Когда челюсть Рендидли начала болеть от стискивания зубов, медведь отдернул свой образ. Его глаза внезапно стали просто темными глазами, и зловещая тяжесть в воздухе исчезла, не оставив ни единой зацепки, намекающей на ужасающую силу, которую он продемонстрировал несколько мгновений назад. Мужчина улыбнулся. — .Полагаю, это имеет смысл. Но вы ведь осознаете последствия неповиновения прямому приказу начальства, не так ли?
Рендидли не стал отвечать. Он просто взглянул на металлического человека рядом с ним, который только сейчас восстанавливал контроль над своим дыханием.
Медведь хмыкнул, но его темные глаза, казалось, стали еще более враждебными, когда он рассматривал Рандидли. — Что, если я попрошу вас носить полную военную форму, когда вы выступаете в роли строевого сержанта, командир Призрачный Гончий, в качестве способа продемонстрировать важность дисциплины для ваших новобранцев? Что бы вы тогда сделали?
Рендидли не пропустил, как взгляд медведя задержался на его ногах. В душе Рендидли всплеснул руками. Неужели мои босые ноги действительно настолько необычны?
— Я верю, что вы сделаете то, что считаете лучшим для новобранцев, — в конце концов ответил Рандидли. Изумрудные глаза встретились с черными. В душе Рендидли пришел к осознанию: если этот человек заставит его носить обувь перед новобранцами, он не станет утруждать себя ролью строевого сержанта. Даже больше, чем дискомфорт от ношения обуви, Рендидли не собирался мириться с хулиганом. И прямо сейчас этот человек, казалось, был именно таким.
Рендидли сразу же понял, что медведь, кажется, признал эту решимость в глазах Рандидли. Улыбка медведя стала шире.
Но вместо приказа, которого ожидал Рандидли, медведь закрыл глаза. Он отступил. — .Я сделаю именно это. Поздравляю, командир Призрачный Гончий. Вы будете нашим главным строевым сержантом. Явиться на сборный пункт Пятой когорты через шесть дней для получения дальнейших распоряжений.
Глава 1500
В этот раз Рендидли молча последовал за Октавиусом по мрачным коридорам военной базы после собеседования. Благодаря этому они быстро добрались до места назначения. Вдвоем они быстро спустились в Сеть и достигли ее глубин, где находился дом Эдрейн. Но в то время как Октавиус направился прямо к тяжелой металлической двери в стене, Рендидли остановился у кабеля. Только когда Октавиус обернулся, Рендидли заговорил:
— Иди вперед. Мне нужно кое-что быстро уладить, а потом я догоню.
Октавиус улыбался во весь рот, все еще возбужденный от того, что Рендидли получил должность Главного сержанта, поэтому он кивнул и отвернулся, не задумываясь. Это позволило Рендидли незаметно спуститься еще на несколько сотен метров в Сети, не подвергаясь воздействию зоны загрязнения.
Ему не нужно было спускаться так глубоко, как во время тренировок раньше. И как бы сильно он ни хотел продолжать тренироваться, сейчас, вероятно, было не лучшее время для этого; наконец-то пришло время, когда он должен был понять, почему все остальные предпринимают эти действия. Но пока Рендидли приземлился на другой кабель в этом мрачном отсеке для отходов энергии и с благодарностью освободил эмоции, которые Нерожденный Феникс неуклонно очищал.
По сравнению с их прежней яростью, эти эмоции значительно успокоились, пока Рендидли узнавал некоторые мелкие детали о своей новой должности. В результате эмоции приобрели почти слизеобразную форму, вяло покидая тело Рандидли. Их розово-красный цвет становился все более ярким, обладая неким присущим качеством чистоты, которое затрудняло прямой взгляд на эмоции без инстинктивного прищуривания. Что еще более важно, поскольку форма была почти полностью отброшена и осталась только эмоция, Рендидли смог сказать, что процесс дыхания неуклонно поляризует эмоции. Все больше и больше они отбрасывались и перетасовывались, чтобы походить на ту навязчивую и всепоглощающую страсть Нерожденного Феникса.
В конечном счете, эмоции, по сути, становились собственными эмоциями Рандидли.
Он уже чувствовал внезапное возбуждение от своих визуализаций образов; если он чувствовал это непосредственно с медленно накапливающимися визуализациями образов, казалось, что он также сможет создать больше капель жидкого Эфира с силой этих эмоций.
Но Рендидли все еще опасался воспользоваться этим преимуществом, не понимая его в полной мере. Поэтому он высвободил эти эмоции сейчас, чтобы увидеть, сохранится ли дополнительная эмоциональная сила после того, как эмоции будут удалены из его тела.
Когда эмоции коснулись воздуха, сначала не было никакой реакции. Затем, всего секунду спустя, эмоции начали взрывообразно шипеть и пениться, как калий, брошенный в воду. Эмоции распространялись наружу со всей бешеной радостью выводка молодых драконов, стремящихся покинуть гнездо, их прежняя вялость была полностью забыта, поскольку примеси мира создавали пространство между эмоциями.
