Теперь, когда Мрачная Химера стояла у руля, это ограничение было отброшено.
На этот раз, когда ярость Элхума неоднократно сжигала его плоть и органы, структура его существа начала использовать значительно превосходящий фундамент его новых клеток. У него не хватало внимания, чтобы думать об этом; он просто бросился на подпитку своих образов. Но даже без руководства эти образы накапливали прозрения.
И когда он начал набирать обороты в своих изменениях, Рендидли сделал сознательный выбор, чтобы перестать перенаправлять такую большую часть силы, которую он выдерживал от Элхума, на свои внутренние миры. Регулируя свой Навык Домена, он начал минимизировать отголоски, с которыми пришлось бы столкнуться этим невинным людям.
Сразу после того, как он принял это ответственное решение, он начал жалеть об этом. Но затем его сознание начало терять часть своей связности.
Боль была всем, что знал Рэндидли, единственным ощущением, которое существовало вне Борьбы. Но Рендидли не пытался избавиться от боли, потому что это был эффективный сигнал о растущих проблемах тела, разорванного на куски. Обращая внимание на самые сильные источники боли, он продолжал продлевать Борьбу с небольшими успехами. Ни одна битва не могла выиграть ему войну, потому что состояние Борьбы превратилось в нечто вечное. Но Рендидли мог хотя бы воспользоваться возможностью оставаться в этой вечности своими собственными руками.
Постепенно, по мере того как образы постоянно тратили свою энергию на его исцеление и восстановление, Рендидли уставал. Его фокус размывался. Изначальные острые приступы боли стали смутными впечатлениями. Вместо того чтобы упрямо реагировать на свои тяжкие раны одним и тем же способом, он начал корректировать свою реакцию, учитывая уменьшение остроты восприятия.
Он использовал (Рябь Аменонухоко), чтобы направлять линии жизненной энергии Иггдрасиля, когда сшивал себя обратно. Жизненная аура, которая оставалась за Иггдрасилем, означала, что его усилия по исцелению не должны были быть столь точными, и естественная энергия начала накапливаться внутри его существа. Одна только эта корректировка остановила его ментальную спираль падения.
Рендидли использовал пламя (Марша Разрушения в Доблести), чтобы добавить прижигающий элемент к своим образам, и затем мог просто сжигать некоторые из своих ран, закрывая их. Снова и снова вариантное излучение Элхума пыталось разрушить тело Рэндидли, но он мог использовать короткие всплески (Веса Пустоты), чтобы отвести последнюю каплю, которая действительно сломила бы его сопротивление и снова опустошила бы его внутренние миры.
Благодаря этой короткой передышке его образы яростно исцеляли его оболочку, готовясь к следующей волне радиации. Борьба продолжалась бесконечно.
Внимание Рендидли сузилось еще больше. Боль ощущалась отдаленно, но его больше заботили детали: этот конкретный разрыв начался у его правого плеча и змеился вниз к сердцу. Не испытывая почти никаких эмоций по этому поводу, Рендидли наблюдал, как его собственное сердце разрывается пополам.
К этому моменту сердце, мизинец и ухо — всё было одинаково заменяемо.
После того, как орган был выпотрошен, Мертворожденный Феникс смог жадно поглотить остальную часть импульса этого опасного вторжения. Его тело начало исцеляться, даже когда удары обрушивались на его левую лодыжку и правое бедро. Его левая часть превратилась в грязную смесь крови и измельченной кости, в то время как его нижний кишечник был нарезан на куски размером с мрамор.
Яркий свет (Непостижимого Лика Бытия) подавил худшие из проблем, чтобы могло начаться исцеление. Иггдрасиль плавно скользила, используя методы (Ряби Аменонухоко), проходя сквозь его тело. Из глубин Мрачной Химеры что-то начало закипать и испускать пульс света.
Однако у Рендидли не было времени на мелочи. Его скорость исцеления замедлялась. Рассмотрев проблему, он начал активно направлять вторгающиеся раны, чтобы те разрушали его более необратимыми и разрушительными способами. В частности, Рендидли использовал инвазивную энергию, чтобы вызвать странное окаменение в своих раненых конечностях, которое сохранялось по мере высыхания крови.
Он все еще мог бы исцелить такие раны, но процесс оставил бы его конечности жесткими и неподвижными. Так что после того, как он был сломан, повредить его дальше стало бы сложнее, а не легче.
Разум Рендидли был затуманен, но Борьба была вечной. Как и во всем, жизненные паттерны повторялись бесконечно.
Рана.
Исцеление.
Свет от Мрачной Химеры продолжал расти. Что-то могло произойти скоро, если Рендидли мог это вызвать. Он чувствовал, что это будет положительное изменение но нынешний Рендидли был онемевшим и затуманенным. Вместо того чтобы рисковать всем ради неизвестной азартной игры, он предпочитал относительно предсказуемое разрушение и восстановление по всему телу.
