овать себя некомфортно, но это была и не просто рабочая рубашка. В общем, Рендидли был очень горд собой.
Это не было тем нарядом, в котором красовался Донни, но он также не выглядел как Алана, которая проводила все свое время за работой, не думая об эстетике. Хотя в глубине души он знал, что Алана усвоила эти привычки, потому что яростно преследовала его (Уровень) силы
Рендидли покачал головой, а затем шлепнул себя по щекам. Нет смысла сейчас на этом зацикливаться.
Сейчас пришло время быть очаровательным.
В животе появилось неприятное ощущение.
Рикки Стейн улыбнулся, довольный своим маленьким королевством.
Хотя он изо всех сил пытался получить свое (Гражданство 1-го уровня) в течение года, в этом небольшом сообществе сталеваров это было похоже на королевскую корону. Все относились к нему с уважением, а тех, кто этого не делал, тщательно учили уроку те, кто делал и хотел заработать несколько дополнительных очков в его глазах.
Благодаря своему гражданству он имел доступ к сырью и областям, к которым другие не имели, и, обладая информацией, он начал использовать свои и без того респектабельные сбережения. В течение месяца Рикки стал местным гегемоном и теперь более активно распространял свои пальцы в темную сторону делового бума.
Правда заключалась в том, что Гост хотел дронов, и он хотел, чтобы люди работали над их созданием и улучшали свои собственные (Навыки). Поскольку директива исходила от Госта, многие военные не вмешивались в управление металлообрабатывающим сообществом, которое Рикки окрестил Штейном. Фактически, помимо бродячего шерифа или рейнджера, в пределах Штейна регулярно находились только два полицейских.
И эти визиты были в лучшем случае еженедельными.
Таким образом, уже начинала формироваться грубая иерархия. Рикки намеревался быть на ее вершине. Именно поэтому он устраивал эту вечеринку, надеясь завлечь некоторых влиятельных рабочих и отвлечь других от влияния персонала фабрики.
Потому что, помимо Рикки и военных, здесь была третья фракция: так называемая Аналитическая группа . Ее возглавлял надоедливо присутствующий бригадир Дэйви. У Рикки были мысли о том, чтобы нанести удар по этому человеку, преподать ему урок, но ходили слухи, что он был выше (Уровня) 30.
Рикки вздрогнул. Он не возражал против оскорбления некоторых лиц без гражданства, но гражданин (1-го уровня), достигший (Уровня) 30 Рикки не был настолько оторван от реальности, чтобы думать, что его влияние может запугать этого человека. И кто знает, какие силы Гост предоставил в его распоряжение.
Нет, лучше попытаться использовать мягкий метод и пойти на рабочих.
Было 5 человек, которые его особенно интересовали. Туйя и Диего, пара смуглых братьев, которые особенно противились его ухаживаниям, но оба были известны как бабники. Высокая седовласая женщина по имени Соня, у которой было около дюжины помощниц, предлагавших им убежище от преследований фабрики, где доминировали мужчины.
Был подозрительный старик по имени Григорий, который улыбался только в присутствии денег. И, наконец, был напряженный, пухлый человек Балу Эриксон. С привлечением каждого человека в сферу влияния Рикки были связаны свои преимущества, но наиболее убедительным было преимущество Балу. Этот человек несколько дней продавал свою уникальную сталь Эриксона, и уже некоторые внешние источники спрашивали, могут ли они получить ее за `.
гораздо дешевле, чем непомерные 20 долларов за слиток, которые за него просил бригадир Дэйви.
Вокруг Рикки стояли столы с едой, несколько музыкантов, пара его любимых приятелей, выглядевших как нужно — одновременно внушительно и располагающе для вечеринки, и несколько женщин, нанятых в эскорт-сервисе из Западного Провиденса. Гости должны были скоро прибыть, поэтому Рикки щелкнул пальцами, и девушки отошли, разговаривая с некоторыми мужчинами, а другие начали танцевать под музыку.
Все должно было быть весело, все должно было доставлять удовольствие.
Все должно было быть соблазнительно.
Мечтательно улыбаясь, Рикки представлял, что эта ночь станет ночью, которую он не забудет. Ночь, когда Рикки станет Стальным Бароном Стейна, и все наконец-то встанет на свои места. Он не мог представить, что может пойти не так.
Глава 509
Алан Говард верил в остатки этой страны и в то, что именно он лучше всего подходит для того, чтобы ее возглавить. Несмотря на то, что выборы не были напряженными, он все еще испытывал некоторое беспокойство по поводу перспектив своего второго избрания. Это, конечно, произойдет только через два с половиной года, но Алан никогда не был человеком, который упускает из виду мелкие детали. Он планировал решение проблем заранее.
Это было одной из причин, почему Система так сильно расстраивала Алана. Угрозы, которые она бросала ему, были непредсказуемы. Те странные существа, которые спустились и предупредили страны Земли перед прибытием Системы, не остались; они дали свое предупреждение, несколько намеков о том, как действовать дальше, а затем ушли.
Здесь не было никакого руководства. А Алан отчаянно в нем нуждался.
