Невия сложила пальцы домиком и снова повернулась к Девик. Итак, мы возвращаемся к вопросу о твоем Классе. Каким воином ты хочешь быть?
Девик пожала плечами, странная надменность овладела ею теперь, когда она решилась на эту задачу. Детали еще не проявились, но результат стал очевиден. Она могла представить выражение удивления на лице Голодного Глаза, когда она, после достаточно долгого расставания, чтобы казаться крутой, загадочной и непостижимой, вернется и легко победит его в единоборстве. Он попытался бы обрушить на нее массивный Ритуал Пустоты, а она разнесла бы его в пух и прах легким движением мизинца.
Нет, нет,
Девик отмотала назад свой дневной сон. Она дошла до момента, когда Рендидли увидел ее, и шок стер с его лица все эмоции, прежде чем начать снова. Она намеренно нагнетала напряжение.
Поединок гораздо более. личный, чем ожидал кто-либо из нас. Мы сражаемся вплотную, капли пота слетают с наших конечностей и падают друг на друга. Наши конечности наносят друг другу скользящие удары, трение согревает кожу. Затем, после долгого столкновения, мы прижимаемся друг к другу, наши мышцы напряжены и натянуты. Наши лица так близко, что мы жадно глотаем дыхание друг друга. Однако после нескольких секунд ожесточенного тупика, когда наши взгляды пожирают дрожащую форму друг друга, я постепенно беру верх. Не торопись, — прокудахтала Татьяна. — Конечно, на этот вопрос трудно ответить. Подумай хорошенько .
У Девик возникло странное ощущение, что женщина насквозь видит ее мысли, и она покраснела. Судя по тщательно скрываемому выражению лица Невии и ухмылке Лукреции, ее блуждающее воображение было заметно. Она сделала еще один глоток чая, чтобы успокоиться, и чуть не выплюнула жидкость обратно, когда спиртное Татьяны обожгло ей горло.
Насколько это крепкое? Я почти чувствую головокружение .
Девик посмотрела в свою чашку. К счастью, казалось, поднялся легкий ветерок, даже внутри беседки, охлаждая ее.
Лукреция хмыкнула и подняла картину, над которой работала с тех пор, как Девик впервые села за маленький столик с женщинами. Плавным движением она повернула ее и показала изящно выполненные мазки. Давай упростим. Посмотри на эту картину и скажи мне, что ты видишь, девочка .
Я вижу. — Девик ахнула. Каждый раз, когда она моргала, объект менялся. Сначала она ничего не видела и уже собиралась отпустить остроумный ответ. Но как только она закрыла глаза, она увидела краску, белую краску на белом фоне, нанесенную уверенными мазками. Еще один морг окрасил краску в разные оттенки, а четвертый создал видимую сцену.
Иногда края того, что наблюдала Девик, казались колеблющимися, но всякий раз, когда она смотрела, движение прекращалось.
Картина в основном изображала текущую ситуацию в душераздирающих деталях: три женщины сидели за столом и пили чай. Прекрасные глаза Татьяны и ироничный юмор в полуулыбке Невии, то же выражение, которое Девик видела раньше на лице Голодного Глаза, были полностью воспроизведены. Вихревая масса Пустоты была опущена. Другим изменением была сама Девик, не сидевшая за столом, а стоящая вызывающе на зеленом поле.
Постепенно она обрела свой голос, с удивлением глядя на себя. Она смутно чувствовала себя польщенной тем, как прекрасно она выглядела, атлетично и уверенно.Я вижу себя .
Однако чем больше она смотрела, тем более тонким становилось ее впечатление. Выражения, казалось, мелькали на лице нарисованной Девик в реальном времени, хотя это должно быть невозможно. Нарисованная фигура горела жизнью, дерзкая и упрямая, своенравная и верная, капризная и жестокая, восхищенная и одержимая. Вся ее тьма и ее свет были запечатлены этой фигурой, настолько точно, что Девик было больно смотреть слишком пристально.
Что еще? — подсказал голос Татьяны. Внезапно воздух, казалось, слабо пах лавандой.
От спины Девик тянулась тень. От спины другой Девик, не ее собственной, хотя кожа на ее плечах покалывала.
Я вижу тень , — прошептала Девик.
Татьяна продолжала настаивать. Тень похожа на тебя?
Нет, это. — Девик почувствовала себя странно. Жар от последнего глотка чая распространился по ее горлу, наполняя все ее тело. Однако, даже когда нервозность и замешательство нарастали в ее теле, тень треснула и явила свою истинную форму. Освободившись, оно улыбнулось ей. Это белошерстный заяц. Антропоморфный. Когда он улыбается, его зубы — иглы. Он движется, как кровь, вырывающаяся из раны. Когда он улыбается, его зубы напоминают иглы. На нем малиновый плащ . А в его руке? — голос Невии каким-то образом заполнил голову Девик. Слова несли резонанс, и в ответ на это указание внимание Девик переключилось на другую часть гипнотической картины. Тяжелый клинок с одним заточенным лезвием. Изогнутый. Сабля. Оружие, предназначенное прокладывать путь вперед, независимо от того, кто стоит на пути .
Запах лаванды стал подавляющим, когда Лукреция прошептала Девик на ухо. А что остается за тобой? Для этого используй свои уши. Слушай, вникай глубоко .
