замирает, он искал силу, которая возникала, когда тепло и вес приближались к сингулярности. Все сузилось до точки. Образ был этой трансформацией или тем глубоким желанием вырваться из текущих границ существования.
Яйцо, которое никогда не было яйцом с самого начала. Темная складка в пространстве, поглощающая все, что приближалось. Бедствие высочайшего порядка, таинственная последняя тьма.
Накопление Эфира ускорилось. Рендидли сделал еще один долгий вдох в предвкушении.
Внимание! Изменения-
Перерасчет-
Пожалуйста, пройдите к ближайшему духу Деревни-
— Заткнись, —
прорычал Рендидли голосом, подпитываемым Нижним миром. Пространство вокруг него треснуло и разлетелось на куски, когда он отменил гравировку, которая удерживала его Нижний мир плоским. Корень, в котором он жил, был выпотрошен. Брешь в пространстве, которую он сделал, немедленно расширилась, заключив его полностью в полуночно-черную зону полной изоляции. Это было глупо, но Рендидли чувствовал, что это необходимо прямо сейчас. Он не мог позволить себе отвлекаться.
И в то же время Рендидли почувствовал, что Нижний мир глубоко повлияет на этот образ. Возможно, даже больше, чем он коснулся Мрачной Химеры Нижней Силой. Несмотря на опасность, некоторые вещи следует скрывать от Системы. Особенно если Каан Свакк уже на планете и наблюдает за ним.
Рендидли открыл глаза и посмотрел в пустоту вокруг себя, но он на самом деле не смотрел. Он видел путь этого образа. Его вдохновение пришло из строки Набора навыков Иггдрасиля: Вселенная, которая сначала была Деревом.
Вдохнув, Рендидли последовал нити этого нового образа.
Складывающееся яйцо негативных эмоций. Желания, которое привело к разрушению того, что ему было дорого больше всего. О падении с небес. О полусуществовании, которое продолжало вызывать то же самое ужасное разрушение, которого оно так долго стремилось избежать. О трагическом парадоксе его продолжающейся силы и влияния.
В своей новой форме этот ужасный голод не прекратился. Он только становился все более необузданным и отчаянным. Это была сестра, которая поглощала, пока не восстановила свою полную душу.
И все же по отношению к этому ужасному яйцу также было странное чувство тоски, надежды и удивления. Человечество зациклилось на нем. Это был далекий, последний рубеж, который очаровывал воображение людей на протяжении поколений. Он представлял собой понимание гравитации, пространства, материи и времени, что простое теоретизирование об этом навсегда изменило науку. Это было дразнящее забвение космоса, сконцентрированное.
Это могло быть что угодно.
Это была Звезда, которая молилась, чтобы ее переродили. Это была Черная Дыра, Яйцо Мертворожденного Феникса. И внезапно Рендидли увидел это.
Эфир, который неуклонно собирался, немедленно устремился к груди Рандидли, когда Навыки начали меняться. Они были как домино, смещаясь в большей или меньшей степени, когда изменения начали накапливаться друг на друга. И в мысленном взоре Рендидли его новый образ проявился.
Из всех образов, которые он создал до сих пор, этот был самым властным. Потому что сначала это происходило незаметно, как маленький кулак тьмы, плавающий `
перед ним
Но ещё до этого, самым важным в этом маленьком сгустке тьмы была его плотность. Это ядро когда-то было целой звездой, которая поставляла свет и энергию десяткам планет. Земное Солнце примерно в 100 раз больше Земли, но весит почти в 300 000 раз больше. Именно этой дополнительной плотности жаждали те ужасные эмоции Иллима.
Источником когда-то были те два языка пламени, изумрудный и оранжевый, но солнце слишком долго преследовало этот свет и тепло. Такое скромное происхождение привело непосредственно к нынешнему положению дел.
Оно жаждало завершения. Целостности. Оно преследовало это ощущение и схлопнулось само в себя, став темным ядром огромной силы. Цвета были потеряны, поскольку цвета начали значить для солнца меньше, чем его желание.
— Но вернемся к образу этого ядра просто этого маленького пятнышка черноты. Но чем дольше оно проявлялось, тем больше казалось, что оно растет. Свет искривлялся, приближаясь к образу Рандидли, начиная течь, как жидкость. Этот захваченный свет вращался вокруг внешней стороны, пока не был очищен и поглощен, слой за слоем, в темноту. Сначала свет, затем близлежащее пространство и время, а затем все и вся. Эта жажда и ужас, которые Иллим дал Рандидли, никогда не прекращались, несмотря ни на что.
Оно не могло остановиться. Это не в его природе.
Это опасный образ , — подумал Рандидли, выпуская очередной вздох и разглядывая разрастающуюся тьму перед собой. Все больше и больше Эфира устремлялось внутрь, стабилизируя трансформацию. И все же в своей основе именно Пустота очерчивала форму того, чем станет этот образ. Духовное пространство Рендидли содрогнулось, чтобы выдержать силу притяжения этого образа.
И все же Рендидли просто оскалил зубы.