Отправиться на передовую и наконец ступить в Нексус, после многих лет битв и борьбы. Шахта. Разработка Ядра Небытия, интеграция его Навыка Души с Экспирой, создание Альфа-Космоса. Новые враги, Семья Сваак и Велио Данн. Комендант Вик.
Смерть Хелен. Потеря Первого Рыцаря Призрачного Гончего.
Расширение его внутренней вселенной. Встреча с несколькими кулаками Элхума в его попытках защитить изначальных Покровителей. Подготовка его вселенной к возможным последствиям его собственной неудачи. Теперь, поиск ответов о прошлом Элхума, чтобы найти ключ к тому, как одолеть его в настоящем.
Значимость и пламя Веса Небытия танцевали по его телу. В такие моменты он чувствовал свой сверхъестественный состав. Масса Эфира, образы, целая изолированная вселенная, все внутри и снаружи. Ядро Небытия, край, горизонт событий, растяжение радужки вокруг бесконечно плотного зрачка.
Рендидли открыл глаза. Его воспоминания стабилизировали поток Небытия через его ядро, даже немного укрепив его. Как только он почувствовал некоторое облегчение, раздался звон от Ловца Снов Долгой Ночи. Особое воспоминание Сидни требовало его внимания. Часть того огня от Мертворожденного Феникса начала пробуждаться, эти эмоции быстро поднимались на поверхность. Рендидли покачал головой в ответ на просьбу.
Не сейчас, не здесь.
В некотором смысле, Серое Существо поняло. По крайней мере, оно поняло, сколько других преимуществ он получал, поэтому оно отступило и позволило ярости угаснуть до тлеющих углей обиды.
Некоторое время он оттачивал свои образы. Опять же, качество тренировки образов сделало шаг вперед на этом более высоком кольце. Как показал великолепный, мерцающий облачный пейзаж вокруг них, тонкость и острота дополнительной глубины в Сонаре увеличились. Он визуализировал свои предыдущие активации различных Навыков, проходя через каждый из своих образов. Уровни Навыков давались так легко, что это казалось почти обманом. Наиболее заметно, что сосредоточение на (Тьма Увядает Горизонт) и (Ухмылки Ждущей Падали) принесло ему почти сто Уровней за полчаса.
Это был Навык, который он давно не оттачивал, чему сильно способствовало ощущение высвобождения его и нанесения такого удара по Юроачу.
Тем не менее, скорость была нелепой с помощью этого места. Эта реакция исходила даже от Рандидли, который жульничал на протяжении всего своего опыта в Системе. Третья тысяча могла бы быть впечатляющей за пределами Сонары, но он задавался вопросом, достигли ли некоторые из этих индивидуумов двух тысяч на своих основных Навыках. Безусловно, непреклонность способностей Юроача было трудно преодолеть.
Рендидли вышел из своей тренировочной медитации и огляделся. Когда солнце двигалось по небу, воздух начал окрашиваться в золотой цвет. Пуллас что-то бормотала себе под нос и пальцем рисовала фигуры на облачной земле под ними. Ксерши расхаживал взад и вперед, огонь битвы все еще горел в его глазах. На дальнем краю их облачного острова Фиона лежала лицом вниз без движения. Рендидли потянулся и осторожно коснулся земли . Сначала это был просто прохладный туман, но когда вы прикладывали давление, он затвердевал в упругое вещество; на самом деле лежать на облаке было, вероятно, довольно освежающе.
Он прокашлялся, думая о битве с Юроачем. — У меня есть вопрос, который может показаться. довольно странным для вас, давних жителей Нексуса.
Пуллас и Ксерши прервали свои занятия и посмотрели на него. Даже Фиона слегка приподняла голову с пышного облака. Рендидли продолжил: — Почему так мало людей используют свои Судьбы в Нексусе?
Пуллас постучала по подбородку, подумав несколько секунд. — Самый простой ответ заключается в том, что не очень многие достаточно удачливы, чтобы обрести Судьбу, которую они могут использовать в битве. Они действительно используют свои Судьбы, но большая часть этого использования не становится свидетельством для других. Они применяются лишь наедине.
— Кроме того, разве Великая Судьба не важнее? — Ксерши скрестил руки. — Когда и ваш Класс, и Судьба завершены, вы начинаете набирать Уровни таким образом. Очевидно, что скорость вашего улучшения намного медленнее, но по крайней мере ваши победы приносят вам добычу.
Фиона хмыкнула, снова погружаясь в облачное ложе, так что ее голос, когда она добавляла свой вклад в ответ, был слегка приглушен. — Хех, подумать только, действия этой старухи заставили тебя задуматься об этом. То, вокруг чего витает. очень сфокусированный ответ Ксерши, это тот факт, что Судьбы иногда могут быть переходными элементами. Пути, которыми вы решаете направлять свой образ, могут меняться с возрастом и по мере нахождения ваших ответов. Иногда Судьба оставляется или полностью отбрасывается.
— Или даже придерживаются, как оружие последнего шанса, — добавила Пуллас. — Я знаю многих деятелей Нексуса, которые предпочитают, чтобы их Судьбы не были известны.
— Не все могут позволить себе призрак неопределенного слова, парящий вокруг, чтобы отгонять злых духов, — сказала Фиона. — Им нужно создавать своих собственных чудовищ.
