Миссис Гамильтон огляделась вокруг. Не только контингент Доннингтона, но даже представители Звездного перекрестка и Ист-Энда были необычайно торжественны, когда увидели, как движется мастер Ордена Дуцис. Ритуал финала турнира захватил их внимание. Внутренне вздохнув, миссис Гамильтон повернулась обратно к арене, чтобы наблюдать за зрелищем вместе со всеми остальными.
Вместо того чтобы говорить, Рендидли просто ослабил хватку на своих образах. Его конечности напряглись и удлинились, мышцы и сухожилия выпирали на коже. Его левый глаз наполнился абсолютной тьмой. Его вены стали золотыми, а волосы — изумрудными, как кленовые листья весной.
Возможно, это произошло потому, что аудитория постоянно подвергалась воздействию силы образов, постепенно увеличивающихся дозах по ходу матчей, но это был первый раз, когда широкая публика была подвергнута правде, которая была очевидна для сильных мира сего уже довольно много лет: по сравнению со всеми остальными, Рендидли Гостхаунд был на совершенно другом уровне.
Его образы физически
цеплялись
за него так, как миссис Гамильтон никогда не видела ни у кого другого. Казалось, что в любой момент ужасный призрак Мрачной Химеры может вырваться вперед и немедленно заменить человечность Рэндидли. И даже несмотря на то, что это был всего лишь меняющийся призрак вокруг него, количество деталей на изображении было очевидным. Было почти невозможно сказать, что это всего лишь мысленная проекция. Она была настолько яркой и отчетливой, что подавляла все остальные образы.
Рендидли Гостхаунд мог делать образы
реальными.
И как только аудитория пришла к этому осознанию, он снова сдержался; вернулся очень человечный Гостхаунд.
— Рада видеть, что ты стал более осмотрительным в своей мелодраме, — пробормотала себе под нос миссис Гамильтон.
— И также хорошо видеть, что твое послание Земле не меняется. Этого все еще недостаточно .
В некотором смысле образ Рендидли был эквивалентом солнечного затмения. В действительности ничего существенного не произошло. Но выравнивание образа Рендидли в небе, отбрасывающего тень и подавляющего все образы в окрестностях, заставило людей Земли задуматься об их обстоятельствах.
— Добро пожаловать, — сказал Рендидли с удивительной легкостью для человека, который только что спокойно стоял перед огромной толпой в тишине почти десять секунд. — В финальном матче я лично буду рефери. Я хочу, чтобы участники были уверены, что они могут раскрыть весь свой потенциал во время боя, не опасаясь поранить своих противников.
Затем Рендидли посмотрел прямо на Алану.
— Не сдерживайся. Пожалеешь.
По аудитории пробежала рябь; они размышляли, почему Рендидли стал бы делать такое очевидно целенаправленное послание. Паоло и Кейл, казалось, восприняли это спокойно, просто ожидая начала матча. Но миссис Гамильтон не могла не рассмеяться.
Похоже, Алана не будет тратить время на разогрев в этом матче. Это досадно .
— Итак, — Рендидли перевел взгляд между двумя командами. — Начинайте.
И это было все.
В то время как Кейл и Паоло опустили свои стойки и бросились вперед, вокруг Аланы надулся огромный оранжево-золотой цветочный бутон. Она была эпицентром, топливом и духом расширяющегося пекла. Затем этот бутон был разорван надвое двумя огромными, мерцающими крыльями цвета слоновой кости. Разрушенные остатки начали тлеть золотым огнем, когда эти крылья несколько раз взмахнули и разбросали обломки по окрестностям, как светящиеся остатки сгоревшей библиотеки. Образ строгости Аланы вырвался вперед, быстро набирая обороты на спинах этих мимолетных искр. Она говорила с мандатом высшей силы и распространяла ее влияние. Даже миссис Гамильтон становилось трудно смотреть прямо на Алану.
Но перед лицом этой нарастающей святой энергии Паоло громко рассмеялся.
— Да! Так и должно быть! Покажи мне, сколько у тебя- э?
В середине его дикого вызова огромное тело Виваньи врезалось в мрамор перед ним. Ее сапфировые глаза мерцали, ее чешуйчатое тело извивалось, а ее огромная когтистая рука была наготове позади нее. И в ту секунду, когда Паоло осознал угрозу, Виванья вонзила свой коготь вниз и прорезала арену, как будто выкапывала рыхлую землю.
Паоло откатился в сторону, едва избежав удара. А затем его руки подскочили вверх, когда он поймал толстый, как ствол дерева, хвост, который врезался ему в грудь. Он хмыкнул, сделал несколько шагов назад, но Кейл уже легко вращался в воздухе над Виваньей, с поднятыми длинными ножами.
Тебе нужно быть быстрее, — укоризненно подумала миссис Гамильтон.
Ты должна знать это сейчас .
— Солнечный удар.
Даже с другого конца арены Алана подняла свое копье и спокойно толкнула его вперед из ядра распространяющегося пекла. Золотой свет, который лишь отдаленно напоминал копье, вырвался вперед и врезался в Кейла. Его длинные ножи взметнулись в форме буквы X, рассеивая большую часть силы, но его все равно отбросило от Виваньи.
— Первое откровение: Наступление.
Вслед за этим Алана взмахнула крыльями и ринулась вперед, оставляя за собой бушующее золотисто-оранжевое пламя. По сравнению с размером ее крыльев, ее настоящее тело было легко упустить из виду в окружающем свете, который она излучала. Но она пронеслась по арене, как падающая звезда, настолько быстро, что глаз обычного человека, даже наделенного Системой, не успел бы загадать желание.
