— Минут десять, — проворчал Призрачный Гончий. — Столько у нас времени до его прибытия. Готовьтесь, легкой битвы не будет.
Глава 1062
За столь короткое время Рендидли лишь немногое мог сделать, чтобы восстановить свой образ. Не то чтобы он получил какие-то по-настоящему опасные раны в короткой и яростной схватке, но он настолько увлёкся пылом битвы, что гораздо чаще, чем следовало, подставлялся под плотные ядра Эфира Пустоты. Эмоции взяли над ним верх после его последней скучной вылазки в Великий Разлом.
Это были лишь лёгкие, поверхностные повреждения, полученные, когда он пронзал и разрывал тела Тварей Пустоты, но они накапливались. И, как всегда в Великом Разломе, это было, в конечном счёте, состязанием на выносливость. Недостаточно было просто победить этих врагов; нужно было также справляться с подкреплениями и самой окружающей средой.
Рендидли резко покачал головой, пытаясь выкинуть отвлекающие мысли. Даже если исцеление, которого он мог добиться, было незначительным, ему нужно было уделить этому процессу всё своё внимание. Только так он мог выжить.
А для Мрачной Химеры выживание было всем.
Наконец-то противник, с которым стоит сразиться.
Рендидли задрожал от волнения, прежде чем позволил всему остальному исчезнуть, оставив лишь образ Мрачной Химеры, парящий перед его глазами. Как и прежде, можно было слабо различить призрачное эхо изначального образа, использовавшегося основным телом. Всё больше вещей отличали его нынешнюю форму от образа основного тела, но это не слишком беспокоило Рэндидли. На самом деле, Рендидли считал, что многие изменения, которые он внёс с момента отделения от основного тела, были улучшениями.
Он искал мощность. Конкретные детали имели значение не столько сами по себе, сколько тот факт, что вообще существовали детали, связанные с образом. Тяжесть, реальность и вес были критериями его совершенствования. И Рендидли гордился своей работой.
После стольких вылазок в Пустоту кожа Мрачной Химеры приобрела крайне болезненный вид. Она всегда была довольно серой, с крупными, отслаивающимися кусками, но теперь по его торсу и рукам отчётливо пульсировали толстые чёрные вены. По мере того как его кожа заметно бледнела и истончалась, стойкость образа фактически усиливала его сопротивление Эфиру Пустоты. Однако это означало, что содрогающиеся движения его внутренних органов были частично видны.
Тем не менее, Вуалла, казалось, не возражала.
Раздражённо покачав головой от внезапного отвлечения, Рендидли снова отбросил мысли и сосредоточил внимание внутрь себя. Затем, как бы между прочим, он проверил приближение Колодца Пустоты с помощью (Ощущения Пустоты).
Наверное, ещё минуты две. Времени хватит на пару мелочей, сосредоточься, Рэндидли.
Образ Салазара был почти полностью поглощён Великим Разломом, но Рендидли не мог отрицать, что низкое гудение боли от Эфира Пустоты начинало его затягивать. Подобно Царству Эйдолонов, это был постоянный тяжкий труд, который заставлял его становиться сильнее. Даже если это было некомфортно, само это ощущение роста было достаточным, чтобы поддерживать в нём зависимость.
И ему это понадобится. Одно лишь ощущение тяжести Колодца Пустоты, давящее на его чувства, заставило Рендидли вздрогнуть от смеси предвкушения и ужаса. Было ясно, что это принципиально иные существа, нежели Твари Пустоты. Вместо монстров, которые сражались и убивали в Пустоте, эти Колодцы Пустоты, казалось, были столпами, поддерживающими Великий Разлом. И Рендидли не ускользнуло от внимания, что это был тот самый враг, который так уничтожил лагерь отца Вуаллы—
Ты можешь бояться большую часть времени, но если ты утверждаешь, что жив, ты не можешь бояться всё время.
Рендидли стиснул зубы. — Я ни хрена не боюсь.
Оба Салазара повернулись, чтобы посмотреть на него. Эфир Пустоты праздно шипел у кожи каждого, пока они оба смотрели на него широко раскрытыми глазами.
Рендидли почесал подбородок своим шейным хвостом и попытался придумать что-нибудь, чтобы нарушить молчание. — .Колодец Пустоты скоро прибудет. Приготовьтесь к битве. Я вступлю в бой первым, Зауна, действуй следом и посмотри, сможешь ли ты найти его слабое место. Если увидишь шанс, ударь изо всех сил. Салазар. полагаю. ты можешь продолжить свою историю с того места, где остановился.
Салазар мгновенно оживился, но затем наклонил голову в сторону и с любопытством посмотрел на Рэндидли. — Разве не говорят, что первый, кто вступает в бой с Колодцем Пустоты, обычно погибает?
Прикусив изнутри щёку, Рендидли обдумал слова Салазара. — Разве так говорят? Я не так много слышал о Колодцах Пустоты.
— .Да. — прошептала Зауна с заметной громкостью.
Рендидли посмотрел на неё и усмехнулся, увидев её стоическое выражение лица.
Эта женщина. может быть, у неё и Абиодуна больше общего, чем просто раса. Кровожадные ублюдки.
— Значит, ты хочешь сказать, что я не должен вступать в бой первым? Ты вызываешься?
— Да, — сказала Зауна.
