Девик чувствовала себя хрупкой и измождённой. Слишком много произошло слишком быстро. Но она полагала, что была рада, что никто не рассказал Королю Нижнего Мира Голодному Глазу о (Классе), который она получила. Потому что, действительно, он хорошо гармонировал с её новым (Великим Роком) (Зло, Весёлая Супруга Погибели).
Её (Классом) была (Добровольная Мученица Призрачного Пса).
Никогда не стоял вопрос, пожертвует ли она собой ради него. Теперь в Девик появилась новая решимость — понять, кто и что так полностью похитило её сердце.
— Отступить сейчас — значит избежать опасности, — медленно произнёс Деганавид. Слова, выходившие из его широкого рта, имели обыкновение отзываться эхом в груди Лованны. С первого момента их встречи она находила это отвратительным. — Наши силы одолеют их, если дать время. Но в данный момент—
— Я не могу отступить, Деганавид. И ты прекрасно знаешь почему, — Лованна сжала губы. Каждую потерю своего народа на поле битвы она ощущала как крошечный, вечный укол отсутствия, присоединяющийся ко всем предыдущим смертям в её сознании. Ужасное накопление пустоты, которое сильно её утомляло. — Моему народу я нужна. Я, может быть, и связана, но я не трусиха.
— Твои маленькие уловки, почерпнутые у Голодного Глаза, не— — глаза Деганавида вспыхнули. Но он прикусил язык, когда Энмия поднял взгляд с земли.
— Ненавижу соглашаться с Трижды-Утонувшим, но это (Культ Спасителя) — это группа, которая возглавила нападение на Уиндаос, да? Мы не можем их недооценивать, — взгляд Энмии скользнул с её лица. Даже сейчас он не мог понять, почему она держала его в неведении, хотя знала, что нападение готовится. — Они знают о нашем присутствии, но всё равно продвигаются. Они приведут средства.
— Даже крыса может убить льва, если ей предоставить возможность выбрать подходящее место для жатвы, — нахмурился Деганавид.
Лованна бросила на них обоих многозначительный взгляд. — Тогда давайте попрактикуемся быть немного страшнее львов, не так ли? Спокойно, господа — вы меня не переубедите.
Итак, они стояли и хмурились, пока звуки насилия приближались. Лованна, (Посредник Нижнего Мира), посмотрела на небо и изучала странные потоки значимости, окружавшие их.
К её удивлению, сокрушительные для мира деяния Короля Нижнего Мира Голодного Глаза на удивление мало повлияли на их конфликт; даже сейчас она могла смотреть на звёзды и видеть свою неизбежную смерть, написанную крупными буквами по всей вселенной. Это казалось абсолютно несомненным.
Но на этот раз Лованна знала, что может ошибаться. Поэтому она сидела, размышляла и ждала, пока смерть подкрадётся ближе. Она чувствовала себя так, так усталой.
Успеешь ли ты вовремя услышать мои мысли о всеобщем объединяющем принципе Нижнего Мира, Голодный Глаз?
(Посредник Нижнего Мира) закрыла глаза.
Или ты позволишь мне избавить мой народ от этого проклятия?
Глава 2309
После многократных просмотров ранняя жизнь Покровительницы Пера начала расплываться. Это был период тревоги и бунта, неомраченный никакими значимыми решениями, которые она принимала. Она могла срываться на отце, бродить по коридорам своего детского дома, устраивать истерики, а затем просыпаться на следующее утро, чтобы повторить все сначала. Она просто считала свое бессилие само собой разумеющимся. И хотя теперь она понимала, что вторая половина ее жизни была столь же неизбежна, она не могла не следовать за ходом повествования и наблюдать, как ее самые драгоценные отношения разрушались и гнили снова и снова.
Вскоре в ее жизнь войдет полый лис.
Покровительница Пера, Элхьюм и Истрикс следовали за странным, диким проявлением силы, пылающим на горизонте, к его источнику, где небо пролило такую горячую слезу, что она прожгла атмосферу и напугала землю. Элхьюм шел впереди, за ним Истрикс, а Покровительница Пера отставала.
Могла ли она, нынешняя, протянуть руку и прикоснуться к мыслям прошлого? Сделала ли она это уже? Потому что даже в тот момент своей юности она помнила ужас, который чувствовала во время их путешествия. Всепоглощающая тьма, которую она, казалось, выдыхала с каждым вдохом. Будто стало ясно, что в конце пути их ждет смерть.
Так драматично , — вздохнула Покровительница Пера, наблюдая за собой. Но в некотором смысле я была права. Отсутствие, ожидающее нас, ближе к смерти, чем любая другая сила в мире. Но какой у нас был выбор? Мы не понимали.
Отчетливая фигура парила в тлеющей сфере энергии посреди поляны, образованной ударом. Деревья вокруг них шелестели взад-вперед, пока все трое стояли рядом, рассматривая странное, свернувшееся существо с восемью хвостами, которое там парило.
— Лис? — сказала Истрикс, когда все трое замерли и попытались определить ситуацию.
Элхьюм медленно моргнул. Его руки сжались в кулаки, но блеск в его глазах был признаком огромного волнения. — .клянусь вечными истинами. Посмотри на него, Иззи. Чувствуешь его силу? Если мы сможем его обучить.
