Сейчас был процесс закладки фундамента.
Примерно через час гравировки Рендидли удовлетворенно хмыкнул и отбросил браслет в сторону. Он со стуком упал в метровую груду похожих браслетов, разбросанных рядом с ним. Каждый из них мерцал характерным светом мощной гравировки. Каждый был покрыт различной руной, которая, словно паук, металась по всей поверхности браслета.
Рядом с этой грудой лежала меньшая груда, заполненная треснувшими и частично расплавленными браслетами: неудачами Рандидли.
Не все попытки Рендидли до сих пор были успешными, но его текущий процент успеха составлял около 75%. И учитывая, что каждая из этих попыток была сделана с руной, с которой Рендидли раньше никогда не работал, он был вполне доволен.
Рендидли достал еще один браслет и долго изучал его. Закончив конструировать мысленную модель, Рендидли посмотрел вверх и закусил губу, размышляя, какой Навык попытаться создать на этот раз.
После нескольких минут неподвижности изумрудные глаза Рендидли начали светиться. Тонкое ядро Маны сконденсировалось на его пальце, и он начал плавно рисовать.
Глава 982
Внутри Подземелья время текло неумолимо, пока Рендидли был поглощен тренировками.
Прошло уже четыре месяца с тех пор, как Рендидли вошел в Подземелье. В областях использования Навыков, целостности образов и Уровня Навыков Рендидли испытывал довольно постоянные улучшения. Хотя у него не было много настоящих боев с противниками, которых можно было бы считать настоящим испытанием для него, он все еще не достиг плато в своем росте.
Что, как размышлял Рандидли, говорило о том, через сколько трудных испытаний он прошел за последние несколько месяцев, не имея времени по-настоящему усвоить уроки, извлеченные из этих конфликтов.
Каждый раз, когда внимание Рендидли отвлекалось от поставленной задачи, в его сознании появлялась жестокая улыбка Эгианта. Или холодный кулак льда сжимал его сердце, когда Рендидли думал о Доннитоне, пытающемся бороться с Бедствием с их поверхностными образами. Или зазубренные кинжалы страха скользили между ребрами Рандидли, когда он думал о предупреждении Октавиуса о личностях из Нексуса, наблюдающих за ним, или о том, что Лира знала о том, что произошло с Шал в странном испытании после Второго Бедствия.
Постоянное состояние полутревоги медленно утихало, но пока эти эмоции были его частыми спутниками.
Эти мысли заставляли Рендидли подталкивать себя еще дальше, испытывая границы своей Силы Воли. Он терпел, он преодолевал, он поглощал, он принимал. Время шло, и Рендидли неустанно совершенствовался. Вскоре эти моменты стали происходить гораздо реже.
Единственное реальное изменение, произошедшее за последний месяц, исходило от моллюсков. После того, как Рендидли подарил им часы, они стали совершенно одержимы временем и его учетом. Теперь большинство зажиточных моллюсков выяснили, как производить свои собственные относительно примитивные часовые механизмы. Некоторые расхаживали с едва работающими часами, прикрепленными к своим раковинам, в качестве странного проявления статуса.
Часы, которые они производили, были почти комически плохими. Но они работали с кусочками ракушек и небольшим количеством металлолома, который Рендидли пожертвовал им, поэтому не было ничего странного в том, что у них были трудности с созданием чего-то, что выдержало бы испытание временем.
Часы, которые Рендидли подарил им, висели в доме вожака моллюсков. Который, учитывая взрыв популяции после того, как Рендидли перестал ковать на несколько дней, теперь стал довольно высоким зданием.
Сначала у Рендидли заболела голова, когда он подумал о дальнейшем расширении бассейна, но моллюски оказались достаточно счастливы, чтобы выполнить всю работу самостоятельно, если Рендидли даст им инструменты . Поэтому Рендидли взял все неудавшиеся Улучшаемые Гравировки и любой другой металлолом, который у него был, и сделал большую кучу рядом с бассейном моллюсков.
Они послушно вылезали, хватали все, что им нужно, а затем втаскивали это обратно в бассейн с мучительно медленной скоростью.
Тем не менее, Рендидли не было там большую часть времени, поэтому он избавил себя от мучений, наблюдая, как относительно неумелые существа изо всех сил пытаются сдвинуть кусок обгоревшего металла, который часто был в два раза больше их размера. Довольно небрежно Рендидли однажды ночью вместе с Акри разрезал наручи на более удобные размеры.
Наблюдение за странными моллюсками наконец-то пробудило Рендидли к тому, насколько странно исказилось его чувство времени. В конце концов, Рендидли изначально готовился к Суду, который должен был обрушиться на него в течение месяца. Тем не менее, он использовал Подземелье, чтобы обменять несколько дней на год без особых трудностей.
По мере того, как его чувство неотложности медленно покидало его, Рендидли задавался вопросом, почему Система создала такое изобретение, как Подземелья.
