Теперь, когда она достигла 50-го уровня, песчаная буря раздулась наружу, становясь все выше и выше. Если раньше это была мощная, но дополнительная сила, то теперь это было опасно, так говорил ей ее инстинкт. Она яростно хлестала наружу, туда-сюда, ударяя по копью, которое было представителем ее Класса. Именно эти вибрации она и чувствовала, заставляя ее согнуться пополам от агонии.
Где-то вдалеке она чувствовала остальную часть группы, подходившую к ней. Особенно она чувствовала обеспокоенный взгляд Призрачного Гончего, так как она даже не могла заставить себя открыть рот и заговорить. Каждый раз, когда она это делала, песчаная буря усиливалась, обрушиваясь на ее Класс. Сила ударов была настолько велика, что
Тонкий осколок ее копья был отколот песчаной бурей, что мгновенно привело песчаную бурю в бешенство. Она закружилась еще быстрее, ветры скручивались в точку, которая вонзилась в ее копье, целясь в маленькую слабость в нем. С расширившимися глазами Алана могла только беспомощно наблюдать, как эта странная сила, которая раньше была у нее, обратилась против нее, стремясь уничтожить Класс.
Затем в ее ухе прошептал голос. Глубокий и мужской.
Девочка. Прими меня, и я спасу тебя.
Страх Аланы мгновенно был погашен этим чужеродным влиянием, и ее подозрения возросли.
Если ты не захочешь принять мой облик, ты умрешь. Ты принимаешь?
Может быть, это было не умно, но
— Пошел ты, — прошипела Алана.
ТРЕСК.
Когда ее Класс раскололся надвое, Алана почувствовала, как рвется ее сознание, а затем в него ворвалась тьма, унося ее прочь.
Рендидли ухмыльнулся, увидев уведомление о своем 10-м уровне, но, прежде чем он успел его прочитать, его отвлекла Люкреция.
— Прости, но я не могла тебя предупредить. Система не позволяла мне говорить. На 50-м уровне
Прежде чем она успела закончить, Рендидли обнаружил все более сильные колебания Эфира и резко обернулся. Алана, согнувшись пополам, сидела в углу пещеры и тяжело дышала. Отложив свои уведомления, Рендидли в мгновение ока преодолел расстояние и положил руку ей на лоб. Он сразу почувствовал, что это не физическое заболевание, поэтому отогнал Птолемея, который с обеспокоенным выражением лица рвался вперед.
Лицо Рендидли помрачнело, когда он заглянул внутрь Аланы с помощью своего навыка Обнаружения Эфира. Нет, это
— Многие из наших воинов погибли, прежде чем поняли, что происходит. Вокруг Класса наращивается что-то, чем сильнее он становится. Это значительно облегчает создание образов, поэтому это полезно, но в определенный момент это становится сжатым, как бомба, и взрывается. По этой причине многие люди остаются на 49-м уровне, пока не разовьют свой личный набор навыков, потому что после 50-го это становится намного сложнее.
— К черту подробности, — сказал Рандидли, его пульс быстро участился, — Что мне делать?
— Ничего — тихо сказала Люкреция. — Если она отвергнет предложение Бога
Глаза Рендидли расширились.
— Ее Класс будет разрушен, — закончила Люкреция.
Рендидли посмотрел на Алану, лежащую на полу пещеры, теперь уже в конвульсиях, с кровью, текущей из ее лица. Без ее обычной хмурости Рендидли не мог не заметить, как она молода. Молодая женщина лет 20, столкнувшаяся с апокалипсисом, поднявшая копье. Она была одной из первых, кого он Благословил, и теперь
Его ядро начало резонировать, все его навыки Иггдрасиля начали светиться в его груди. Сила хлынула в него, заставляя его физическое тело напрячься от напряжения, вызванного таким большим количеством силы. Нежелание поднялось из его груди, густое и горькое.
Он вспомнил, как путешествовал с ней до Франксбурга. Как она пробилась и получила золотую монету для города, уничтожив Босса Муравьев. Затем она проводила его обратно, приняв его Благословение.
Она была одной из сильнейших в Доннитоне. Она защищала город в его отсутствие. Она была капитаном Первого Отряда Доннитона, самой престижной военной должности в иерархии Доннитона. Когда Рендидли вернулся, она не задала никаких вопросов и просто приняла его приглашение на спарринг.
Несмотря на то, что он на годы опережал ее в адаптации к апокалипсису, она снова и снова бросалась на него. Она была прямолинейной, упрямой и
И она была другом. В маленьких моментах, в общей преданности, если не в застенчивости, то в интроверсии. Они оба были людьми немногословными. Рендидли внезапно понял, что никогда не благодарил ее за все, что она сделала для города, никогда не говорил ей, что без ее силы они бы никогда не справились.
Частично это было потому, что Рендидли никогда не обращал внимания. Он просто принимал это как должное.
Его тело горело, его глаза светились изумрудом, как неоновые вывески в маленькой пещере, Рендидли посмотрел вверх, в небо, на Систему, на чертово Существо, которое заставило их прийти сюда, и отверг ее.
— Нет.
Проникнув в ее душевное пространство, Рендидли схватил ее Класс как раз в тот момент, когда он разбился.
И он связал его обратно.
