Затем Рендидли сделал последний шаг и вышел из-под дождя. Его босые ноги оставляли мокрые следы на камне, когда он вернулся к краю вулкана и сел, скрестив ноги. Он покачал плечами, активируя свой метаболизм. Его кожа нагрелась до такой степени, что вскоре вся вода испарилась.
Кратко посоветовавшись с Нивеей, Рендидли поднял пальцы и начал рисовать несколько сложных Гравировок вокруг своего тела. Его Мана висела в воздухе, жужжа силой и смыслом наложенных им ограничений. Затем он также создал Массив Пустоты, вложив в работу своё искреннее желание, чтобы ничего не пошло не так.
Он сидел и смотрел на зерно. Его сознание протянулось и коснулось его. Оно медленно развернулось, раскрываясь из маленького кусочка смысла, чтобы стать простой диаграммой Пустоты, текущей по кругу, напоминающему лабиринт.
Рендидли не ослабил бдительность, даже когда узор продолжал сворачиваться и вливаться сам в себя в течение нескольких минут без изменений. Примерно через полчаса Рендидли отвёл взгляд от самой композиции и посмотрел на Гравировку и Ритуал Пустоты, которые он создал, чтобы изолировать зерно; ни на одной из них не было признаков вмешательства или неожиданных повреждений от воздействия.
Только тогда Рендидли нахмурился и посмотрел на узор. Тщательное изучение не заняло много времени. Это был простой органический поток замкнутой системы. Пустота бесконечно проходила через ряд похожих петель. Иногда Пустота отрывалась и создавала неожиданные узоры, вынуждая всю систему приспосабливаться к новому сдвигу. Однако, в нём в любой момент времени было лишь определённое количество энергии, что ограничивало количество разнообразия, которое он мог достичь.
Рендидли прикусил губу, наблюдая за постоянно движущимися узорами Пустоты. Разветвляющиеся пути демонстрировали внушающее благоговение сочетание спонтанности и простоты Короля Пустоты, но Рендидли был озадачен тем фактом, что Король Пустоты, по его мнению, оказывал Рендидли услугу, показывая это. Он, возможно, не придумал бы точно такую же композицию, но она была не так уж и сложна
Пойманный внезапной мыслью, Рендидли замер. Он перечитал последние несколько строк сообщения Короля Пустоты. Он поднял руку и почесал подбородок.
Если дело не в самом узоре значит, дело во времени? Не в том, как он меняется, но Рендидли хрустнул костяшками пальцев о едва тёплую землю. Король Пустоты сказал, что они одновременно уже мертвы и ещё не рождены. Как будто времени на самом деле не существовало; что всё творение происходило одновременно.
Идея была странной, и он не был уверен, как именно такое озарение могло помочь Пустоте. Но это имело смысл, что Король Пустоты пришёл к такому выводу, если он был заперт в какой-то лабиринтной рекурсивной ловушке.
Если бы у Рендидли не было той странной вспышки озарения о Пустоте ранее, он, вероятно, не смог бы достичь нужного состояния для понимания сообщения Короля Пустоты. Или, по крайней мере, ему потребовалось бы несколько недель мучительных размышлений, чтобы наткнуться на правильное сочетание сосредоточенности и неопределённого ожидания.
Однако Рендидли увидел Пустоту по-другому. Его понимание болело от испытаний, но оно было готово к большему. Он пристально смотрел на узор несколько секунд, позволяя своему разуму блуждать. Он знал, что чистую безвременность будет трудно постичь — поэтому он начал с малого. И в конце концов, как это иногда возможно, он убедил себя, что Пустота течёт
назад.
Перевёрнутое заставило его моргнуть, а затем рассмеяться.
Вот оно. Вот почему так много раз я не могу заставить Пустоту вести себя так, как я хочу. Связи не являются односторонними; Пустота течёт в обоих направлениях одновременно.
Он выдохнул и откинулся назад, чтобы попытаться изменить свой взгляд в более широком масштабе.
Он посмотрел на небо. В его груди закружилось Ядро Пустоты. Но Рендидли отстранился от этого впечатления. До тех пор, пока у него было Ядро Пустоты, он всегда верил, что оно вращается и высвобождает Пустоту, которую затем можно применить к другим задачам. Но что, если это было не так? Веки Рендидли опустились, когда его сознание начало гудеть от напряжения.
Умственная гимнастика напомнила ему те рисунки 3д-кубов на 2д-поверхностях, где правильная фокусировка могла вытянуть один угол фигуры и сделать её совершенно другой. Процесс был похожим, но Рендидли пришлось игнорировать весь путь, которым он тренировал свой разум в прошлом году, чтобы разумно задать себе нужное а что если? .
Постепенно все связи Пустоты успокоились. Он отстранился от Ритуала Пустоты, который он поместил в ядро Эспиры. Он закрыл глаза на то, как каждая отдельная жизнь в Альфа-Космосе имела какую-то небольшую связь с ним. Он игнорировал свои более развитые и важные связи Пустоты.
В конце концов, Рендидли посмотрел просто на своё Ядро Пустоты. Оно вращалось, но ему удалось затуманить свой взгляд, пока всё, что он видел, не стало вращением.
А что, если? Вместо выдоха, Ядро Пустоты вдохнуло?
