— Еще одна армия? Что ж, пора бы уже, — сказал Эйлвинд, хрустнув костяшками пальцев. — Полагаю, мне следует поприветствовать их в Школе Копейщика.
Глава 706
Азриэль принюхалась и нахмурилась. Почему от нее пахнет дымом?
Немного поискав, она обнаружила костер на ближайшей крыше, окруженный несколькими кострами поменьше. Огнем управляли двое замученных на вид послушников, а посреди них
Фыркнув, Азриэль перепрыгнула и приземлилась на крышу.
— Рэндидли? Что ты делаешь?
Рендидли шмыгнул носом, втягивая капающую слизь, и злобно посмотрел на Азриэль. При этом его словно одновременно трясло от холода и бросало в пот. Вид был не самый лучший, даже с его особенной аурой. Он обхватил себя руками, словно пытаясь контролировать свое тело.
— Я устраиваю кемпинг. Это культурное мероприятие с глубокой историей среди моего народа.
— Это форма самоистязания? Ты выглядишь как мертвец, — возразила Азриэль.
Рендидли еще больше сморщил лицо, что было очень забавно.
— Ну, это кратковременная проблема. Я скоро с ней справлюсь.
Рендидли испортил свирепый и решительный образ, к которому стремился, шмыгнув носом и потерев его после разговора. Посмеиваясь, Азриэль решила ничего не говорить, хотя ей хотелось отметить, как сильно Рендидли сейчас напоминал больного ребенка. Его губы слегка посинели, а дыхание было поверхностным. Его тело явно было не в лучшем состоянии.
Азриэль стало очень любопытно, какими тренировками он занимался. При всех недостатках Рэндидли, нежелание усердно работать никогда не было одним из них. Честно говоря, Рендидли был трудолюбив до крайности. Это было то, чем она глубоко восхищалась в нем. Независимо от того, насколько тривиальным это было, он всегда, казалось, оттачивал какую-то часть себя для будущего.
Путешествие с Рендидли во многом улучшило собственную трудовую этику Азриэль. Возможно, из-за своего врожденного таланта она никогда не стремилась к силе так упорно, как Рэндидли. Она предпочитала уделять достаточно времени в своих тренировках вдумчивой медитации и размышлениям. Между тем, Рендидли нагло рвался вперед.
Несмотря на то, что Азриэль отдала бы все, чтобы доказать, что ее Мастер — настоящий копейщик, она никогда не понимала, достигает ли она этого, собирая славу. Впечатляющее выступление Рендидли на Региональном турнире дало ей столь необходимую мерку. Ей еще так много нужно сделать, чтобы ее Мастера признали.
— Не хочешь немного поддержки? — легко сказала Азриэль, стараясь не улыбаться.
— Да ну, оставь, — сказал Рэндидли. Затем он махнул рукой в сторону ближайших костров. Тут же подул пронизывающий холодный ветер. Меньшие костры были задушены, а большой костер замерцал и уменьшился.
— Это милый трюк, — спокойно сказала Азриэль, наблюдая за реакцией Рэндидли.
Его глаза сузились до щелочек, и он оскалил зубы.
— Да чтоб тебя! Я никак не могу избавиться от этой чертовой простуды!
После нескольких секунд изучения Рендидли глаза Азриэль расширились. Потребовались какие-то странные логические скачки, но, учитывая, каким тупицей был Рендидли во время их коротких дуэлей образов
— Ты провел много времени, погружаясь в образ холода, чтобы закалить себя? Тот опасный образ, от которого послушники предостерегают новичков?
— Мне бы очень хотелось сказать нет — проворчал Рэндидли.
Азриэль рассмеялась.
— Рэндидли, ты же не кусок железа. Тебя нельзя просто заколотить в форму. Ты
Мгновенно в городе воцарилась тишина, и небо, казалось, потемнело. Слова застряли в горле у Азриэль. Яркая комета взлетела с самой высокой башни в Хастаме и начала лететь на юг. Это произошло всего за несколько секунд, но за это время возникло чудовищное тепло, которое росло по мере того, как комета висела в небе над ними.
Даже Азриэль почувствовала глубокую настороженность в своем сердце, когда посмотрела вверх и увидела это тепло в небе. Оно сокрушало душу. Оно подтачивало уверенность в себе и выносливость. Это была физическая сила в мире. Жар, который пожирал все сопротивление.
Казалось, Эйлвинд Скай снова двигается.
Как только комета появилась, она тут же исчезла. Азриэль посмотрела на Рэндидли. Затем она сморщила нос.
— Ты выглядишь довольным.
— Это было первое тепло, которое я почувствовал за последнее время, — сказал Рэндидли, медленно вращая шеей. И, конечно же, часть бледности и запавших глаз, которые у него были, исчезла. Но даже стоя рядом с ним, Азриэль чувствовала слабый намек на холод, исходящий от его тела.
Она старалась не думать слишком глубоко о том, что Рендидли с собой сделал. Мало того, что существовала чрезвычайно опасная вероятность необратимого искажения его образов, он также рисковал заблудиться в чужом образе. Было несколько раз, когда ее собственный мастер предоставлял Азриэль записи своих пронзительных ударов. Но он предупредил Азриэль не слишком полагаться на них и не использовать их слишком долго. С погружением в чужой образ было связано слишком много рисков.
