Все это обрушилось на Рандидли, заставив его пошатнуться. Находясь здесь, непосредственно здесь, каждое слово, произнесенное другим, было невероятно мощным. До такой степени, что Рендидли было трудно выдержать. Но он не мог отвернуться. Эта сила заставила Рендидли поверить, что это существо может предложить какое-то решение.
Даже сейчас он не имел ни малейшего представления о том, что делает и какова его цель. Но он знал, что отчаянно нуждается в помощи, и, судя по словам (Дикого Всадника), ответ был здесь.
— Я могу умереть кажется, — сказал Рандидли, не в силах выразить это как-то иначе. Он чувствовал, что грохот усиливается, сотрясая само основание этого места. Землетрясение души.
Я исправлю.
Это было еще сложнее, на этот раз, звук. Но он чувствовал чувства. Некоторые из более подробных планов были потеряны в переводе. Однако, прежде чем Рендидли успел почувствовать прилив облегчения, появилось другое слово, которое заставило его остановиться.
Но цена. Два.
Там, где предыдущие слова были наполнены сложностью, это было просто, просто огромно. Далеко идущий, широкий. Тяжёлая жертва. В то время как сейчас Рендидли был сосудом, в некотором роде, им нужно было связать себя друг с другом. Постоянная связь. Связь, которая пойдет на пользу обоим, но также и свяжет обоих. Их жизни будут связаны. Что касается другой цены
Рендидли просто улыбнулся и шагнул вперед. Большая часть информации, содержащейся в кратких словах другого существа, была потеряна, когда он двинулся вперед, но это было главным образом чувство необъятности и времени, которое у Рендидли не было времени разбирать. Это была постоянная связь, которую они собирались сформировать.
Не то чтобы эта форма, которую они уже имели, не была постоянной, подумал Рандидли. Ну, он не мог быть уверен, но то, как это существо поселилось на (Перекрестке Эфира) в его груди, заставило его поверить, что оно здесь навсегда.
Возможно, ему стоит подумать об этом более внимательно, но Рендидли доверял этому существу. Он видел его глазами, чувствовал его чистые эмоции и заботу, с которой оно относилось к Рандидли. Даже сейчас, когда они были так близко, он чувствовал, как оно использует потоки Эфира, чтобы контролировать худшие душевные потрясения. Но было слишком мало, слишком поздно. У него не было тела, не было реального существования. Это было просто странное, свободное сознание, которое нашло здесь убежище, в Эфире, чтобы выжить.
Или, по крайней мере, Рендидли так подозревал. Но, хотя у него не было всей информации, он все еще верил в это существо. Оно было готово помочь ему и помогало в прошлом. Так многого, чего Рендидли достиг, избежав хватки Существа и захватив контроль над своим Эфиром, было благодаря этому существу.
Рендидли сделал еще один шаг вперед, поместив себя в сердце (Перекрестка Эфира) внутри себя, где покоилось существо. Оно колебалось вокруг него.
Уверен? Цена
Беспокойство, которое оно проявило, только уверило Рендидли еще больше. Между ними существовал ментальный барьер, вероятно, воздвигнутый бессознательно. С большим усилием Рендидли убрал его. Следующая часть была сложнее. Его душа самоуничтожалась, его физическое тело отказывало, и Рендидли нужно было заставить и то, и другое принять странное существо. В настоящее время он был отрезан от всех своих навыков, поэтому он даже не мог полагаться на свой сломанный навык (Вдохновения), чтобы вытащить его отсюда. Существу придется сделать все остальное самому.
Рендидли просто криво усмехнулся.
— Я довольно беспомощен здесь. Ты можешь ?
Боль — пообещал другой, беспокойство за него было ясно в его тоне. Смеясь, Рендидли просто пожал плечами. Боль проходит; смерть — нет.
Уверен?
В последний раз существо колебалось, но Рендидли почувствовал здесь что-то другое. Теперь оно беспокоилось не о том, чтобы причинить ему боль, а скорее насколько оно помнило, была только тьма, а потом было сердце Рандидли. Оно нервничало, чтобы уйти?
Рендидли улыбнулся, но улыбка становилась натянутой. Он чувствовал тьму по краям своего зрения даже здесь, в своей душе. Его жизненная сила, насколько она существовала
— Да, я уверен.
К счастью, существо действовало немедленно. Но Рендидли уже немного угасал. И снова тьма поглотила его.
Тея постучала молотом о ладонь, ее руки были покрыты потом. Трудно было просто сидеть здесь. По словам (Дикого Охотника), они должны были действовать быстро, чтобы спасти жизнь Дэвиду, но сразу после этого они сказали Тее подождать.
Так она и сделала. Почти 10 минут ожидания, и
Дэвид пошатнулся, а затем упал. Аура боли, наполнившая воздух, исчезла. Мгновенно (Дикий Всадник) вскочил со своего места и бросился к Дэвиду. Тем временем у Теи была другая цель.
Хризантема взревела, часть разочарования Теи перешла на медведя, и она помчалась вперед, бросаясь к едва двигающимся монстрам. Глаза Теи прожигали дыру в золотом, ее молот был крепко сжат. Это, по-видимому, был (Рейд-босс). Дэвид удерживал его неподвижным и причинял ему боль, даже оглушал его, но он причинил себе боль в равной степени. Ей нужно было действовать, прежде чем он сможет восстановиться, иначе жертва будет напрасной.