Глаза Истрикс вспыхнули, когда она резко обернулась к нему. Она прошипела ему: — Первое, о чем ты подумал, увидев это новое существо, это обучить его?!? Неужели ты ничему не научился из страданий Пайна—
Сразу же выражение лица Элхьюма помрачнело. На поверхность вырвался тот угрюмый, обиженный Элхьюм, которого Покровительница Пера так редко видела. Его глаза были невероятно пустыми, не отражая света, исходящего от странного энергетического проявления, за которым они следовали. — Осторожнее, Иззи. Я сделал то, что должен был, чтобы защитить своего сына. К тому же, я его отец. Я заслужил возможность прикоснуться к сыну, которого мы с тобой зачали.
На мгновение выражение лица Истрикс дрогнуло. Она, казалось, была готова сказать что-то еще, но странный ветер пронесся по поляне. Оба обменялись взглядами, словно вспомнив, где они находятся; возможно, они были первыми, кто проследовал по следу, чтобы увидеть это существо, парящее в сфере энергии, но другие скоро последуют.
— Ты предпочла бы оставить это невинное существо здесь, на произвол стихии? — нахмурился Элхьюм. — Позволь мне прояснить, Истрикс Юль. Мы не покинем лес без этого существа. Если ты не хочешь, чтобы я вмешался—
Еще один порыв ветра потряс окружающие деревья. Истрикс на секунду замешкалась, но затем перепорхнула через разделяющее их расстояние. В конце концов, ее мастерство эфира сделало ее лучшим выбором для первого контакта, особенно со странным проявлением дикой энергии. Взмахом руки она призвала вращающиеся матрицы Эфирных Гравировок, чтобы смягчить энергию и уменьшить ее распространение. Она протянула руку, проникая сквозь барьер вокруг тела, и осторожно взяла лиса на руки.
И Покровительница Пера, и Элхьюм увидели, как она вздрогнула при контакте. Покровительница Пера задалась вопросом, не совершили ли они ужасную ошибку.
Но затем Истрикс снова двинулась, перепрыгнув обратно и встав рядом с ними. Трио обменялось взглядами и исчезло с того очень заметного места, бесшумно скользя по теням шелестящих деревьев, прежде чем какие-либо другие алчные группы могли появиться и расследовать беспокойство.
— Что-то случилось? — Элхьюм косо взглянул на Истрикс после того, как они отошли на достаточное расстояние, его голос был лишь шепотом. Каждый порыв ветра заставлял Покровительницу Пера поднимать глаза со страхом; каждое движение могло быть проходом опасного монстра. К счастью, привлекающая внимание энергия осталась позади, оставив маленького пушистого детеныша, крепко прижатого в объятиях Истрикс, его маленькая грудь едва заметно поднималась и опускалась.
— Оно. оно будто укусило меня, когда мы прикоснулись. Или немного статики. Просто. я не уверена. Я едва помню, — ответила Истрикс. По легкой усмешке на губах Элхьюма было видно, что он считал этот вопрос исчерпанным.
Потребовался примерно месяц, чтобы этот вопрос снова всплыл. Нынешняя Покровительница Пера, проносясь сквозь свои воспоминания, перенеслась к первому прямому комментарию о силе молодого Лиса.
— Разве ты иногда не чувствуешь это? Когда ласково прикасаешься к нему? У него такой взгляд в глазах. — Истрикс вздрогнула, ее плечи были укутаны шалью, пальцы крепко сжимали дымящуюся кружку чая. Покровительница Пера сидела в углу их дома, ухаживая за молодым Лисом, притворяясь, что не подслушивает тихий спор пары. — Он просто. что-то забирает.
— Разве не прерогатива детей брать у своих родителей? А родители должны охотно отдавать своим потомкам, — Элхьюм сидел, сгорбившись над письмами, пришедшими из разных городов-государств. Напряжение между силами Эфира и Низа нарастало последние несколько месяцев, и казалось, что скоро вспыхнут боевые действия.
— Это нечто большее, Элхьюм. Я. конечно, я не ценила Фиеро, когда мы впервые обнаружили его. Я считала его обузой. Но заботиться о нем, его очаровательные лапки. Ну, он прикоснулся ко мне вчера как раз в тот момент, когда я начала чувствовать первые проблески любви, и она с тех пор исчезла. — Истрикс подошла к колыбели и посмотрела на Лиса. Покровительница Пера наблюдала за ней обеспокоенными глазами.
Пожилая женщина протянула руку, ее пальцы свернулись в когти. — Я могла бы. я могла бы сжать кулак, сдавить его череп, пока его мозг не лопнет, и я бы ничего не почувствовала. Любая привязанность, которую я испытывала к этому паразиту, исчезла. Как. как ты это объяснишь? Это заставляет меня задуматься о том укусе, который я почувствовала, когда впервые прикоснулась к нему.
Элхьюм прервался в своих письмах и посмотрел на Истрикс. Выражение его лица приняло одну из тех каменных масок, намекавших на глубокие разломы, проходящие сквозь их отношения. Он откинулся от своих писем, его тон был жесток. — Ну. это ведь не первый раз, когда твой материнский инстинкт покинул тебя, не так ли?
Покровительница Пера проплыла вперед по своим воспоминаниям. В конце концов, даже Элхьюм признал странность Лиса. Однако пользователь кулаков не рассматривал способности негативно; по мере роста Фиеро, Элхьюм регулярно хвалил и использовал эту способность. Он был первым из Покровителей, а ее прозвище появилось вскоре после, став частью шутки.