Рендидли кивнул, но внутренне был довольно беззаботен. Что-то нарастало внутри яйца Мертворожденного Феникса, но до сих пор никаких шевелений не было. К тому же, это был первый раз, когда образ мог поглощать эмоции вволю. Существовала вероятность загрязнения, но Рендидли чувствовал, что эти эмоции были именно тем, что нужно Мертворожденному Фениксу. Это было существо чистого желания и нежелания принимать реальность. Такое загрязнение пришлось бы как нельзя кстати. Честно говоря, куда более хлопотно то, что мне приходится поглощать этот паршивый Системный Эфир вместе со всеми этими остаточными эмоциями Рендидли нахмурился, глядя в пол, пытаясь придумать, как он мог бы отсеять эмоции от Эфира.
Тем временем Октавиус подошел к невзрачной металлической двери и повернул ручку. Он открыл дверь и жестом пригласил: — Это полый хребет Подгорода, Паутина. Некоторые участки полностью изолированы через служебные коридоры, поэтому тебе нужно спускаться прямо здесь. Просто следуй за мной пока; ты быстро освоишься.
Затем Октавиус выпрыгнул из двери в пространство, дав Рендидли место, чтобы подойти и заглянуть в Паутину. Эта область действительно представляла собой огромный цилиндр пространства, простирающийся вверх и вниз дальше, чем мог видеть Рэндидли. Пространство было около мили в поперечнике, открывая Рендидли вид на бесчисленные тонкие слои служебных коридоров, продолжающихся плотными кольцами, наложенными друг на друга напротив него. Периодически создавались небольшие ниши, в которых были установлены массивные, (Гравированные) фонари, обеспечивающие легкое рассеянное освещение, едва покрывающее огромное пространство.
Глядя на дальнюю стену, можно было заметить, что эта область напоминала игру в тетрис. Здания были неуклонно нагромождены друг на друга, причем разные металлы и стили строительства показывали, что процесс был выполнен фрагментарно. Иногда в стене были странные пустоты, места, где строители не могли найти подходящую форму и вынуждены были тратить пространство, продолжая строить. В отличие от настоящего тетриса, ранее построенная основа не исчезала, когда ряд был завершен. Так что все просто продолжало накапливаться.
Другой довольно очевидной особенностью этого пространства, и, вероятно, источником прозвища Паутина , были кабели.
Глаза Рендидли проследили за Октавиусом Шрайком. Надзиратель Седьмой Когорты довольно легко приземлился на кабель, который диагонально спускался к какой-то дальней точке на дальней стене, а затем позволил своему весу медленно сместиться в сторону. Когда он был почти в горизонтальном положении, он согнул ногу и оттолкнулся вправо.
Напевая себе под нос, Рендидли спрыгнул и повторил за ним. Ощущение ветра, свистящего мимо лица, было на самом деле довольно приятным.
Они быстро двигались, спускаясь все глубже и глубже по Паутине. Провода и тросы, которые они использовали в качестве стартовых площадок, были относительно более редкими, чем ожидал Рэндидли, но они были довольно прочно закреплены. Материал покачивался, когда они отталкивались, но, казалось, никогда не изнашивался. И теперь, когда Рендидли двигался по этой области, он заметил несколько других разрозненных фигур, делающих то же самое, что и они, — либо быстро и бесшумно поднимающихся, либо спускающихся среди проводов. Пространства было так много, что их было легко не заметить.
По мере того как они продолжали углубляться, Рендидли быстро заметил, что остаточные эмоции в Эфире становились сильнее. Перед ним он наблюдал, как Октавиус начал циркулировать свою энергию, очень похоже на плащ, отталкивая эмоционально заряженную энергию, прежде чем она могла заразить его образы.
Тем временем Мертворожденный Феникс безумно хохотал и поглощал столько эмоций, сколько мог. И Мрачная Химера, и Иггдрасиль поморщились от смущения, глядя на свой дикий собратья-образ.
Время продолжало идти. Они двигались все глубже и глубже, свет внутри Паутины медленно угасал. Все больше и больше световых ниш были тусклыми или сломанными, оставляя большую часть пространства в тени. Эмоции в Эфире становились все более бурными.
Наконец, Октавиус прыгнул к стене и схватился за металлическую трубу, идущую по краю, одновременно открывая дверь. Они вошли, и Рендидли оказался на затемненной улице. Он моргнул и обернулся, посмотрел на вход в Паутину, а затем снова вверх. Когда он присмотрелся, то едва смог различить наклонный потолок над собой; они находились в куполе размером примерно с городской парк. Но если бы он не знал, то сказал бы, что они просто на улице в пасмурную ночь.
Октавиус закрыл за ними дверь и повел по затемненной улице к трехэтажному жилому дому. Туман густо стелился по земле, почти до колен Рэндидли. Они быстро вошли внутрь, и Рендидли сразу почувствовал разницу. Вокруг здания было какое-то энергетическое поле, которое не пропускало оскверненный Эфир. Хотя Мертворожденный Феникс скулил, что все еще голоден, Рендидли поднялся на третий этаж.
И вот там была Эдрайн, изучающая карту на дальней стене. Она улыбнулась ему, когда он вошел. — Наконец-то добрался, а? Приветствую, Рендидли Призрачный Гончий. Добро пожаловать в Нексус. Это все, что ты себе представлял?
