Это и есть (Система).
Фиолетовые глаза Лиры встретились с изумрудными глазами Рандидли. Она прикусила губу. Рендидли нарочито моргнул. Он не был не согласен с тем, что говорила Лира, хотя и не задумывался об этом. Но для Рендидли это было в значительной степени семантическое решение, являются ли (Образы) естественной эволюцией (Навыков) или нет. — Так, в чем твой смысл?
— Я пытаюсь напомнить тебе, почему я не согласна с твоим методом, — руки Лиры сильнее сжали ее противоположные плечи, когда она обняла себя. — Из-за сил, направленных против тебя; (Система) была разработана для таких людей, как ты. Независимо от того, какой новый (Образ) тебе удастся разработать, (Нексус) просто подбросит тебе еще одно испытание. Есть только один способ достичь своей цели: стать более могущественным, чем создатель (Нексуса).
Глядя на Лиру, Рендидли не мог не вспомнить ту огромную горную гряду кристаллизованного эфира, которую он мельком
Эльхьюм пошевелился, и Рендидли это почувствовал. Даже сейчас какая-то часть его духа замирала перед отголоском той огромной демонстрации силы. Даже учитывая Эфир, который постепенно конденсировался как часть его физического тела, Рендидли сомневался, что сможет создать восемь или девять капель жидкого Эфира.
Сколько капель потребуется, чтобы создать кристаллизованную горную цепь?
— Ты не ошибаешься, говоря, что эта задача почти невыполнима, — признал Рандидли. Но, говоря это, он слышал шелест листьев, крик всепожирающей пустоты и треск адаптирующегося позвоночника чудовища. Все три его образа шевелились с нежеланием.
Но ты также слишком легко сдаешься .
Но в конечном счете Рендидли не озвучил эту мысль. Вместо этого он стоял перед столом с пустой посудой и рассматривал Лиру. В душе он еще больше запутался; неужели она действительно хочет использовать те же аргументы против него сейчас?
— Ты привела меня сюда, чтобы сказать это?
— Нет. Я просто ну, позволь мне спросить тебя кое о чем. Мне нужно напоминание. Ты собираешься сделать это, Рендидли Гончий-Призрак? Стать еще более могущественным, чем создатель Нексуса? — спросила Лира, все еще обнимая себя. В ее красно-фиолетовых глазах Рендидли видел ответ, который она умоляла его дать.
Это был не тот ответ, который она, как он ожидал, хотела услышать.
Сначала Рендидли моргнул. Затем он громко рассмеялся. Даже больше, чем вес, который он приобрел, наблюдая за турниром, его Пустотная Туманность быстро росла в плотности, когда он чувствовал, как его губы и язык формируют следующие слова.
Воистину, напоминание.
— Да. Я собираюсь стать таким могущественным. Я буду продолжать подниматься, пока не окажусь на вершине Нексуса. Я собираюсь достичь Вершины. А потом я сожгу все дотла.
Лира улыбнулась. Ее лицо было настолько объективно прекрасным, когда она смотрела на него, что та же самая физиологическая слабость в его сердце сжалась. Перед лицом этого выражения у Рендидли возникла единственная инстинктивная реакция: она обожает его. Она проклинала его, нападала на него и продала Землю, но она также обожала его так, как он не мог понять.
Попытки понять ее мотивы по ее выражению напоминали Рендидли море. Он мог видеть, как приливы поднимаются и опускаются, но была какая-то часть его мозга, которая просто не могла понять, как и почему вода должна течь, чтобы это произошло. Ее трепещущие ресницы были подобны ударам волн о берег, наполняющим воздух запахом соли.
И Рендидли было чрезвычайно трудно смотреть на уязвимость и нежность в ее чертах. Морщинки вокруг ее носа и рта были мягкими и выразительными, когда она рассматривала его. Все ее язвительность и эмоциональные защитные механизмы были отброшены. Это было выражение, которое Рендидли никогда не мог вспомнить на лице Лиры в прошлом.
— Я верю тебе, Рандидли. Так что удачи.
Затем Лира развернулась и продолжила говорить, глядя в стену.
— Мой разум все еще не может понять, как ты справишься с этим но ты зашел так далеко, не так ли? Так что, думаю, я хочу сказать, что мое сердце убеждено. Спасибо за напоминание. Сегодня да, сегодня о честности. О, Рандидли, я когда-нибудь рассказывала тебе о той первой ночи, когда я видела, как ты сражаешься?
Взгляд Рендидли был прикован к обнаженным плечам Лиры. Ее пальцы все еще крепко сжимали темно-синюю ткань бретелек. Не говоря ни слова, он покачал головой.
Почувствовала ли она это движение или просто не заботилась об этом, Лира продолжала говорить.
— Это было тогда, когда орды монстров пришли за Доннитоном. Но ха. Можешь ли ты поверить, что это считалось ордой? В те первые несколько ночей их, вероятно, не было даже сотни. Но ты это была ночь на поле травы вокруг деревянного частокола, который мы построили. Была полуполная луна. И ты стрелял (Сгустками Маны) и (Тайными Сферами), как будто твой Запас Маны был бесконечен. Освещение (Навыков) означало, что половина твоего лица постоянно была в тени, когда ты сражался. Это было волшебно.
— Лира — начал Рандидли, но она перебила его.
