— Дело в том, откуда у него эта Сила, — вздохнул Норм. — Ты встречалась с ним взглядом? Руки этого мальчика по локоть в крови. Мы мы просто беспокоимся о том, на каком поле боя он себя закалил. Раса Монстров постоянно раздроблена, воюет сама с собой, чтобы каждое поколение являло миру молодых героев. Если бы он вырос до силы в таком саду, это было бы прекрасно. Даже восхитительно. Но
У Аллики кровь застыла в жилах. Она думала об этой возможности, но его тело казалось таким костлявым и хрупким. Судя по тому, как он не привык к погоде, Аллика была убеждена, что он никогда раньше не был в этих Землях.
Или, возможно, его предыдущая поездка была полностью внутри меха.
— Если он воевал в последней войне, — сказала Аллика, приказывая своему бешено колотящемуся сердцу успокоиться, — это действительно было бы преступлением? Даже если это из-за вины, если это мотивирует его помогать нам сейчас
— Ты бы приняла их жалость? — усмехнулся Кураг.
Теперь сердце Аллики успокоилось. Эта тяжесть в ее сердце, казалось, исходила из нее самой, заполняя всю комнату.
— Я бы спасла жизни тысяч ценой своей собственной гордости, да. Вот почему мы все еще живы, не так ли? Потому что мы сделали этот выбор.
На это ни у кого в комнате не было ответа.
Наконец, Крикск почесал шею и сказал:
— Ну, возможно, перевести его в мое подразделение было бы лучше. Если он настолько силен, он мог бы помочь расчистить главную дорогу. Если мы добьемся там прогресса
— Об этом не может быть и речи, — сказал Кураг. Но затем старик вздохнул. — Возможно, ты прав. Возможно заимствовать его Силу — это все, что мы можем сделать сейчас. Но я должен настоять на том, чтобы он оставался под моим наблюдением. Мне ясно что никто из вас не сможет даже замедлить его, если он окажется шпионом.
Аллике оставалось только покачать головой. Эта паранойя она явно бессмысленна. Но перед лицом упрямства Курага она ничего не могла сказать. Но прежде чем они расстались на ночь, она все же повернулась к Курагу и спросила:
— Даже если бы мы не смогли его остановить, ты действительно думаешь, что смог бы, Кураг?
Улыбка Курага превратила его лицо в лабиринт кожаных морщин.
— Никогда не недооценивайте человека, который прожил так долго, как я, Аллика.
Второй и третий дни Рендидли прошли примерно так же, как и первые два. Днем он бродил по странным извилистым проходам в земле, которые соединяли этот частично разрушенный город. Своим (Пониманием Семя Мира) он мог чувствовать растительную жизнь в окрестностях и чувствовать те места, где обвалы были наихудшими. Он шел туда и расчищал завалы.
В основном он просто протягивал руку и касался камней. Тепло, которое он мог мгновенно произвести, было настолько сильным, что камень мгновенно испарялся. Обрывки сгоревшего углерода улетали, подхваченные легким бризом, который достигал даже этой глубокой расселины.
Ночью Рендидли ел с другими рабочими и слушал их. Они разговаривали, шутили и хвастались, но вскоре Рендидли понял, что они борются под гнетом слишком большого стресса и глубокого чувства бессилия. Но также долг тяжело лежал на их сердцах.
Изумрудные глаза Рендидли наблюдали, выжидая какого-либо знака того, что он должен делать со своими собственными проблемами.
Ответы не приходили легко, но Рендидли и не ожидал, что они придут. Это осложнялось тем, что группа не очень-то ему доверяла. Не то чтобы он мог винить их в этом. Их народ недавно проиграл ужасную войну тому, кем, как они предполагали, был он. Даже сейчас их задачей было раскопать труп их собственной разрушенной цивилизации.
К этому начинанию Рендидли испытывал глубокое сочувствие. Поэтому он использовал некоторые преимущества своего положения, чтобы увеличить скорость их работы. Помимо своих собственных путей, которые он расчищал, Рендидли также начал тайно помогать другим. Очень скоро они достигнут путей, которые чудом не пострадали после жестокого нападения, произошедшего на этом перевалочном пункте.
Рендидли хотел, чтобы они ценили его, но не настолько, чтобы заподозрили неладное.
Честно говоря, к четвертому дню, казалось, что он промахнулся.
— Я буду сопровождать тебя сегодня, — сказал высокий голиаф по имени Кураг. — Твоя работа оставляет желать лучшего. Посмотрим, есть ли какие-нибудь способы, которыми я могу помочь тебе улучшить ее.
В душе Рендидли поморщился. Но он ничего не сказал. Вместо этого он позволил немного беспокойства отразиться на его лице и торопливо кивнул.
Вопреки ожиданиям, однако, Кураг остановился как вкопанный.
— О? Интересно. Ты почувствовал ложь, да? Ну ладно, карты на стол. Я тебе не доверяю. Если ты окажешься опасным, я хочу быть рядом с тобой, чтобы столкнуть тебя в пропасть.
Это заставило Рендидли остановиться. Кураг ухмыльнулся ему.
— Тебе трудно работать, когда чувствуешь угрозу над головой? Ну что ж. Возможно, у нас больше общего, чем я думал.