Но Паоло и Кейл совсем не были обычными людьми. Паоло потянул хвост в своих руках, шокировав Виванью, когда у него хватило Силы, чтобы дернуть несколько-тонного дракона на полшага вперед. Затем он вскочил на хвост Виваньи, а затем прыгнул вверх по прямой, чтобы перехватить Алану.
Но Виванья была так же быстра, вытянув свое левое крыло и просто отбросив Паоло обратно к земле. Кейл вращал свои ножи между пальцами, пока парил в воздухе, его глаза были прикованы к Алане.
— Ты решила напасть на меня первым? Спасибо.
Алана совсем не ответила, казалось, что она просто аватар света и святости, когда она ринулась вперед. Движением, которое казалось настолько естественным, что выглядело медленнее, чем было на самом деле, она снова толкнула свое копье вперед и выпустила волну золотого света. Кейл перевернул хват ножа в своей левой руке и использовал его, чтобы оттолкнуть удар в сторону во время вращения.
Он едва увернулся от удара, но острые чувства миссис Гамильтон уловили, что его кожаные доспехи начали шипеть от близости атаки. Мощный образ Аланы исказил окружающий воздух святой энергией, за которой немедленно последовал взрыв жара. Но затем правая рука Кейла рванулась вперед в контратаке, целясь ударом в сердце Аланы.
Свет вокруг Аланы усилился. Вокруг нее взревел огонь, когда она один раз взмахнула крыльями.
Пфу!
Прежде чем Кейл успел отреагировать, Алана нанесла жестокий встречный удар своей недоминантной рукой, которая врезалась в его щеку и сбила его на землю. Кейл один раз неконтролируемо подпрыгнул, прежде чем развернулся и выпрямился. Он взглянул вниз на нож в своей правой руке; казалось, что все лезвие расплавилось, прежде чем оно смогло достичь Аланы.
Лицо Кейла исказилось в выражении, наполовину между растерянным хмурым взглядом и возбужденной улыбкой, но ему пришлось быстро отбросить расплавленное лезвие в сторону и достать другое, когда Алана спустилась к нему, как приближающийся катаклизм.
Паоло вскочил на ноги и уставился на Виванью. Его боевой дух вздымал воздух вокруг него. Он ткнул пальцем вперед.
— Если ты заблокируешь мой путь еще раз
Он резко отдернул руку, когда массивные челюсти Виваньи сомкнулись прямо перед ним. Паоло был выше, чем высота челюстей Виваньи, но лишь немного. Тем не менее, это нарушение со стороны Ледяного Дракона-Прародительницы, казалось, стало последней каплей. Паоло сжал кулаки и закричал Сенокос , но его отбросило в сторону, когда хвост Виваньи неожиданно ударил его по талии. Он проскользил по арене и быстро зарылся в землю между ареной и трибунами.
— Ты — Паоло пришел в ярость, и толпа, казалось, отреагировала на изменение в его настроении. Они взревели от общей ярости, ненавидя постоянное вмешательство Виваньи. Образ Паоло постепенно начал противостоять медленному распространению золотого пекла Аланы. Со своей стороны, Виванья хладнокровно смотрела на Паоло, помахивая хвостом взад и вперед со всем презрением кошки, рассматривающей своего человеческого соседа по комнате. Затем Виванья повернулась и бросилась помогать Алане в ее борьбе против Кейла.
Паоло зарычал и бросился обратно через арену, в то время как Кейл стиснул зубы и распространил свой собственный образ. В огромном море тьмы одинокая линия света разделяла две стороны. Когда Алана и Виванья вместе бросились к нему, он нанес удар вперед, целясь в пространство прямо между собой и Аланой.
— Огромный Разлом.
Затем он развернулся и набросился на Виванью.
Алана спокойно подняла свое копье. Ее крылья снова взмахнули, сбрасывая перья цвета слоновой кости, которые шипели и загорались от пекла вокруг нее.
Казалось, вся ее правая рука вспыхнула ее фирменным золотым и оранжевым пламенем, когда ее копье ринулось вперед к границе, которую провел Кейл. Это копье столкнулось с этим разделением, и пространство, казалось, закричало от боли. Как пила, приставленная к листовому металлу, раздался сильный скрежет.
И искры полетели во все стороны.
Но в конечном итоге Алана отступила назад с удивленным видом. Нахлынувшие волны огня, выпущенные ею, немного потеряли свою хватку. Миссис Гамильтон не пропустила ухмылку на лице Кейла, когда он нырнул под хвост Вивайны и бросился ранить дракона. Паоло отпрыгнул обратно на арену и двинулся, чтобы ударить Вивайну сзади.
Когда еще несколько ударов хвостом оказались неэффективными, Вивайна взвыла к небу: Абсолютный мороз!
Послышался странный вой, за которым последовал вой ветра, когда резкое понижение температуры вокруг дракона прокатилось по окружающему воздуху. Ветер поднялся по всему стадиону. Паоло мгновенно покрылся несколькими дюймами льда и рухнул на землю, где его новая форма эскимо проскользила вперед на несколько футов. Но затем он, казалось, использовал грубую силу, чтобы вырваться из своей холодной тюрьмы во взрыве тумана. И снова он двинулся вперед, чтобы продолжить свою атаку. Тем временем Кейл полоснул вперед своим длинным ножом: Рассечь .