Атака Хелен обрушилась на грудь Рендидли небольшим взрывом пламени. Он попытался откинуться назад, но удерживающие его потоки воздуха снова усилились. Рендидли чувствовал не столько жар, сколько его сердце бешено колотилось под воздействием адреналина. Его странное оцепенение, казалось, немного отступило.
Мгновенно лицо Рендидли просветлело. Слава богу, он на мгновение подумал, что больше не почувствует тепла
Но прежде чем радость Рендидли успела проявиться, Хелен отступила в сторону и снова нанесла ему удар. С ее собственной силой Рендидли развернулся в сторону. Но затем ограничивающие потоки воздуха снова опустились вокруг него, и Хелен нанесла удар слева и справа. Рендидли поднял копье и заблокировал оба удара. Сила была опасной, но не для его защиты. Но давление от воздушных потоков
Оно поднималось. Вся сцена арены была покрыта странными потоками. Она начала немного напоминать водоворот.
Несмотря на то, что удар Хелен был быстрым, Рендидли заметил, что ее ногам немного медленнее удается завершить атаку. Казалось, что, хотя она каким-то образом нейтрализовала большую часть урона от (Навыка), он не был полностью бесполезен.
— (Зажигательное Извержение). (Зажигательное Извержение). (Зажигательное Извержение).
(Навыки) взметнулись вверх, продолжая преследовать Хелен, когда она преследовала Рэндидли. Ее уклонения были резкими и умелыми, но она продолжала заставлять себя двигаться вперед и удерживать потоки воздуха, связывающие Рэндидли. Сохраняя преследование, избежать повреждений было невозможно.
Сжав зубы, Хелен снова и снова наносила удары копьем. К его удивлению, скорость и острота увеличивались с каждой атакой. В то же время брови Рендидли нахмурились от беспокойства за Хелен, получающую урон от (Навыков). Сможет ли она продолжать это ?
Ее копье размыто метнулось к груди Рэндидли, рассекая вбок из другого вектора атаки. Рендидли поднял копье, чтобы заблокировать, но затем появился сверхрезкий след ускоряющегося копья Хелен. Рендидли моргнул. Копье Хелен взметнулось вверх, ударив под нужным углом и с достаточной силой, чтобы отбросить Акри и оставить порез
поперек его груди. Рана была неглубокой, но все же.
Акри на мгновение застыл в воздухе, пока Хелен готовилась к продолжению атаки. Но затем он извернулся и, словно молниеносная гадюка, нанес удар вниз. Глаза Рендидли горели, он вытянул руку и наполнил воздух настолько сильным холодным образом, насколько смог, надеясь, что Акри не закончит этот удар.
Глава 709
— Акри, нет!
Сквозь море злобного жара, ошеломившего Хелен до бесчувствия, голос Рендидли пронзил ее до самого основания. Очень помогло и то, что ее чувство опасности в тот же момент начало вопить, и она замерла, когда волна зимнего воздуха ударила ей в лицо.
С горестным шипением что-то опустилось ей на плечи и обернулось вокруг шеи. Она почувствовала острый край клинка.
Копье Рендидли мягкое? И живое?
На груди и лице Рендидли виднелись порезы. Он посмотрел на Хелен торжественным взглядом.
— Давай сделаем вид, что ничего не произошло. Акри — часть моей силы, но это не служит доказательством того, что мне нужно уйти с этого турнира.
Руки Хелен сжались в кулаки, но она осталась неподвижной. Странное живое копье на ее шее сжалось. Она знала, что копье Рендидли особенное и может свернуться у него на руке по желанию, но она не знала, что это независимая сущность. Если что, оно станет только опаснее, если будет вдали от Рандидли, особенно в подобных случаях.
Так неужели ее план разлучить Рендидли с его копьем ни к чему не привел?
Ее ноги дрожали. Хотя она увеличила свое сопротивление магии и сопротивление боли, подвергаясь воздействию психического яда Вихта, это в конечном итоге была другая разновидность заклинания. Несмотря на ее обширную подготовку только для того, чтобы выдержать заклинания Рандидли, она уже была на грани своей болевой переносимости. Если бы не ее (Море Крови), питающее ее навыки, Хелен не сомневалась, что она бы уже сдалась.
— Ладно, — прошипела Хелен. Она не могла отрицать, что у нее почти нет шансов победить Рандидли, но она не хотела сдаваться. Не сейчас. Еще нет. Он был так близко к ней, она не могла позволить этому шансу уйти сейчас. Его лицо было таким бледным и торжественным. Это не то, чего она хотела. Если этого количества крови будет недостаточно, она накачает в себя еще, пока не утопит его. Может быть, тогда он наконец поймет это.
Медленно кивнув, Рендидли указал на свое копье. С шепотом оно соскользнуло с Хелен на землю. Но, к ее удивлению, оно направилось в сторону арены.
— Куда оно идет? — спросила Хелен, которой не нравилось, куда ее инстинкт в отношении Рендидли ее ведет.
Пожав плечами, Рендидли сказал:
— Ты избавилась от моего копья. Справедливо будет продолжить, как будто это обычное копье, и оно потеряно для меня.
В висках Хелен запульсировало. Этот тупой ублюдок.
— Вот как.