Несмотря на предупреждение Лукреции слушать внимательно, Девик уже слышала это. Эта истина о ней самой таилась под поверхностью, готовая проявиться. Она издала слегка запыхавшийся смешок. Я слышу лязг металла о металл. Цепи. Кролик тащит за собой цепи, каждое звено — это связь с бездной, из которой он сбежал, чтобы попасть сюда. Воспоминание, шрам. но также и оружие .
Глава 2184
Над головой Рендидли Купол Пустоты бурлил хаотичными узорами. Он в основном закручивал энергию, чтобы создать абсолютный барьер давления; детали потока не имели значения. Так, огромные разрушительные водовороты лениво вращались по кругу. Если бы он выпустил эту силу в окружающую область, она действовала бы как бульдозер, снося холмы и кроша растительность.
И все же это лишь подготавливало почву для его текущей деятельности. Массивная внутренняя область вокруг его тела была заполнена тьмой, но он прекрасно осознавал все происходящее. Дыхание вырывалось паром из его носа, воздух, перегретый прохождением через его тело, добавлял больше дымности в окружающую среду.
Серое Существо выло в полом пространстве над ним, представляя собой массу теневых кос, рвущих когтей, яростно бьющихся крыльев и выпуклых мускулов. Инстинкт заставил его спуститься на материальную плоскость и раскрыть свою оживляющую силу. С изменением фокуса произошел основной сдвиг в конкретной форме , которую Рендидли всегда придавал этому образу. Центральный стержень был заменен. Хотя новый собирался из всех тех случаев, когда Рендидли стискивал зубы перед лицом невзгод и решал идти вперед, а таких случаев было много, форма оставалась неоднозначной.
Однако Рендидли отложил этот вопрос в сторону. Вся его левая сторона горела огнем, формировались последние связи между его телом и Серой. Измученные нервные окончания прошли последнюю серию проверок. С изменением Серого Существа его Семя Души наконец-то нашло свою роль в будущем.
— Значит, наконец-то настало время, — пробормотал Рендидли себе под нос. Его черные волосы развевались вокруг лица, теперь почти достигая подбородка. Иггдрасиль и Нерожденный Феникс держали оборону в его теле, чисто циркулируя его энергию. Каждая клетка его тела пела в гармонии нарастающей энергии, готовая принять все, что Сера предложит.
Со слышимым треском половина руки, которую Рендидли имел последние несколько дней, начала вылупляться . Мышцы в его плече скручивались и напрягались. Жар по его боку усилился, полз по мышцам, прежде чем осесть на позвоночнике.
Трещины расходились паутиной, жесткая оболочка Серы уступала место новой форме под ней. Но как только Рендидли подумал, что вот-вот произойдет раскрытие, конечность начала дрожать, но не вырвалась из своей оболочки. Вместо этого он просто стоял, обдуваемый ветром, поддерживая идеальный баланс энергии внутри своего тела, а также Эфира и Пустоты снаружи, и чувствовал, как жар оседает вдоль его позвоночника. Странное чувство раздражения охватило его.
Ох, черт побери, давай же! Рендидли издал невербальный рык разочарования. Как долго этот процесс будет затягиваться?!?
К счастью, вселенная, казалось, услышала его жалобы и, с усталым вздохом, занялась своим делом, ускоряя процесс. Его позвоночник стал раскаленным, угрожая неустойчивому балансу энергий внутри его тела, но это было последнее требование, которого ждала Сера. Во взрыве кусочков расплавленной брони Рендидли почувствовал, как его новая конечность подключилась к схемам его тела. Он ахнул, находясь на полпути между шоком и удовольствием, когда ощущения наводнили его мозг.
После нескольких дней без конечности привычный вес руки наполнил Рендидли облегчением.
На несколько секунд темнота и обломки, высвободившиеся при раскрытии, скрыли новую руку. Но Иггдрасиль проявился в воздухе над телом Рендидли в виде золотого контура дерева, проливая свет во внутреннее пространство тренировочного купола. И во-вторых, Рендидли инстинктивно сжал свою новую, незнакомую руку с такой силой, что все остатки были отброшены прочь.
Сначала он увидел руку.
Гладкая, гуманоидная, с серым цветом, остывающим от своего прежнего властного сланца до чего-то более близкого к неравномерному оттенку обугленной кости. Рука значительно похудела по сравнению с прежней грубой итерацией Серы, став лишь немного великоватой для мускулистого тела Рэндидли. Вместо того чтобы быть похожей на кувалду, она в итоге стала рабочей конечностью. Его локоть имел несколько бронированных гребней для защиты сустава, но в целом он стал более обтекаемым.
Десяток углублений был вырезан на предплечье Рэндидли, три из которых светились болотным зеленым светом. Когда Рендидли сосредоточился на них, его лицо дрогнуло от удивления; даже через эволюцию Сера уловила часть Авторитета гниения, с которым он сталкивался, через унаследованный Домен Хелен. Сила вырождения пульсировала внутри его конечности, готовая быть призванной. Пока он отложил это в сторону.
Это было бы полезным оружием, если бы его применили в нужное время. Тем временем его детальный осмотр новой формы Серы продолжался.