К его удивлению, враг напротив него наконец пошевелился, повернувшись боком и отбив копьё в сторону. Его противник, казалось, раздувался, его мышцы разрывались на куски, чтобы размножиться в ещё более преувеличенную версию самого себя. Затем враг опустил голову и надменно шагнул вперёд.
Он сделал шаг в сторону, это движение было сверхъестественно быстрым, но эхо движения повторялось снова и снова, заставляя его чувствовать себя медленным и почти под водой, пока движение продолжало повторяться. Странное развитие событий отвлекло его, словно песчинки в механизме его обработки. Враг нанёс удар тыльной стороной руки, и он откинулся назад, чтобы пропустить удар, затем последовал ближе, чтобы вернуться в наступление, будь прокляты странные ощущения.
Они были слишком близко, чтобы использовать копьё, поэтому он просто резко взмахнул левой рукой, обрушив невероятно мощный горизонт событий на рёбра врага. В награду за свои усилия он услышал удовлетворительный хруст и увидел расширившиеся глаза противника.
Дыра в его руке широко раскрылась, втягивая часть странности этой тишины.
Кривясь, волколак отступил. Он двинулся, чтобы последовать —
Он? Почему я —
Он замер в замешательстве, барахтаясь, как сновидец, который проснулся, потянувшись за предметом, которого не существовало в реальном мире. Его движения были эхом и преувеличены, вытекая из ожидаемой им собранности в эти широкие, пустые процессии. Что-то в окружающей среде —
Несколько зарядов плотной Пустоты пробили его защиту и разорвали дыры в его теле, заставив его споткнуться вперёд. Его плоть сжалась от боли. Быстрее, чем он мог ожидать, волколак развернулся и обрушил свой правый каблук ему в грудь, пока лучи Пустоты отвлекали его; его противник, возможно, не совсем дотягивал до
стандартов, но и слабаком он не был.
Ругаясь, он откатился назад и вскочил на ноги. Он потянулся за —
Он моргнул, оглядываясь. Фениксы, яйца и корни кувыркались в воздухе вокруг него. Призраки покачивались и танцевали, сбитые с толку и противоречивые, сталкиваясь друг с другом в процессе. Все части того, что он хотел, беспорядочно падали. Он попытался —
Настоящая способность этого ублюдка — отнимать
Имена, — подумал он с удивлением, примешивая к нему толику благоговения. Без единообразных разграничений имени и формы, на которые Эфир так сильно полагался, все его аспекты начинали распадаться и просачиваться в мир. Вся тщательно выстроенная им сила дрейфовала и преломлялась в сотни влияний, которые он включил. Они не были бесполезны, но чем дольше он здесь находился, тем сильнее, казалось, истончались связи.
Он увернулся в сторону, чтобы избежать дальнейших атак, на этот раз почувствовав приближение зарядов от символов. Они, что досадно, казались совершенно невозмутимыми странным Доменом, возведённым его врагом-волколаком; они в любом случае уже были низведены до бездушных инструментов, включённых в порочное, ходячее чудовище Пустоты.
Его рот искривился в хмурой гримасе. Возможно, настоящей угрозой были их заразные ноты; он чувствовал своё Ядро Пустоты, постоянно пульсирующее и вращающееся, но ощущения были спутаны. Вероятно, он не заметит никакого ущерба, пока не станет слишком поздно.
Волколак увидел его колебание и перенастройку и бросился вперёд с поднятыми когтями. Однако на его лице расцвела улыбка.
Это, вероятно, довольно эффективный метод для подавления пользователей Эфира; безымянные образы довольно быстро теряют свою форму. Короли Пустоты тоже, чьи Власти очень специфичны и нуждаются в провозглашении. Однако
Он потянулся к своему Ядру Пустоты. Он пробился сквозь толстые клубки энергии и аморфные сгустки своих властей, так сильно перемешанные этой аурой, и достиг основания. Его взгляд замерцал, когда он коснулся первого из трёх своих базовых желаний.
Расти.
Его образы не просто имели имена, так же как его Власти не просто имели функции. У них были целые личности.
Позади него взорвалось, возникнув из ниоткуда, огромное дерево. Ветви, густо покрытые изумрудными листьями, тянулись вверх, а золотые корни бурили вниз, одновременно расширяясь во все стороны. Проявление поглотило пространство внутри эхом звучащего бдения , созданного волколаком. Листья пытались шелестеть, но странное подводное качество лишь усиливало это ощущение.
Дерево
загудело, жужжа его коже. И, возможно, его Навыки не могли иметь конкретных названий, но в росте дерева были аспекты, которые были бесспорно величественными. Освобождённое от логики и границ, его совершенство схватило все чёрные плетёные символы и ненадолго удерживало их неподвижными.
потребовало
их верности. На несколько секунд они не могли не подчиниться.
Он злобно усмехнулся волколаку, переводя копьё в боевую стойку. Он сделал выпад, и волколак попытался сделать тот же отбивающий взмах. Но он уже видел это и дёрнул копьё, нанеся длинную рваную рану на предплечье волколака. В странном погружении без имён кровь, казалось, горела рубиновым цветом. Это выглядело почти алхимически.
Он рассмеялся, переходя ко своему второму основополагающему желанию.
Покажи мне невозможное.
