— Мне интересно, какие (Классы) получают люди от (Духов Деревни), — продолжила Лукреция. — Потому что с этими знаниями (Классы), которые предоставляются, должны быть (Классами), которые могут поддерживать различные разделы себя, которые вы уже создали. Это означает, что они не могут предложить действительно случайный (Класс), но они могут предложить (Класс) со стволом, который бы соответствовал форме, если не теме. Что само по себе является невероятно подозрительным вариантом. Могут ли быть повреждения? Может ли
— Бессвязная речь.
Лукреция вздохнула, печально покачав головой.
— Ты ты действительно не ценишь, что мы находимся на переднем крае (Системы) и (Эфира)? Вещи, которые мы здесь узнали
— Еще не решено.
— Ба! — Лукреция махнула рукой в воздухе. — Это только вопрос времени! У нас есть основные материалы, мы можем придать им форму, у нас есть инструменты, у нас есть элементарный план осталось только исполнение.
Пока две женские сущности внутри него продолжали препираться, Рендидли подошел к Стэну, привлекая к нему все внимание в комнате. Донни сменил позу, а Птолемей поднялся на ноги.
— Хорошо, — начал Рандидли. — Думаю, я подготовился настолько, насколько мог. Я намерен попытаться создать (Навык Души) в тебе. Но для этого мне нужно некоторое руководство. Чем сильнее и отчетливее, тем лучше. Чем меньше это сформировано, тем меньше преимуществ ты увидишь. И как только это будет создано, оно будет расти вместе с тобой, формируя тебя, пока ты формируешь его. Что бы ты хотел? Или, скорее как бы ты представил свою душу?
— Зеркало — пробормотал Стэн, его веки медленно опускались, закрывая взгляд. Рендидли тут же оживился. Этого было недостаточно само по себе, но это было смелое начало.
— Больше. Кто ты?
Целую минуту Стэн молчал, просто держа глаза закрытыми. Хотя Рендидли начал немного нервничать, он чувствовал, что это человек, который не будет тратить время впустую. И в некотором смысле он был прав; когда глаза Стэна резко открылись, он заговорил очень прямо и конкретно, хотя будет ли это полезно Рендидли
— Просто общий. Я почти неописуем. Но я могу отражать то, что меня окружает. Более того я могу взять это и транслировать это как свое собственное Не только зрение, но и звук и вкус. Я могу изменить это, сделать больше или меньше. Я катализатор, почти бесполезен, когда остаюсь один
Несколько секунд Рендидли размышлял, стоит ли что-то сказать этому человеку, может быть, подбодрить его каким-то образом. Потому что некоторые вещи, которые он говорил ну, возможно, дело не в том, что у него была низкая самоуверенность, но
Тем не менее, у человека, который боролся внутри, не было такой интенсивности взгляда, как у Стэна. Или, скорее всего, хотя людям с этим взглядом могло быть труднее, это того стоило. Это был взгляд человека, который был готов отказаться почти от всего, чтобы достичь своих целей. Но за этими глазами, и за довольно невыразительным описанием, какая цель, к которой он так отчаянно стремился?
У Рендидли было предчувствие, что это связано с Райной, судя по щенячьим глазам мужчины, когда она была рядом, но он не думал, что это его дело копаться в этом, если это только на этом уровне. Райна могла позаботиться о себе. Вместо этого
Кивнув, Рендидли закрыл глаза, потянувшись к (Эфиру). Тут же он хлынул вокруг него, казалось, счастливый, что его будут использовать, жадный до новых впечатлений. Это было новое ощущение, хотя он всегда был готов, и Рендидли задавался вопросом, связано ли это с более ранним большим выбросом (Эфира). В любом случае
(Эфир) не мог создать вещество, не совсем. Ну, возможно, это неправда, но Рендидли был не на этом уровне. Но что он мог сделать, так это содержать мощный аромат чего-то. Так что все, что оставалось, это создать это ароматное видение или объект, а затем вставить его в (Пространство Души) Стэна. Что, возможно, было самым опасным из шагов, но казалось самым простым.
Лучше просто начать. Рендидли закрыл глаза и начал представлять.
Глава 387
В темноте за пределами своего духовного пространства Рендидли чувствовал странный холод и незащищенность, формируя Эфир. Но здесь действительно не было ничего, что могло бы помочь или помешать. Просто странная вялость Эфира и сопротивление формированию, поскольку он хотел расшириться и заполнить предоставленное ему пространство.
Но не сегодня. Сейчас требовался гораздо более жесткий контроль над Эфиром, чтобы противостоять ему, более высокий уровень Управления и очень выдающийся Навык. А с этим Рендидли мог справиться.
Во-первых, он начал с простого зеркала. В конце концов, это было основой того, что сказал Стэн. Из всего, что Рендидли узнал благодаря своему опыту с Системой, а он прошел через многое, ему запомнилось, сколько разных способов эта Система позволяет получить силу.
Некоторые силы приходили медленнее, некоторые быстрее, но легче всего давались самые простые вещи. И хотя это было немного двусмысленно, это был самый простой и честный из ответов, которые дал Стэн.