— Я не могу быть как ты. Я не могу быть даже как Хэнк Говард, — сказала Лира, все еще разговаривая со стеной. Она опустила руки, которые держала на торсе, и сцепила их за спиной. Ее костяшки пальцев побелели. Ее ногти не были накрашены. — Но я также не верю, что мой Путь неверен. Это не то, что чего я могу достичь в одиночку. Союзники и связи — вот как я расту. Поэтому я собираюсь искать помощи.
— Вот тут-то и вступает в силу раскрытие информации. Доннитон был источником многих высококачественных образов для Нексуса. Дело не только в этом турнире, в котором они доминируют. Как Дух Деревни этой прибыльной Деревни я заслужила некоторые привилегии. Вскоре я тоже отправлюсь в Нексус. Вместо того чтобы просто стать самым могущественным человеком в Нексусе, с информацией и союзниками я смогу достичь того же, что и ты. Я спасу Землю. — Затем Лира ненадолго заколебалась. — И я просто не хотела, чтобы мы столкнулись там, и ты подумал
Подумал, что ты снова продала Землю?
Подумал Рандидли, но он быстро стер эту мысль, прежде чем она успела отразиться на его лице. Он продолжал смотреть на спину Лиры. Даже не полагаясь на (Мрачную Интуицию) или энергию (Откровения), он чувствовал огромное одиночество, окружавшее Лиру. На странную секунду Рендидли поверил бы, что связь меча и ножен, которая изначально была между ними, возникла снова.
Но затем Рендидли понял, что источником этого ощущения было нечто совершенно иное. Рендидли чувствовал, насколько изолирована Лира, из-за его повышенной чувствительности к Преисподней. Преисподняя вокруг нее излучала ее огромную печаль и отсутствие связи.
И я должен что? Утешить тебя?
Нет, это не правильно. Все, что я должен делать это то, что я хочу делать. Так
Он выдохнул и улыбнулся спине Лиры.
— Тогда удачи, Лира.
Союзники и связи — вот как ты растешь, да ?
Лиру покачнуло, но в остальном она не ответила. Тишина повисла между ними, как рождественские огни, оставшиеся вдоль карнизов, когда январь стоически переходил в февраль. Лира смотрела на стену, Рендидли смотрел на ее бледные плечи.
Дело было не в том, что было что-то еще, что нужно было сказать, а в том, что слова были не всем, что здесь происходило. Знание о двух фундаментальных энергиях означало, что взаимодействия были даже более сложными, чем в прошлом. Поэтому, хотя Рендидли мог бы остановить это, он в конечном итоге позволил некоторой части окружавшей их Преисподней подхватить невидимый поток и закружиться в сторону Лиры.
Поздравляем! Ваш (Навык Ощущение Преисподней вырос до Уровня 302!
Тогда расти, Лира. На этот раз я не смогу наблюдать за тобой. Но если тебе удастся преуспеть и спасти Землю, не жертвуя нашей свободой что ж, это, безусловно, сделает меня счастливым .
Глава 1459
Комиссар Арриетти , — комиссар Арриетти произнес это вслух, пробуя слова на вкус. Он сидел в своем кабинете, и единственным источником света была настольная лампа. Солнце уже село, оставив в комнате лишь светлый ореол вокруг его стола. Он смотрел на макет визитной карточки, которую специально заказал накануне. Первый спасатель Харона .
Действительно крутое звание для класса. Звание, которым он вполне гордился, несмотря на трудности переходного периода. Положив визитку на стол, Арриетти откинулся на спинку кресла и вздохнул. И все же он понимал, что изготовление этих визитных карточек бесполезно. Как часто он попадает в ситуацию, когда может раздавать визитки? Люди в Хароне и так узнавали его в лицо. Те, кто не из Харона, видели его форму харонской полиции со всеми полосками и знаками отличия и делали свои, вероятно, точные выводы о том, кто он такой.
Он был человеком, который не вызывал ни малейшего любопытства у посторонних. Честно говоря, это очень угнетало. Особенно когда он наконец нашел в себе нечто настолько своеобразное.
Наверное, было бы слишком много, если бы я изменил табличку на двери своего кабинета на Комиссар, Первый спасатель Харона
— подумал Арриетти, потирая подбородок. Затем он снова шумно вздохнул и откинулся назад в свое удобное кожаное кресло.
На ней должно быть написано: Комиссар Арриетти, 51 год, вечный холостяк
Человек, не вызывающий никакого любопытства у противоположного пола
Этот тревожный ход мыслей начался сегодня утром. В дневном перерыве между раундами парного турнира в Хароне прошел первый случайный отбор представителей. Полиция и Орден Дуцис всю ночь и раннее утро неустанно работали над тем, чтобы эти первые выборы прошли без сучка и задоринки. Они тщательно следили за потоком людей, входящих и выходящих из города, выискивая что-либо подозрительное.
Воодушевленный возможностями своего нового класса, Арриетти был одержим. Когда он не задерживал кого-нибудь для допроса, он спешил через весь город, чтобы перехватить кого-нибудь еще. Его новые навыки, связанные с Хароном, давали ему тонкие намеки, когда в город проникали посторонние элементы. В сочетании с его растущей чувствительностью к образам, отбор представителей прошел без сучка и задоринки.