Как только Невея встряхнула головой, как мокрая собака, и зевнула, она посмотрела на Рендидли и сказала:
— Хочешь, чтобы я принесла коробку салфеток перед тем, как мы начнем?
Закатив глаза, Рендидли не потрудился ответить и просто подошел к камню, поддерживающему его новую руку. В отличие от его прежней руки, ее внешний вид теперь и никогда не будет ярким или привлекательным. Она была просто цвета старой ржавчины. Хотя поверхность конечности была гладкой, пестрая цветовая палитра делала ее визуально грубой и неровной. Даже если отвлечься от основного цвета руды, узоры, вероятно, были вызваны процессом силовой ковки.
Вместо снаряжения Легендарного ранга она выглядела как старый мусор, выкинутый под слишком большим количеством дождей.
Каким-то образом это заставляло Рендидли любить ее еще больше.
Легендарная рука, основанная на мне.
Несущая надежду Невеи
Невея подошла с надутыми губами, когда Рендидли не ответил на ее слова. Но затем вокруг ее пальцев начала потрескивать энергия. Она протянула руку и провела указательным пальцем по локтю конечности. От этого контакта линии Гравировки вспыхнули по всей ее поверхности, мерцая в предполагаемой форме, которую когда-нибудь примет Живая Гравировка.
Символы смещались и смешивались перед глазами Рандидли, линии фиолетового цвета свободно плавали по чешуйчатой броне, поскольку глубина Маны искривляла форму. На это было приятно смотреть. Затем Невея убрала палец, и свет потускнел.
— Ты готов к этому?
— Давай поторопимся, — прорычал Рандидли. Его сердцебиение постепенно учащалось. Он вздрогнул. — Я хочу сражаться.
— Ты всегда был мазохистом, — сказала Невея с большой долей нежности в голосе. Выдохнув через нос, она подняла темную, оранжево-красную руку и очень осторожно поднесла ее к культе плеча Рандидли.
Закрыв глаза, Рендидли тоже выдохнул. Металл руки прижался к его телу, и он был удивлен, насколько теплым он уже был. Скорее всего, он все еще остывал после Гравировки, которую Невея сделала полтора часа назад. Послышался шипящий звук, когда Гравировки активировались, и кожу Рендидли обожгло как побочный эффект от активации высокоэнергетической Гравировки.
Затем Эфир затрещал между металлом и плотью, когда контрольные руны для конечности начали вгрызаться в кожу тела Рандидли. Его вены вдоль торса вздулись, когда электрический заряд, произведенный Эфиром, вырвался наружу через среду его плоти. Но эти вены выдержали испытание стремительно возрастающей яростью его сердца, поэтому ни одна из них не разорвалась от напряжения.
Но затем Эфирная Гравировка соединилась с его нервной системой, и ощущение пробежало, как прогуливающая молния, по его позвоночнику.
Для Рендидли боль шла рука об руку с Системой. С самого начала, в том Подземелье в первый день, Рендидли был покрыт кислотой, которая быстро научила его, что новые изменения в мире не шутят. Затем он встретил Шаль, которая, казалось, была полна решимости заставить Рендидли осознать, что его собственное тело может быть источником столь же жестокой боли, как и атака врагов.
Шаль также сказала ему, что ощущение после тренировки — это удовлетворение .
И боль всегда приходила к Рендидли в виде цветов. Боль приходила как черный цвет, когда это была боль, которая грозила лишить Рендидли сознания. Это была боль, которой Шаль научила Рандидли. Она подкрадывалась изнутри от краев его сознания и отрывала куски от краев его мыслей. Это была всепоглощающая боль, которая истощала его волю.
Это была боль, которая просила его сдаться.
Между тем, белая боль уничтожала. Она пронзала мозг и не оставляла ничего, кроме блестящей пустоты. Этот вид боли скорее ошеломлял его, чем просто лишал Рендидли сознания в прошлом. Тем не менее, это была более опасная разновидность в разгар битвы. Черной боли можно было сопротивляться, но белую боль приходилось по существу игнорировать. Обращаться к ней напрямую было невозможно. Пустота, которую она оставляла после себя, была просто черной от воздействия этой жестокой боли.
Эта боль, соответственно, была цвета ржавчины. Она поразила всю его нервную систему сразу, воспламенив все нервные окончания, когда сила Эфира, содержащаяся в Легендарной руке, прожгла его насквозь. Затем, после того как соединение было тщательно установлено, первоначальная ржавчина потемнела, и все в его теле, казалось, состарилось и разложилось.
Его мышцы задрожали. Его пульс продолжал учащаться. Рендидли стиснул зубы и упал на колени.
— Серьезно фак.
Невея печально покачала головой, как бы говоря: Я же говорила .
Тем не менее, боль быстро прошла, за ней быстро последовало покалывание в его недавно прикрепленной левой руке, когда к ней вернулось ощущение. Откашлявшись, Рендидли откинулся назад и сделал все возможное, чтобы контролировать свое дыхание, когда боль начала утихать. Он резко посмотрел на Невею.
— Хорошо, установи барьер.