Вздохнув, он откинулся на спинку своего кресла из искусственной кожи. К сожалению, он находился не в Белом доме, что его тоже раздражало. Эта часть округа Колумбия не вошла в Зону 1. В основном они получили множество исследовательских комплексов и военных баз вокруг Юга округа Колумбия. Таким образом, это была всего лишь реплика.
По внутреннему телефону Алана раздался зуммер.
— Отец Фостер прибыла к вам, господин президент.
— Отправьте ее, — проворчал Алан, размышляя над фигурой Отца Фостер. Хотя это была женщина, она возглавляла довольно большую и растущую религиозную группу, которая настаивала на том, чтобы называть ее Отцом Фостер. Они были ответвлением христианства и довольно экстремальным. Но единственный способ, которым религиозные группы пережили приход Системы, — это удвоить усилия, и эта группа не была исключением.
Они верили, что Система — это конструкция дьявола и что люди должны избегать ее осквернения как можно больше. Они, по крайней мере, признавали необходимость того, чтобы некоторые члены были прокляты Навыками и Классами для защиты, но религия проповедовала преднамеренное невежество в отношении путей Системы. Люди делали все возможное, чтобы игнорировать беды, стоящие перед более широкой областью Зоны 1, и изолировались.
Обычно эта группа, скорее всего, была бы просто уничтожена Рейдовым Боссом. Но этот Отец Фостер был особенно проницателен, и она собрала вокруг себя несколько очень сильных Классеров. Они несли бремя грехов человечества, чтобы защитить всех, говорила она. Их жертва была великой.
Алан не мог не заметить, что это удерживало всю власть сосредоточенной исключительно в нескольких влиятельных парах рук. Но было уже слишком поздно что-либо с этим делать. Несчастное совпадение, заключающееся в том, что они были одной из немногих сохранившихся христианских церквей и имели землю, чтобы предоставить ее беженцам, означало, что Конгресс посчитал хорошей идеей использовать их в качестве ресурса, чтобы облегчить людям жизнь в Системе.
В итоге это привело к тому, что группа культистов получила постоянный поток напуганных и одиноких людей для вербовки. ОВС, конечно, забрали сливки для своих собственных целей, но многие талантливые люди попали под влияние Отца Фостер. Команда ОВС была талантливой, но они не знали, как распознать честность или боевые навыки. Их этому не учили.
Через шесть месяцев после начала переселения Алан понял, какой ошибкой было позволить этому мелкому персонажу контролировать судьбы стольких людей. Но, как и все остальное, это знание пришло слишком поздно, чтобы Алан мог что-либо предпринять.
Безмятежно Отец Фостер вошла в кабинет Алана. Это была женщина лет сорока с длинными светлыми волосами и фиолетовыми мешками под глазами. Сначала Алан предположил, что мешки остались после наркотической зависимости, но более высокая Жизнестойкость обычно устраняла эти симптомы у всех людей. Чем дольше они сохранялись, тем больше Алан приходил в замешательство, но он всегда был политиком; он унесет свои непристойные вопросы в могилу.
Отец Фостер улыбнулась Алану.
— Ах, господин президент, как прекрасно видеть вас в добром здравии.
Мешки под ее глазами стали еще больше и заметнее.
— Взаимно, — плавно произнес Алан, указывая на стул.
Она села.
После нескольких долгих секунд, в течение которых эти двое оценивали друг друга, Алан заговорил осторожным тоном.
— Если меня правильно проинформировали у вас есть некоторые жалобы на последнюю партию беженцев, которых мы отправили в ваш район?
На ее лице появилось легкое выражение, и Отец Фостер кивнула.
— Да. Я не хочу критиковать ваши методы, но вы прилагаете большие усилия, чтобы информировать людей, которых вы освобождаете, о дьявольской Системе. Похвально и в вакууме ценно, но я чувствую, что это скорее вредно, чем полезно, учитывая, что они придут в любящие объятия Божьих избранников.
Даже этих мягких заявлений Отца Фостер не хватило, чтобы Алан закатил глаза.
— Вы просите отправлять их быстрее?
— В некотором смысле.
Отец Фостер, казалось, задумалась об этом. В своем уме она, несомненно, пыталась справиться с неуклюжей реальностью общения с кем-то, кто был, по сути, язычником в ее глазах.
— Если это оптимальный способ добиться этого, то все в порядке. Недавно произошло несколько инцидентов, когда новоприбывшие слишком много говорили о внешнем мире и ужасах, которые случаются с непосвященными. Ах, господин президент, не думайте, что мы не уважаем жертвы, которые вы приносите, чтобы защитить нас, мы бесконечно благодарны и почитаем вас за жертвы, которые вы принесли. Но я думаю, что ваш ускоренный курс в нашем современном мире заставляет их чувствовать, что подвергать опасности свои собственные души — это необходимая жертва, когда это не так.
Глаза Алана вспыхнули. Несмотря на то, что он все больше раздражался, Алан сохранял свою речь как можно более нейтральной. В конце концов, Отец Фостер возглавляла растущую общину. Почти 200 000 человек ежедневно посещали одну из ее аффилированных церквей. К ней нельзя было относиться легкомысленно.