Его тело ныло; его мышцы слишком привыкли к (Пустоте), чтобы не жаловаться без неё.
Конечно, это, по крайней мере, означало, что руки-пауки не ждали, чтобы наброситься. Даже если их энергия не была истинной (Пустотой), они, по-видимому, не могли функционировать в этой анти-(Пустотной) области. Или же они просто ждали вдалеке, чтобы устроить ему ещё более крупную ловушку
Рендидли потёр шею. Почти мгновенно (Гравюры) зажужжали, оживая, и стена начала сгущаться перед ним. Он тихо выругался и лёг на землю. Он лежал очень неподвижно, затаив дыхание. (Гравюры) снова рассеялись и исчезли. Откуда, чёрт возьми, оно знает?
Лицо Рендидли дёрнулось, когда он удержался от хмурого выражения.
Остальные члены (Пакта Восхождения) прошли сквозь портал настороженно, только чтобы обнаружить Рендидли лежащим на земле. Пулас обеспокоенно прищурилась, глядя на него. Фиона прокашлялась. Почему ты на земле?
Раздосадованно Рендидли быстро заговорил, чтобы избежать активации полного изолирующего пузыря. Этот слой подавляет (Пустоту). Мой (Параметр Силы)— Он сделал паузу, пока барьер начал формироваться. Затем он заговорил, когда барьер исчез. —превратился в (Изначальное Пустотное Джуджу). Похоже, движения—
Снова ему пришлось сделать ещё одну паузу. Трое недоуменно посмотрели на него.
Он прокашлялся. Кому-то придётся меня нести .
Глава 2059
Рендидли смотрел на своих спутников с земли, совершенно неподвижный, чтобы не активировать защитные Начертания.
Мгновение тянулось, пока трое других членов Пакта Вознесения смотрели на Рендидли с недовольными лицами после его заявлений. Ксерши особенно казался напряженным, его шея странно выгнулась. Какой бы странный ступор ни овладел им внутри его изолированного шара, он все еще присутствовал на этом следующем слое.
Рендидли хотел прокашляться или указать, что это была по большей части шутка. Он послал импульс смысла через Пакт Вознесения и активировал свой Паспорт Алхимика так, чтобы тот проявился перед его пальцами; если им не нужно было прорываться сквозь пространственные стены и они не боялись привлечь больше внимания, они могли просто использовать единственный Осколок Судьбы для перемещения по слою.
На этом этапе, дать Элхуму знать, что он обладает Судьбой, способной рвать расстояния, казалось наименьшей из их проблем.
Пуллас и Ксерши продолжали неловко оглядываться, поскольку передача смысла через Пакт Вознесения вновь вызвала рокот Начертания. Кроме того, они почувствовали покалывание через связь, но не могли ничего понять. Фиона поняла и ждала, пока энергия пройдет. Когда энергия рассеялась, она подошла к Рендидли и осторожно подняла его руку.
Процесс определения местоположения занял около шести минут, пока Фиона все дальше и дальше сдвигала свою хватку по руке Рэндидли, чтобы она могла делать все более и более точные корректировки кончика ключа, позволяя им прибыть ближе к их цели. К концу она держала его указательный палец обеими руками, совершая мельчайшие сдвиги. Единственная причина, по которой этот процесс завершился, заключалась в том, что Рендидли потерял терпение и просто надавил на ключ, складывая пространство вокруг них и унося его, даже когда Начертание пыталось сжать группу из-за Нетер, текущего по его телу.
Они появились примерно в полумиле от внешней лестницы, что наконец заставило Ксерши закинуть Рендидли себе на спину и просто донести его до ступеней. Когда они наконец избавились от ограничений, связанных с Нетер, Рендидли повернулся в поясе, хрустнув спиной. — Подозреваю, следующий слой будет еще хуже. В плане обороны. Для какой бы цели ни была создана Сонара, мы приближаемся к ней.
Пуллас поправила очки. — Для нас это было не так уж плохо. Просто ты стал обузой.
Щелкнув языком, Рендидли повел группу к следующему слою. Он ничуть не замедлялся, проходя через золотой слой на сорок восьмой этаж Сонары. Он также старался не думать о концентрации эхо-образов в дефекте, который они оставили позади.
Рендидли не делал никаких резких движений, сразу же замирая за барьером. Однако, когда он постепенно оттаивал свои движения, чтобы проверить, Начертание не формировалось. Странная темнота слоев Элхума сохранялась, а пульсирующий красный сигнал тревоги периодически заполнял пространство. Но он не мог найти нового способа вызвать изолирующую реакцию. Даже высвобождение его образа не меняло пространство. Это потому, что она не торопится, или здесь действительно нет никаких защитных механизмов? А еще, отсутствие фарфоровых марионеток меня немного беспокоит
Хуже того, когда Рендидли достал свой Осколок Судьбы и пощупал воздух, он не мог разобраться в полученной информации. Его рот искривился в гримасе; вокруг них были пространственные барьеры, тысячи их, постоянно тасующиеся и меняющиеся. Хотя его чувства не могли их обнаружить, они, казалось, сидели посреди некоего сложного пространственного расположения, похожего на нарезанные кубики. Чем больше его чувства пытались распространиться, тем больше он запутывался.