Глава 1942
Рендидли нахмурил лоб, полностью сосредоточившись на задаче. Его Ядро Пустоты медленно вращалось, пока он приводил в порядок своё ментальное состояние. Его веки затрепетали, когда он почти начал смотреть на свои внутренние процессы косоглазым взглядом. Его внимание стало предельно острым.
В течение нескольких минут он просто существовал в этом продолжительном моменте напряжения. Его мышцы были напряжены, а разум гудел от усилий, которые он вкладывал. Ядро Пустоты вращалось, непостижимое и не впечатлённое его попытками полностью изменить способ, которым он смотрел на него так долго. Его взгляд дрожал, пока не стал совсем расплывчатым.
И всё же, когда произошёл сдвиг, Рендидли едва не ахнул от колоссальной разницы, которую это принесло.
Его Ядро Пустоты завертелось, втягивая Пустоту. В течение нескольких секунд он держал своё внимание сосредоточенным на Ядре Пустоты, удивляясь, насколько естественным казалось это новое восприятие. Затем, почти нервничая из-за того, что он обнаружит, Рендидли расширил своё осознание всех связей Пустоты, которые формировали его . Он вновь открылся для всей информации, которую ему приходилось игнорировать, чтобы достичь этой точки.
Пустота хлынула к нему постоянным потоком, втягивая в Рендидли всевозможные крупицы значимости. Все реки значимости текли вниз, чтобы наполнить его. Он словно находился в центре мира, водоворот энергии, который поглощал всё. Изучая этот процесс, Рендидли больше всего поразило то, как много другие люди должны были отдать ему. Значение, которое текло, возможно, не было таким утончённым или элегантным, как его собственное, но оно обладало не меньшей весомостью и значимостью.
Его перспектива расширилась. Он предполагал, что его Ядро Пустоты означает, что именно он является основным источником Пустоты, особенно в Альфа-Космосе. И это определённо был один из доминирующих способов изучения процесса.
Но Пустота возникала из связи. Он обладал способностью создавать эти связи так, как не хватало большинству людей, но как только мосты были установлены, движение шло в обе стороны. По сравнению со всем Альфа-Космосом, Рендидли накапливал значимость со скоростью улитки.
Рендидли поднял пальцы и потёр переносицу. Он отстранился от своей Пустоты и просто позволил утихнуть некоторой боли в голове. Он даже почувствовал лёгкое головокружение, поскольку вынуждал свою перспективу принять новое расположение. Но он подозревал, что, подобно его раннему озарению о присутствии связей, которые он не замечал, взгляд на Пустоту, текущую таким образом, поможет ему глубоко понять общую структуру Ритуалов Пустоты и органических систем.
Его изумрудные глаза замерцали. Он мог представить, как ему потребуется накладывать эти два осознания друг на друга: одно — Ядро, которое производит шелковистую Пустоту, и другое, которое её поглощает. И как только он освоит это, Рендидли задумался, есть ли другие способы восприятия энергии, которые могли бы ему помочь. Сколькими способами ему придётся растянуть свой разум до конца?
Он вернулся в своё внутреннее пространство с этими отвлечениями, и всё немедленно рассыпалось на части. Частично проблема заключалась в том, что его сосредоточенность пошатнулась; он больше не убеждал себя полностью, что энергия течёт определённым образом. Другой причиной было его умственное истощение, делавшее его инстинкты тупыми и поспешными силами.
В результате некоторые части, как помнил Рэндидли, текли одним образом, а другие — совершенно иначе. Он воспринимал их определённым образом, и так они себя и вели, даже если оба потока влияли на форму. В этом случае потоки Пустоты сталкивались друг с другом с катастрофическим шипением и скрежетом. Над островом шторм сгущался и гремел. Сила колоссальных потоков Пустоты Рэндидли, сталкивающихся друг с другом, проявилась в физическом мире. Шторм начал рвать себя, разрывая огромные разломы в воздухе, которые взрывались смертоносными хлопками.
Рендидли протянул руку, пытаясь исправить потоки, но какая-то его часть всё ещё чувствовала себя заторможенной; его инстинкты вели его в неверном направлении в нескольких ключевых точках. Он усилил хватку на силе и каким-то образом открыл массивный, зияющий разрыв в бытии над глазом шторма. В буквальном смысле, казалось, будто он вызвал огромный, шипящий зрачок, который бесстрастно смотрел вниз на всех тренирующихся. Окружающая среда стала суровой, давление, оказываемое Пустотой, возросло.
Выдохнув дрожащий воздух, Рендидли заставил себя откинуться назад и расслабиться. В его голове стучало.
Шторм Пустоты бушует уже давно, без моего микроконтроля. Я дестабилизирую его, насильственно вмешиваясь. Так что мне просто нужно откинуться назад и расслабиться. Просто расслабиться. Рендидли так и сделал. Отпустить было нелегко. В его хаотичном Ядре Пустоты, его Первая Власть зарычала на это посягательство на её желание абсолютного контроля. Его Четвёртая Власть весело продолжала излучать смешанные Эфир и Пустоту в окружающую среду, способствуя постоянному росту. Постепенно шторм стабилизировался. Массивный зрачок закрылся, чудовищная сторона силы Рендидли снова погрузилась в сон.