Рендидли вскоре понял, что он видит, хотя прошло много времени с тех пор, как он в последний раз наблюдал этот внутренний поток энергии. Он облизнул губы и быстро вдохнул. Затем он снова огляделся, пытаясь понять, почему это произошло. В конце концов, его взгляд снова остановился на гробу на дне ямы, заполненной гравием. — Это займёт некоторое время но это когда-нибудь Хелен, ты станешь Принцем Незера?
Ядро энергии в центре гроба уже сформировалось. Оно не потрудилось ответить на предположения Рэндидли. Две эмоции столкнулись друг с другом, обе черпая силу из недель горя, которое оставило его измученным и истощённым. Он дрожал. С одной стороны, Рендидли почувствовал облегчение, что Хелен не исчезла по-настоящему. По его пониманию Принцев Незера, они могли в конечном итоге развиться в разумные существа. Но с другой стороны представить, что кто-то из Нексуса обнаружит Хелен и использует её для усиления образа какого-то избалованного выродка —
— Чёрт. — Рендидли выплюнул это слово, не в силах примирить две эмоции. Затем он встряхнулся. — Ну, я всё равно планировал защитить это место. Это просто делает его ещё большим приоритетом
Ещё пятнадцать минут Рендидли стоял и наблюдал за потоками энергии. Он задавался вопросом, не делает ли он поспешных выводов; текущие потоки энергии несколько напоминали Принца Незера, но прямо сейчас это были просто соединения, формирующиеся внутри этой плёнки Незера. Затем он напряг свой мозг, перебирая шаги, которые он предпринял, чтобы вызвать изменение. Даже со всем его опытом с Незером, он не мог понять этого.
В конце концов, Рендидли достал свой (Ключ Философа) и прорыл туннель сквозь пространство к коттеджу Неви. Когда он вышел из портала, Рендидли встретил в лицо наклонный град. Он выплюнул полный рот холодных осадков и энергично размял плечи. По мере того как его сердцебиение учащалось, его кожа вскоре нагрелась за пределы того, что могло произвести человеческое тело. Вскоре его тело выделяло столько тепла, что как только ледяной дождь попадал на него, он начинал испаряться.
Чувствуя себя гораздо приятнее, Рендидли пошёл вперёд по полю к Клодетт, которая медитировала и
определённо
усиливала холод облаков над домом Неви. Вероятно, почувствовав его присутствие, глаза Клодетт распахнулись, когда он приблизился. Она бросила на него сочувствующий взгляд. — Рендидли Мне так жаль, что случилось с Хелен. Если тебе нужно ещё немного времени, прежде чем мы будем работать над моим образом
— Нет, — сказал Рэндидли, удивлённый тем, насколько спокойным прозвучал его голос. Всё ещё было неприятно слышать, что кто-то сочувствует его потере; каждый раз, когда он слышал это, ему казалось, что говорящий снова бьёт его этими новостями. Но после того, как он честно выразил себя и почувствовал сбивающий с толку сдвиг в Нерезе, Рендидли почувствовал, что он может с этим справиться. — Нет, нам не нужно откладывать проект. Осталось лишь проработать несколько деталей. Я хочу поговорить с Неви, а затем отдохнуть, так что через четыре дня мы должны начать.
— если ты думаешь, что готов. — Клодетт одарила его тёплой улыбкой.
Из-за случайного разговора Неви о психическом состоянии Клодетт, Рендидли изучал улыбку дольше, чем обычно. Делая это, он мог видеть трещины в её спокойном фасаде. Если она была настолько расстроена, что даже он мог это заметить Рендидли слегка кашлянул и жестикулировал. — А как насчёт тебя? Как проходит твоя тренировка? Ты готова?
— Да, — быстро ответила Клодетт. На этот раз Рендидли бросил на неё болезненное выражение, и она фыркнула. — Хорошо, ну. Возможно, я просто немного нервничаю. Если мы провалимся здесь, на вечеринке моего отца
— Мы не провалимся, — мягко сказал Рэндидли. Его глаза были острыми и решительными.
Клодетт упрямо покачала головой. — Отрицание реальности ни к чему не приведёт; это азартная игра. И если нам не удастся значительно улучшить мой образ
— Мы, — прошипел Рендидли сквозь зубы и ослабил часть контроля, который он держал над своим психическим состоянием. Он был измотан эмоциональными качелями последних нескольких часов, но те эмоциональные угольки вокруг его сердца почти сразу же вспыхнули. Он всё ещё мог видеть Хелен, чувствовать запах крови, сочащейся из её разбитых суставов. Его эмоции, переплетаясь со значением её смерти в его жизни, обрушились на бурю над головой. — Не. Провалимся. Дело не в отрицании реальности а в борьбе за её изменение.
Хелен ведь говорила тебе, верно? Мы сражаемся не потому, что думаем, что есть разумный шанс на победу а потому, что отказ от любой отчаянной борьбы означает, что мы определённо умрём. Рендидли крякнул и прошёл мимо Клодетт. Затем он остановился и сказал через плечо. — Вот и всё. Будь готова. Через четыре дня.
Затем Рендидли направился в коттедж Неви.
Глава 1747
Зак Крум обернулся и посмотрел в туннель, где находился узкий вход в систему пещер. Один труп проковылял мимо блокады, прежде чем пасть от полученных значительных ран, но большинство из них скопились в узкой расщелине, служившей входом в туннель. Трупы стали пробкой, которая заперла их в этой бутылке . Кровь стекала по каменному полу, но ни одно чудовище не смогло прорвать их оборону.
