К утру Рендидли создал почти сотню слитков высочайшего качества. Это был не идеальный процесс, но он учился использовать свои (Навыки) на пределе своих возможностей.
Именно в таком хорошем настроении, вероятно, около полудня следующего дня, Всадники принесли Рендидли отрубленную голову Ки-Кунот, чтобы доказать, что они выполнили поставленную им задачу.
Вопреки его предупреждению, повстанцы не покинули эту базу. Они просто потратили последние двадцать четыре часа своей жизни, превращая этот район в подобие крепости. К несчастью для них, потери среди Всадников означали, что два Легиона неохотно работали вместе над миссией по истреблению. Когда Всадники прибыли, они были вынуждены войти в тесный туннель, заполненный врагами и ловушками.
Что, конечно, Всадники и сделали без колебаний. Они были Всадниками Злобного Двора. Но, кроме того, они провели последние пять месяцев, возясь с ловушками и строительством. Ничто из того, что повстанцы могли соорудить в этой пещерной системе всего за двадцать четыре часа, не имело ни единого шанса остановить их.
Никогда не принимай результат засады за предсказание того, что произойдет в прямом столкновении , — подумал Рандидли, глядя на окровавленную голову Ки-Кунот. Ее клюв был треснут, и из него сочилась кровь. Но он все же бережно взял ее у Всадников, которые сделали доклад. Это урок, который мне пришлось усвоить рано. И все же я часто совершаю эту ошибку. Я мог бы научить тебя этому. Я хотел научить тебя. Но Я не стал бы настаивать. Твоя жизнь принадлежит тебе . Рендидли отпустил Всадников и пообещал им особую награду за это. Но Рендидли оставил голову в своих руках. Она была настолько легкой, что легко было забыть о ее существовании. Какая-то часть его сожалела, что взял голову у Всадников, но другая знала, что это было правильное решение.
Как ни странно, Рендидли знал, что ему есть что сказать ей. Хотя уроки ничего не значат для мертвых, это не значит, что для Рендидли ничего не значит пытаться преподать эти уроки.
Возможно, мне труднее, чем я думал, закалить себя для жизней, которые мы уничтожаем, стремясь к достаточной силе, чтобы, в свою очередь, не быть уничтоженными , — Рендидли поднял руку и коснулся своей груди. Затем он покачал головой и поднял череп Ки-Кунот.
— Это то, как я выглядел для Существа? Что ж, так Существо думало, что я закончу? — вслух спросил Рандидли.
Мертвая голова не ответила. Вздохнув, Рендидли перехватил голову за клюв и вынес ее на улицу, в теплое сияние солнца. Частица Маны создала корень в форме лопаты, пронзающий землю. Рендидли взял его и осмотрел окрестности. Наконец, он остановился на месте возле каменного монолита и начал копать.
— Что отличает нас, кроме удачи? — спросил Рендидли воздух. Он воткнул лопату в землю, отбросил разрыхленную почву в сторону, а затем повторил процесс. Перед лицом его целеустремленности земля медленно уступала. — Если бы Существо было менее заинтересовано в том, чтобы увидеть, как я буду расти если бы Существо сговорилось поместить меня в Подземелье с кем-то менее выдающимся, чем Шал если бы я совершил хоть одну ошибку в десятках ситуаций если бы Эгиант просто нырнул в бассейн лавы, чтобы убить меня
Рендидли замолчал. Если бы я не встретил Невею
Точно так же, как были похожие взгляды, которые указывали на то, что Рендидли мог пойти по тому же пути глупого сопротивления, что и Ки-Кунот, были причины, по которым этого не произошло. И все эти причины не были его собственными заслугами. Награды, за которые он сражался и которые заслужил, но ничто не заставляло Рендидли верить, что он мог бы поступить лучше на месте Ки-Кунот.
В груди Рендидли даже было некое признание, что он в долгу перед Существом. Стремясь сформировать свою среду, он был неизгладимо сформирован, чтобы стать монстром. Точно так же, как он усвоил глубокую решимость от Копейщика. Милосердие было выбито из него жестокой рукой реальности. Возможно, если бы уроки не были такими суровыми, Рендидли почувствовал бы лишь небольшие угрызения совести при мысли о том, чтобы позволить сопротивлению монстров пронзиться на клинке Всадников Рандидли.
Столько других Путей. Столько выборов я мог сделать, которые сделали бы практически невозможным для меня выжить.
— но я выжил, — Рендидли бросил голову в яму и начал засыпать ее землей. Несколько теней выползли из могилы и присоединились к тысячам других, которые радовались в море теней, которые Рендидли отбрасывал позади себя.
С большой осторожностью он наблюдал, как эти тени присоединяются к нему. Хотя они казались тенями, на самом деле это были нити кармы. Но я не могу сказать, являются ли это цепи, которые будут тянуться за мной, или Путь, по которому я буду идти вперед .
Глава 990
Запах дыма вырвал Вай из сладкого сна, где у нее вырастали крылья, и она улетала прочь. Именно с этой свежей утратой веки Вай распахнулись.