Рендидли моргнул; он почти забыл о Гастхаунде, слове, ждущем определения путем внедрения в него его образов. Но делать это сейчас казалось особенно глупым, как из-за нависающей угрозы, которую оно могло создать, так и из-за того, насколько быстро улучшались его образы. Ответы, которые дала группа, были теми, о которых он уже думал, что оставило Рендидли слегка неудовлетворенным. В конце концов, Система, созданная Нексусом, довольно хаотична . Думал он .
Различные типы способностей и методов наслаиваются друг на друга, без особого беспокойства о том, как они взаимодействуют. Все это для того, чтобы извлекать выгоду из населения этих разрозненных миров, собирая энергию и идеи несчастных душ, попавших под ее влияние.
Отдохнув немного, группа продолжила путь. Владелец облачного кольца продолжал пропускать их беспрепятственно. Они плыли от одного парящего облака к другому, наблюдая, как солнце опускалось к горизонту и раскрашивало все небо. И когда оно наконец скрылось за краем горизонта, облака под их ногами стали подушками полуночи, а самые яркие звезды, которые Рендидли когда-либо видел, танцевали по небу.
— Великолепно, — Пуллас довольно часто останавливалась, чтобы таращиться на звезды. — Я. ну, не то чтобы я не видела красивых образов, но я понятия не имела.
погружающим
это все может казаться. Я чувствую, что я действительно нахожусь в туманности, даже если это всего лишь проекция образа.
— Ты легко впечатляешься, — поддразнил Ксерши.
Рендидли взглянул на мерцающий гобелен далеких небесных тел. Если быть честным, он в этом вопросе был больше в лагере Пуллас. Не из-за безупречного качества звездного света, которое действительно впечатляло. И не из-за разнообразия размеров и цветов среди звезд, так что каждый блуждающий взгляд обнаруживал новое, впечатляющее скопление.
Нет, что завоевало одобрение Рандидли, так это сложные движения, которые уловили его острые чувства. Это была не просто какая-то картина; эти разные звезды существовали, хотя и не в масштабе реальной вселенной. Кольцо было недостаточно большим для этого. Но создатель этого места каким-то образом обустроил небо сложным взаимодействием гравитационных сил реального космоса. Некоторое время Рендидли следовал сложным, органичным узорам в небе.
Убедившись, что он узнал все, что мог от этого индивидуума, Рендидли продолжил тренировать свои образы. Уровни Навыков продолжали легко ему даваться, поскольку он сосредоточил свои усилия на наименее развитых из своих основных Навыков.
Было почти разочарованием прибыть к краю кольца и начать подниматься по внешней лестнице. Когда они поднимались, группа, казалось, дернулась как один и обернулась. В небе позади них массивный лебедь опустился на далекое облако и наблюдал за их отбытием. Рендидли поклонился таинственному лебедю, затем продолжил карабкаться.
Следующие несколько колец были аналогично лишены какого-либо сопротивления. Ну, кроме быстрого увеличения размера каждого кольца. Что дало ему больше времени для оттачивания своих образов, но вернуло его беспокойство о Покровительнице Перьев.
Тридцать пятый этаж представлял собой огромное болото, заставляя Рендидли праздно создавать тропинки из кувшинок, чтобы не чувствовать пиявок и снующих жуков, ползающих между его пальцами. Размер был таков, что Рендидли подозревал, что маленькую планету можно было бы бросить в это место, и за несколько лет она полностью погрузилась бы в грязь.
Тридцать шестой этаж представлял собой серию подземных пещер. На самом деле, здесь было незначительное сопротивление: от местных жителей с гоблинскими лицами, которые обитали в этом месте. Ксерши с радостью вырезал всех, кто подходил слишком близко, давая Рендидли время оттачивать детали все еще необузданного Серого Существа.
Это кольцо было особенно раздражающим, потому что они уходили вниз так же сильно, как и распространялись к краю кольца. В какой-то момент Рендидли решил игнорировать туннели и силой прорывался сквозь землю. Почти целый день ушел на то, чтобы добраться до внешней лестницы и начать подниматься. Рендидли безмолвно молился, чтобы это было из-за местности.
Но тут же тридцать седьмой этаж ощущался иначе. Они вышли во внутреннюю часть дома. Рендидли медленно развернулся на пятке, осматривая множество изношенных гобеленов, висящих на длинных стенах, и большой камин в одном конце комнаты, холодный и лишенный пламени.
— Добро пожаловать, дети. Особенно вы, интригующий господин Призрачный Гончий. Присаживайтесь за стол, и позвольте мне взглянуть на вас.
Кожа Рендидли покрылась мурашками от этого голоса. Это был мед, налитый на битое стекло, поднесенный к губам ржавой ложкой. Он повернулся дальше, осматривая другой конец комнаты. Чрезвычайно высокая и скелетообразно худая женщина сидела за низким деревянным столом с четырьмя пустыми стульями, расставленными напротив нее. Потолок был, вероятно, на высоте трех метров, но торс женщины все тянулся и тянулся, так что ее голова была склонена, чтобы не удариться о деревянный потолок дома. Редкие седые волосы свисали на ее лицо, в сговоре с тенями скрывая ее черты.