Рендидли сжал губы, рассматривая свой новый образ.
Клюв Певицы Отсутствия внезапно показался маленьким, когда остальные её черты сфокусировались. Большую часть её головы занимали массивные, слепые глаза, полностью окрашенные в чёрный. Сплошные зрачки без радужки. Её кожа напоминала субстанцию, никогда прежде не знавшую наслаждения солнечным светом, пятнистую, так что в одних местах она была серой, а в других — тёмно-лавандовой. Косматые, гнилые волосы свисали по её тонкой шее. От её спины тянулись два массивных, бесплотных плавника. Сверкающая сине-зелёная мембрана натянулась между длинными шипами, выступающими из её лопаток, образуя подобие крыльев.
Тело Певицы Отсутствия заканчивалось толстым рыбьим хвостом. Хвост лениво бился, удерживая её в воздухе, пока она готовилась принести катастрофу всем, кто слушал. Рендидли и Деганавидда оба взирали на новорождённый образ: Рендидли с первыми признаками смирения в груди, а Деганавидда с настоящей тревогой. Выжившая из Сокрушительной Бездны вдохнула, восторг и предвкушение оживляли её черты. Затем она начала петь.
И своим пением она грабила без разбора. Такова была сила её песни, что даже часть собственной энергии Рендидли вытекала из его тела.
Поздравляем! Ваш Навык (Голодные Глаза, Пустое Сердце, Каденция Трагедии) (ГД) вырос до Уровня 1011!
Поздравляем! Ваш Навык (Погребальная Песнь Сирены Бездонного Забирания) вырос до Уровня 802!
Поздравляем! Ваш Навык (Погребальная Песнь Сирены Бездонного Забирания) вырос до Уровня 873!
В то время как Рендидли потерял лишь крупицу, огромный кусок значения Деганавидды исчез. Впервые выражение боли пересекло его огромные черты. Возможно, он в обычных условиях не смог бы нанести такую рану, но Рендидли пробил его защиту и проскользнул полуготовым образом через пролом, позволив ему полностью проявиться и застать Деганавидду врасплох своим стремлением.
И всё же Рендидли чувствовал, как его печаль неуклонно растёт. Насилие прибытия Певицы не сопровождалось музыкой: голос Певицы Отсутствия был совершенно безмолвным, как и её сердцебиение.
Через долю секунды после того, как её песня началась, она поняла, что её голос всё ещё не слышен, даже после её рождения . Чёрные глаза Певицы выкатились. Эмоциональное море Рендидли стало бурным. Её тон изменился на гнев и предательство.
Рендидли не слышал её пронзительного вопля, но чувствовал её намерение: Так не должно было быть! — кричала она, поглощая ткань этого мира. Я хочу существовать, как все остальные . Мне жаль , Рендидли слегка склонил голову. Потому что он посмотрел на новую Певицу Отсутствия и увидел баланс в своей силе. Один образ для роста, один образ, выкованный из практичности, и один образ, который нёс все последствия накопленной им силы. Один образ, который принял на себя все ужасные аспекты врагов, которых он старался уничтожить, пока он двигался к Вершине, взбираясь по их трупам. Ты та, кто должна нести мои грехи. В тебе слишком много меня, Певица . Финалы, которые ты постигаешь, приходят в формах, о которых ты никогда бы не мечтала. Ты — Алхимия, как к своей выгоде, так и к своему вреду .
Выжившая завизжала, всё ещё охваченная муками этого откровения. У неё не было никакой враждебности к Рэндидли, только к существованию. Она визжала и бесчинствовала, тысяча вариаций, которые можно было интерпретировать только через различные эмоциональные ноты, поскольку громкость оставалась монолитно безмолвной. Её крылья трепетали, практически бесполезные на её теле.
Но в её истерике был смысл. Аудитория, обречённая испытать её агонию.
Её ярость опустошала внутренний Астрал Деганавидды. Каждая пустая нота вырывала всё больше и больше его значения из его груди и тащила это в пасть Певицы, где ждало уничтожение. Черты Деганавидды напряглись, и он рявкнул на Рэндидли. — Ты действительно хочешь довести это до конца? Ты не переживёшь этого.
Рендидли должен был признать, что Деганавидда был прав; пока Мертворождённый Феникс превращался в Певицу Отсутствия, волны серого значения не замедляли своего нападения на его спину, чтобы заткнуть дыру, которая позволяла Рендидли наносить удары по астральному ядру его противника. Возможно, это дало Певице огромную и немедленную силу, но ему пришлось это вытерпеть.
Многие корни Иггдрасиля были сломаны, сок вытекал по его конечностям. Спектральные фантомы были стёрты из существования, и только благодаря чистой упрямству Ужасного Гомункула плоть Рендидли не была содрана с его костей. Возможно, ещё через тридцать секунд он рухнет.
Да ладно, ты сдерживал само время больше сорока секунд. Неужели не продержишься ещё тридцать против Деганавидды? Рендидли пошутил.
Его тело было крайне не в восторге от этой перспективы. Оно указало, что ему удалось поспать всего десять минут между этими попытками, и половина его ресурсов была влита в трансформацию Мертворождённого Феникса. Вероятно, более половины. Тот факт, что оно вообще столько выдержало, уже был чудом.