Глаза Невеи засверкали. Даже не полагаясь на их связь, Рендидли мог сказать, что она хотела подождать еще немного. Но Рендидли также знал, что чем больше времени он потратит на восстановление, тем менее эффективным будет этот ход. Если они будут ждать слишком долго, авантюра провалится. Возможно, почувствовав решимость Рендидли в его взгляде, она опустила глаза на землю и начала вырезать сложную Гравировку в камне вокруг них.
Рендидли настороженно огляделся, сгибая левую руку. Окружающие возвышенности представляли собой серию широких склонов, периодически усеянных пещерами. Неплохое место для финальной разборки. Определенно важно, чтобы это было так далеко от кого-либо еще. Теперь посмотрим, оправдается ли моя авантюра с природой Каана Свакка Рендидли ничего не знал о Нексусных Путях, окружающих Землю. Он немного узнал об этом от Октавиуса Шрайка, но в краткосрочной перспективе он не смог бы сравниться с Кааном Свакком, который использовал их на протяжении большей части своей карьеры в Бригаде Ксирт. Но что Рендидли понимал, так это то, что Пути позволяли Свакку наблюдать за людьми на Земле, не позволяя обычным Навыкам воспринимать бывшего Специального Следователя.
Это было эквивалентом двустороннего стекла для Навыков. Так что, хотя Каан Свакк мог наблюдать за Рандидли, как ястреб, у Рендидли было очень мало способов наблюдать за своим противником. Возможно, он мог бы использовать Ключ Философа, чтобы открыть портал рядом с Кааном Свакком, но это одновременно раскрыло бы его способность использовать Частицу Судьбы, а также, возможно, завело бы его в ловушку, которую Каан готовил.
Возможно, Рендидли был бы вынужден попытаться сделать это, но лучше всего было бы выманить Каана из Путей.
Чем больше проходило времени, тем дольше Рендидли не мог работать над своими Пустотными Навыками, и тем больше становилась цена этого отсутствия. Он уже чувствовал, что его Пустотная Туманность начинает слегка сходить с ума от подавления. Важность нескольких предстоящих событий была слишком велика; он не мог сопротивляться эволюции своей Пустоты намного дольше. Это была слишком важная часть его.
Так что Рендидли нужно было привлечь внимание Каана Свакка. И, что более важно, ему нужно было заставить Каана Свакка вступить в бой. Учитывая чувство превосходства Каана Свакка, это было довольно просто; как только Каан сделает хоть какой-то шаг, его гордость как члена Бригады Ксирт, вероятно, подтолкнет его к прямой конфронтации.
Так что все, что действительно требовалось, это первый шаг. Но хотя это было просто, добиться такого обязательства было не обязательно легко.
Пальцы Невеи продолжали быстро двигаться, Мана текла вниз, чтобы отпечататься в земле. Камень горел и шипел, выделяя небольшое количество дыма, когда она вырезала. То, что она создавала сейчас, было изоляционным барьером, полученным из гробницы Йистрикс. Зная о важности такого барьера, если они собирались противостоять Нексусу, это была вторая по степени расшифровки из десяти областей. Поэтому у Рендидли была некоторая уверенность в том, что он сможет заблокировать восприятие Каана Свакка. Или, по крайней мере, это скроет детали того, что происходило внутри.
Хотя Пути удерживали Каана от того, чтобы его видели обычными способами, они не давали ему никаких дополнительных преимуществ для обзора из них. Ему нужно было прорваться через этот барьер старомодным способом.
Как только Невея обвела десятиметровую область вокруг Рандидли, его пальцы согнулись. Большая часть покалывания покинула его руку. Наконец-то он приспосабливался к ней. Было бы лучше иметь возможность попрактиковаться с конечностью, но Рендидли должен был быть уверен, что Каан Свакк наблюдает за тем, что последует за работой. И хотя Каан Свакк, вероятно, не наблюдал за всем процессом ковки, он определенно посмотрел бы, как Рендидли прикрепляет руку. Вот почему было важно, чтобы Невея немедленно начала устанавливать барьер, чтобы сосредоточить его внимание здесь.
Рендидли Гончая `
Он был вполне уверен, что точно определил две черты характера Каана Свакка. И именно они станут погибелью этого человека.
Первая – его искреннее желание превзойти Рандидли. В данном случае он был полон решимости разоблачить его причастность к Пустоте. Даже то, что Бригада Ксирт бросила его на Земле, не поколебало его решимости. Возможно, со временем это изменится, но прошла всего неделя. Его страсть все еще горела ярко.
Тем лучше – он отреагирует слишком рьяно.
Рендидли сузил глаза. Время должно быть рассчитано почти идеально. Пальцы Невеи продолжали рисовать. Остался всего один штрих в барьере, и Рендидли раскрыл руки, высвобождая всю мощь своей туманности Пустоты. Она закружилась, извергаясь наружу
Невея закончила штрих, и область вокруг Рендидли была изолирована. Согласно их предварительной договоренности, она сделала шаг назад и тут же начала рисовать второй круг вокруг первого. Это было довольно бесполезно с точки зрения визуальной преграды, потому что если один такой барьер можно сломать, то и второй тоже. Но эти действия должны были дать (надеюсь) наблюдающему Каану Свакку хоть малейшее ощущение неотложности.