И Рендидли тоже, пусть даже на несколько секунд, чтобы преподать ему урок.
Рендидли ушёл, не сказав ни слова, опустив свою виноградную клетку после объявления об окончании сегодняшней тренировки. Частично потому, что он был умственно истощён от контроля над тремя корневыми аватарами одновременно, разделяя свою волю на три части, чтобы использовать с ними образы, но также и потому, что Хелен перестала говорить примерно на седьмом часу тренировки и просто начала тяжело дышать, чтобы сообщить о своих чувствах. И судя по тому, как её дыхание вырывалось из неё, она не чувствовала себя очень щедрой на похвалы своему новому учителю.
Что было нормально. Рендидли следовал своим инстинктам, потому что они до сих пор не сбивали его с пути. И он знал, что решимость — самая важная черта, которой может обладать человек. Только благодаря решимости, которую Шал вбил в него, он справился так хорошо, как смог, на Земле изначально, и только потому, что он был призван в Теллус и выковал её, он смог столкнуться с Существом и выйти вперёд.
Это короткий промежуток времени, но Рендидли определённо мог подвергнуть Хелен аду за это количество времени и посмотреть, даст ли это ей искру, в которой она нуждалась.
Выражение лица Рендидли стало свирепым. Это сработает. Лучше бы, блять, сработало, если у него болит голова от того, что он делал это меньше дня.
Вздохнув, Рендидли пошёл к своей комнате. По крайней мере, в этом отношении это не будет пустой тратой его времени. Деятельность Рендидли в течение дня принесла ему довольно много уровней в различных навыках, которые он использовал. Кроме того, (Визуализация) продолжала улучшаться, поскольку она пронизывала каждый аспект того, что он делал.
Тем не менее, это истощало его волю так, как он никогда раньше не чувствовал. Это, следовательно, вероятно, грань между Понтификом и Мастером. Понтифики могли совершить этот подвиг, но Мастера достигли точки, когда часть их воли могла стать сущностью сама по себе. Рендидли не был уверен, была ли какая-то концептуальная вещь или навык, который позволял это, но в любом случае он был далёк от этого порога.
Когда Рендидли открыл дверь в свою комнату, он тут же напрягся. В комнате пахло кровью и
Кто-то храпел.
Рендидли бесшумно пошёл вперёд, пока не встал над своей кроватью. Она была покрыта кровью и искажённым подобием тела, которое спало с блаженным выражением лица. Узнав дурака, которого он послал впереди себя, Рендидли внезапно почувствовал горечь за то, что взял этого человека с собой.
Кроме того его простыни были испорчены. Рендидли печально покачал головой. Не то чтобы он собирался спать, но всё равно было бы неплохо использовать настоящую кровать, чтобы отдохнуть после месяца в тюрьме.
Глава 775
Чем дольше Рендидли смотрел на храпящую, почти мертвую тушу, растянувшуюся на его кровати, тем больше он чувствовал глубокую обеспокоенность за этого человека. Не то чтобы нелепые травмы не были следствием собственной надменности этого идиота, но, похоже, у Дарруна было несколько ран на голове и сломано запястье. Настоящие раны. При общем положении дел на Теллусе, такие раны заживали бы месяцами.
Поскольку этот чувак был прямо перед ним, а Рендидли не хотел таскать за собой инвалида стоп, о чем он думает? Он вообще не хотел, чтобы этот парень шел с ним.
Но Рендидли признался себе, что отправлять такого напыщенного человека к Хелен и Азриэль — это верный способ лопнуть мыльный пузырь, причем жестоко. Что, похоже, и произошло. Поскольку это была его вина, Рендидли должен взять на себя ответственность за это.
Прежде чем подойти к кровати, Рендидли украдкой посмотрел налево и направо. Конечно, там никого не было, но Рендидли все еще чувствовал себя немного виноватым. Это как племянник, который сломался и одолжил своему дяде-игроману денег. Но ведь Рендидли не жертвовал ему Эфир раньше, он просто позволил идиоту поглотить его окружающий Эфир. Это определенно не должно войти в привычку.
Конечно, Рендидли не устанавливал Эфирную связь. Ни за что на свете Рендидли не позволил бы образам этого человека медленно проникать в себя. Вместо этого он просто пожертвовал человеку Эфир. Он наполнил это сломанное тело до краев чрезвычайно чистым Эфиром. Рендидли приложил некоторые усилия, чтобы сохранить плотность Эфира довольно низкой, чтобы тело Дарруна не сошло с ума, но просто хотел покончить с этим процессом.
После этого он вышел из комнаты. Нет никакой необходимости оставаться здесь рядом с таким шумным и окровавленным спящим. Не тогда, когда Рендидли отчаянно нуждался во времени, чтобы отдохнуть и помедитировать, чтобы восстановить свою умственную энергию. Тренировка сегодня была чрезвычайно изнурительной.
