— Ладно, я сообщила Автократу. Тебя должны немедленно доставить к нему. Лукреция ему нужна твоя сила, сейчас больше, чем когда-либо. Время выбрано идеально.
Мир Лукреции погрузился в холодную воду.
Это был знакомый термин, вырвавшийся из её недавно приобретённых воспоминаний. Был только один случай, когда Пропагатор мог потребовать твою силу . Это был своего рода эвфемизм среди Врайтов. Они говорили так только тогда, когда тебя выбирали для деконструкции. Тебя разбирали на части, которые затем шли на создание нового поколения Врайтов.
— Я — начала Лукреция, но не смогла продолжить. Именно сейчас её тело решило сломаться. Не на физическом уровне, но её начало так сильно трясти, что она едва могла стоять. В этот момент в её голове боролись две стороны. Одна жаждала прекращения.
А другая, обретшая независимость в Системе, горела от страха, что скоро умрёт.
Путь, которым воспользовалась Лукреция, привёл её прямо в комплекс Автократа, в укреплённый центр Иклида. В значительной степени игнорируя дрожь, Сельфия потащила Лукрецию по коридорам. Странные сине-серые металлы здания наполняли её странным чувством беспомощности и ностальгии. Если бы у неё был хоть какой-то контроль над собой, она бы сопротивлялась и дала отпор. Ей нужно было время, чтобы перепроверить свою подготовку
Её навыки! Её класс! Всё, над чем она работала! Нити кармы, которые она вплела в Теллус за время своего долгого пребывания там, всё ещё оставались. Они укрепляли её и давали ей силу. Её зарождающиеся отношения с Рэндидли, её незавершённая связь с Шаль, её жизнь, свидетельствующая о стольких крошечных жизнях в (Навыке души) Рэндидли. Неужели это действительно означало, что все её связи прекратятся? Кто-нибудь вспомнит о ней?
Карма — это то, что могло быть сформировано только двумя существами, которые каким-то образом соприкоснулись друг с другом. Они были, безусловно, её самой ценной силой. Они делали её ЕЙ. Она была Вечной Ведьмой. Она она была больше, чем чёртова машина, которая выполнила свою роль и теперь возвращается на запчасти.
Лукреция упёрлась каблуками в землю, и Сельфия споткнулась, пытаясь продолжать тянуть её. Сельфия обернулась с искажённым выражением лица.
— Ты смеешь заставлять Автократа ждать?! Я должна
— Тихо, дитя, — прошипела Лукреция. Сельфия тут же побледнела, когда от Лукреции вырвалась опасная аура. Этого она и боялась. Бессилия. Чувства беспомощности. Неужели так легко взрастить этот страх после смерти приёмных родителей на Теллусе, потому что она уже подсознательно знала, как ею управляют?
Это было то, над чем Рендидли наверняка задумался бы. Он глубоко заботился о том, чтобы чувствовать себя хозяином своей судьбы, и в этом он был очень похож на Лукрецию. Но Лукреция боролась с этим не на принципиальном уровне, как Рэндидли. Нет, Лукреция просто боялась.
Боялась другой половины себя, которая родилась здесь. В конце концов, эта её часть настаивала на том, что это Автократ. У него, несомненно, будет возможность сохранить её силу и использовать её для улучшения Врайтов. Его понимание её превосходило всех остальных. Он был архитектором всего вида. Ходили слухи, что Врайты были бессмысленной толпой, пока Автократ не вознёсся, чтобы стать тем совершенно трансцендентным существом, каким он был. Именно его рукой они смогли так далеко продвинуться.
Она была одним из его первых творений, и самым прекрасным. Уже этого достаточно
И перед лицом того факта, что они захватили источник копья
Чёрт, но если её разберут
Шаль
Иди.
Голос, казалось, вытекал из стен и проникал в её ноги и ступни. Лукреции потребовалось несколько секунд, чтобы заметить, что она двигается, даже не собираясь этого делать. Это ничуть не облегчило её растущие страхи. Вскоре паника и одиночество, которые одушевляли Лукрецию в её самые тёмные часы, вырвались из неё. Всё исцеление, произошедшее внутри Рэндидли, исчезло. Мысленно она металась, столкнувшись со своим страхом.
Её внутреннее я потянулось и нашло её старые инструменты. Жестокость. Злобность. Ненависть. Манипуляции. Они легко легли в её руки. В них была успокаивающая прохлада. Очень скоро дрожь, которая не прекращалась с тех пор, как Лукреция прибыла в это место, прекратилась.
Коридоры расплылись, и прежде чем она успела опомниться, Сельфия привела Лукрецию к двери, которую охраняли двое могущественных элитных воинов, которых люди Теллуса называли Королями-Ведьмами. Двое открыли дверь, и Лукреция рефлекторно шагнула вперёд с довольной улыбкой, глядя на охранников. Если бы люди знали, что эти Короли-Ведьмы — всего лишь обычные Врайты, созданные Автократом, а не кем-то из мелких Пропагаторов
Ну, возможно, они и знали. В конце концов, Шаль смог довольно легко убить одного из них, если верить рассказам.