У Рендидли было две реакции на встречу с Эдрайн. Первой было трепетное чувство дежавю: она, несомненно, выглядела почти точной копией постаревшей Вуаллы. Ее волосы поседели, и на левом глазу был большой шрам, но в остальном они были настолько похожи, что это было поразительно. Но Рендидли предположил, что это не было уникальным опытом; многие люди в процессе развития своих отношений встречали родителей своих партнеров и были немного встревожены тем, насколько глубоким было сходство.
Но вторая реакция ладони Рендидли начали потеть. Это странное замешательство и страх, которые Рендидли чувствовал, нараставшие под его сердцем с момента прибытия в Нексус все это мгновенно было сметено чистой аурой силы, исходившей от Эдрайн перед ним.
Она легко улыбалась Рэндидли, но Рендидли чувствовал массивный образ, притаившийся за ней, готовый вырваться на передний план в любой момент. Это был безголовый симулякр, вылепленный из фарфора и пьютера. Это было обтекаемое, идеальное орудие разрушения. Если бы Эдрайн того пожелала, она могла бы одним движением уничтожить огромный кусок Подгорода. Мощная тишина ее образа была почти пугающей.
Улыбка Рендидли изогнулась вверх, пока он не ответил на ухмылку Эдрайн. Тошнотворное чувство, которое Рендидли испытывал по прибытии, было разочарованием. Нексус был построен в масштабе, превосходящем его воображение, на каком-то межзвездном фундаменте, но все, кого он встречал, казались такими слабыми. Он пришел сюда, чтобы стать сильным, и, видя все больше и больше разрастающегося Нексуса, он беспокоился, что это будет не так просто, как он надеялся.
Но образ Эдрайн развеял все эти чувства. Хотя они, возможно, были глубоко скрыты, Нексус был полон таких личностей, как она. Их способности могли быть плотно сжатыми, компактными и ошеломляющими, но они присутствовали. Истинно могущественные собрались здесь. Эти личности были настолько сильны, что Рендидли даже не знал бы, как начать с ними сражаться.
Рендидли облизнул губы. — Нексус хех. Он, безусловно, огромен.
Эдрайн хихикнула. — Это точно. Но у нас не так много времени на работу. Появилась очень особенная возможность, и мне интересно, не захочешь ли ты поработать еще немного для Военного Совета Нексуса. На этот раз не в качестве командира на передовой а в качестве инструктора.
Глава 1494
— На то, чтобы быть сержантом-инструктором, уйдёт всего несколько часов в день, — продолжила Эдрейн, пока Рендидли обдумывал предложение. — У тебя останется много времени для собственных тренировок. Особенно если у тебя есть надёжные подчинённые, которых ты можешь использовать для надзора за базовой подготовкой новобранцев. Самое главное это экстренная миссия с наградой в виде одной монеты гражданства Нексуса первого уровня за её выполнение. Уже этого достаточно, чтобы предложение было привлекательным но также переговоры между военным советом, Бригадой Зирт и НТС зашли в тупик. Все хотят своего представителя на этой должности, а не того, кто заявляет о лояльности одной из других сторон. На данный момент вся программа будет отложена, если они не выберут кого-то до конца недели. Что даёт нам возможность.
— Что такое НТС? — спросил вслух Рэндидли, представляя себе жестокий удар, который работник в форме нанёс чрезмерно мускулистому гуманоиду. Бесцеремонное применение насилия не принесло организации никаких очков в глазах Рэндидли. — И ещё даже если им нужно кого-то выбрать, почему они выберут меня?
— Нексус Трудовой Союз, — вставил Октавиус. — Технически это неофициальная организация, но поскольку Совет Нексуса никогда не потрудился создать легитимную гражданскую службу для своих многочисленных инфраструктурных объектов, она смогла взять эту роль на себя. В прошлом система телепортации и эфирные клапаны оставались, по сути, без присмотра НТС возник, чтобы обеспечить, что могущественные не могли так легко злоупотреблять Системой. Или, по крайней мере, могущественные, не имеющие ни малейшей доли легитимности.
Эдрейн прокашлялась. — Что касается твоего другого вопроса В данном случае важно то, что Октавиус здесь — бывший член НТС. Они планируют отобрать сто одного сержанта-инструктора, большинство из которых получат контроль над десятью тысячами новобранцев после того, как отсеют неподходящих кандидатов, которые массово поступают. Так что, когда ты придёшь с его рекомендацией, а также с успешным послужным списком по отражению атаки Незера на передовой, ты должен получить поддержку двух фракций и занять одно из этих мест. Ты — компромиссная кандидатура, достаточно опытная, чтобы быть компетентным. Так что, ты заинтересован?
Рендидли размял пальцы. Почти рассеянно он осмотрел окружающую комнату. Мебели не было, кроме деревянного стола в центре комнаты, но стены были увешаны картами и графиками. Огромный Нексус был показан в разрезе, с линиями, ведущими к важным местам внутри супергорода. Были пометки о расходах Эфира Нексуса по сравнению с количеством производимой им энергии. Была даже целая стена, посвящённая различным фракциям и тому, сколько могущественных личностей каждая из них определённо имела и, предположительно, имела.