И вдруг Аллика ахнула, потому что поняла, что это за огни. Это могло быть только одно, в таком количестве, с такой очевидной слабой энергией. Слезы текли по ее лицу, когда она смотрела, как души умерших цепляются за живых, чтобы те могли спастись из этого рушащегося мира.
Но хотя ей казалось, что вес этих жизней затвердел в свинцовое ядро в груди Аллики, все, о чем она могла думать, было Прелестно. Они такие прелестные .
Рендидли кивнул. Королевская фиолетовая молния ударила семь раз подряд, вызвав извержение фиолетового, лавандового, розового и лилового цветов, которые закружились вокруг пузырькового змея. Огни и туман продолжали нестись мимо, образуя большее и более длинное тело. И они именно то, что нам нужно. Держись, сейчас начнется часть, которая может быть немного рискованной .
Затем, предупредив ее только словами, пузырьки вздрогнули, когда змей ускорился дальше вверх, к толстому слою черных облаков, которые быстро приближались.
Глава 814
Они погрузились в чернильно-черные облака, словно свеча в детский кошмар. Вся недолгая храбрость сменилась шипящей тишиной.
Аллика ахнула, когда температура упала до такой степени, что ее дыхание стало видным впереди. Или, по крайней мере, ей так показалось. В этих облаках стало намного хуже видно. Она повернулась и посмотрела на Рандидли. Гром вокруг них все еще был слышен, но он был таким же черным, как и облака. Только когда она посмотрела назад и увидела все собравшееся сияние их каравана, Аллика почувствовала, как отступает часть холода.
— Итак, — наконец сказала Аллика. — Почему? Почему мир должен закончиться?
— Три причины, — наконец объявил Рандидли. Потряся головой, словно прогоняя головокружение, Рендидли выпрямился.
Рейт нахмурился.
— Ты отвечаешь ей? Это фаворитизм. Не подобает богу твоего статуса.
Рендидли проигнорировал его и продолжил:
— Первая возможно, сентиментальна, но также и кармична. Я не могу делать вид, будто Альты не было. И ее эмоции были оправданны, несмотря на то, насколько экстремальными были ее методы. И по этой причине мы должны достойно ее проводить. Погребальный костер. Способ пожинать судьбу, которая была между нами посеяна.
Змей повернул налево, даже когда гром гремел снова и снова вокруг них. После двух колебаний в новом направлении тепло вернулось к разумному уровню. Еще два колебания, и Аллика уже вспотела. И все же они продолжали двигаться вперед, и тепло продолжало расти. Настолько, что Аллика слегка задыхалась; если бы она дышала слишком глубоко, ее легкие были бы обожжены перегретым воздухом.
С покрасневшими глазами она протянула руку и схватила Рейта за плечо. Если ей было тяжело, то некоторым раненым в змее, находившимся дальше позади
Затем они вырвались из черных облаков, скользя по воздуху наружу. Мгновенно температура упала до приемлемого уровня. Аллика обернулась и облегченно вздохнула; хотя она никогда раньше не видела этого вида, змей летел над Морем Уничтожения. И
Аллика застыла.
Позади них горело Мировое Древо. Те черные облака, сквозь которые они поднялись, были густым дымом и пеплом, которые выпускали жадные огни.
— Ты сжигаешь все это, — тихо сказал Рейт. — Наши дома. Все, что мы знали.
— Каждый образ, который я тебе дал, — ответил Рендидли таким же тихим голосом. — Каждую надежду и мечту, которую я вложил в это место. Каждый образ связанного со мной, который служил семенем. Мне нужно сжечь все это; все это не останется невредимым. Я пытался вытащить все, что мог, но некоторые корни слишком глубоки, даже для меня, чтобы их сдвинуть. Но если я действительно собираюсь это сделать, другого выхода не было. Мне нужна была сила, которую мог дать этот огонь.
С тяжелой медлительностью змей развернулся в ленивом кругу. Благодаря этому у всех в змее было достаточно времени, чтобы увидеть Мировое Древо.
Вблизи оно выглядело коричневым, но с этого расстояния можно было увидеть волны рубиновых и оливковых цветов, которые бежали вверх и вниз по коре волнами. Аллика узнала в них носителей разных времен года. Каждая земля резко выделялась на фоне Моря Уничтожения, каждая удерживалась узловатой ветвью, которая очень походила на руку, узловатые пальцы которой были сомкнуты вокруг основания.
Можно было даже различить каждую землю по ее климату, по растительности, которой она обладала. Мгновенно взгляд Аллики упал на песчаную Землю Големов. Даже отсюда были отчетливо видны кружащиеся ветры. Казалось, что сейчас сезон песчаных бурь. Она мгновенно почувствовала приступ тоски по дому. Сейчас все Земляные Големы зарылись бы в свои норы, попивая домашний ликер, сваренный в тучные месяцы. Этот образ напомнил Аллике о ее детстве.
Или, по крайней мере, если Аллика прищурится, она сможет смутно увидеть эти отдельные детали.
Большинство различий было стерто волнами тепла, поднимающимися от густого малинового пламени, которое пожирало ствол Мирового Древа, превращая его в обугленные головешки. Кора трескалась и раскалывалась. К своему ужасу, Аллика увидела, как ветви, удерживающие земли наверху, начали провисать.
