Напевая про себя, Рендидли начал делать еще несколько корректировок. Он вдруг понял
давление,
которое Яйцо Депрессии оказывало на ткань пространства. Что оно накопило такое давление, что начало разрывать границы этого существования. Лишь понемногу, открывая короткие разрывы.
Тем не менее, за этими маленькими разрывами ожидала постоянная тяжесть, высасывающая энергию и прижимающая свои холодные руки к окружающему. Мертворожденному Фениксу приходилось тянуться и хватать с гораздо большей решимостью, чтобы не потерять эмоции и энергию в длинной тени энтропии. Само существование этой черной дыры создавало конкурирующий голод в окружающей среде, требующий большего существования для самоподдержания и, вероятно, открывающий дверь в это царство Энтропии в процессе.
Черт, я понимаю, почему такой образ опасно иметь , — Рендидли покачал головой. Затем он перестал вносить детальные коррективы и погрузился в эмоции Мертворожденного Феникса. Этот образ вмещал его одиночество, его желание достичь чего-то, что казалось невозможным для одинокого мальчика, ту всепроникающую грусть, которая окаменела во что-то достаточно твердое, чтобы застрять в его горле и задушить его.
По сравнению с двумя другими образами, Рендидли с удивлением обнаружил почти никаких проблем с этими эмоциональными состояниями; его знакомство с его печальными корнями ничуть не угасло. Потребуется некоторая практика, чтобы подобрать правильный оттенок, чтобы сбалансировать различные элементы, но это лишь вопрос практики. То есть, за исключением двух бросающихся в глаза непредсказуемых элементов, плавающих по краям образа.
Рендидли снова взглянул на черную дыру. Два нерожденных существа грациозно дрейфовали в молочном свете и потрескивающей электричестве, учитывая их уродство и уродливые тела. Они кувыркались, наслаждаясь странным влиянием Мертворожденного Феникса, относясь к этому как к игре.
Конечно, они в основном игнорировали реальность образа, когда делали это. Они не хотели признавать притяжение Мертворожденного Феникса, тем самым игнорируя электромагнитное излучение, световое излучение и энтропию, которые он создавал вокруг. Их существование и независимая воля постоянно истощали силу, которой он мог владеть.
Тем не менее, не то чтобы не было трудностей со всеми тремя образами. Мне не нужно сейчас форсировать ответ, тем более что Мертворожденный Феникс любит этих уродливых слизней . Рендидли вышел из образа Мертворожденного Феникса, а затем из своей ментальной проекции. Он встал и потянулся, глядя на остров. Постоянная Пустота изменила растительность, придав ей странный, голубоватый оттенок, отчего остров выглядел частично покрытым глазурью из пластика. Но это было самое безобидное из изменений в растительной жизни.
Если бы остров был разделен на трети вокруг центрального вулкана, одна треть принадлежала бы тренирующимся индивидам, которые продолжали истощать себя и пить из окружающей Пустоты, одна треть досталась бы мутировавшим муравьям и их раздутой королеве, и теперь треть принадлежала неуправляемому и странно разумному коллективу джунглей. Толстые лианы переплелись вокруг стволов деревьев так густо, что свисали, словно физические стены. А в центре этой плотной области одно дерево выросло почти вдвое выше всех остальных. В этот момент оно было почти вдвое выше самого вулкана, своего рода второй памятник на этом ранее ничем не примечательном месте.
Пока он смотрел на него, широкие ветви дерева колыхались вопреки движению ветра.
Рендидли мог только смеяться над эффектом, который он производил просто своим существованием где-либо. Знаешь, я помню, они говорили, что второй шаг в улучшении твоего образа — это проявление твоей воли во вселенной. И не то чтобы я хотел, чтобы
произошло, но в самой силе есть что-то ядовитое. Как только ты ею обладаешь, она отравляет все вокруг тебя
Эта мысль заставила его вздрогнуть. Затем он подумал о сияющих глазах Девика, которые вызвали у него совершенно иной вид озноба. Она обладала совершенно иным видом яда. Рендидли потер лицо.
Сейчас я в безопасности, изолирован от времени на дне шахты. Мне просто нужно хорошо использовать это время, чтобы стать лучше. Чтобы, когда я вернусь в Нексус, я был готов . Ладно, пока хватит тренировок . Он вскочил на ноги и еще немного потянулся, пока его подколенные сухожилия и плечи приятно не хрустнули. Хлопнув себя по щекам, он начал отправлять сообщения. Сначала Невее, затем Нрорсу, Татьяне и Сидни, а также еще полудюжине важных фигур в Хароне и в его жизни.
После нескольких неловких совещаний и жонглирования расписаниями, он пришел к удовлетворительной дате. Через три недели Рендидли будет устраивать барбекю на своем новом острове. Восторг Невеи просочился через их Душевную Связь, даже если она сохраняла свое сообщение идеально вежливым; она была очень рада, что он взял немного времени по собственной воле.
Чувствуя ее гордость и радость, Рендидли закатил глаза.