Конечно, большинство людей не смогли бы сделать то, что делал Рандидли. Без собственного личного запаса Эфира они подвергали себя огромному риску, оставаясь в Подземелье дольше месяца или двух. Рендидли уже превысил этот предел вдвое. Из-за плотного Эфира Подземелья тела большинства людей все меньше и меньше полагались на Эфирную связь с Деревней.
Затем, когда они покидали Подземелье, ослабленная связь внезапно должна была обрабатывать увеличенное количество Эфира для поддержки человека. Этот спрос на увядшую связь был источником Эфирной Болезни, и поэтому большинству людей приходилось тщательно обдумывать, сколько времени им следует оставаться в Подземелье.
У Рендидли не было этой проблемы. И с некоторым удовольствием он понял, что если бы он привел группу людей в Подземелье с собой, его постоянный взрыв Эфира усугубил бы проблему Эфирной Болезни чрезвычайно. При нынешней плотности Эфира в Подземелье обычные люди могли находиться в Подземелье только неделю или две, прежде чем их связь с Деревней начала атрофироваться до опасной точки.
Но Рендидли быстро обнаружил гораздо более коварную и опасную проблему замедления времени, которой он не мог избежать: сдвиги перспективы.
В конце концов, Рендидли был вынужден тренироваться из-за двух надвигающихся угроз, которые должны были прибыть в относительно короткие сроки. Ему также пришлось справиться с душевным смятением, вызванным случайным взглядом, в то время как какое-то могущественное существо уловило запах Существа. Предложение Лиры тяжело давило на его разум. Все это напоминало Рендидли о его собственной неполноценности и смертности.
И все же прошло четыре месяца, и ничего плохого не произошло в этом искаженном водовороте времени. Хотя Рендидли все еще хорошо справлялся с поддержанием своей умственной остроты в данный момент, вероятно, из-за жестоких тренировок Шал в начале его опыта в Системе, он чувствовал, что какая-то часть его расслабляется.
По крайней мере, находясь в Подземелье, Рендидли чувствовал себя. в безопасности.
Рендидли потребовалось так много времени, чтобы понять, что это за чувство, потому что он не чувствовал себя так уже очень давно. Но в Подземелье, когда его Всадники, по сути, сжигали окружающие джунгли ради материалов, у Рендидли не было реального чувства напряжения. Он был свободен расти, как пожелает, без внешней угрозы.
Что происходит с человеком, когда он понимает, что может просто проскользнуть в Подземелье и сразу же получить время и пространство для тренировок, чтобы решить любую проблему, разрешимую со временем.? — задавался вопросом Рандидли. Это был вопрос, на который он действительно не знал, как ответить.
Непосредственным инстинктом Рендидли было устремиться к любому секрету, который лежал в направлении, указанном этими странными стрелами, которые он нашел в курганах, чтобы привнести элемент опасности в свое существование здесь, но он сдержался. Вместо того чтобы возвращаться к постоянному состоянию почти панической реакции, в котором Рендидли существовал почти три года, Рендидли просто наблюдал за собой в течение недели, пока продолжались его тренировки. Прежде чем он поймет последствия, он не будет действовать опрометчиво.
К этому моменту его постоянное производство Эфира наконец-то вытеснило множество остаточных частей Эфира, оставленных наблюдением этого существа. Тем не менее, Рендидли не ослаблял производство Эфира. Было очень вероятно, что другое существо обладало тонкостью наблюдения за Эфиром, которую Рендидли не мог повторить. Поэтому он продолжал выбрасывать волны Эфира, чтобы вытеснить даже малейшие остатки.
Тщательно делая заметки о своем прогрессе, Рендидли продолжал тренироваться.
По утрам он использовал свои руки, чтобы тщательно совершенствовать свой личный процесс ковки. Он добавлял больше давления и тепла, напрягая материалы, прежде чем наделить их Прикосновением Призрачной гончей. Затем, когда он был доволен своим прогрессом, он пытался расширить этот метод до своего процесса ковки десяти тысяч корней. Очевидно, были проблемы, но Рендидли обнаружил, что так много точек зрения на процесс помогают ему дальше думать о небольших корректировках, которые нужно внести на завтра.
Благодаря этому каждый день был шагом вперед.
После этого Рендидли практиковал Навыки копья. Он выполнял каждый из своих основных Навыков сто раз без какой-либо цели, позволяя своим Навыкам высокого уровня прорываться сквозь открытый воздух. Во время выполнения Рендидли заставлял свое тело расслабиться и по-настоящему испытать Навыки во всей их полноте.
Затем он выполнял каждый Навык тысячу раз, на этот раз просто полагаясь на образ каждого Навыка для действия. Медленно, но верно его понимание и сила его атак росли.
Затем Рендидли возвращался в комнату, где хранился его все более впечатляющий запас очищенных слитков, и практиковал свой образ Мирового Древа. У Рендидли не было реальных доказательств этого, но он считал, что постоянное погружение в понимание и поддерживающий образ Иггдрасиля будет медленно изменять металл к лучшему.