Возможно, это снова была Визуализация, но ему было очень легко погрузиться в эти образы. Они казались реальными вокруг него. Рендидли больше не шел во тьме, а шел сквозь собственные воспоминания. Это было странно, потому что Рендидли был словно призрак и наблюдал, как он двигается и разговаривает с этими людьми.
Потом пришли бои, которые он вел в прошлом. Было почти болезненно возвращаться назад и смотреть на его неуклюжий ранний стиль боя. Хотя Шал и натаскивал Рендидли на принципы во время их совместного пребывания в подземелье, только на Теллусе он по-настоящему научился пользоваться копьем. Его бой против Сфинкса был почти комичным.
Рендидли наблюдает за тем, как он вбегает в комнату и находит человеческий труп Лиры и оборотня, который примет ее облик. Рендидли также видел Тварь во всех лицах, которые она ему показывала. В основном это были вариации лица Лиры. Но во взгляде Твари всегда была глубина, которой, несмотря на всю ее самопровозглашенную мудрость, Лира не обладала. Рендидли мог глубоко ненавидеть своего давнего врага, но он не мог отрицать, что тот обладает огромными знаниями и способностями.
Скривившись, Рендидли поправил свою прежнюю мысль. Если соединится больше Зон, он надеялся, что это займет как можно больше времени. У Твари будут воплощения в каждой Зоне или в некоторых из них. Возвращение к активной версии Твари было бы головной болью, особенно потому, что Рендидли подозревал, что она не будет делать ничего явно против него до третьей Катастрофы.
Она будет довольствоваться тем, что будет готовиться и наблюдать до тех пор.
Через некоторое время воспоминания рассеялись, и Рендидли снова оказался во тьме. Но это было недолгое пребывание; очень скоро тьма перетекла в цвет. Сначала в багровый и золотой, потом в коричневый, темно-зеленый и, наконец, в темно-синий. И как только появились темные цвета, произошел взрыв, и мир вокруг Рендидли превратился в меняющуюся страну цвета, которая двигалась, как лавовая лампа. Оттенки собирались лужами на земле, а затем поднимались вверх, чтобы отделиться и окрасить небо.
Сквозь все это Рендидли продолжал идти. Время начало искажаться. Рендидли подозревал, что прошло уже почти сутки с тех пор, как он сюда попал, но это было трудно отследить. Все было другой формы, чем обычно было в его сознании. Казалось, что части его внутреннего мира гудят, хотя он не мог использовать Навыки, насколько он мог видеть. Во всяком случае, это сделало Рендидли только более осторожным.
Именно поэтому он вздрогнул, когда слова разорвали тьму.
— Сюда.
Голос был мягким, и Рендидли не признал в нем Покровителя Пепла, но он ударил, как молния во тьме. На секунду слова, казалось, прожгли путь в память Рандидли. Затем они медленно начали исчезать. Но этого было достаточно.
Рендидли повернулся налево и начал двигаться быстрее, трусцой пересекая зыбкую землю. Казалось, что под слоем пепла был песок, и каждый шаг становился все утомительнее. Не то чтобы Рендидли уставал, но казалось, что его темп отказывался увеличиваться настолько, насколько он хотел бы, из-за местности.
Теперь, когда Рендидли бежал, он думал об отце. О том, как ему нужно поглощать человеческую жизнь, иначе он будет медленно слабеть. После убийства Отца Фостера Рендидли некоторое время искал Иезекииля и поговорил с Хэнком. Но, похоже, никто его не видел.
Возможно, это была семейная привязанность, но Рендидли не стал настаивать на этом вопросе и не использовал информационную сеть Призрака. Потому что Рендидли пришло в голову, что Иезекииль убил сотни монстров, зная, что они обладают разумом и сердцами людей. Это тяжким грузом давило на сознание Рандидли.
Откуда именно взялся голод Иезекииля?
Но Рендидли не хотел сейчас об этом думать. Вместо этого Рендидли вспомнил измененное воспоминание об отце, которое произошло во время его первого визита в мир Покровителя Пепла. Там он поговорил с Иезекиилем, в то время как в реальной жизни он молчал из страха. Это было хорошее воспоминание.
Запах заднего сиденья, звук дождя и дворников то, как ремень безопасности врезался в его шею.
Цвета вокруг Рендидли изменились, и он оказался там. Двигаясь словно призрак, Рендидли вышел из машины на дорогу. Дождь лил стеной, образуя огромные лужи даже вдоль обочины шоссе. Когда их машина промчалась мимо, то подняла огромные волны жидкости.
По мере того как Рендидли продолжал идти под дождем, удаляясь от места своего воспоминания, мир угасал. Вскоре не осталось ничего, кроме звука дождя. Потом и он исчез.
Но все больше звуков поднималось, чтобы заполнить сознание Рандидли. Сначала звук его дыхания, а потом звук биения его сердца.
Остановившись, Рендидли в шоке поднял голову. Он увидел свет? Настоящий?
Трудно было сказать, потому что цвета продолжали плавать повсюду, но вдали было слабое свечение, которое, казалось, заземляло остальной хаос. Там что-то было. Маяк. Он был немного в стороне от пути Рандидли, поэтому он заколебался. Но, поскольку он не мог доверять своему чувству направления, Рендидли начал двигаться к нему.
Время остановилось. Была только ходьба и свет.
И вот, спустя, как показалось, год, Рендидли добрался до света. Это была просто яркость, и он шагнул в нее. Мир содрогнулся.
