Трус не хотел остаться позади.
Они помчались по земле к высоким стенам. К счастью, большинство охранников были отвлечены происходящим внутри крепости и не заметили их приближения и подъема. Они быстро вырубили ближайших охранников, стараясь не причинить им долговременного вреда. Не стоило навлекать на себя гнев Первого Копья Томката.
Ну, по крайней мере, не больше, чем они уже навлекут, сделав это , — подумала Хелен с радостной ухмылкой на лице. Затем они стали ждать, пока шум медленно приблизится к их позиции у ворот. Лишь минуту спустя Шал выскочил из-за угла, за ним следовала Призрачная Гончая, двое мужчин и женщина. У всех были мрачные лица, а копье Призрачной Гончей было в крови.
Как только они появились, Диввельтиан яростно замахал руками, и Хелен с прислужником с копьем начали тянуть за колеса ворот, медленно открывая их. После нескольких мгновений напряжения они остановились, потому что им нужны были всего лишь эти несколько дюймов. Беглецы побежали вперед, и их скорость наполнила Хелен чувством благоговения. Она не могла не заметить, что Призрачная Гончая каким-то образом стал более плотным. Это было единственное слово, которое приходило ей в голову, чтобы описать это. Он казался не более компактным, а более сдержанным и контролируемым.
Но в его движениях чувствовалась странная, неустойчивая энергия, которую она не помнила. И, честно говоря это заставляло ее глаза задерживаться, и что-то первобытное в глубине ее сознания испытывало очень определенный голод.
Но сейчас было не время, и она оторвала взгляд от линий его поджарых мускулов, чтобы оглядеть небо. И это было кстати, потому что она увидела появившегося мужчину средних лет, смотревшего на них всех сверху вниз, как будто они были муравьями.
— Наглость. — Слово разнеслось эхом, и казалось, что небо внезапно наполнилось тысячами сверкающих копий, направленных вниз, нависших над ними, словно смертный приговор. Но как только этот образ появился, раздалось фырканье, и этот образ был отброшен образом призрака смерти, стоящего над ними всеми, в плаще и сгорбившегося. Затем эта фигура повернулась и посмотрела на мужчину средних лет, ее костлявое лицо застыло в безумной ухмылке.
Шал взмыл вверх, бросившись навстречу мужчине средних лет, а остальные продолжали мчаться к воротам.
Мужчина средних лет усмехнулся.
— Хех, твой образ столь же грозен, как и обещали, Шал из Стиля Фантома Копья. Но поскольку ты еще не адепт
Воздух наполнился нитью музыки, странно красивой и меланхоличной, как потерявшийся ребенок. Рядом с ней Диввельтиан напряг пальцы. Мужчину средних лет с хрюканьем отбросило в сторону, сбив с неба и направив к земле.
Хотя удар был неожиданным, ему удалось восстановить равновесие, поэтому он мягко приземлился на землю, а не рухнул на нее. Он посмотрел на Диввельтиана сложным выражением.
— Ты Это не стиль, принадлежащий Школе Копья. Сэр Адепт, кто гркх!
В очередной раз мужчину средних лет прервали, когда копье пронзило его тело. Он в ужасе посмотрел на призрак смерти, который насмешливо стоял перед ним, ухмыляясь. Шал опустился вниз, скрестив руки на груди.
Лицо мужчины средних лет напряглось.
— Если ты все это время был адептом, почему ты позволил себя заключить в тюрьму
— У меня были свои причины, — холодно сказал Шал. Позади него Призрачная Гончая и другие беглецы прошли через ворота и продолжили бежать. Диввельтиан многозначительно взглянул на Хелен, и она схватила прислужника с копьем и прыгнула за ними.
Шал внимательно посмотрел на мужчину перед собой. Он все еще был Первым Копьем Томката, очень опытным Адептом. Если он действительно захочет превратить это в бой
Но по ярости, сдерживаемой в глазах мужчины, он все еще был готов отступить от всего этого. Внутри Шал почувствовал, как часть его собственной ярости начинает рассеиваться.
— Мы сейчас уйдем. Не следуйте за нами, — спокойно сказал Шал, и ярость в глазах мужчины вспыхнула.
— Но кто заплатит долг, который причитается за жизни моих людей? — выплюнул слова Первый Копье. — Два адепта сильны, работая вместе, но если вы думаете, что я не могу
— Через 6 месяцев, если я буду жив, я вернусь, — спокойно сказал Шал. — В то время вы можете держать мою жизнь в своих руках неделю за каждого погибшего охранника.
Первый Копье, казалось, поник, закрыв глаза. Да, это был гордый человек, но это был также человек, испытывающий глубокую, непреходящую преданность тем, кто был ниже его. Томкат был гордым городом, отточенным, сильным городом. Шал и его ученик многое сделали, чтобы разрушить эту силу. Будет трудно оправиться от этого.
Тем не менее, искушение иметь другого Адепта под своим началом было слишком велико. Первый Копье кивнул. Что было к лучшему. Ибо, когда Шал повернулся и начал убегать, у него закружилась голова, в глазах поплыло. Он стиснул зубы и прошел через ворота. Он, конечно, слышал слухи, но совсем другое дело — ощущать на себе последствия Эфирного Голодания. Это заставило Шала задуматься, успеет ли он восстановиться вовремя, чтобы отомстить, если у него когда-нибудь появится шанс это сделать.