Сморщив нос, она попыталась приподняться и выяснить, что за глупость на этот раз учудила Татьяна, подпалив что-то в офисе. Может, она притащила в зал заседаний недоделанную железку и оставила ее на столе. Если ей придется еще раз звонить этому святоше-плотнику, чтобы починить стол в зале заседаний
Вай не смогла сесть. Это ее озадачило. Потом она вспомнила, что оставила Эриксон Стил позади, чтобы наконец попытаться найти свое место в мире. Ее первый шаг к обретению способности контролировать свою судьбу. Казалось, широкое небо простирается перед ней во всех направлениях.
Что, вероятно, и было причиной ее сна
Внезапная сильная боль в левой руке вернула Вай в настоящее и заставила ее вздрогнуть. Нет Я была на Лотерее. У меня был поединок с Роландом, а потом он
По мере того как ее глаза привыкали к свету после долгого отдыха, детали комнаты приходили в фокус. Ее мысли запнулись, когда она наконец посмотрела на почерневшую плоть своей левой руки. Ее пальцы дергались, как лапки пораженного током паука. Но после нескольких движений мышцы вернулись к своей привычной работоспособности.
С одной стороны, Вай успокоила себя тем, что это просто больно, а не калечит ее. Когда она осторожно сгибала пальцы, мышцы продолжали двигаться плавно, как всегда. Ее созданию ритуалов не помешает эта травма, чего Вай изначально боялась.
Но сморщенная и обожженная кожа ее руки выглядела так, будто она прижала пальцы хорошо смазанной вафельницей. Фоновая энергия поднималась из ритуальных знаков, которые она нанесла прямо на поверхностный слой своей руки. Главная причина, по которой Вай приходилось тратить так много дополнительного времени на изготовление бумаги для ритуалов, заключалась именно в опасности, связанной с их нанесением. К бумаге предъявлялись высокие требования, чтобы предотвратить утечку части энергии.
Во время ритуалов Вай тщательно балансировала фоновые энергии в бумаге. Только когда они высвобождались точно в нужный момент, они проявляли свою истинную силу. В течение этого промежуточного периода энергии должны были быть полностью заключены в бумаге. Утечки обычно приводили к новым утечкам, из-за чего бумага вспыхивала, как спичка.
Или как моя чертова рука, с мрачной гримасой подумала Вай.
В отличие от бумаги, кожа Вай не была усилена, чтобы быть проводником для энергий. Кожа была невероятно плохо приспособлена для того, чтобы сдерживать сложные взаимодействия ритуала. Поэтому ей оставалось только стиснуть зубы от досады, глядя на то жалкое состояние, до которого была доведена ее кожа всего лишь за долю секунды сдерживания этих энергий.
Если бы она сделала что-то другое, кроме как нарисовала ритуал и немедленно выпустила его от этих возможностей Вай задрожала. Вероятно, напряжение от сдерживания распространило бы странное отклонение по всему ее телу. Как бы то ни было, Вай быстро воспользовалась правой рукой, чтобы ощупать свое тело.
Она лежала на кровати, укрытая скрученным одеялом, что, вероятно, и было настоящей причиной, по которой она не могла сесть. Казалось, Вай во сне была очень подвижной. Обожженная кожа заканчивалась на запястье; казалось, повреждение было локализовано ритуалом, который она нарисовала на тыльной стороне руки.
Потому что, судя по бинтам и тому факту, что Вай чувствовала себя совершенно нормально, за исключением руки, казалось, что она уже несколько часов исцелялась. Ее (Здоровье) полностью восстановилось. После удара, который нанес ей Роланд, Вай не питала иллюзий относительно того, до какого состояния она была доведена.
Но ее рука оставалась поврежденной, хотя обычное исцеление (Системы) могло бы решить эту проблему. И ответ на вопрос, почему, казалось, смотрел ей в лицо.
— Отторжение, — печально подумала Вай, держа левую руку в правой и поднимая ее, чтобы рассмотреть воспаленную красную кожу в месте нанесения ритуала. Искаженные остатки ритуала, который она очень быстро добавила на свою руку, выделялись на почерневшей коже, как рельефное клеймо. Глядя на него сейчас, было ясно, что в ритуале было много незначительных недостатков, которые привели к утечке энергии до того, как она ее высвободила.
И, возможно, из-за утечки щит , в который должен был превратиться ритуал, трансформировался во что-то похожее, но не совсем то же самое. Не просто отторжение, но и твердый отказ от каких-либо уступок. Хотя он и был преобразован в процессе, это (Отторжение) все еще прочно оставалось на руке Вай, продолжая каким-то образом существовать, даже несмотря на то, что она больше не питала его (Маной).
Вай осторожно пошевелила рукой. Больно но в ней определенно есть сила. Если я пойму, что здесь произошло Если я смогу использовать это в будущем
Внезапно ее окружение содрогнулось, и Вай поморщилась от боли. Наконец отвлекшись от руки, Вай огляделась и увидела, что ее кровать находится в купе поезда. В ближайшее окно Вай видела простирающиеся вдаль сельскохозяйственные угодья и пологие холмы, размывающиеся по краям, когда поезд мчался по сельской местности.
В дверь тихо постучали, и Вай обернулась и увидела Наффура Сьюта, выглядящего гораздо больше подростком, которым он и был, улыбающегося ей. Он взъерошил свои волосы, заглядывая на нее.