— Он идёт прямо в ад, не дрогнув. Правы или нет его методы, он не колеблется и не жалуется, приняв решение. Теперь ты хочешь быть ну, чёрт возьми, собой до конца своей жизни, или ты хочешь быть как он? Самый молодой Командир, которого Нексус видел за сотни лет?
Шарлотта моргнула, её сознание всё ещё было затуманено воспоминанием, мучительным совершенством Хелен. Она облизнула губы.
— Я поговорю с Призрачным Псом. — Движения Раймунда оставались ровными, но она почувствовала малейшее колебание образа. Ему пришлось скорчиться и оскалить зубы, стабилизируя себя, а затем он продолжил тренировку. — Тебе будет выделено больше Иерархии Бремя. Но Шарлотта? Мы тоже её потеряли. Мы все скорбим о её уходе. Если тебе когда-нибудь понадобится поговорить, просто скажи. Мы здесь для тебя.
Шарлотта кивнула, прекрасно зная, что никогда не воспользуется его предложением. Не тогда, когда она думала о том, что они скажут, если когда-нибудь узнают, как её личные покои были увешаны набросками, как она лежала на спине и смотрела на сцену смерти Хелен каждый период отдыха, пока её глаза не наливались кровью.
Но когда её просьба была удовлетворена, а Путь прямо в ад расстелился перед ней, она развернулась и покинула его. Она вернулась на свою тренировочную площадку и с головой погрузилась в деятельность, находя короткие мгновения оцепенения во время самых тяжёлых тренировок, слишком истощённая, чтобы что-либо чувствовать.
В мире, где была убита красота что остаётся, кроме как оттачивать свои инструменты разрушения?
Шарлотта прикусила губу. В болезненном всплеске больше костяных крыльев силой вырвалось из её Первородной Силы, стекая кровью по его широкой спине.
Поздравляем! Ваш Навык (Химерная Безнаказанность вырос до Уровня 625!
Поздравляем! Ваш Артефакт Судьбы (Иерархия Бремя) вырос до Уровня 50!
Рендидли наконец дрогнул перед сокрушительной хваткой холодного и пустого Запустения, деактивировав Артефакт Судьбы. Он достиг точки, когда мог выдерживать ужасную эрозию сознания, вызванную Артефактом Судьбы, и целенаправленно деактивировать его эффекты, прежде чем он поддастся; недавно стажёры на пляже заняли весь первый уровень Иерархии Бремя. Что было приятным сюрпризом, потому что он всё ближе и ближе подходил к своей следующей Десятине ПП и результирующей эволюции его Стата Выносливости.
Продвижение вперёд сейчас дало ему изрядную долю оптимизма. Даже если каждая попытка оставляла его с жуткой головной болью.
Он погрузился в своё Ядро Пустоты, позволяя своему Искуплению взять своё. Когда он пришёл в себя, он распространил своё сознание сквозь бурю Пустоты и наблюдал за сложным взаимодействием паттернов между его бурей, Эспирой и массивным Массивом Пустоты, который он построил внутри планеты. Каждый день он становился сильнее и крепче, его связи с населением росли и укреплялись.
Наблюдая, как он интегрируется в повседневную жизнь людей Эспиры, Рендидли почувствовал, как множество идей зарождалось для новых паттернов Пустоты, которые он мог бы попробовать.
Внезапно Рендидли вздрогнул. Его глаза расширились, и он обратил внимание внутрь себя.
Он много чувствовал смещающиеся чешуйки своего Ядра Пустоты в течение последних нескольких недель, когда вернулся к своему тренировочному графику, в основном потому, что нарождающийся Авторитет внутри него продолжал формироваться и плыть к поверхности. Оно вздымалось, как огромная тень, отращивая конечности и тянувшись вверх, чтобы вырваться из чрева значимости, в котором оно теперь существовало. Теперь, внезапно, его поразило странное узнавание, которое привело его в замешательство.
Этот авторитет был четвёртым Авторитетом, тем, который исходил из таинственного источника. И когда он проводил пальцами по изгибам его тени, интерпретируя эквивалент УЗИ в Пустоте, оно чувствовалось таким знакомым. Рендидли мог чувствовать его плотность и прохладную поверхность, словно он приложил к нему ладонь
Мягко рыча, Рендидли покачал головой.
Как, чёрт возьми, оно может быть таким знакомым, но я не помню, откуда оно? И следует ли мне позволить ему продолжать расти или отложить его появление на потом?
Он изучал серые облака, висевшие над островом. Очевидно, они не дали ему определённых ответов. Но они толкнули его мысли в другом направлении; по совершенно другой причине Рендидли поморщился, глядя на облака. Потому что, видя глубокую тень, которую они отбрасывали, с завесами прохладного дождя, он вспомнил о чём-то другом.
В этом небе, заполненном густыми облаками, он увидел трон, на котором мог бы сидеть. Это вернуло его к проблеме эмоционального воздействия Иггдрасиля. Или, скорее, не к проблеме, а к его дискомфорту и решению. Он видел Путь вперёд, но тот, от которого он отшатнулся.