— Отказано. — Рендидли покачал головой. — Этот — мой. Ты можешь сразиться со следующим Колодцем Пустоты, с которым мы столкнёмся, хорошо?
По её позе было ясно, что Зауна не согласна с его решением. Но она держала язык за зубами, просто выражая свой значительный объём недовольства мёртвым взглядом из мерцающих глаз. С ней, по крайней мере, было гораздо проще справиться, чем со змеечеловеком и его непредсказуемым поведением.
Снова усмехнувшись, Рендидли отвернулся и посмотрел в темноту. — Тридцать секунд. Салазар? Начнёшь свою историю, а?
— А-ах! О, кхм. Н-на чём я остановился? — Салазар посмотрел на Рендидли и Зауну, словно действительно хотел получить ответ.
Рендидли многозначительно прочистил горло, пока Салазар продолжал молчать. — Двадцать секунд.
— О-о, полагаю, можно начать где угодно. так в-вот, как я и г-говорил, я родился, и вулкан под моей матерью извергся в взрыве расплавленно-металлической славы, возвещая моё появление.
Рендидли стиснул зубы, чтобы игнорировать постоянный бред Салазара, но эта борьба длилась лишь мгновение. В следующее мгновение он увидел приближение Колодца Пустоты.
В отличие от ужасных и странных существ, с которыми он сталкивался до сих пор, это было ярким. Сначала Рендидли посчитал, что это нечто сродни олицетворению синих жил Великого Разлома, но затем он понял, что Колодец Пустоты просто тянул за собой эти жилы, словно косяк рыб, прячущихся в тени кита.
Оно также было ярким. От него исходил пронзительный свет, который, казалось, появился так внезапно и резко в огромной пустоте, что Рендидли не мог не моргнуть от шока. Это не был свет, не совсем. Но Рендидли полагал, что это было самое близкое к свету, что могла предложить Пустота.
Оно растекалось, подобно серебристой лунной жидкости, тонкими, перепончатыми волнами. Оно колыхалось и струилось за стремительной формой Колодца Пустоты, словно прозрачный плащ. Дыхание Рендидли перехватило, когда он взглянул на это. Это был олицетворённый Млечный Путь. Оно мерцало и сияло, словно озеро, отражающее бесчисленные звёзды ночью.
Потому что последним осознанием, поразившим Рэндидли, была именно невероятная красота Колодца Пустоты. И вот он прибыл, и только инстинкты, выработанные годами получения угроз со всех сторон, вытолкнули Рендидли из пузыря образа, чтобы схлестнуться с приближающейся погибелью, прежде чем та обрушится на всех сразу.
Это было похоже на копьё из ртути, скользящее сквозь Великий Разлом с тысячами синих жил, спирально вьющихся за ним. Рендидли внимательно присмотрелся и понял, что эти жилы танцуют. По мере того как секунды шли, копьё, казалось, становилось всё больше и больше, а море синих жил двигалось так быстро, что Великий Разлом превратился в настоящий океан. Глаза Рендидли расширились, когда он понял, что большая часть того, что он видел, не была самим Колодцем Пустоты; это была всего лишь волна чрезвычайно плотного Эфира Пустоты, которую Колодец Пустоты тащил за собой.
Тихо выругавшись, Рендидли резко жестом указал на Зауну. — Изменение планов. Встань прямо за мной. Даже если мы переживём Колодец Пустоты, мы просто будем смыты толстым Эфиром Пустоты, который он несёт с собой, если не будем действовать разумно.
Зауна на секунду насупилась на Рэндидли, так что он забеспокоился, что она не согласится на его план. Но затем она кивнула и отступила за него. Она даже нашла время, чтобы отплыть назад и поставить бормочущего Салазара на одну линию с ними тремя.
Развернувшись, Рендидли встретил Колодец Пустоты, имея всего несколько секунд до столкновения. Он вдохнул, выдохнул. Его кожа начала отслаиваться, словно он подвергался ядерному излучению чрезвычайно высокой интенсивности. Это, безусловно, заставило его прищуриться. Даже авангард волны Эфира Пустоты был достаточно плотным, чтобы значительно повредить его кожу. Это заставило его поверить, что его опасения относительно глубины силы этой волны были обоснованными.
Конечности Рендидли начали покалывать. Шипение кожи Рендидли нарастало, приближаясь к кульминации. Вибрирующее ртутное копьё, казалось, заняло всё поле зрения Рэндидли. Оно гудело, состоящее из света, волн и жидкой энергии. Оно было настолько огромным и ярким, что заслонило волну синих жил, которая нарастала за ним.
К своему собственному удивлению, Рендидли заглянул внутрь себя и действительно не обнаружил страха. Что было для него своего рода облегчением. Как он думал ранее, этого он не боялся. Это было нечто гораздо более ужасное, что коварно проникло внутрь него. Этот предательский страх, по крайней мере, не был таким слабым.
Закрыв глаза, Рендидли приготовился. Его сознание скользнуло наружу, охватывая его тело.
Что внутри, то и снаружи. И что снаружи, то и внутри. Я — Мрачная Химера, и это место не станет моей могилой.
Было мгновение ожидания, затем — момент столкновения. Первым прибыл Эфир Пустоты, густой и едкий.
Поздравляем! Ваш Навык (Адаптация к Эфиру Пустоты ) вырос до Уровня 121!