Одинокий, отчаявшийся зверь, таящийся в бездне, потянулся к поверхности. Кровь, капающая с руки волколака, быстро раздулась, приняв форму яйца. Волколак смотрел на это широко раскрытыми глазами, недоверчиво.
Обычно такое проявление было бы невозможно. Когда имена и границы существовали с большей силой, были пределы тому, как могли работать образы. Но волколак решил размыть эти границы, надеясь привести к коллапсу в дикий хаос. К несчастью для волколака, он выбрал противника, который процветал в хаосе.
Кровавое яйцо лопнуло. Существо, которого не существовало, зевнуло сквозь краткую пустоту, рождённое впервые.
Теперь, когда оно обрело существование, оно познало истинный голод.
! 1
Глава 2216
Пророк сидел один в пещере, светящиеся воды бассейна прорицания испускали мягкое голубое сияние, озаряя его лицо и стены позади. Поверхность оставалась совершенно гладкой, но движение в глубинах постоянно меняло отблески света. Его глаза-рты, сжимаясь от разочарования, видели, как низко они пали за последнюю неделю.
С тех пор как Пророк принял решение сознательно отклониться от предначертанного пути, учитывая их вовлеченность в некое воспроизведение реальности, ему стало противно. Он нёс эту ответственность. И даже если это было то, что он считал правильным, духовно принять это было нелегко. Он сознательно вышел из света. Казалось, это было лучше, чем добровольно предоставлять больше информации, чем необходимо, Нижнему Королю Голодному Глазу. Но теперь, когда события продолжали развиваться совершенно не по плану
Неужели это тот переменчивый мир, который они предпочтут вместо того, чтобы принять свет? Хаос, организованный вокруг нарциссизма?
Бассейн мерцал и начал рассеиваться; шаги вдалеке заставили Пророка потерять концентрацию. Раздраженный, он отпрянул назад и произносил покаянные молитвы, пока не прибыл аколит.
Фигура поклонилась. Пророк понял, что это существо долго служило на их базе, судя по отвратительному запаху, исходящему от его нестиранной мантии. — Властитель Бездыханных Дозоров устроил засаду Нижнему Королю Голодному Глазу. Агенты находятся в районе, но столкновение настолько мощное, что мы не можем установить, как развиваются события.
Что ты затеял, Нижний Король Голодный Глаз?
Огромный глаз на лице Пророка выпятился, разрываясь между яростью и замешательством.
Почему ты настаиваешь на том, чтобы сеять хаос на каждом шагу? Возможно, не ты опасен, а та фигура, которой ты будешь докладывать, когда покинешь это воспроизведение. Возможно, они хотят понять, как мы реагируем на отклонения от плана Я не могу колебаться. Не сейчас.
— Я выслушал твой доклад. Можешь идти, — Очень быстро Пророк вырвался из своего задумчивого состояния. Он резко заговорил, когда аколит не поспешил уйти.
Однако аколит оставался в поклоне, источая свой тошнотворный запах. Напряжение было очевидно в его сгорбленном теле, когда он заговорил. — Пророк Я не хочу вмешиваться, но вы понимаете, насколько серьёзна эта ситуация. Без нашего вмешательства вторичный план не будет реализован. Момент возможности будет упущен. А с неудачей Элхьюма основной план, хотя известно, что Арбитр не уступит нашим требованиям, не имеет никакой надежды на успех. Их ошибки потянут нас за собой, прочь из света. Я не хочу, чтобы моя бессмертная душа была оставлена просто
Пророк закрыл глаз и увидел смерть аколита. Когда он открыл глаз, так и произошло: тело рухнуло, изо рта пенилась кровь. Его органы разорвались на части с такой силой, что большинство слизистых оболочек порвались одновременно.
Культ Спасителя проповедовал абсолютное послушание. Было приятно видеть, что это оставалось правдой, несмотря на неприемлемую дерзость этого индивида.
Хотя Пророк понимал, почему сомнения могли закрасться, несмотря на строгий процесс вербовки. В конце концов, он теперь уводил паству от плана, в отсутствие истинного источника света. И он был смертен, ошибался. Даже слаб. Теоретически, он мог быть испорчен.
Тень отделилась от стены. — Аколит заслужил более суровую смерть, чем эта, Пророк. За то, что осмелился говорить не по порядку. — Тень приняла облик слоноподобного существа с кожаной кожей и длинными бивнями, сверкающими как латунь. На секунду его длинный язык развернулся, вытянувшись даже длиннее, чем его толстый хобот. Затем он вернулся в рот, после того как уловил легчайший вкус крови. — Однако такое отношение не редкость среди черни. Паства недовольна. Это выходит за рамки плана, и они не понимают ничего, кроме страха и света.
— Это не то время, о котором говорится в плане. Мы находимся в воссоздании, Коса. Я тебе это говорил, — твёрдо ответил Пророк.
Коса пожала плечами. — Их непринужденная дерзость тоже будет только ухудшаться. Поскольку Бездна не одержала столько быстрых побед, сколько было предсказано, некоторые из более глубоких территорий в Землях Бездны собираются отправить силы для участия в войнах. Те, кто давно негодовал по поводу влияния Арбитра. В отличие от пророчества, у Эфирных Земель не будет времени развиваться медленно. Им нужна сила сейчас. И если они найдут её, Душа Вселенной