— Г-господин (Покровитель), — Велио облизнул губы. Почтительное выражение снова появилось на его лице. — У меня к вам столько вопросов—
— Ваши вопросы могут подождать, — (Покровитель Солнца) медленно прошел через проем. За пределами камеры часть его сияющего внутреннего света покинула его. Он просто выглядел как подросток. Но хмурое выражение на его лице было глубоким, даже когда он глубоко вдохнул и насладился этим. — Кто-то пытается поколебать веру последних из моего народа. И если бы не угроза им я бы не освободился насильно. Прежде всего, мы должны найти останки Лизахов и вознаградить их за их веру в меня.
Глава 1785
Темная чешуя Покровителя Солнца мерцала после его внезапного заявления. Судя по суровому выражению его лица, он действительно считал, что проблема с Лизахами важнее освобождения других Покровителей.
Впервые с момента их прибытия в Святилище, реакция Велио Данна на присутствие древних печатей или самих Покровителей не была восторгом восхищенного ребенка. Эдрейн была рада узнать, что не связала свою судьбу с полным идиотом. Татуированный мужчина обеспокоенно потер ключицу. — Вы Покровитель, я знаю, как важны ваши люди, но у нас есть более серьезные проблемы. Нынешний Нексус охвачен хаосом; Элхум — лишь тень своего прежнего—
— Только посмей! — прошипел новый женский голос с другой стороны Святилища. Это была жизнь, которая обрушилась на них как физическое присутствие, переливаясь через них, как прохладный ручей. — Не смей произносить это имя здесь.
Эдрейн обернулась и посмотрела на источник. Через Святилище, под безошибочным знаком Покровителя Цветения, существо, полностью состоящее из переплетенной и связанной растительной материи, прижало руку к барьеру на краю своей камеры. В то время как Покровитель Солнца излучал ауру интенсивности, это существо источало изобилие. Вся ее сущность, казалось, вырывалась из своих границ в щетинистых зеленых букетах. Менее похожее на настоящее живое существо, этот Покровитель Цветения больше напоминал травяную куклу, с толстыми лианами, сдерживающими разрозненные элементы, которые были силой соединены в гуманоидную форму.
Однако наиболее примечательными были резкие и гневные черты ее лица, которые создавали у Эдрейн личное впечатление, что называть это существо добрейшим из всех Покровителей было грубым преувеличением. Колючие стебли образовывали острый гребень ее носа и скул, лишь подразумевая глаза, оставляя эту часть головы пустой. Эдрейн ничуть не находила эту пустоту обнадеживающей.
Это было своевременное напоминание о том, что существа, которых они теперь освобождали, были могущественными личностями, стоявшими на вершине Нексуса но могли стать слегка нестабильными после тысяч лет изоляции.
Но, возможно, остальные просто еще более жестоки, чем этот Покровитель. Она заслужила прозвище доброй по умолчанию.
Эдрейн искоса взглянула на Покровителя Солнца, который сразу после своего освобождения пожелал обрушить возмездие на того, кто похищал его людей. Предплечья Эдрейн дернулись, ее посетило призрачное воспоминание о сильном образе, который обжег ее ранее.
— Ты проснулась? Это облегчает задачу, — Покровитель Солнца кивнул в сторону камеры Покровителя Цветения. — Вы двое, работайте над освобождением этой живучей сорнячки. А тем временем, мне нужно найти этого дерзкого типа.
Глаза Покровителя Солнца начали светиться золотым светом, когда он поднял взгляд и вгляделся в более широкий Нексус. — Ну, ты действительно думаешь, что сможешь спрятаться от меня? Э-э?
Пока самоуверенность Покровителя Солнца медленно сменялась замешательством, стержень Велио продолжал функционировать, по крайней мере частично. Он предложил бывшему пленнику полупоклон, но его тон был тверд. — Покровитель, пожалуйста, помогите нам. Без вашей силы нам двоим трудно пробить барьер—
— Он не может вам помочь, — усмехнулся Покровитель Цветения, колючие лозы, составляющие ее губы, изогнулись. — Если кто-либо из Покровителей проявит свой образ в области Святилища,
вне своих камер, срабатывает совершенно особый вид барьера. Тот, что, вероятно, убьет вас двоих, прежде чем вы даже заметите, что происходит. Это чтобы помешать любому из нас, кому посчастливилось сбежать, освободить остальных.
Взгляд Покровителя растений скользнул по пустым камерам Покровителя Перьев, Глубин и Заимствованного.
— Значит, вы приняли меры предосторожности, — Покровитель Солнца продолжал хмуриться, обращаясь к какому-то далекому противнику. — Новый метод, оставаться в Нексусе, но отделять это пространство как другое но запомни мои слова, когда сияющий свет моего солнца в конце концов найдет тебя—
— Ох, заткнись нахрен, — прервал Покровитель Цветения. Затем она повернулась к Велио и Эдрейн. — Кстати, как мои люди? Растения Душ? Ах, не могу дождаться, чтобы увидеть, какие ростки появились с тех пор, как меня заперли
Эдрейн искоса взглянула на Велио. Найти новый метод использования ее образа было полезно, но ее терпение истощалось. И ее ожидания вознаграждения за такое поведение быстро таяли. — Эти препирательства — это то, что ты имел в виду, когда хотел моей помощи в освобождении Покровителей?