В конце концов, это меньше о более здоровом эмоциональном образе жизни и больше о разнообразии. Я чувствую это по тому, как Покаяние влияет на меня. Значимость приходит от жизни и дыхания в моменте. Используй время, которое у тебя есть. И поскольку у меня здесь так много времени, лучший способ способствовать росту — это часто переключаться и вкладывать все, что у меня есть, в эти занятия, пока я ими занимаюсь . Итак, три недели тренировок . Рендидли потер руки. Затем он вызвал Иерархию Бремя и начал.
Глава 1902
Поздравляем! Ваш навык (Ощущение Пустоты вырос до уровня 707!
Поздравляем! Ваш навык (Режущая Волна Аменонухоко вырос до уровня 730!
Рендидли ослабил свой жёсткий контроль над потоками Пустоты, больше не пытаясь тщательно спланировать каждое волнообразное взаимодействие между элементами своей бури Пустоты, а просто наблюдал, как изменения распространяются наружу. Его глаза, один изумрудный, другой закрученный чёрный, следили за разнообразными взаимодействиями узоров, которые распадались на органические элементы и соединялись, чтобы стать чем-то большим.
Странная тень начала растягиваться по небу. Длинные тонкие пальцы узоров извивались вместе, словно личинки, выдавливаемые из раны. И всё же это было не изменение освещения; сам характер ливня, казалось, вытянулся в гротескную карикатуру на самого себя. Рендидли прикусил губу, прослеживая наклонные линии облаков.
Каким-то образом прежде безобидный шторм начал обращаться сам на себя. Его инстинкты тихо шептали об опасности и неправильности, подобно попыткам человеческой анимации из досистемной эры, приближающимся к зловещей долине. Все обыденные детали шторма оставались прежними: тяжёлые слоистые облака, косой дождь, брызгающий с чужих деревьев, и постоянное ощущение ветра на его лице.
И всё же под ним таился совершенно неестественный узор, который извращал то, чем должна была быть буря. Он скручивался и расцветал, превращаясь в вонючую и гниющую раффлезию.
Я могу многому научиться у костяного амулета, но его узоры опасны . Рендидли размышлял о своих небольших корректировках.
В общем и целом, это была неудачная попытка улучшить его зловещую бурю Пустоты. Но, безусловно, это был ценный опыт для проверки его теорий. Гром гремел, и голубые молнии плясали по тяжёлым облакам. Даже всё более развитое общество муравьёв прервало свои работы по расчистке лиан, чтобы взглянуть на облака над головой.
Рендидли понятия не имел, что они видели своим ограниченным восприятием, но они быстро двинулись и потащили свои промокшие от дождя тела обратно в свой муравейник. Их лапки двигались в унисон.
Хрустнув суставами, Рендидли проверил свой экран Статуса. Он тренировался без перерыва последние несколько недель, и теперь оставалось всего несколько дней до большого барбекю, которое было организовано по всей тренировочной зоне и даже в Хароне, единственной возможности, которую он предоставит Отряду Вульпис, чтобы прекратить заниматься электромагнитным излучением от Иерархии Бремя и расслабиться.
Однако Рендидли чувствовал некоторое раздражение, ощущая, что тренировки подходят к концу. Во всяком случае, он чувствовал, что ему нужно ещё несколько месяцев, прежде чем он
заслужит
перерыв. Возможно, у него не было такой чёткой цели, как когда его мотивировала месть Уику, но он хотел оставаться активным. Эти мысли он держал близко к сердцу, потому что знал, как отреагирует Невия, но одна из его главных целей состояла в улучшении его характеристик, и он чувствовал себя довольно далёким от неё.
Путь Эволюции Характеристик стоил десять тысяч пп. В настоящее время у Рендидли было немногим более двух тысяч пп, даже после того, как он сел с Невией и начал прокачивать свои давно неиспользуемые навыки, основанные на Эфире и Гравировке. Тем не менее, половины этой суммы, вероятно, хватило бы ему для получения необходимого количества пп; Рендидли нужно было использовать всего пять тысяч пп, чтобы запустить ещё одну Десятину пп.
Рост навыков сейчас был медленным, но он будет неуклонно накапливаться. И если бы он мог увеличить свою Выносливость до чего-то полезного, это начало бы ускоряться ещё больше. Он мог бы продвигаться с Иерархией, он мог бы расширять свои эксперименты с Пустотой, он мог бы специализировать свои эмоциональные проявления для каждого образа
Рендидли посмотрел на свои руки и согнул их. Он произнёс вслух тайную мысль, которая витала на поверхности его сознания, изолированная и оторванная от всего. Постоянный остаток трудов, которые привели его сюда. — Стану ли я тогда сильным?
Как только он произнёс это, он почувствовал странное чувство беспомощности. Он снова посмотрел на облака, когда они вернулись к своим прежним паттернам органических потоков Пустоты. Постепенно муравьи, казалось, прекратили свои приготовления к концу света и оставили следующую работу по расчистке быстро распространяющихся лиан.
Их блестящие передние лапки служили отличными косами.
Внезапно Рендидли почувствовал себя опустошённым и сухим. Его плечи поникли, и он запрокинул голову, позволяя гибкой верхней части его позвоночника удерживать его от падения обратно в лаву. Более чем опустошённым, он чувствовал себя одиноким. И когда боль распространилась по нему, он вдруг осознал, что именно в такие моменты Хелен ворвалась бы в его тренировочную зону, требуя спарринга. Мысль об этом вызвала слабую улыбку на его лице.