Потребовалось всего около 8 секунд, чтобы преодолеть расстояние, но это казалось вечностью. Активировав (Праведный Молот), Тея спрыгнула со спины Хризантемы, прибыв над золотой фигурой, готовясь нанести удар. Но затем Тея моргнула, а затем выругалась.
Она перелетела (Рейд-босса) и прибыла к бронзовому. Тея развернулась и приготовилась нанести удар. Затем она замерла.
Бронзовое существо было позади нее Это означало
Она снова развернулась и обнаружила, что золотой (Рейд-босс) исчез, и на его месте появился странный ртутный пузырь, растягивающийся и превращающийся в длинные и мощные щупальца. Кровь отхлынула от лица Теи. Неужели она действительно все испортила ?
Но затем образовалась стрела, указывающая вниз, на землю. В том же месте, где Тея издалека видела лежащего золотого (Рейд-босса). Глаза Теи вспыхнули.
Иллюзия? Ха.
Тея использовала (Быстрый Удар), чтобы двигаться, прежде чем противник успел отреагировать, обрушив его в место, указанное стрелой. Произошла странная дрожь, а затем монстр появился снова, его кожа треснула, и наружу потекла странная черная кровь.
Снова Тея использовала (Праведный Молот), ударяя монстра снова и снова, пока его голова не превратилась в массу крови. Только тогда Тея остановилась, тяжело дыша. Хризантема стояла позади нее, спокойно поедая других монстров, проглатывая свое отвращение вместе с их телами. Лучше перестраховаться, чем сожалеть.
Казалось, что (Дикий Всадник) вовремя добрался до Дэвида, напоив его странным зельем, поэтому Тея просто тихо сидела, обхватив колени руками. Хотя она и привыкла к этому, и это становилось легче, вид смерти это все еще влияло на нее. Она была рада, в некотором роде, но это было также трудно.
Так что на данный момент Тея просто сидела, позволяя остальным все убрать.
Глава 308
Саймон был глубоко обеспокоен Диким Всадником. Ну, может, обеспокоен — не совсем то слово, но этот человек, закутанный в меха, с огромными лосиными рогами, торчащими из головы, безусловно, производил внушительное впечатление. По сравнению с ним Саймон чувствовал себя совершенно незначительным, просто обычный, тощий подросток, одетый в кожу.
Это чувство усиливалось при виде присягнувших Дикому Всаднику.
После того как Тея и Дэвид объединили усилия, чтобы убить рейд-босса, и Саймон был потрясен некоторыми из появившихся уведомлений, он вернулся в свое физическое тело и обнаружил, что его окружают двое детей, едущих на волках, и пожилая женщина верхом на носороге. Они сухо сообщили ему, что он идет с ними.
Саймон видел вмешательство Дикого Всадника в битву, хотя он не совсем понимал, что именно они сделали, и согласился пойти с присягнувшими. Все время, пока они ехали вместе, дети на волках перешептывались друг с другом, бросая на Саймона долгие взгляды.
Он уставился на толстую шкуру носорога под собой, не зная, что сказать. Конечно, он определенно продвинулся в навыках, но в том, что он делал, не было ничего эффектного. Стараясь помнить о том, что его помощь была одной из причин, по которой Дэвид смог убить так много, Саймон просто сидел молча.
После 20-минутной поездки они прибыли в небольшой лагерь, кишащий людьми и животными разных пород. Что, пожалуй, сбивало с толку больше всего, так это то, что некоторые животные, похоже, руководили людьми и не имели наездника, расхаживая по лагерю. Присягнувшие обходили этих животных стороной и вытягивались по стойке смирно, когда эти альфы рычали.
Высокий, лохматый баран с густой, белоснежной шерстью, как ни странно, казалось, был главным и аккуратно трусил к новоприбывшей группе, а толпы лающих, кудахчущих, визжащих и ухающих животных органично расступались.
Он окинул их взглядом, а затем опустился на колени перед ними.
— Что ?! — ахнул один из детей, и даже старая женщина нахмурилась. Баран просто фыркнул, повернулся и бросил на людей злобный взгляд.
Старая женщина повернулась к Саймону:
— Она э-э она будет сопровождать тебя до конца пути. Садись э-э на нее. Будь нежен, она
Баран снова фыркнул, на этот раз громче, и носорог старой женщины страдальчески поморщился и толкнул пожилую женщину. Саймон старался оставаться как можно более незаметным и был слегка ошеломлен мыслью о том, чтобы сесть на спину этому барану. Саймон полагал, что он больше, чем обычный баран, размером примерно с мотоцикл, но все же
Подталкиваемый детьми, Саймон неловко подошел и перекинул ногу через спину барана. Через несколько секунд, дав Саймону время устроиться поудобнее, баран встал, подняв его с земли.
Затем баран побежал. Мир, казалось, расплылся. Все его прежнее уважение было забыто, так как Саймон был вынужден запускать руки в его роскошно мягкую шерсть, чтобы удержаться на спине барана. Такая скорость !