Гончая даже не потрудился ответить. Он просто сжал руку и создал длинное и элегантное копье, чей клинок был похож на лист. Гончая направил копье на Эвика Свакка и улыбнулся.
Это был недвусмысленный вызов.
— Ба-ха-ха! Вот так и должно быть! Неинтересно, если я не смогу сначала немного повеселиться, — усмехнулся Эвик. Он достал свое собственное оружие, массивный топор с алым клинком. Когда он прислонил оружие к плечу, с окровавленного металла покатились медленные и тяжелые капли; Лей’мель слышал, что этот отпетый кретин из семьи Свакк вымачивал свой топор в крови, когда не использовал его, только ради этого эффекта.
Но, несмотря на то, что этот кретин был самым тупым инструментом, которым обладала семья Свакк, он все же был истинным членом семьи Свакк; его сила была реальной. Гончая просто опустил стойку и ждал, с полуулыбкой на лице.
Уголок рта Эвика дернулся. Молчание противника начинало его раздражать. Вместо того чтобы продолжать говорить с Рендидли Гончей, он положил обе руки на свой массивный топор и поднял его над головой. Лей’мель практически видел, как медленная машина мышления этого человека навешивает на Гончую ярлык дурака, а значит, не заслуживающего жемчужин мудрости, льющихся из его уст.
Единственный язык, который понимали все дураки, — это насилие.
Эвик топнул ногой и рванул вперед, оставляя за собой капли крови. Он оказался перед Гончей и взмахнул своим оружием в резком горизонтальном выпаде. Гончая плавно переместил головку своего копья, чтобы встретить атаку.
Два оружия столкнулись друг с другом, и от удара земля под их ногами разлетелась вдребезги. Трещины поползли наружу и ослабили и без того разрушенный Нижний Перьевой Руль. Но Лей’мель почувствовал дрожь страха в груди; в столкновении Эвик Свакк пошатнулся и отступил с Нижнего Перьевого Руля, но Гончая остался тверд. Улыбка на лице Гончей расширилась, когда он посмотрел на Эвика сверху вниз. — Хех, это все? Ну, придется довольствоваться этим.
Один шаг. Гончая сделал один шаг вперед, и Лей’мелю показалось, что эта босая нога надавила на его трепещущее сердце. В этот момент Лей’мель был совершенно уверен, что в этот день они все умрут.
Затем произошло нечто очень странное.
Правая рука Гончей взорвалась массой крови, как будто его кожа была воздушным шаром, наполненным таким количеством жидкости, что он мог только лопнуть. Лоскуты кожи и разорванные мышцы полетели во все стороны. Его туловище и грудь были покрыты брызгами крови. Гончая остановился после этого одного шага и посмотрел на свою руку с явным недоумением. Наступила несколько неловкая тишина, когда Эвик Свакк восстановил равновесие и поднял глаза, чтобы увидеть это зрелище.
Сначала Лей’мель подумал, что недооценил атаку Эвика Свакка. Но Эвик выглядел так же растерянно, как и Гончая, в течение нескольких секунд. Затем его лицо исказилось в самодовольной улыбке самоудовлетворения. — Хо-хо? Ты меня немного удивил. Даже если тебе пришлось полагаться на превышение пределов своего тела, чтобы сделать это впечатляет, что ты смог заблокировать мой удар. Но игра окончена; давайте, ребята, забейте эту кучу дерьма в землю.
Семь бандитских, но менее значительных версий Эвика Свакка рассредоточились вокруг все еще озадаченно выглядящего Рендидли Гончей. Все как один, они начали взбираться на Нижний Перьевой Руль. Они достали свои различные дубинки и палицы и ударили ими по мясистой плоти своих ладоней, чтобы продемонстрировать угрозу, которую они собой представляли. Но замешательство Гончей было непроницаемым. Он все еще смотрел на свою разорванную конечность с нахмуренным лицом.
Плоть заметно срасталась, но кость предплечья и локтя все еще была обнажена. Лей’мель видел, как Гончая экспериментально сжимает руку вокруг древка своего копья, и еще больше мышц его руки рвется.
Хмыканье Эвика было сигналом к атаке. Он двинулся вперед, опустив свое оружие так, что металлический клинок заскользил по материи Нижнего мира и высек искры, когда он бросился вперед. На этот раз он пришел подготовленным; его образ мясника в металлической маске проявился в воздухе с поднятым тесаком. Когда он достиг Рандидли, он поставил ногу и развернулся, хлестнув своим большим алым топором вверх по диагонали.
Наконец, Гончая резко обернулся, чтобы заметить надвигающуюся угрозу. Его копье сверкнуло вверх и отразило удар Эвика с громким лязгом. И каким-то образом казалось, что все, что нужно было сделать Гончей, это резко взглянуть вверх, и образ Эвика стал размытым и безвредным.
И снова это чувство страха вернулось на первый план в сознании Лей’меля.
И снова оно исчезло в следующее мгновение.
Один из головорезов Эвика бросился вперед сбоку и хлестнул своим оружием. Гончая заметил это и повернулся, чтобы справиться с новой угрозой, но в движении что-то произошло. Либо он действительно довел свое тело до предела, либо ему просто не повезло с движением, но скорость, с которой он повернулся, разорвала кожу на его левом бедре. Еще один брызжущий хлопок крови разбрызгал кровь повсюду и заставил Гончую споткнуться. Когда он заставил себя завершить движение, разрывы начали подниматься выше по ноге, под его шортами.