Внезапно Рендидли оказался на огромной равнине, заполненной живой пшеницей, хотя и такой, которую он не узнавал. Она колыхалась и шелестела на ветру, и Рендидли медленно обернулся, чтобы все это охватить.
— У меня есть три секрета для тебя, мальчик.
Рендидли резко обернулся. В нескольких метрах позади него стояла фигура с бледно-зеленой кожей и кошачьим хвостом, который метался туда-сюда. Но его глаза были пепельно-серыми, и с его лица каждую секунду все больше и больше отслаивалось и падало вниз, словно какие-то ужасные слезы.
— Ты Покровитель Пепла? — медленно произнес Рандидли.
Существо кивнуло. — Пока что знай меня под именем Улаат. Это то, как я выглядел раньше. Кроме моих глаз. Даже я не могу избежать того, кем я стал. А теперь смотри, это начинается.
Взгляд Рендидли последовал за тем, куда указал Улаат, и несколько долгих секунд он ничего не видел, кроме поля. Затем в воздухе прошла легкая рябь. Пшеницу в окрестностях сдуло, словно внезапным ветром.
Р-р-р-р-рыыв.
Послышалось что-то вроде разрыва ткани, подобно тому, как звук поставленной фарфоровой чашки напоминает землетрясение. Весь район был поглощен шумом, и Рендидли вздрогнул. Воздух еще больше исказился, и внезапно там, в воздухе, образовалось отверстие. Портал.
— Первый секрет ты заслужил за терпение и решительность. Хотя мне и не нравится необходимость этого испытания, возраст научил меня, что у меня нет времени на дураков, которые не могут с этим справиться. Секрет, который я предлагаю тебе, — это правда о Второй Катастрофе. Желаешь ли ты эту правду?
Не уверенный, не был ли это вопрос с подвохом, Рендидли медленно кивнул.
Покровитель Пепла, Улаат, улыбнулся. — Проще говоря, великая вторая Катастрофа это ты сам. Параллельный мир, в котором ты выбрал для себя другой образ. Самая мрачная альтернатива в твоем собственном сознании. И именно эта возможность так долго насылала кошмары на Теллус.
Глава 666
Когда Покровитель Пепла продолжал говорить, Рендидли оглянулся на портал. Странные юркие жукоподобные существа вырывались наружу, распространяясь во всех направлениях. Как ни странно, Рендидли почувствовал, как его перспектива поднимается и взмывает в небо. Теперь, находясь над полем зерна, Рендидли мог видеть края, где поле касалось реки и густых джунглей за ней. Недалеко от края джунглей небольшая деревня синих существ, из которой родом Покровитель Пепла, собирала фрукты.
— Справедливости ради, называть это собой было бы неточно. Но именно это чувствуешь, когда сталкиваешься со Второй Катастрофой. Что, если бы я принял меч? Что, если бы я сосредоточился на льде? Что, если бы мой брат не умер? Такие вопросы, составляющие ваше хрупкое ядро, определят испытание. Иногда такие вопросы могут исказить отражение, с которым вам предстоит столкнуться, до неузнаваемости. Враги, с которыми вы столкнетесь, могут не иметь никакого сходства с вами и вашим народом. Так было в случае с Катастрофой, которая пришла в мой мир.
Покровитель Пепла наклонил голову в сторону джунглей под Рандидли. — Мой народ поклонялся Ядру Мира. Ходят слухи, что каждое растение, даже малейшая травинка, обладает системой корней, ведущих к Ядру Мира. Мы заботимся о росте Ядра Мира и живем его дарами. Мы были стабильным и мирным народом, несмотря на прибытие Системы. Мы выстояли. Такова была сила нашей культуры, что нас ничто не поколебало
Рендидли был слегка ошеломлен тем, насколько человечным казался Покровитель Пепла, Улаат, в своей обычной форме. Но его взгляд на изображения внизу стал каменным. Жукоподобные существа продвигались все дальше и дальше, пожирая все на своем пути. После них оставалась только бесплодная земля.
— зачем ты мне это рассказываешь? — прошептал Рандидли. Конечно, он хотел узнать о Второй Катастрофе и о том, как ее победить. Но он намеренно напомнил себе, что Катастрофа — это более поздняя задача. В данный момент все его внимание было сосредоточено на том, чтобы пройти это испытание и остаться в живых.
— Быть Посвященным — значит привлечь мое внимание. Быть Помазанником — значит нести мои благословения и коснуться мира Горя, который я создал для себя, — медленно произнес Улаат. Жукоподобные существа добрались до деревни народа Улаата. Они застали их врасплох и жестоко убили этих ничего не подозревающих людей. — Быть Избранным означает для каждого Покровителя что-то свое, я полагаю. Другие Покровители считают, что образы протеже достаточно похожи, поэтому они должны унаследовать часть этой проклятой мантии, которую мы, Покровители, вынуждены нести.
Пока его народ истребляли внизу, всю деревню до последнего человека, Улаат повернулся и посмотрел на Рандидли. Его пепельные глаза продолжали распадаться. — Знаешь ли ты агонию вечности? Стать идеей и поэтому неспособным умереть или развиваться? Как ты можешь? Как непостоянно и ярко горит твой потенциал, Рендидли Гончий Призрак. Твоя уверенность в успехе восхитительна, хотя бы потому, что она продолжает существовать, не опираясь на факты.