Рассеянно Рендидли задавался вопросом, покинет ли он когда-нибудь Борьбу. Волновало ли его вообще, если он когда-нибудь вырвется из этого цикла? К этому моменту пульс Незер-Ритуала, который передавал нестабильное излучение его телу, был просто частью его самого. Тем не менее, его Ядро Незера напомнило ему, что, несмотря на напряженную ситуацию, этот инцидент был незначительным по сравнению с продолжительностью его жизни.
Мысли были бессмысленными и легкими, как сухие листья. Следующее вторжение чужеродной энергии отогнало их. Решимость Рендидли крепла, даже когда его сознание еще больше угасало. Он будет сражаться вечно. Это был просто тот человек, которым он был.
Постепенно этот ужасный серый свет начал отступать. Раздался сдвигающий рокот, и Хелен на мгновение дезориентировалась. В следующее мгновение она упала на колени, когда земля под ее ногами зашаталась, и ее измученные конечности не смогли выдержать сдвига. Их изолированное пространство начало наклоняться и кувыркаться в воздухе.
Но так же быстро, как они начали падать, плавающий ледяной шар, наполненный Искателями Вершины, приземлился на твердую землю. Хелен почувствовала, как Ледяная Матриарх расширяет свой образ и создает ледяную платформу под ними. Осторожно, стараясь не слишком пристально смотреть на нынешнюю форму Рэндидли, Хелен подошла к треснувшему краю их снежного шара и выглянула наружу: они вернулись на поверхность планеты.
После пяти минут жестокого разрушения атака Элхума стихла, и разделенные пространства воссоединились. Судя по их текущему положению на ледяном шельфе у края огромной расселины и большому количеству разорванных хребтов прямо в поле ее зрения, возвращение в нормальное пространство было довольно резким для всех участников.
Раздался треск, и ледяной столб вокруг Ледяной Матриарха рассыпался на куски. Она вышла из осколков льда и покачала головой. Затем она взглянула на Рэндидли, а затем на край своего снежного шара. — Поразительно. Воистину поразительно. Он выдержал это.
— Но у нас проблема, — Искатель Громовое Крыло нахмурился, глядя на багрово-серого горгулью, в которую превратился Рэндидли. — Он явно без сознания но его массив все еще функционирует. Сможем ли мы сломать массив изнутри?
— Мы могли бы процарапать руны, — фыркнул Сумеречный Шакал, но в его взгляде, устремленном на Призрачного Пса, мелькнул намек на уважение.
— Не беспокойтесь. — Ледяная Матриарх подняла руку и махнула ею. Стены снежного шара разбились вдребезги, вместе с Незер-Гравюрой, которую сделал Рэндидли. Без этого основания другие части Незер-Ритуала замерцали и начали исчезать. Энергия вокруг Рэндидли-Призрачного Пса наконец успокоилась.
— Теперь — Ледяная Матриарх оглядела собравшихся. Она ласково погладила Клодетт по голове.
Затем ледяная великанша обратила свой взгляд на Хелен. — Я полагаю, вы его вторая? Вам предстоит сделать выбор. Вы можете взять его с собой но я рекомендую вам пойти с нами. Рэндидли-Призрачный Пес не должен быть слишком серьезно ранен, но его восстановление займет некоторое время и я рекомендую вам отправиться куда-нибудь за пределы досягаемости ортодоксальных фракций Нексуса, пока он полностью не восстановит свои способности.
Глава 1655
Рэймунд Балласт стоял навытяжку на невысоком холме над дымящимися и обугленными остатками леса и принимал приказы от представителя Высшего Военного Командования для элитной группы. Руки были заложены за спину, подбородок приподнят, несмотря на легкое волнение.
Как только представитель передала приказ, она повернулась и активировала инструмент, чтобы сразу же войти в Пути Нексуса. В следующее мгновение она исчезла, даже не заметив его напряжения. Рэймунд криво усмехнулся своему поведению и потер шею.
Пока Хелен уводила Рендидли на восстановление к Искателям Вершины, Лис вместе с ДиОрто отправились как можно скорее вернуться на прежнюю позицию, занимаемую остальными членами Элитного Отряда. К счастью, казалось, что, за исключением последнего изолированного пространства, остальные были лишь потрясены атакой Эльхума; Элитный отряд практически не получил никаких повреждений, когда области схлопнулись обратно к планете.
Когда Лисовин вернулся к группе, ожидавшей на наветренной стороне холма, Шарлотта Уик и Виззерет Кламман посмотрели на него очень острыми глазами. Огненный элементаль Жие Ронаулт лучше скрывал свои мерцающие черты, чем двое других, но Рэймунд мог сказать, что все трое, унаследовавшие части образов Гончей-Призрака, рвались доказать свою ценность. Тот факт, что они оказались слишком слабы, чтобы сопровождать Рэймунда и ДиОрто в погоне за Главным Строевым Сержантом, был источником огромного разочарования.
Тем не менее, единственная причина, по которой это чувство так упорно сохранялось, заключалась в том, что дурак Вант, по возвращении, немедленно заявил, что ему нужно уединение, чтобы привести в порядок свое психическое состояние, из-за недавнего прозрения относительно его образа.
Ну и группа , — беспомощно подумал Рэймунд, глядя на беспокойную группу перед собой. Впрочем, он не мог их винить.