— Покровители, пожалуйста, — Велио Данн развел руками перед собой. — Что-то пошло ужасно не так в Нексусе. Почти все остальные стражи, которые должны были обеспечивать безопасность местоположения Святилища, погибли. Я подозреваю, что какая-то кабала скрывается в тени, организуя заговор, чтобы отрезать Нексус от его величайших героев—
— Какая кабала? — Покровитель Цветения скрестила две зеленые руки на груди. — Если вы хотите знать, кто вас убивал, не ищите дальше Покровителей, которые уже сбежали. Кто хочет, чтобы их старые соперники снова появились?
По указанию Невеи, они ровно в 10:30 подняли занавес над своим прилавком. Грязевые тропинки вокруг фестивальной площади все еще были в основном заполнены спешащими работниками, пытающимися подготовиться к предсказанному наплыву людей после окончания турниров, но несколько реальных покупателей бродили вокруг, не желая пробираться сквозь толпы или не заинтересованные в различных соревнованиях.
Клодетта нашла сонность этой обстановки на удивление успокаивающей. Видя, как буквально огромный населенный город вокруг нее мог пробуждаться и переходить к бодрствованию так же медленно, как медведь, просыпающийся в прохладный весенний день, дало ей самое странное понимание того, как ее образ мог оставаться в спящем состоянии большую часть времени. Теперь, когда она овладела ледяным опустошением Кларента, ей не нужно было ходить, как ржавая радиоактивная бочка, постоянно источая опасные остатки в окружающую среду.
Образ был ее, но она была чем-то большим, чем просто образ.
Клодетта прервала свои ментальные тренировки и оглянулась через плечо на заднюю часть, которая не давала ни малейшего намека на образ.
И Рэндидли, и Невеа так сильны, но их образы, кажется, так идеально вписываются в их собственную оболочку так ли они справляются с этим? Имея твердое чувство собственного я .
Даже сейчас она живо помнила, как чувствовала себя наблюдателем в собственной жизни. Клодетта отвлекала себя, но иногда ее тайные страхи намекали, что ей было бы трагически просто вернуться к своему беспомощному прежнему я .
Затем звук шагов вернул ее к передней части: пришло время для ее первого клиента.
Как она и практиковалась много раз, Клодетта объяснила меню, приняла заказ и выкрикнула его через плечо, а затем получила купюры от клиента и аккуратно отложила правильную сдачу. Не то чтобы валюта Экспиры была сложной или запутанной, но она хотела убедиться, что все пройдет гладко. Она протянула женщине средних лет аккуратно отсчитанные купюры и дымящуюся чашку еды. — Вот, мэм. Надеюсь, вам понравится ваш суп.
— Ну разве ты не прелесть? — проворковала женщина. Затем она уронила пятидолларовую купюру на деревянный прилавок, прежде чем отвернуться. Клодетта открыла рот, чтобы сказать женщине, что она уронила купюру, но движение было явно преднамеренным. Могла ли она по ошибке дать женщине неправильную сдачу?
И она почувствовала такую жалость, что оставила Клодетте милостыню?
— Катрина, — позвала Клодетта, поворачиваясь направо. Между передними частями прилавков была низкая деревянная стена, но она не препятствовала свободному распространению запахов и шума между рядами палаток под огромным тентом. Несмотря на то, что большинство блюд здесь были приготовлены из самых скудных ингредиентов (за исключением рагу Невеи, поскольку она выращивала свои овощи в саду), Клодетта почувствовала, как урчит ее желудок в ответ на дразнящие ароматы.
Катрина запрыгнула на табурет, чтобы перекинуть ноги через барьер. Когда она перебралась через край и приземлилась, она отбросила челку со лба. Ее тон явно имитировал профессионализм ее матери, но в ее высоком голосе это звучало как пародия. — Что тебе нужно?
Клодетта скрыла улыбку и указала на купюру на прилавке. — После того как я дала нашей первой клиентке еду, она оставила немного лишних денег. Ты знаешь, почему?
— О да, — Катрина подпрыгнула и схватила деньги со стойки. Затем она использовала купюру, чтобы обмахнуться. — Это чаевые. Клиенты дают их, когда ты хорошо работаешь — о, у тебя даже нет банки для чаевых? Ты, должно быть, очень хорошо поработала, если получила чаевые без банки для чаевых.
Клодетта позвала через плечо о банке для чаевых, и Д’мин вышел со стеклянной банкой. Она тут же напряглась; Клодетта чувствовала странное электрическое жужжание между ними с момента их первой встречи. Чем ближе они подходили друг к другу, тем сильнее ее образ, казалось, тянул ее к нему. Она поспешно прижала переднюю часть своего фартука, стараясь контролировать излучение Кларента вокруг Катрины. Было трудно слушать, как молодая девушка объясняет, что она собирается купить на свои чаевые после фестиваля, пока Д’мин продвигался вперед и с громким стуком ставил банку на деревянный прилавок.
Он держал глаза опущенными, едва обращая на нее внимание, казалось, совершенно не замечая электрической бури, потрескивающей между их телами. Или он действительно не чувствовал этого? Было ли это все в ее голове?