Глава 427
Объединить её Класс, как быстро обнаружил Рандидли, оказалось легче сказать, чем сделать. Даже если он удерживал форму Класса, та странная густая энергия вокруг него все равно обрушивалась на него, ища путь внутрь. Рендидли успел среагировать до того, как все было разнесено в щепки, но он не мог заблокировать каждый изъян.
Пока он боролся, странная энергия прорвалась, выпотрошив части Класса, уничтожив результаты 50 уровней работы. И это взбесило Рандидли. Отчасти потому, что это появилось из ниоткуда, и потому, что в этом, казалось, не было никакого смысла но главным образом потому, что Рендидли чувствовал, что ничего не может сделать.
Он ненадолго задумался об использовании (Вдохновения), но затем отказался от этой идеи. (Вдохновение) хорошо подходило для широких, мощных мазков. Скорее всего, если бы он использовал (Вдохновение) на (Управление Эфиром), он бы просто раздавил и без того хрупкий Класс, пытаясь защитить его. К тому же, странная густая энергия вокруг Класса не истощалась; наоборот, со временем она становилась только сильнее.
В этот момент, направляя свою волю, отбиваясь от песчаной бури, пытающейся проникнуть в Класс и уничтожить его, Рендидли больше всего на свете скучал по Невии. Как ни странно, он верил, что если бы она была здесь, она смогла бы сказать ему, что происходит, и как с этим справиться. У неё было поразительное чутьё на Эфир.
Лукреция оставалась рядом с его сознанием, печально качая головой, считая это безнадежным делом.
Как ни странно, Рендидли вспомнил цитату, которую миссис Гамильтон сказала Донни: Если ты не можешь использовать силу, не пытайся применить больше силы: победи умом и сочувствием .
Ум и сочувствие, вот оно что? Так что же здесь происходит, собственно? Эта странная энергия, которая накапливалась все то время, пока она продвигалась к 50-му уровню, внезапно атаковала Класс? Но почему?
Итак, Рендидли наблюдал, даже когда он изо всех сил пытался сдержать эту энергию, удерживая быстро разрушающийся Класс вместе. Теперь он был разбит на 5 частей, что немного облегчило защиту, но все более слабые всхлипы Аланы свидетельствовали о том, что последствия будут ужасными, если позволить разрушению зайти так далеко.
Странная энергия Она не атаковала, как таковая, а бросалась на него, врезаясь в него
что нисколько не помогало. Энергия, по сути, разбивала его, медленно стирая Класс. Как только он разбивался, энергия предпочитала целиться во внутренности, а не наносить удары по относительно структурированной внешней стороне. Потом
Потом Рендидли замер. Потому что, приглядевшись, он понял, что часть энергии рассеивается. И в пространстве, где были трещины, что-то росло.
В представлении Рендидли Класс Аланы был гигантской конструкцией из янтаря, твердой и прочной, имитирующей её стиль и силу. Но во всем янтаре, как Рендидли пригляделся, были тонкие прожилки. Тонкие, изумрудные прожилки, ярко светящиеся жизнью, извивающиеся в трещинах, тянущиеся наружу.
И когда энергия входила в контакт с этими тонкими изумрудными лозами
Казалось, энергия в восторге и всасывалась в них. Но это всасывание приводило к тому, что энергии приходило больше, чем крошечная изумрудная лоза могла поглотить, и странная густая энергия просто разбивала Класс, разрушая его еще больше. Но в этом пространстве могли выскользнуть еще три изумрудные лозы.
Однако это была проигрышная битва. Лоз все еще было в сотни раз меньше, чем нужно. И с таким небольшим количеством лоз, это просто увеличивало площадь поверхности, которая втягивала густую энергию внутрь, нанося сокрушительный удар по Классу, разрушая его еще больше.
— Не так — прошипел Рандидли, закрывая глаза, ломая голову, пытаясь понять, что делать. И когда он обратил свое внимание внутрь если он не нашел ответа на вопрос, который задавал, он нашел ответы на десятки других вопросов, и это дало ему идею.
Потому что, когда он обратил свое внимание внутрь, он почувствовал себя глубоко не собой. Он плавал в мягких образах, Доннитона ночью, полировки копья, палящего жара солнца, висящего над пустыней образах, которые не были его собственными, плавно текущих через связь, которую он и Алана разделяли через (Благословение).
Мгновенно Рендидли надавил своей волей, и волна Эфира вырвалась вперед, пробившись через их связь в тело Аланы. Мгновенно эти маленькие зеленые отростки раздулись наружу, вырастая все больше и больше маленьких усиков, поглощая бурные энергии все быстрее и быстрее. Образы хлынули в Рандидли.
Рендидли смутно знал, что то, как работает его Эфир, отличается от Системы. В конце концов, его (Эфирный Перекресток) обменивался как жизнью, так и образами, тогда как Система предоставляла жизнь и образы, но принимала только жизнь в обмен.
Куда же тогда деваются образы?
Они накапливались бы вокруг пространства души, и им некуда было бы деваться, пока Ну, казалось, что они будут накапливаться до тех пор, пока не окажется достаточно давления, чтобы они вырвались наружу. Естественно, однако, они стремились бы вернуться к соединению с жизненной энергией, возможно, текущей в противоположном направлении, но никогда не разделяясь. Потому что они не были созданы без контекста жизни и все еще жаждали её, до такой степени, что они разбили бы жесткий Класс, который бы их н