Противоречивая информация, поступавшая от его тела по сравнению с информацией от Нетер, вызывала у него головную боль.
Группа прошла сквозь барьер и заполнила пространство позади них. Рендидли уже вынимал свой Осколок Судьбы, но взгляд Ксерши тут же метнулся прямо за точку их прибытия, словно рыбак дернул крючок в уголке его рта. Пуллас посмотрела на него с беспокойством. — Ксерши? Что-то не так?
— Он был здесь, — прорычал Ксерши. Его голос был выше обычного. — Не- не сейчас, но недавно. Я знаю это чувство. Мы в одной из игр создателя. Он был здесь.
— Я не могу обнаружить их обычным способом, но мы определенно находимся в море пространственных искажений, — прокомментировал Рэндидли. Он сузил глаза и поводил своим Паспортом Алхимика. Даже его Осколок Судьбы давал ему бессмысленную обратную связь об окружающей среде. — Ну, точнее, это серия сложенных пространственных кубов. Насколько я могу судить, у них очень прямые функции переноса из одной стороны этого куба в другой из бесчисленных кубов
Ксерши уже шел к краю близлежащего пространства. Не останавливаясь, он достиг конца пятиметрового куба и исчез. Воздух даже не шелохнулся. Он просто исчез, перенесенный куда-то еще.
— Тск, — Фиона покачала головой. Затем она поймала взгляд Рендидли и жестом указала на них двоих. — По крайней мере, с нами было легко сопереживать в периоды наших выходок.
Рендидли в ответ бросил на нее недовольный взгляд, чем вызвал неловкий кашель у Фионы, но Пуллас хихикнула. Затем трио поспешило за человеком-лигром. Пространственный перенос ощущался исключительно плавно, настолько, что Рендидли на секунду остановился, чтобы полюбоваться тем, как пространство было сплетено воедино. Неудивительно, что его физические чувства ничего не могли обнаружить; как свет мог свободно проходить сквозь барьеры, в то время как любая материя переносилась? Что бы еще ни мог делать этот создатель Ксерши, их работа над лабиринтом была звездной.
Когда они оказались в новом кубе, расположенном где-то в другом месте слоя, Ксерши уже переходил в следующий. По сути, они просто видели, как исчезает его нога. Рендидли тихо выругался и последовал за ним. Далее последовала серия коротких рывков через пять метров пространства. Иногда Ксерши подпрыгивал, проходя через верхнюю часть куба. Иногда группа появлялась в воздухе, нуждаясь в использовании своего образа, чтобы не пройти через нижнюю часть куба и полностью не потерять ориентацию в этом лабиринте.
Рендидли все это время внимательно изучал, как пространство было сплетено воедино. Его образ разрушения пространства становился все более детальным благодаря примеру Иерархии Бремя, но создание стабильного пространства из такой нестабильной концепции было впечатляющим совершенно иным образом.
Искажения, испускаемые Мертворожденным Фениксом, становились все более зловещими, теперь обладая острым пониманием того, как могло бы вести себя стабильное пространство. Потому что длинному языку его насилия требовалась гораздо большая жестокость, чтобы разорвать все в клочья.
Конечно, улучшения в Мертворожденном Фениксе вызвали нечто вроде ревности в Сером Существе. Не то чтобы образ хотел улучшиться, но опасная эмоциональная смесь, которая выплеснулась в подсознании Рендидли из Альфа-Космоса, снова начала бурлить. Надеюсь, они смогут быстро пройти эти последние слои, и он сможет уделить время решению этой проблемы.
Примерно через час быстрых, мерцающих переносов они прибыли к основанию центральной лестницы. Рендидли недовольно посмотрел на нее: она была окутана мигающими красными огнями и обвивала сложную центральную башню гудящих механизмов, но он должен был признать, что такое быстрое прибытие сюда было даром небес.
Если бы его оставили на произвол судьбы, кто знает, сколько времени потребовалось бы, чтобы выбраться из лабиринта пространственных кубов. Вероятно, он просто начал бы двигаться очень-очень быстро, прорываясь прямо из проблемы.
Ксерши шел к приземистому зданию у основания лестницы. Группа двинулась за ним. Внутри было несколько верстаков с разбросанными кусками механизмов, лежащими полузаконченными рядом с инструментами, используемыми для их создания. Эти предметы шипели и громко щелкали, будучи функциональными, но также оторванными от своего места использования в целом. Ксерши продолжал двигаться вперед, прямиком мимо материалов и экспериментов к дальней стене. Там, вися над странным химическим источником пламени, была картина.
Это была картина маслом на холсте. Но странность заключалась в том, что на том, что явно было портретом, не было изображено ни одного человека; там был лишь пустой стул посреди прохладного пятна света. Тем не менее, несмотря на отсутствие центральной фигуры, Ксерши подошел к портрету и пристально уставился на него. Казалось, он глубоко впитывал что-то из картины.
Пуллас толкнула Рэндидли. — Ты что-нибудь видишь в рамке?
— Только стул, — Рендидли поднял руку и потер шею. Фиона скрестила руки на груди. Ее напряженное выражение лица отражало схожее тревожное качество момента.