Ах, малыш, — Рендидли чувствовал себя на удивление взрослым, что было крайне неуместным чувством для того, кто стоял лицом к лицу с душой вселенной, в которой он родился. И все же он чувствовал настоящий страх Пайна, который заставлял его колебаться: страх, что душа вселенной попросит о помощи, как она делала это много раз прежде, и будет проигнорирована. Рендидли не отпускал взгляд щенка. — Он услышит тебя на этот раз. Он ответит .
Фиеро расхохотался. — Ты дурак. Этот ублюдок настолько не мог совладать со своими эмоциями, что отказался от них всех. Я — это он, почти полностью. Но я не ослеплен сентиментальностью. Я никогда не
Даже Пайн, казалось, был доволен игнорировать (Вульпина). — Нет необходимости обсуждать это дальше. Я решил, что не буду. Поразмыслив, считаю, что позволение естественного хода событий — это то, что я, как нейтральная сторона, должен стремиться сделать
— Я не могу сделать это без твоей помощи. Я не могу помочь людям Нексуса в одиночку. Им нужно, чтобы ты попросил.
— Твоя постоянная настойчивость в этой неважной детали начинает меня довольно сильно раздражать, Рендидли Призрачный Пес. Я ясно выразил свою позицию
— Пожалуйста. Я знаю, сколько всего от тебя просили Мне не нравится быть еще одним человеком, который просит тебя что-то отдать. Но, пожалуйста, Пайн.
— Тот, кто спрашивает, не повлияет на ответ. Он не ответит. Учти его текущее состояние.
— И это будет хорошо. Когда ты сделаешь все, что сможешь, я отступлю.
Рендидли и Пайн смотрели друг на друга. У Рендидли было так много других мыслей, которыми он хотел поделиться, но ни одна из них не была бы убедительной. Это были полусформировавшиеся воспоминания, моменты времени, по которым сознание Рендидли снова и снова водило своими мысленными пальцами, пока он не оцепенел от их краев и не истощился от этой навязчивой идеи. Как он мог попытаться передать душе вселенной, каково это было — узнать, что Иезекииль умер молча, позволив себе угаснуть, без единой мольбы о помощи?
Как Рендидли мог говорить о том, как он похоронил свои чувства вины за кончину отца? Или о смятении в своем сердце, когда он вошел в темное подсознание Нексуса и нашел там Иезекииля, ждущего, чтобы помочь ему вознестись?
Давление от столкновения с Лапласом означало, что он мчался вперед, не выражая этих горьких эмоций. Он задавался вопросом, будет ли у него еще один шанс, когда все это разрешится.
И все же это была лишь мельчайшая эмоциональная рябь в бушующем море, которое набирало силу, чтобы опустошить землю. Рендидли изо всех сил старался сохранять спокойное и ровное выражение лица, в то время как дюжина других усилий велась под поверхностью. Он расширил охват своей (Нижней) структуры, чувствуя, как усилия Лованны быстро помогают ему. Он нарисовал линии и якоря и начал набрасывать новый порядок, который он создаст.
Он сопротивлялся растущему желанию бросить все и исцелить ткань времени в Нексусе. Чем свободнее его осознание могло блуждать, тем более обременительной становилась его (Великая Судьба). Сопротивление ее притяжению в течение часа стало бы (значительной) проблемой.
— Я-я-я — Еще один грохот разнесся от далекой точки сбора, где усилиями (Альфа-Космоса) тьма была ненадолго сдержана. Душа вселенной, на которой держался весь этот план, выглядела потерянной. Рендидли видел, как страх боролся с отчаянием на ее лице.
— Ничего не изменится, если ты не сделаешь шаг вперед, — сказал Рэндидли.
— Нет никаких (изменений), которых я желаю, Призрачный Пес. — Впервые Пайн выглядел по-настоящему разъяренным. Его страх вспыхнул. — Статус-кво прекрасно служил мне тысячу лет. Это маленькое событие не имеет для меня никакого значения.
— Тогда тебе просто нужно сделать этот шаг, задать вопрос, и все закончится, — ответил Рэндидли.
— (Хорошо), — прорычал Пайн, оскалив зубы на Рэндидли. Он слегка сместился. Рендидли слышал, как его дыхание свистело сквозь зубы.
— Отец
С большой обдуманностью Пайн повернулся к Элхьюму. Его загривок сжался, тесный от всепоглощающей жажды, которую он нес слишком долго. Мощный боец просто смотрел в землю, его глаза были застекленевшими. Напряжение медленно покидало тело Пайна. Он уже отшатнулся от разочарования, которое его ждало.
— Отец — Его вторая попытка была даже хуже первой. Его голос надломился на этом слове, разбитый всеми эмоциями, эмоциями, которые Пайн мог отрицать, но которые неслись в этом обращении. Пайн моргнул, возможно, поймав себя врасплох. Возможно, пытаясь скрыть слезы, наворачивающиеся на глаза.
Тебе не нужно просить о чем-то особенном. Тебе просто нужно попросить, почувствовать .
Изумруд в глазах Рендидли вспыхнул.
Он услышит тебя .
Пайн вздрогнул. Он повторил слово, его голос затихал. — Отец. Пожалуйста
И снова вопрос остановился на этом, даже когда (Эфир) и (Нижняя) в окружающей среде начали кипеть. Потому что вопрос, который Пайн пытался задать, несмотря на все его уверения, что это не имеет значения, был: (почему) его бросили, забыли, использовали? Почему его отец не защитил его? Почему люди Нексуса никогда не ценили его? Обращались с ним как с ресурсом?