И все же вот Рэндидли. Тот факт, что образ мороза и холода цеплялся за него даже сейчас, демонстрировал, что он действительно зашел глубоко. Но, казалось, он восстанавливался заметными темпами. Какую же устойчивость он имел?
Тем не менее, он не успеет восстановиться к своему сегодняшнему матчу.
— Будешь использовать это в качестве оправдания, если проиграешь?
— Я не проиграю.
Азриэль притворилась шокированной.
— Я была так полна страха раньше, что не хотела спрашивать, но ты действительно овладел способностью создавать прохладный ветерок? Такой талант будет очень полезен для хранения мяса летом. Несомненно, ты будешь пользоваться большим спросом.
— Ха, — усмехнулся Рэндидли. Затем он покачал головой.
— Поверь мне, все будет в порядке. Может, я и выгляжу так, но худшее должно пройти. Пойдем, пойдем на турнир.
Хотя на взгляд Азриэль он выглядел несколько скованным, скорость Рендидли была высокой, когда они покинули Зал Стойки и направились к грандиозному Колизею Хастама. Сегодня будет всего два боя, и бой Рендидли будет первым. Он и Хелен откроют весь турнир.
Пока они шли, Азриэль краем глаза наблюдала за Рэндидли. Он заставил их ненадолго остановиться, и Рендидли купил большую миску обжигающе горячей лапши, которую он уплетал, пока они шли к арене. Поистине, он улучшался на глазах. Его кожа выглядела розовой и здоровой. Его глаза, казалось, горели зеленым даже днем.
Внезапно Рендидли заметил взгляд Азриэль и взглянул на нее, поджав губы.
— Что такое?
— Она сильная, знаешь ли, — сказала Азриэль. — Я много спарринговала с Хелен на прошлой неделе. Она действительно намерена победить тебя. Не жди легкого матча.
— Я бы и не хотел легкого матча, — ответил Рэндидли. Он глубоко вздохнул, и ни один его выдох не был достаточно холодным, чтобы образовался пар.
— У нас есть понимание. Хелен знает, что должна выложиться на полную, иначе я сокрушу ее.
— Ты ее недооцениваешь, — сказала Азриэль, покачав головой.
Рендидли ухмыльнулся ей.
— Может быть, это ты недооцениваешь меня.
— Я уже совершала эту ошибку. Больше не буду, — твердо сказала Азриэль. — Но Хелен отличается от тебя. В твоих глазах ты видишь великие беды мира. Не думай, что я не замечаю, что твой Навык заставляет тебя носить корону. Это неблагоприятная форма для Теллуса, и все же ты не обращаешь на это внимания. Это делает твои намерения невероятно ясными. Но с другой стороны Глаза Хелен прикованы к тебе. К твоим сильным и слабым сторонам. Я не хочу сказать, что она более опасна из вас двоих, но
Азриэль замолчала.
— ее взгляд был прикован к тебе так долго. Человек, у которого в настоящее время больше всего шансов победить Рендидли Гостхаунда, — это Хелен.
К ее удивлению, это, казалось, только позабавило Рэндидли.
— Разве это не твоя игра? Один ход победит тебя только один раз? И чтобы ударить во второй раз, мне нужно будет развивать свои планы и способности в середине боя. Если я смогу с этим справиться, почему эта подготовка — это то, к чему ты относишься так серьезно?
Что могла на это сказать Азриэль? Рендидли был прав, в очень узком смысле. Его способности были странными и разнообразными. Не будет преувеличением сказать, что опасность боя с Рендидли заключается в том, чтобы быть вынужденным справляться со всеми различными направлениями атак, которые он может на тебя обрушить. И поскольку у него так много Навыков, он может воспользоваться даже малейшей слабостью.
Но Азриэль также знала, что причина, по которой Рендидли иногда удавалось превзойти ее ожидания и нанести ей удар, заключалась в том, что она всегда удивлялась, когда ее прогнозы оказывались недостаточными, чтобы охватить Рэндидли. Определенно был момент удивления.
Между тем Азриэль знала, что Хелен насильно выбивала это из себя в течение последних трех месяцев.
Нет, это, вероятно, началось задолго до этого. Возможно, почти год назад.
Хелен сражалась на передовой, где малейшая слабость означала смерть. Снова и снова она оказывалась в невозможных ситуациях, где не было надежды. Только достигнув этой нижней точки, Хелен столкнулась со своим собственным железным стержнем, который служил ей в трагедии и катастрофе, раз за разом.
Удивление ее не остановит. Невозможные ситуации ее не сломят. У нее непоколебимая уверенность и восхитительная гибкость. Ее свирепость с копьем оказывала достаточное давление, чтобы более слабые копейщики дрогнули перед ней. Хелен была солдатом, который ни разу не пропустил тренировку.
Азриэль может быть гением, а Рендидли может быть монстром, но Хелен была солдатом. Она была профессионалом в борьбе с неприятностями.
И это правда, что солдат не мог сравниться с гением в большинстве сфер жизни, единственным местом, где у солдата было преимущество, было выполнение своей роли: убийство монстров.
Но если Рендидли не верит, Азриэль больше ничего не может сказать, чтобы предупредить его. Ему нужно будет самому узнать, что действительно страшно в Хелен это то, чему она научилась, наблюдая за Рэндидли.