Диввельтиан оказался рядом с ним, бросив на него понимающий взгляд. Шал улыбнулся, как мог.
— Ты наконец-то увидел путь? Поздравляю с тем, что стал Адептом. Если бы я знал, я бы не вломился на твою лодку
— Я им не был, — спокойно сказал Диввельтиан. — Пока этот твой ученик не произвел эту странную энергию. Она помогла мне увидеть свой образ более четко, чем что-либо, с чем я когда-либо сталкивался.
Шал погрузился в задумчивое молчание на протяжении всего их бега, даже когда они миновали остальных и собрались в большую группу. Они продолжали бежать несколько часов, пока не оказались на небольшой поляне на полпути между Томкатом и Кталом. Вероятно, здесь их не побеспокоят.
Итак, тяжело дыша, Шал подошел к Рандидли.
— Зачем ты убил охранника?
Лицо его ученика напряглось, и он просто беспомощно пожал плечами. Шал резко опустил руку, быстрее, чем его ученик успел среагировать, раздробив дураку ключицу. К чести Рандидли, он не издал ни звука и едва ли вздрогнул от удара, просто пассивно выдержав его. Что каким-то образом сделало наказание неудовлетворительным.
Остальные члены группы стояли вокруг, глядя в землю. Новый прислужник с копьем и женщина, похоже, устроили перегляд, пытаясь определить свой относительный статус под началом Рандидли. Пытаясь справиться со своим гневом, Шал попытался прояснить вопрос.
— Когда мы выходили из тюрьмы. Там был охранник. Ты убил его.
Шал говорил тихо и ровно.
В глазах своего ученика он увидел всю историю, вспышку горечи, затем гнев, затем плавную покорность. Когда его ученик ответил, его голос был тихим и небрежным, что вызвало у Шала отвращение.
— Да. Если бы он не поднял тревогу. Было бы легче сбежать. Это было необходимо.
— Это было необходимо ? — медленно произнес Шал, смакуя каждый слог. В этот момент он не видел своего ученика. Он увидел образ, уходящий далеко в прошлое, годы спустя после того, как Шал и его брат хихикали и шептались о Копье со Стилем Ядовитых Клыков, его брат, его копье, мокрое от крови, стоял вызывающе над телом той молодой девушки, Лукреции, стоящей рядом с ним.
Это было необходимо.
— Ты не понимаешь ценности жизни, — холодно сказал Шал, приближаясь к своему ученику, и ярость бурлила в его венах, как кровь.
Глава 168
Рендидли сгорал от стыда. Он не понимал ценности жизни? Разве не из-за того, что Шал заставил его поклясться быть с ним до конца? Разве все это не плата за его долг?
И когда пришел Шал, с яростью в глазах, Рендидли ответил тем же, молча бросившись вперед и активировав (Усиление) и (Ускорение). Его плечо уже почти зажило, боль была не такой уж сильной, чтобы о ней говорить. Если Шал хотел драться
Но Шал, стоящий перед Рэндидли, сильно отличался от того Шала, с которым они обычно спарринговали. Хотя Шала обычно было невозможно поймать, нынешний Шал, казалось, исчезал из виду прямо на глазах у Рэндидли. Это
Это была (Поступь Призрачного Копья). На уровне, близком к 200.
Рендидли почувствовал, как его рука сломалась пополам, острую вспышку боли, которая последовала за этим, и застонал. Но он не остановился, потому что его учили не так. Он ударил ногой, надеясь попасть Шалу в заднюю часть колена, но Шала уже не было. Другая его рука обмякла, на этот раз плечевой сустав был разбит вдребезги. Шал заговорил, его презрение было очевидным.
— Возможно, я слишком сильно тебя измучил. Я забываю, каким слабаком ты был в начале. Два года насилия — Шал, казалось, замолчал на мгновение, прежде чем снова исчезнуть и раздробить Рендидли колени и лодыжки. — Два года насилия научили тебя, что убийство необходимо, но не почему. Ты слеп. Ты боишься убийства, как и должен, но ты негодуешь на свой страх и убиваешь больше, чтобы показать себе, что ты не боишься. Ты ранишь себя бессмысленно, из гордости Что ж, позволь мне показать тебе. Чего тебе действительно нужно бояться.
Шал продолжал систематически разрушать тело Рэндидли, и Рендидли стонал, слезы навернулись на глаза. Это все из-за тебя , — хотел сказать Рэндидли, но его челюсть была сломана, а язык разорван. Та старая, медленно пробуждающаяся часть его, печально покачала головой.
Нет, это не так , — сказал себе Рэндидли. — Ты выбрал это. Прими это, или сойди с ума . Рендидли рухнул без сознания.
Хелен спокойно стояла над телом человека, которого она видела замученным и выпотрошенным перед ее глазами. Снова она подумала, как замечательно то, насколько мирным он кажется во сне, и о том безумном насилии, которое было в его и его учителя глазах ранее в тот же день. Между ними происходил какой-то более глубокий урок, но, честно говоря, Хелен было на это наплевать.
В конце концов, она не была каким-то чертовым ангелом. Некоторые уроки трудно усвоить. Некоторые уроки нужно преподавать жестоким способом. Это был жестокий мир, в котором она выросла, но это все, что она знала. Сила — это власть.