В конце концов, Рендидли снова пришёл в себя из-за одного из самых отталкивающих беспокойств, к которым он был вынужден привыкнуть во время своих тренировок; двое Нерождённых грызли его локти своими призрачными и уродливыми зубами, жалуясь, что давно ничего не ели. Он закатил глаза и позволил им спуститься к тренировкам, происходящим на пляже, где они добавят остроты экзистенциального ужаса к некоторым тренировкам.
Он склонил голову в знак благодарности, одновременно извиняясь перед несчастными стажёрами.
Когда они улетели, Рендидли почувствовал привязанность Мертворождённого Феникса к ним и не мог не фыркнуть. Без отвлечения его внимание вернулось к вопросу эмоционального воздействия. Он чувствовал себя разорванным; его нынешняя прерогатива заключалась в повышении Уровней Навыков и достижении десятины ПП. Но у него росло желание следовать своему подозрению. Если бы он смог поймать это единственное воздействие, он мог бы также продвинуться во времени внутри Моря Снов.
Его мысли закружились, всё быстрее и быстрее. Он почувствовал тот короткий момент выравнивания, когда всё встало на свои места. Эта способность к чистой силе была тем, против чего он так долго боролся, используя свои Статы и Пустоту, чтобы компенсировать разницу. Это был его первый настоящий шаг к этому уровню силы образа.
Первая доработка образа будет самой сложной. Как только рост Иггдрасиля ускорится, остальное само собой встанет на свои места.
Вздохнув, Рендидли сел, скрестив ноги, и приготовился. На всякий случай он снова отправился в это место забвения для Искупления, просто чтобы не потерять счёт времени. Затем его внимание переключилось на мельчайшие детали его тела, отслеживая потоки крови и Пустоты, которые оживляли его. Он устранял малейшие недостатки, ища круг совершенства внутри своей формы. Он дышал, и мир отвечал ему дыханием.
Это была подходящая прелюдия.
Затем он погрузился, следуя инстинктам, пока не оказался в ядре Эспиры, сидя на вершине массивного Ритуала Пустоты, который даже сейчас продолжал укреплять свои основы и простирался на большей сфере.
Веки Рендидли дрогнули, когда он привыкал к ощущению прямого подключения к работе. Даже сейчас он чувствовал тонкие привязи, прокладывающие себе путь к другим планетам внутри Альфа-Космоса, где в конечном итоге будут посажены меньшие ответвления того же Ритуала. Рендидли снял напряжение и удалил плёнку Пустоты, которую он использовал для ограничения своего сознания. Его кожа жужжала несколько секунд, прежде чем он потерял осознание своего тела; он стал частью мира.
И не просто частью мира. Он сидел у его руля. Его тело загрохотало от сдвига.
Даже сейчас эта перспектива заставляла его слегка вздрогнуть. Он задумался, был ли это правильный выбор, жить так непосредственно в унисон с Альфа-Космосом. Но в то же время он знал, что было бы ошибкой не делать эти связи целостными. В очень буквальном смысле его тело было Альфа-Космосом. Игнорировать эти отношения означало игнорировать голос собственного тела.
Во многом подобно его предыдущей метаморфозе, выходящей за пределы человечности, Ритуал Пустоты обеспечил основу для связи его разума и тела и возвысил его до совершенно иного вида сущности. Ритуал Пустоты прежде всего давал что-то людям Эспиры, но это не означало, что для него не было преимуществ.
В этом тёмном ядре мира сидел Рэндидли, размышляя о власти и привилегиях, которые давало ему его положение. Он держался за это различие; в этом изменении существовала двойственность. Он посмотрел на Эспиру и сказал да , принимая в себя и хорошее, и плохое. Он открылся и пил через связи.
Мировое Древо впитывало, его вены светились золотым светом.
В его пространстве образа маленький саженец неуклонно рос, его кора темнела и распускалась изумрудными листьями. И медленно он нашёл зыбкое равновесие между отстранённостью и эмпатией, которое ему было необходимо, чтобы быть чем-то гораздо большим, чем просто одним человеком.
Его Ядро Пустоты вращалось, значимость приходила жадными волнами, собираясь и закручиваясь в чудовищный водоворот смысла. Пламя Веса Пустоты мерцало по его коже, закаляя связь.
Он выдохнул, и мир вздохнул вместе с ним.
Были, возможно, и другие выборы.
Глаза Рендидли открылись. Пламя изумруда и серого боролось в его радужках, значимость сражалась с растущей магией его тела.
Но этот выбор мой.
В внутреннем святилище муравьиной колонии, рядом с искусно выполненной копией кегельбана, муравьиная принцесса остановилась. Она поставила шар для боулинга и склонила голову, оставаясь там, пока её бог взирал на мир.
Воздух гудел от дыхания бога, и муравей трепетал в экстазе.
Глава 1918
Поздравляем! Ваш Навык (Откровения Атраментоса Порога вырос до Уровня 680!
Он сидел в море пурпурно-черного пламени и на сложном пересечении Низовых нитей, просто изучая свое существующее я . Тело, миры и душа, которые стали Рендидли Охотником-Призраком в его текущем воплощении. Пространство и время не имели значения; все сглаживалось и направлялось его меняющейся перспективой в прямой путь к будущему. И все же, пока он наблюдал, эти нити переплетались и сплетались, затем распускались наружу в сложные узоры, окруженные этим сверкающим пламенем.