Рендидли прочистил горло и вновь сосредоточился. Он уже чувствовал, как его Набор Судьбы оседает обратно, что позволяло усталости проникать в его мысли; это, видимо, было всего лишь подготовительной работой для будущей алхимии с Деганавиддой. С достижением цели его резервы внезапно исчезли.
Его разум был новым шоссе, и вдруг бетон начал застывать.
Но Рендидли знал, что это не тот враг, который отступит изящно, не с такими ранами. Поэтому он мог только блефовать.
Ну, не блефовать , Рендидли признал. Просто сделать первые несколько шагов к взаимному уничтожению и надеяться, что этот ублюдок не последует за мной .
— Я видел этот паттерн столько раз, — Рендидли издал низкий смешок. Его изумрудные глаза вспыхнули, даже когда Выжившая из Пустоты пела об отсутствии, что бушевало внутри Деганавидды. — Ты клянёшься, что я буду раздавлен. Мы сражаемся. Ты клянёшься, что мы оба прекратим существовать, если это продолжится. И мы сражаемся. И в конце ну, снова и снова, я выживаю.
— Ты не сталкивался с такой силой, как императив, который движет мной, — прошипел Деганавидда.
Рендидли улыбнулся, показывая отбелённые и заострённые костяные зубы, жаждущие следующей трапезы. Это было выражение, должен был он признать, которое он украл у будущего Девика. Он собрал последние крохи своей силы воли. — Тогда начнём.
Глава 2296
Конец был неизбежен, они были лишь двумя людьми, стремительно несущимися к его преображающему сплетению. Зачем противиться неизбежному? Почему бы не. принять его?
Девик задохнулась и резко села. Во сне её губы были всего в дюйме от губ Голодных Глаз. На мгновение она растерянно огляделась, больше не окружённая телами убитых врагов, которых Король Нижнего Мира одолел, чтобы забрать её себе. Пряди спутанных волос лезли в глаза и рот, пока к ней возвращалась ясность. В её груди боролись разочарование и веселье; некоторое время она была полностью потеряна в этом сне.
Было приятно ненадолго отпустить все заботы.
Она огляделась. Прижала ладонь к удобной кожаной обивке дивана, на котором лежала. Предмет мебели был настолько мягким и роскошным, что она инстинктивно сжала его снова. Её взгляд скользнул по загромождённым полкам, покрывавшим противоположную стену, заполненным блестящими латунными предметами, древними фолиантами и искусно вылепленными наградами. Свет проникал сквозь широкие окна слева от Девик. Она слышала, как щебечут птицы.
Хм, — Девик вдруг очень отчётливо осознала засохшую кровь на своих руках и лице, свою покрытую грязью и похожую на гремлина грязную сущность, пачкающую дорогую на вид мебель под ней. — Может, я умерла? М-м-м, поистине, какая нескончаемая мука! Подумать только, я проклята на существование в роскоши, но вынуждена каждую ночь мечтать о влюблённых глазах Голодных Глаз, всего лишь в доле секунды от нашего плотского единения! Я—
— Хорошо, ты проснулась. Призрачный Пёс сейчас занят, но если тебе что-то понадобится, не стесняйся обращаться, — напротив окон от стола подняла взгляд поразительная женщина с ореховыми глазами. По непринуждённой посадке её плеч и интенсивности взгляда Девик немедленно захотела проникнуть под кожу этой женщины и, чёрт возьми, стать ею. Она владела всей комнатой, и, насколько инстинкты Девик могли определить, довольно большой частью прилегающей территории. Женщина жестом указала в сторону. — Этот автомат назначен тебе. Его имя.
— БА Зетхусала, мадам, — шагнул вперёд латунный антропоид и поклонился. Девик слышала мягкое пощёлкивание его внутренних шестерёнок. Красивые письмена вспыхивали и извивались по его телу, прежде чем исчезнуть. — Я к вашим услугам.
— Зетхусала может обеспечить тебя всем необходимым. Благодаря твоим отношениям с Призрачным Псом, ты можешь считаться моей особой гостьей. Я хотела бы дать тебе более широкий контекст происходящего, но пока достаточно, чтобы ты поняла, что ты в безопасности в особой зоне, поддерживаемой Королём Нижнего Мира Голодными Глазами, как ты его знаешь. А теперь, — женщина сложила несколько бумаг в аккуратную стопку и встала. — Я провожу нелепую встречу, чтобы успокоить дураков. А пока постарайся не создавать проблем.
— Э-э. — Девик моргнула. Её грязная рука снова сжала диван. — Конечно.
Женщина бросила на неё острый взгляд, проходя мимо, но кивнула. Она открыла дверь в комнату, и каждый её каблук-шпилька издал эхо-щелчок. Снаружи ждал массивный огр в крошечных очках, который поклонился и последовал за влиятельной женщиной, пока та безмятежно двигалась вперёд. Он начал читать женщине записи из гроссбуха, но его голос оборвался, когда дверь за ней закрылась.
Девик теперь сидела одна в кабинете с латунным существом по имени Зетхусала. Когда она посмотрела на него, металлический автомат снова поклонился.
Она почесала щёку, её мысли вихрем крутились. Чудовищная тьма, данная ей Печатью Жизни Дома, выползла вверх и выглянула со своего места на плече Злобы. Она не могла постичь ту непринуждённую роскошь, которую наблюдала в этой комнате.