В конце концов, Рендидли решил игнорировать Курага и продолжать свою работу. Большая часть тяжелого уничтожения обломков уже была выполнена, поэтому это было в основном просто исследование и картирование. Было несколько хлопотно таскать камни обратно к гигантской дыре, чтобы выбросить их, но это была небольшая цена, чтобы оставаться относительно безобидным.
При одной мысли о том, что он безобиден в этом мире, Рендидли усмехнулся.
Когда работа дня была сделана, рабочие снова собрались, чтобы съесть вечное рагу, которое у них варилось. Даже не попрощавшись, Кураг направился к центральной палатке. Фыркнув, Рендидли сел на свое обычное место.
Кейт сел рядом с ним.
— Эхехе, спасибо за помощь, мягкокожий.
Уголки рта Рендидли приподнялись при этом прозвище, которое ему дали другие рабочие.
— О? Что я сделал?
— Ребята устроили тотализатор на тему, случится ли с тобой несчастный случай под присмотром Курага. С ним это случается чаще, чем ты думаешь. Давление от наблюдения что-то делает с человеком, — сказал Кейт с ликующей улыбкой на лице.
— Неужели? Ну, полагаю, мне повезло. — Рендидли протянул руку.
— Ха, мой счастливый талисман! — проревел Кейт, хлопнув Рендидли по руке и вложив половину своего выигрыша в его ладонь. — Мы сорвем куш, если ты сможешь убедить его следовать за тобой еще один день.
— Моя половина почти закончена. Большая ее часть была довольно чистой за первыми обвалами, — сказал Рандидли, пряча деньги в карман. Не то чтобы они ему были нужны, но ему было немного забавно выманивать у этих рабочих лишние монеты.
— Да, мы тоже это обнаружили, — кивнул Кейт. — Счастливый талисман для всей экспедиции! До твоего прихода люди думали о том, чтобы сбежать ночью. Работа казалась бесконечной. Кто бы мог подумать, что это место просто строит из себя недотрогу, а? Без главной дороги город не будет привлекателен для торговцев, но он вполне подойдет для жизни во время песчаных бурь.
— Неужели песчаные бури настолько ужасны? — спросил Рандидли, меняя тему.
— Для тебя? Это означает только смерть, мягкокожий, — объявил Кейт, прижимая кулак к груди. Затем он подмигнул Рандидли. — Для нас тоже смерть. Никто, кроме самых сильных воинов, не выживает там. И даже тогда только на короткие промежутки времени.
— Почему вы не уходите? — тихо спросил Рандидли, его взгляд стал серьезным. Этот вопрос мучил его, когда он бродил по темным туннелям, и единственным его спутником был жуткий звук ветра. Эти рабочие бросались на работу с самоотверженностью, говорящей о глубоком отчаянии в их жизни. И все же это отчаяние было отчаянием исправить то место, где они находились, эту сломанную серию перевалочных пунктов и павших городов.
Так почему же они остаются?
— То, что ты задаешь этот вопрос, доказывает, что ты никогда не знал Земного Голема, — сказал Кейт, хлопнув себя по колену. — Почему ты такой упрямый? Почему ты остаешься в этой бесплодной Земле? Почему ты всегда идешь на войну?
Для драматического эффекта Кейт сделал паузу. Затем, когда он заговорил, это был другой голос. Его тембр был глубже, почти резонирующий. Он заполнил небольшое пространство между ними и, казалось, резонировал с камнями, на которых они сидели. Внезапно Рендидли почувствовал, что, когда Кейт произносит эти слова, он говорит голосом, который исходит не от него самого, а от чего-то гораздо большего, чем одна жизнь может быть.
— Потому что это так. Потому что это все, что мы знали. Потому что мы чертовски хороши в этом.
Глава 738
— Возможно ли это? — пророкотал Бульдозер, рассматривая парня перед собой.
Натан заёрзал, но не от пристального взгляда.
— Ну да, это возможно. Ты намеренно держал себя на 49-м уровне, так что переключение ещё можно сделать, но это потребует энергии. Больше, чем у меня есть. Мне придётся позвать Невею Эй, можешь попросить её прекратить это?
Забавляясь, Бульдозер сказал:
— Делайла. Иди к папочке.
— Абуу — весело ответила его дочь. Почти двухлетняя малышка перестала проявлять магические огоньки, которые она каким-то образом освоила, и медленно поплелась к Бульдозеру. Она могла говорить короткими фразами, но когда она была маленькой, она очень быстро вошла в привычку выражать большинство своих действий эмоциями. Честно говоря, Бульдозер считал это в некотором роде восхитительным. Постоянные объявления дочери о её настроении были глотком свежего воздуха после её матери.
Он поднял девочку, которая была ещё достаточно маленькой, чтобы поместиться в одной руке. Или, возможно, (Духовный Навык) Бульдозера заставил его вырасти за пределы человеческого тела. Теперь он был почти трёх метров ростом и весил около четырёхсот фунтов. Каждый дюйм этого был мускулом.
Когда Делайла подняла руки к небу, Бульдозер поднял её без малейшего усилия. Небрежно подбрасывая дочь, он вызвал у неё восхищённое воркование.
— Тебе нужно было приводить её? — спросил Натан с нахмуренным лицом. Он был теперь подростком, и угловатая тоска этого возраста была полностью отражена на его лице. Бульдозер слабо улыбнулся и кивнул.