Внезапно Лукреция почувствовала вспышку тоски. Возможно, ей следовало навестить Шаля, прежде чем заниматься этим вопросом. Но ей было так страшно и она не хотела, чтобы он вмешивался. Если она снова подвергнет его опасности
— Удачи, — весело сказала Сельфия, и дверь за Лукрецией закрылась со щелчком. Будем надеяться, что приход сюда не означает, что ей придётся расплачиваться жизнью.
Комната была обставлена скромно; Автократ не был показным человеком. Фактически, единственным настоящим предметом мебели была длинная металлическая вешалка, воткнутая в пол в центре комнаты. На ней висел плащ Автократа. Это была роскошная вещь из чёрного меха, гладкая и выглядящая могущественной. Казалось, что в меху скрываются странные цвета, и часто казалось, что он светится, если смотреть на него уголком глаза. Лукреция не сомневалась, что под правильным углом от этого меха преломлялись радуги.
Лукреция никогда не видела, чтобы Автократ носил этот плащ, но ходили слухи, что он надевает его, когда выступает на войну, и ни минутой раньше. Лукреция верила в это. Это был предмет, от которого разило смертью.
Автократ стоял над телом Врайта, праздно глядя на него. Даже когда она вошла, он, казалось, не заметил, просто продолжал изучать Врайта. Лукреция успокоила своё бьющееся сердце и сделала всё возможное, чтобы не издать ни звука. Леденящее спокойствие распространилось, когда Лукреция всё крепче и крепче сжимала свою жестокость и страх.
— Безупречно — прошептал Автократ, взмахнув рукой. Тут же искра света вошла во Врайта, и Король-Ведьма встал, его глаза пронзительно заблестели. Автократ снова взмахнул рукой, и Король-Ведьма рассыпался в прах. Куски костей и металла застучали по земле.
Автократ повернулся и посмотрел на неё. Выражение его лица было отстранённым и усталым. Поманив, он сказал:
— Иди.
Её тело подчинилось прежде, чем её разум осознал, что происходит. Только почти у самой цели Лукреции удалось остановить себя. И отчасти это произошло потому, что она посмотрела на Автократа. Она действительно посмотрела на него.
Он выглядел старым. Его спина была немного согнута, а волосы, ниспадающие по спине, были бледно-серыми. Его кустистые брови закрывали острые глаза, но его лицо было лабиринтом морщин. Он не был непогрешим. Он мог умереть, как и все они. Как и она. Возможно, надежда ещё не потеряна. В её сознании тёмное оцепенение продолжало распространяться.
Глава 645
— Господин, думаю меня не стоит деконструировать.
Это заставило Автократора замереть. Тут же странное инстинктивное желание приблизиться к нему исчезло. Задумчиво он посмотрел на неё и хрустнул пальцами. И только после того, как он хрустнул каждым пальцем, он заговорил. И тогда это было всего лишь одно слово.
— Я я считаю, что мои кармические способности могут быть чрезвычайно ценными для Врайтов, — медленно произнесла Лукреция. Внутри она начала ощущать быстро растущий поток Эфира в себе, поскольку вытягивала его из Рендидли всё больше и больше. В отличие от него, она испытала бы довольно опасные последствия, если бы позволила ему оставаться неиспользованным слишком долго. Но почему-то Лукреция не верила, что мир продлится долго. — Если меня деконструируют, то это будет преимуществом против людей Теллуса, которое у вас больше не будет
— Ба, это не имеет значения. Врайты будут жить и умирать, что бы ты ни делала, — вздохнул Автократор. Но затем он снова повернулся к Лукреции и прищурился на неё. — Однако я не могу отрицать, что почувствовал в тебе что-то, что было за пределами моего понимания. Так долго избегать моего взгляда что ж, очень немногим это удавалось. Во что бы то ни стало, продемонстрируй свои кармические способности. Возможно, есть какая-то надежда на твою жизнь, если твои методы окажутся новыми.
Лавандовые глаза Лукреции вспыхнули, но она сохранила сильный контроль над своим выражением лица. Сейчас не время позволять ему увидеть её план, даже несмотря на то, что Автократор дал ей идеальное оправдание. Казалось, его возраст давил на него, как груз. Он смотрел на неё холодными глазами, поднял руку и подозвал её к себе.
Тотчас же та часть Лукреции, которая была так готова умереть, оживилась и призвала её высвободить свой самый впечатляющий навык. Она позволила себе слабую улыбку, собирая Эфир и карму в своей руке. Не вините меня, если демонстрация окажется смертельной .
У Лукреции было не так много времени на подготовку, поскольку её инстинкты медленно отключали её способность думать о чем-либо, кроме возвращения к Автократору, как только она вспомнит о нём. В сочетании с огромным чудовищем страха, которое укоренилось в её сердце, Лукреция не могла долго сидеть спокойно.
Но ей не нужно было много готовить. Все элементы уже присутствовали. Лукреция была в большом долгу перед Автократором за всё, что он для неё сделал; пришло время вернуть этот долг.
С размахом Лукреция извлекла кинжал, выкованный из Правосудия. Даже сейчас, после двух месяцев изучения, она не могла до конца понять его возможности. Мало того, что уровень навыка казался высоким, но и сам навык, казалось, был сконструирован на более высоком уровне. Исходящий от него мороз обесценивал каждый защитный навык, который Лукреция против него использовала.