Чувствуя некоторый конфликт, Рендидли наблюдал, как эти эмоции рассеиваются в окружающем пространстве. Затем он заметил кое-что еще довольно странное: Нерожденный Феникс сохранял некоторую связь с этими эмоциями по мере их распространения наружу. Эта расширяющаяся и рассеивающаяся энергия была отмечена эмоциями Рандидли, так же верно, как что-то могло быть отмечено мощной и отчетливой формой.
Интересно, как долго продлится эта связь?
Напевая себе под нос, Рендидли позволил внезапно послушному Нерожденному Фениксу поглотить еще немного окружающей энергии, чтобы продолжить свое дыхание. К удивлению Рандидли, кратковременное воздействие хаотичного образа медведя-оборотня действительно повлияло на Яйцо Депрессии. Мысль о том, что все его тщательно выстроенные хитрости могут быть отброшены другим, гораздо больше сблизила образ с интересом Рандидли; он был напуган до смерти. По крайней мере, сейчас он был предан путешествию тренировок, чтобы они могли победить этого нового врага.
С помощью Иггдрасиля всасывание еще одного огромного количества окружающих эмоций и отсечение энергии заняло всего несколько минут. По мере того как Нерожденный Феникс приспосабливался к процессу, скорость очистки увеличивалась. Затем Рендидли поднялся и направился в жилой купол и к дому Эдрейн.
Открыв дверь в комнату Эдрейн, Рендидли с удивлением обнаружил, что там уже находится леди Иеллая. Это означало, что через Нексус было больше проходов, чем просто вверх и вниз по Сети. Все еще одетая в свой богато украшенный военный мундир, леди Иеллая ухмыльнулась ему:
— Ты ведь знаешь, комендант Уик может раздавить тебя, верно? Как жука, случайно, если он небрежно пройдет слишком близко к тебе.
— Пока, — ответил Рендидли с такой же острой ухмылкой.
Они оба сделали шаг вперед и ненадолго обнялись. Затем они разошлись одновременно, действуя с невысказанным сотрудничеством. Увидев скептическое выражение лица леди Иеллаи, Рендидли пожал плечами.
— Но посмотрим, что будет через год.
— Ты чертовски безумен, — леди Иеллая безмолвно покачала головой.
Затем оба повернулись и посмотрели на Эдрейн и Октавиуса, которые стояли рядом с центральным столом в комнате с серьезными выражениями лиц. С тех пор как Рендидли ушел на собеседование, со стола убрали небрежно разбросанные бумаги, и теперь на нем лежали три отдельные стопки монет.
Рендидли осмотрел три стопки. Левую стопку он узнал как три Монеты Территории, сложенные друг на друга. Средняя стопка напоминала монеты гражданства Уровня I, только металл был странного синего цвета. Таких монет было пять.
Последняя стопка была монетами гражданства Нексуса Уровня I, и их было четыре.
— Хотя мы выжидали время, нам все же удалось собрать довольно много ресурсов, — самодовольно произнесла Эдрейн.
Затем она указала на левую стопку.
— Это, мистер Призрачный Гончий, для вас. Страховой полис на случай, если наша попытка провалится и будут репрессии.
Это сразу же заставило Рендидли поджать губы. Мрачная Химера зарычала глубоко в горле.
— это даст мне возможность забрать целую планету в качестве территории, если мы потерпим неудачу. Способ спасти Эспиру, да? Итак, каков именно ваш план, Эдрейн? Что мы вообще здесь делаем? Почему я становлюсь Главным сержантом?
Но даже говоря это, Рендидли активировал Галлюцинации Бескровного Сердца, чтобы поднять Монеты Территории к нему. Его правая рука сжала три монеты, и они были помещены в его межпространственное кольцо. Он не откажется от этого; у него также были планеты Немесаи, которые еще нужно было исследовать и помочь, согласно их соглашению.
Эдрейн медленно кивнула.
— Я думаю, пришло время поговорить об этом. Всем четверым. Очень просто все мы здесь хотим изменить Нексус. Я думаю, нам было бы лучше начать с этой общности. Это немного несерьезно, но я хотела бы начать с того, что каждый из нас выскажет свою индивидуальную цель изменения Нексуса. Что касается меня я хочу изменить философию Нексуса. Я больше не хочу, чтобы к жизням относились как к ресурсу.
Рендидли слегка нахмурился, изучая Эдрейн. Если бы его заставили высказать предположение раньше, он определенно не сказал бы, что Эдрейн здесь из-за философских разногласий с Нексусом. Учитывая то, что случилось с ней и ее братом
На секунду в комнате воцарилась тишина. Октавиус нервно огляделся, затем прочистил горло.
— Я хочу я хочу жить мирной жизнью. Это все. Но но я потерял людей из-за Нексуса. Если я смогу предотвратить что-то подобное в будущем если я смогу сделать Нексус более мирным местом
Рендидли не проводил много времени с Октавиусом Шрайком, но его поразила внезапная интенсивность, охватившая лицо человека-носорога, когда он упомянул о потере людей из-за Нексуса. Морщины вокруг его глаз углубились, а рот растянулся, обнажив толстые и плоские зубы. Вместо того чтобы походить на зубы травоядного, Рендидли увидел неутолимые шестерни машины, которая упрямо перемалывала любое оскорбляющее вещество в пыль.
Надзиратель Седьмой Когорты казался незыблемым монолитом в этой комнате, таким же сильным, как и любой другой присутствующий.