В конце концов, Рендидли остановился на редкой каменной крыше Зала Стойки. Город Хастам был темным, но Рендидли мог видеть издалека лагерь Северного конвоя со своей точки обзора. Более того, было ясно, что Северный лагерь подвергается набегам от Врайтов, в то время как Врайты еще не нападали на город. Горели огни войны, и, если Рендидли прислушивался, он мог слышать крики и стоны.
Рендидли постучал себя по подбородку. Хотя он не был в Хастаме, чтобы быть уверенным, но, судя по ощущениям в городе, прошло много времени с тех пор, как Эйлвинд Скай был замечен и пробился сквозь армию Врайтов. Что-то изменилось? Было ли его вмешательство только на этот короткий промежуток времени? И почему Врайты так сосредоточены на том другом лагере возле Хастама?
Действительно ли это были просто политические дрязги между Эйлвиндом и Эгиантом, которые мотивировали это? Рендидли сделал мысленную заметку, чтобы продолжать наблюдать. Там что-то происходило, и это было нехорошо для населения в целом.
Вздохнув, Рендидли сел на прохладный камень. Возможно, не так уж плохо сформировать Эфирную связь со среднестатистическим парнем. Конечно, этим человеком никогда не будет Даррун. Но если бы он потратил некоторое время на обучение группы, как он сейчас тренирует Хелен
Каждая мелочь помогла бы, чтобы не нужно было копать больше могил.
Прежде чем отправиться в свой ПП, Рендидли оценил себя. Было несколько удивительно, насколько изнурительным было использование аватаров. Конечно, настоящей проблемой для него было длительное использование образов. Это стало такой обузой после многократного использования. Его душа не привыкла к напряжению от столь быстрого переключения между образами. Сочетание этого с разделением своего сознания на три части это было изнурительно.
Но другой факт, который Рендидли не мог отрицать, заключался в том, что он был прекрасно способен на это. Вместо того, чтобы чувствовать свою силу недостаточной, ему было скорее неудобно это делать. Как будто он тренировал мышцу, которую давно оставил без дела. Что, в принципе, он и сделал.
Долгое время Рендидли обладал характеристикой Контроля, которая была самой высокой у него примерно на 200 единиц. Но в основном он использовал ее только для точного позиционирования тела и творческого плетения своих корневых атак. Он также использовал ее в качестве подпорки для оказания помощи в грубом форсировании некоторых проблем, но это не было чем-то, что он использовал в полной мере.
Таким образом, это был первый раз, когда Рендидли коснулся широкой области того, чем мог управлять мастер Контроля. Это было захватывающе в том, сколько возможностей он придумал, пока пробовал это. Это было утомительно до невероятности.
С исключительной регулярностью Рендидли вдыхал, а затем выдыхал. Ощущение камня под ним и звуки боевых криков исчезали. Постепенно головная боль превратилась в далекое воспоминание. Имея пространство для декомпрессии, Рендидли мог почувствовать, как меняется его внутренний мир. Обостряется.
Именно в этом состоянии Рендидли впервые заметил, что большая часть Эфира, составляющего его, больше не может называться чистой. Хотя ему было трудно это заметить, он определенно начал принимать определенную форму. Из источника Эфира глубоко в его груди большая часть этого Эфира быстро втягивалась либо его Классом, либо его Духовным навыком, либо множеством Эфирных связей. Очень скоро этот слегка измененный Эфир возвращался к его ядру, но поглощался другой частью его самого постоянным вихрем Эфира.
После того, как он был сформирован всеми тремя, на Эфире оставался неизгладимый след. Это был его Эфир. Тем, кто полностью полагался на Систему, было бы все труднее использовать Эфир вообще.
Это несколько беспокоило Рандидли, но он предположил, что ничего не может сделать. Таков был ход вещей. В Эфире был определенный привкус, связанный с Землей и Теллусом, вероятно, из-за его времени там. Людям с этих планет было бы нетрудно его использовать. И в дополнение к этому, все еще можно было проникнуть непосредственно в область вокруг Эфирного Перекрестка и захватить очень чистый Эфир, как он это сделал с Дарруном.
Но он менялся. Он взрослел.
Рендидли усмехнулся, несмотря на себя, над этим довольно бессмысленным описанием того, что происходило. Но это было правдой, в некотором роде. В детстве в твоих руках были бесконечные возможности. В этом было чудо, чудо, на которое Рендидли теперь смотрел так ностальгически. Но, по мере того как ты рос, ты обнаруживал доступные тебе пути, которые тебя достаточно волновали, чтобы ты обменял свой потенциал на возможности.
Конечно, избежание решения не задерживало его. Если ты не преобразуешь потенциал, которым обладаешь, он медленно сгниет внутри тебя. Что Рендидли и делал долгое время, особенно в эмоциональном плане. Даже сейчас Рендидли не был уверен, почему ему было так трудно взять на себя обязательства по отношению к чему-либо в начале своего ответа на Систему.
Возможно, быть ничем было менее страшно, чем не суметь стать чем-то.
Глаза Рендидли медленно открылись. В почти полной темноте ночи они были темно-лесного зеленого цвета. Почувствовав, что он провел достаточно времени, просто сидя и размышляя, Рендидли открыл свое Меню Пути.