Эфир Рендидли очень быстро закружился и легко начал смещаться и преобразовываться, удерживая этот образ зеркала, как будто его странное существование зависело от этого. Затем Рендидли начал расширять зеркало, складывая и формируя его.
Потому что вторая вещь, о которой упомянул Стэн, была связана не с ним самим, а с его отношениями с другими. Он был тем, кто взаимодействовал с другими, формируя, захватывая и катализируя то, что другие ему давали. С точки зрения видения, самый простой способ сделать это — изменить форму изображения зеркала, чтобы оно излучало другой свет, чем тот, что отражался на нем. Но не только
Зеркало заколебалось, его субстанция стала жидкой, затем закружилась вверх, становясь трехмерной формой. Это было немного неровно из-за формирования во внешнем мире, перед ним, но после сурового давления со стороны Рендидли оно в основном встало на место, приняв свою роль. Это была не та форма, которую создал Рандидли, что оставило его неудовлетворенным. Вместо того чтобы остановиться, он продолжал работать с зеркалом, снова меняя форму. И снова. И снова.
— Продолжай говорить — прошептал Рандидли, едва выходя из транса, чтобы обратиться к Стэну, который замолчал, довольный тем, что пристально смотрит на Рандидли. На лице Стэна на мгновение мелькнула паника, но затем в его выражении появилось странное упрямство. Даже издалека, сквозь туман обработки такого количества Эфира, Рендидли чувствовал, что эта реакция, безусловно, исходила от него.
Возможно, это было хорошо, что Рендидли воспринял его первый ответ так буквально. Но это прояснило то, что он имел в виду во второй половине своих предыдущих заявлений; это было больше, чем отражение, это была копия, которая воспроизводилась оригиналу. Стэн, по-видимому, очень легко мог имитировать людей, хотя было трудно понять, почему он не использовал эту способность более точно.
Почти бессознательно форма, к которой стремился Рандидли, изменилась, образуя кривые и длинные, расширяющиеся линии. Это был инстинкт, и Рендидли позволил ему течь сквозь него, в то время как он позволял словам, которые начал произносить Стэн, течь сквозь него. Все это время Эфир собирался вместе, закручиваясь во все более и более плотную спираль, направляясь к объекту, который создавал Рандидли.
— Я Я не уверен, что сказать. Я думаю То, что я есть, это просто то, что я есть. Я не что-то особенное, но я могу слушать, я могу Я могу меняться. Я могу быть кем угодно, если кто-то попросит меня об этом. Я просто такой, какой я есть, это Я просто Все проходят через меня, понимаешь? И я могу чувствовать их всех. Я думаю, что я
Внимание Рендидли отвлеклось от речи и переключилось на эфирное изображение. Оно превратилось в граммофон, полностью сделанный из зеркал. Это был маленький объект, состоящий полностью из зеркальной субстанции, деформированный и сформированный в маленький объект, с изогнутым усилительным рупором наверху. Но также внизу, неизвестно Рандидли, находилась большая клетка.
Честно говоря, когда он обратил свое внимание вниз на изображение своего творения и обнаружил эту странную, однородную квадратную клетку, он был чрезвычайно потрясен. Как это появилось, без его попыток изменить изображение? Возможно, ответ был в местоположении; это было создано внутри тела Стэна, и что-то в хозяине повлияло на результат
Или, возможно, это было гораздо более зловещего происхождения, и помещение этого внутрь человека будет иметь последствия. Мысли Рендидли сразу же перескочили к Существу, изменяя изображение издалека, пока он обращал внимание на другие вещи, но это не казалось правильным. Знания Рендидли об Эфире и его способность отслеживать его увеличивались огромными темпами каждый день, благодаря постоянным исследованиям. Если бы что-то было иначе, ему было бы трудно поверить, что он этого не заметил бы.
— Ты недооцениваешь Эфир, — мягко произнесла Лукреция, и Рендидли начал раздражаться из-за того, как она продолжала вмешиваться, как будто она могла читать его мысли, не разговаривая с ним. — У него много общего с моей способностью манипулировать нитями кармы. Разве ты не чувствуешь этого? После того, как ты решил создать это какая-то связь позволила его словам направлять твое творение.
Внутри клетки образовалась тень, маленькая и аморфная, капля смещающегося, черного как смоль тумана. Иногда казалось, что внутри этой тени есть фигура, но новая волна тумана вырывалась наружу, заслоняя ее, и к тому времени, когда эта волна была близка к рассеиванию, форма внутри тени превратилась во что-то другое. Это было новое существо, новая форма, даже если то, что было в его ядре, приводящее его в движение, оставалось прежним.
Эфир в воздухе начал грохотать, даже когда все более дикие шепоты Стэна и молчание Рендидли продолжались. Со временем способность Рендидли чувствовать связь между ними росла. Их тянуло друг к другу. Этот Духовный Навык принимал форму, частично по воле Рандидли, но частично потому, что он органично вписывался в форму души Стэна.