Поскольку они продолжали кружить поблизости, все больше и больше пузырей всплывало вверх, чтобы присоединиться к змею. Некоторые из них удерживали большие группы людей, вероятно, тех, кто не присоединился к Процессии, но другие приносили растения и животных в огромных количествах. Даже Бездушные были включены в некоторые пузыри, хотя в основном это были особи меньшего размера.
— Вторая причина? — подтолкнул Рейт, пристально глядя вперед.
Аллика последовала за его взглядом. С прибытием новых пузырей змей стал еще больше, чем был раньше. Он значительно удлинился. И по мере того, как он продолжал кружить, голова медленно догоняла хвост. Они почти касались самых медленных из пузырей.
Не дальше чем в тридцати метрах Аллика увидела рыдающую женщину, стоящую на коленях рядом с мужчиной, у которого была глубокая рана в груди. Его руки дрожали, а затем упали вдоль тела. Когда женщина погрузилась в слезы и уткнулась головой в его грудь, маленький огонек света оторвался от его тела. Он присоединился к змею, но медленно отстал. Таких огоньков были тысячи, и, собравшись вместе, они перестали быть отдельными огоньками; вскоре они стали просто сиянием.
Не замедляясь, голова змея вонзилась прямо в это сияние.
Задыхаясь, Аллика почувствовала ледяные покалывания по всему телу
она срывала одуванчик, и воздух пах летней травой отражение звезд на стеклянной поверхности было слишком идеальным. Она ударила по пруду ее отец умер, и Аллике нужно было решить, кому унаследовать его доспехи
Вся в поту, Аллика моргнула, и ее зрение прояснилось.
— Прости, я даже не подумал, как это на вас повлияет. Я сейчас изолировал нас. В эти дни меня наводняют так много маленьких образов, что я даже не замечаю, — вздохнул Рандидли. Змей продолжал вращаться, образуя огромное сверкающее, разноцветное кольцо, паря над гигантским горящим деревом.
— Что происходит с этими образами? — прошептала Аллика. Она все еще чувствовала деревянный стул, на котором сидела во время того образа, когда тот незнакомец услышал, что ее отец умер. — Мы просто исчезаем, когда умираем? Наш мир
Аллика даже не смогла закончить, она просто посмотрела покрасневшими глазами вниз на проседающую Землю Големов. Очень постепенно она начала наклоняться.
К ее удивлению, ответил Рейт.
— Смотри. Следуй за сиянием. Оно не потеряно. Ну, не все. Но оно медленно усваивается всеми, кто следует за ним. Оно становится частью нас.
— Вторая причина, по которой я сжигаю этот мир чтобы сделать вас всех реальными. Чтобы придать вам вес. Система поступает жестоко. Она позволяет нам создавать ну, эти миры не бессмысленны. Но они — сны. До этого момента вы были сном. Рождены из моего подсознания и Навыков, но без какого-либо метода роста за пределами меня. О, конечно, вы могли влиять на меня, но это было ограничено. Вы всегда были бы от меня, а я никогда не был бы вашим творением.
— Разве так не работает божественность? — в замешательстве спросил Рейт.
Улыбка Рендидли была усталой.
— Я выхожу из бизнеса быть богом. В некотором смысле это благословение но, конечно, оно имеет свою цену. Теперь я рискую гораздо больше, вовлекаясь в вас. Вы сможете формировать меня гораздо более непосредственно. Мы будем одним целым.
— Охренеть, какое странное время для философии, — пробормотала Аллика, наблюдая, как самая низкая Земля содрогается и рушится в Море Уничтожения, поскольку огонь пожирает силу Мирового Древа. Она знала, что ее Земля не за горами.
Ухмыляясь, Рендидли усмехнулся.
— Я на самом деле имею это в буквальном смысле. Ваш мир будет частью моего тела. Вы будете частью меня. Не совсем физически, а скорее как две стороны монеты. Вы больше не будете просто сном. И именно поэтому для этого требуется так много энергии.
— Это слияние оно из-за моей хорошей внешности? — пошутил Рейт. Но даже его ухмылка исчезла, когда все больше и больше земель рушились и падали в черные воды моря. Со сжатой челюстью Аллика не издала ни звука, когда Земля Големов была поглощена ожидающим морем. Пламя на стволе Мирового Древа начало угасать, поскольку больше нечего было сжигать. Маленькие золотые и серебряные точки продолжали всплывать вверх к их светящемуся кольцу, но в основном люди, висящие в пузырях, просто наблюдали, как рушится их мир.
— И третья причина возможно, самая банальная, — сказал Рандидли. — Это разница во времени. Восемь часов в моем мире были месяцем на Мировом Древе. Часть причины, по которой я так отсутствовал, заключалась просто в том, что я не мог угнаться за огромным количеством вещей, которые произошли бы в вашем мире, если бы я разбирался с проблемами в своем.
Кольцо начало вращаться быстрее. Все больше и больше точек света собиралось вокруг них. Сияние становилось все ярче и ярче. Внизу раздался ужасный треск, когда Мировое Древо рухнуло набок. Когда ствол врезался в Море Уничтожения, образовалась огромная волна. Но очень быстро дерево погрузилось в глубины неспокойных вод и исчезло с поверхности мира.