Толпа болела большую часть боя, хотя этот шум по большей части исчез на заднем плане. Но теперь, когда они стояли и разговаривали, ликование медленно утихло. Среди зрителей, казалось, возникла некоторая растерянность. Даже судья выглядел нерешительным, наблюдая за ними.
— Хорошо тогда, — прошипела Хелен, и открыла (Море Крови) настолько широко, насколько это было возможно. Тепло и праведное насилие наполнили ее вены. Словно вспорхнувший воробей, она двинулась. Ее единственной целью было вызвать какую-то реакцию у Рандидли.
Даже когда Хелен взорвалась в движении, Рендидли почувствовал холод.
Это, как он полагал, было целью его тренировок. Испытать холод и использовать его как способ усовершенствоваться. С этой целью он неоднократно подвергался воздействию холода. После чего он страдал от этого постоянного глубокого холода, что приводило к тому, что Рендидли чувствовал себя вялым и оцепенелым. Но большая часть этих эффектов была в самом начале. С тех пор он медленно нашел способы наполнить воздух этим холодным образом, воздействуя на Хелен.
Это была мелочь, но она доказывала, что Рендидли не просто освобождает свое тело от холода. В конце концов, его ядро все еще было таким же замерзшим. Он использовал часть этого образа самостоятельно. Теперь у Рендидли не было никаких сомнений в своих способностях. Он вполне мог быть самым сильным человеком на данный момент, но это было связано с большой долей удачи и упорного труда. Он не достиг этой точки, обладая тем гением, который мог испытать образ и скопировать его.
Почему же он все еще производил такой глубокий, леденящий душу холод?
Узы Хелен врезались в Рендидли с силой, которая его удивила. Казалось, что по ходу боя эти воздушные потоки становились все сильнее и сильнее. Но, как и раньше, он выдохнул и спроецировал холод. Поскольку потоки вокруг него стали вялыми, Рендидли смог вывернуться и уйти с пути рубящего удара Хелен.
Ее глаза были острыми, когда она повернулась, чтобы последовать за ним. Но, возможно, из-за повреждений, которые частичные попадания (Поджигающим Извержением) нанесли ее ногам, возникла короткая пауза, прежде чем она бросилась к нему.
Однако, если она была несколько обременена, образ кроваво-красной реки возник над ней, чтобы ускорить ее скорость. Дикая свирепость и острота, окружавшие ее, словно нимб, расширились еще больше в спиральном водовороте.
Ее копье скользнуло вбок к плечу Рандидли, и он шагнул вперед навстречу удару. Быстрая, как искра, она увернулась в сторону и нанесла удар вниз по его бедру. Рендидли поднял ногу, чтобы отбить удар в сторону, и Хелен внезапно отпрыгнула назад. После короткой паузы она снова взорвалась в движении, достигнув еще более высоких скоростей.
Рендидли поморщился, поднимая предплечье, чтобы отбить удар копьем. Даже при активированной на полную мощность (Короне), Рендидли продолжал покрываться тонкими и жестокими царапинами. Дело было не столько в том, что он не мог угнаться за ее движениями, сколько в том, что он не совсем осознал дополнительный охват, который добавление крови к ее образам дало ей.
— Если это все, на что ты способен, я заберу твою голову, — прошипела Хелен, ее глаза горели почти маниакально.
Со вздохом Рендидли сделал два шага назад. Он не очень полагался на свои навыки передвижения, но это было в основном потому, что он рано осознал, что позиционирование не будет ключом против Хелен. Она была слишком гибкой и изобретательной в своих навыках. Ее образ позволял ей двигаться практически свободно из большинства положений, насколько мог судить Рандидли. Ему нужно было ограничить ее передвижение.
С помощью нескольких очков маны земля взорвалась волной лоз и корней. Мгновенно Хелен бросилась в вихрь копья, рубя налево и направо. Корни размножались и разделялись, но Хелен так же быстро рубила их, как они формировались. Словно неостановимая сила, она пробивалась к Рандидли, разрывая на части прилив растительной жизни.
Рендидли ухмыльнулся. Это была ошибка.
Используя свой высокий контроль, он принес все больше и больше растений с разных сторон, чтобы атаковать Хелен в спину. В первые две секунды Рендидли был удивлен ее способностью справляться с этим. Она была буквально ходячей газонокосилкой, быстро расправляясь со всей колющей и связывающей растительностью, которая ее окружала. Что, пожалуй, больше всего удивило Рандидли, так это то, как она смогла справиться с этим с помощью копья. Это было не то оружие, которое лучше всего использовать в рубящей атаке, и все же она заставляла его выглядеть как мачете в высокой траве.
Но она не могла преодолеть характеристики. К пятой секунде нападения растений ее импульс остановился. Корни хлестали и рубили, пока Хелен не споткнулась, ее раненые ноги наконец подвели ее. Когда она упала, корни бросились душить ее, и Рендидли почувствовал смутное разочарование в своем сердце.
На какое-то время в нем что-то нарастало с холодными образами, но с этим
Более того, Рендидли был очень осторожен в том, как он сражался. В глубине души он знал, что это метод, который, скорее всего, победит: сила его (Хватки Мирового Семени) была просто слишком велика. Она могла сокрушить все, что мог сделать один человек с копьем. Но возможно, то, что он искал, как в крутом образе, так и в борьбе против Хелен, он искал ответ на вопрос о внутреннем равновесии.