Гончая поставил другую ногу и поднял копье, чтобы защититься от атаки, но когда оружие столкнулось друг с другом, икра его опорной ноги была разорвана в клочья, так как одна из его костей, казалось, сломалась и разлетелась на осколки. Откатившись назад, ему удалось восстановить равновесие. Но когда Лей’мель наблюдал, те же самые разрывы, казалось, распространялись вверх, за его талию и через его среднюю часть. Из ран начала сочиться кровь.
Что самое странное, Гончая продолжал просто смотреть на свое тело в замешательстве, совершенно не реагируя на свою неуклонную деградацию. В его глазах не было даже боли. Это было просто пустое любопытство.
Подобно акулам, приспешники Эвика глубоко вдохнули через носы, чтобы уловить запах крови. Затем они бросились вперед и обрушили шквал ударов на Гончую, пытаясь заполучить честь вывести из строя этого врага семьи Свакк.
Мускулистый человек обрушил тяжелый железный прут на Гончую сверху вниз, что Гончая заметил только в последнюю секунду, потерявшись в цвете собственных внутренностей. И все же нынешнее нестабильное состояние тела Гончей было таково, что блок взметнулся вверх так быстро, что прошел через точку удара прежде, чем атака головореза смогла ее нанести. В процессе спина и плечо Гончей взорвались кровавым туманом.
Похоже его тело не может справиться с его движениями?
Лей’мель моргнул.
Из-за просчета Гончей тяжелый железный прут врезался ему в плечо. Но, похоже, слухи о его физической доблести не были преувеличены; он даже не пошатнулся после такого сильного удара. Его кожа и мышцы продолжали рваться, когда Гончая двигался, но это было почти так, как будто получение атаки вообще не нанесло никакого вреда.
— Ба-ха-ха! Это даже не весело! — Головорез с широкой улыбкой на лице захохотал, набросившись прямо за Гончей. Гончая взмахнул копьем с такой силой, что земля начала дрожать, но удар снова был почти безнадежно пророческим. Он рассек воздух на небольшом расстоянии перед торжествующим головорезом так быстро, что Лей’мель понял, что этот человек даже не заметил этого.
На переносице мужчины появилась неглубокая рана.
Головорез разбил свою дубинку о незащищенный бок Гончей и был вознагражден взрывом крови. Эти разрывы распространились так, что все его туловище начало рваться, как бумага, промокшая в воде. Головорез укрепил свою стойку и поднял свое оружие для еще одного удара, но другой головорез оказался быстрее.
Эта атака была самой напыщенной и преувеличенной из всех нападений на Гончую до сих пор; этот человек разогнался, а затем подпрыгнул в воздух, чтобы нанести удар ногой в спину своей цели. Гончая дернулся и отбросил человека назад своей левой рукой, но демонстрация этого человека была вознаграждена самым большим взрывом крови.
Разорванная кожа и кровь разлетелись по поверхности Нижнего Перьевого Руля.
Головорезы улыбнулись друг другу, переглянувшись, наслаждаясь тем, насколько беспомощен Гончая под их совместным натиском. Гончая, со своей стороны, теперь стоял на разбитом Нижнем Перьевом Руле, тяжело дыша. Его торс был обнажен и скользкий от крови. Но хуже всего были свисающие массы истерзанной плоти вокруг мест, куда его ударили.
С этим странным выражением лица окровавленный Гончая потянулся своей металлической левой рукой и начал отрывать `
Большие куски плоти отрывались от него. Он рвал с руки, с живота, со спины, с талии затем потянулся вниз и начал рвать на ногах. Эвик Суакк и его подручные были более чем рады позволить ему это делать; по их мнению, наблюдать за мучениями добычи – половина удовольствия.
В их глазах это было отчаяние.
Однако лицо Гончей не выражало даже намека на боль. Замешательство медленно отступило, обнажив лишь стальную решимость. Он не дрогнул, методично отрывая окровавленную плоть от своего тела и бросая ее на землю. И все же, как ни странно, Гончая, казалось, не потерял ни грамма мышечной массы, даже разрывая себя на куски.
Скорее, он казался даже более зловещим, чем прежде. И Лей’мель не мог не заметить, что, хотя он был покрыт кровью от предыдущих ударов, на нем не было видно никаких ран. Когда Гончая отрывал ошметки плоти, то, что оставалось под ними, было гладким и целым.
— Не могу поверить, что мы, блин, выложили деньги, чтобы нанять Велио Данна для тебя, — прошипел Эвик Суакк. Он медленно продвигался вперед, словно просто прогуливался, с поднятым топором. — Чтобы какая-то шваль вроде тебя могла реально Кхе!
Эвика Суакка повело. Инстинктивно он уронил топор и прижал обе руки к шее, где только что мелькнуло острие копья, так быстро, что он не заметил рану, пока не понял, что не может истекать кровью. Эвик пошатнулся, глядя на Гончую с недоверием на лице. В следующее мгновение его глаза вспыхнули яростью и жизнью.
Воздух задрожал, и мясник в металлической маске ожил, подняв руки и окровавленный тесак. Даже глядя на его спину, Лей’мель не мог удержаться от дрожи. Грубой силы, исходящей от этого образа, было достаточно, чтобы сокрушить его.