Вопрос стал настолько огромным, что даже душа вселенной не могла его выдержать.
Когда эти слова прозвучали, Фиеро снова заполнил тишину искривленным смехом. — Поистине, быть свидетелем столь жалкого зрелища
Элхьюм шевельнулся. Он медленно поднял взгляд. Он увидел своего сына. Он протянул теплую руку и коснулся щеки Пайна. Пес издал тихий стон горя и удовольствия. Его хвост слегка вильнул.
Иногда на большой вопрос можно получить лишь маленький ответ. Но пока ключ подходит к замку, этого достаточно .
— Но он пуст — прошептал Фиеро. — Он отдал всю свою силу.
— Возможно, это правда, — губы Рендидли изогнулись вверх, когда он отошел в сторону и стал ждать развития картины. — Но это не значит, что это все, что имеет значение. Люди могут быть слабыми в одни моменты, но они также могут быть сильными в другие.
Готова?
— послал Рендидли Невее.
У тебя есть другой план?
— парировал он.
Он чувствовал ее досаду.
Но снаружи У меня есть план на этот счет .
— ответил Рэндидли.
Ты всегда так. Ха-ах, давай пока проигнорируем издержки, я полагаю. Просто результаты твоих гениальных планов иногда бывали неоднозначными. Это все, Рэндидли. Я предупреждаю тебя, не действуй слишком безумно, не сейчас, когда все стоит на кону. Но да, мы провели все приготовления с нашей стороны . Тогда одно последнее чудо . Рендидли резко кивнул. Его тело пульсировало и гудело, когда он раскручивал свое (Ядро Нижней) все быстрее и быстрее. Пока что он игнорировал зарождающуюся возможность (Самсары), которая продолжала развиваться внутри него. Он источал значимость. Она вытекала из него во всех направлениях, распространяясь, чтобы регулировать содержание (Нижней) во всем Нексусе. Рендидли Призрачный Пес знал, что не менее важным, чем обман трюка, была сцена под ним. Чистой силой, исходящей из его (Сосуда), он расширил сцену, чтобы она охватила целую вселенную.
Поздравляем! Ваш (Навык) ( Рендидли Призрачный Пес, Исполнитель Возрожденной Нижней) вырос до (Уровня) 2100!
Поздравляем! Ваш (Навык) (Что Призрачный Пес Сеет, То Он Скоро Пожнет) вырос до (Уровня) 1921!
Поздравляем! Ваш (Навык) (Геральдический Язык Алхимика) вырос до (Уровня) 1882!
Поздравляем! Ваш (Навык) ( Рендидли Призрачный Пес, Исполнитель Возрожденной Нижней) вырос до (Уровня) 2237!
Рендидли протянул руки и положил их на Элхьюма и Пайна, которые все еще глубоко смотрели друг другу в душу, обмениваясь необработанным и уязвимым вопросом и ответом. — Нам нужно идти. Они готовы к нам.
Его (Паспорт Алхимика) мерцал. Пока Фиеро ругался и жадно взмахивал руками, троица исчезла. Сила (Покровителя Заимствованного) была слишком сломлена, чтобы остановить их. Рендидли не вернулся на пол ‘(Вершинной)’ палаты, где (Альфа-Космос) продолжал отбивать линию тьмы, но перенес группу над линиями сражения.
Когда они прибыли, свирепый ветер пронесся по всем троим, но никто не вздрогнул. Рендидли поднял взгляд; группа, казалось, стояла прямо перед скоплением негативных импульсов, искаженных образов и смерти за три тысячи лет существования Нексуса. Это была стена забвения, клубящаяся перед группой. Она пульсировала и бурлила, почти так, будто их присутствие делало ее беспокойной. Она выпячивалась наружу, как водяной шар, готовый лопнуть и выплеснуть искаженные образы по всему Нексусу.
— Ты желаешь, чтобы он сражался против этого? — Тон Пайна сменился на тон ужаса и обвинения. — Даже мой отец не может
— Нет, не сражаться. Балансировать, — ответил Рэндидли. Он позволил себе мгновение задуматься, что Иезекииль делал внутри этой многослойной сферы, что испытывали мертвые, когда их дом несся по курсу столкновения с другим. С большим трудом он оторвался от отвлечения. — Прямо сейчас проблема в том, что вся тьма начала разрушать ткань Нексуса. Мы можем удерживать этот вес некоторое время, с помощью образов и (Нижней), но это лишь отсрочит неизбежное столкновение. И их нельзя полностью разделить. Они остаются связанными. Так что нам нужен новый фундамент.
— Вот почему нам нужен Элхьюм. Чтобы функционировать как основной якорь Нексуса для нашей новой формы. Рендидли щелкнул пальцами, и под ними вспыхнула круглая платформа из золотых рун. Сложные колеса работы начали вращаться. (Гравюра) вспыхнула жизнью и силой, достаточно, чтобы воздух вокруг них начал искажаться. Эффект от сотворения такой сложной работы был удовлетворительно драматичным, но на самом деле именно Невея создала эту работу, пока Рендидли разговаривал с Пайном. Рендидли просто выступал в роли яркого продавца. Алхимик как фокусник, манипулирующий вниманием публики.
Даже его слова были частью трюка, убеждая всех, что (это) было о (том).
— Нам нужны три ядра для трех вселенных, чтобы привести их в соответствие. Вращающиеся вокруг центральной оси. Проведи его туда, пожалуйста.