Несколько колючих корней извивались взад-вперед в проходе — часть великого покрова, защищающего всю разумную жизнь на Эспире, пока Призрачный Пес занимался своими делами. Пока что они были в безопасности и под защитой. Но вожак Оборотней заметил внезапно появившуюся защиту и отвел свои войска. Теперь они ждали и строили планы.
Эти зоркие и голодные враги наверняка заметят, когда корни отступят.
— Мы не можем здесь оставаться, — прощебетала Зета. Она использовала тряпку, которую предоставили гоблины, чтобы тщательно протереть механизмы своих рук. Изначально бежевая тряпка теперь стала уродливо-коричневой. — Отбросив в сторону вопрос еды и воды, здесь нет естественных выходов, и я не оснащена для раскопок. Когда защита Призрачного Пса закончится, монстры смогут прорваться внутрь и перебить нас. Нам нужен план, чтобы избежать смерти.
Крум хмыкнул и взглянул на трех других людей, сидевших в передней части пещеры, в то время как большинство гоблинов и группа изможденных людей сгрудились в более глубоких пещерах. Вожак вислоухих гоблинов, Оарессель, смотрел вперед с усталостью, запечатлевшейся в каждой черточке его лица, прислонившись к стене пещеры. Он уже объяснял, что хотя гоблинов тысячи, индивидуальная сила его народа довольно слаба. Прежде чем они обнаружили эту пещеру, они уже потеряли около половины своей численности из-за постоянных волн монстров, терзавших Эспиру.
Они тоже были измучены и истощены. Моральный дух в пещере был тревожно низок.
Что только ухудшало настроение Зака Крума; ему не нужно было, чтобы Оарессель указывал на то, что они сами себя подставили, чтобы защитить группу людей.
Тем временем Тодд продолжал (Начертывать) на камнях размером с ракету, которые гоблины начали добывать именно для этой цели. К этому времени он начертил около пятидесяти; его руки дрожали, пока он продолжал заставлять свои тонкие руки работать. Крум не мог не быть впечатлен (Восстановлением Маны) у мальчишки. У них было лишь небольшое количество моховых духов, которые цеплялись за них, когда они покинули Харон, так что он мог управлять лишь несколькими за раз. Однако, если оборотни все же попытаются силой прорваться в пещеру
Этот узкий вход в пещеру можно было бы силой забить камнями, по крайней мере, на время.
Хотя он оставил ее напоследок, Крум тут же почувствовал, как его взгляд притягивает Лучиана, последняя из присутствующих в передней части пещеры. Она настояла на участии в планировании, поскольку именно восклицание ее брата Косо раскрыло их позицию в русле реки. Крум согласился, хотя бы только для того, чтобы держать ее подальше от молчаливого Хенрика Вааса. Этот человек злобно смотрел на темноволосую пару брата и сестры всякий раз, когда они были рядом. Крум чувствовал, что давление последних нескольких дней дестабилизировало мысли этого человека.
Но черт возьми, у нас нет на это времени!.
Крум снова повернулся, чтобы взглянуть на вход в туннель. Через двадцать четыре минуты их защита истечет. Вероятно, Высшие Оборотни, скрывавшиеся снаружи туннеля, осторожно подождут несколько минут, прежде чем начать расследование, но возможности следующего часа заставили Крума вспотеть. Он мог продержаться какое-то время, не исчерпав (Выносливость), может быть, пятнадцать минут максимум. Но учитывая, сколько Высших Оборотней он чувствовал
— Вы не поняли моих слов? — спросила Зета своим серьезным тоном. Ее латунная шея поворачивала голову взад-вперед. — Почему никто не предложил план? Насколько я понимаю, гуманоиды обладают отличными способностями придумывать нетрадиционные планы.
— Это не так просто, Зета, — устало сказал Крум. Затем он снова посмотрел на гоблина. — Сэр Оарессель, сколько еще стрел, вы сказали, у вас есть?
— Тысячи. Но, учитывая шкуру этих существ — Оарессель помахал своими крошечными ручками над головой. — Если мы разместим всего около сотни лучников в этом туннеле, они продержатся довольно долго. Но если хоть один из Высших Оборотней прорвется
Выражение лица гоблина поникло. — Все наши воины пожертвовали собой, чтобы мы избежали ранней засады. Подумать только мы избежали гибели нашей планеты, только чтобы прибыть на другую планету, поглощенную войной. — Затем гоблин заговорил тише, почти про себя. — Возможно, Нрорс был прав. По крайней мере, мы бы отошли в мир иной достойно в старом мире.
Рука Зеты собралась обратно в обычную кисть. Она помахала конечностью, чтобы проверить ее подвижность, затем подошла к Круму. — В совокупности мы сможем продержаться значительное время против рядовых солдат Высших Оборотней. Даже с (Тронутыми Бедствием) особями вы способны справиться. Однако тот последний рев, что мы слышали
— Я знаю, Зета, — сказал Крум сквозь стиснутые зубы. Его сердце колотилось; мысли кружились, пока он пытался найти возможность спасения, но не находил никакого внезапного вдохновения. Чем больше он думал, тем сильнее уставал, тем меньше прогресса он достигал в попытках выбраться из этой ситуации. Его губы были потрескавшимися. Все смотрели на него, и от этого ему стало дурно. Он очень хорошо чувствовал нервное выражение лица Лучианы. — Мы просто мы можем просто