Дом не был скудно обставлен, но Рендидли подозревал, что кто-то вроде Татьяны посчитал бы, что зданию не хватает индивидуальности. Здесь все было чисто и упорядоченно, что было приятно. Но детали были почти слишком идеальными. Мебель стояла под идеальными прямыми углами друг к другу. Стол был идеально в центре комнаты. Абстрактная картина на стене была монохромной и расплывчатой.
Это место казалось образцовым домом, а не зданием, в котором кто-то живет .
— Что, у великого Рендидли Гончего Пса внезапно появились мнения о дизайне интерьера? — спросила Лира, заметив направление взгляда Рандидли. Затем она уперла руки в бока. — Ну, я умираю с голоду. Если ты не начнешь, начну я.
Слегка скривив рот, Рендидли снова посмотрел на стол перед собой. Прямо справа от него стояла аппетитно выглядящая тарелка жареного риса со свининой. За ней — булочки с черникой и взбитые сливки. Слева от него — шашлычки из баранины на гриле с луком и перцем. Под ним — небольшая тарелка с острой кимчи. И эти блюда составляли лишь около трети от общего количества еды на столе.
Спаржа, картофельное пюре, креветки в соусе скампи, лазанья, тарелка с козьим сыром, жареная рыба, тушеная говядина, макароны с сыром, тушеная зелень Эклектичный — это даже близко не описывает это , — подумал Рандидли. Он взял тарелку, которую предложила ему Лира, и начал с шашлыка. Даже если он был слегка озадачен молчаливой настойчивостью Лиры, чтобы он поел, после того, как она не предоставила никакого оправдания внезапному приглашению на трапезу, Рендидли был готов пока подыграть. Он поднес шашлык ко рту и откусил кусочек. Казалось, она полила шашлычки легким соусом терияки, но в основном он чувствовал естественный вкус мяса и овощей. Он жевал довольно тщательно, наслаждаясь текстурой.
После шашлыка Рендидли попробовал несколько ложек жареного риса. Когда он вернулся за третьим видом блюда, Лира остановила его серьезным взглядом. Рендидли слегка почесал щеку, чувствуя себя еще более смущенным, чем раньше. — Это довольно неплохо.
— Верно? Но только довольно неплохо, — Лира энергично кивнула, явно довольная оценкой Рандидли. Она с большей энергией и жизнерадостной улыбкой на лице направилась к своей тарелке, направляясь прямо к макаронам с сыром. — Итак, темой сегодняшнего вечера будет честность. Идеально.
— Наверное, да, — Рендидли несколько секунд наблюдал, как она ест. Затем он начал чувствовать себя немного неловко. Поэтому он передвинулся и взял себе немного тушеной говядины, жареной рыбы и картофельного пюре. Сначала он попробовал понемногу каждого, чтобы распробовать вкус. Затем он хаотично смешал все вместе и начал загребать еду в рот. Во всяком случае, он не собирался упускать этот шанс наесться до отвала.
Вечер честности, а? — подумал Рандидли, жуя. Если бы я не ответил так, разве это не было бы ? .
Но он был совершенно честен в отношении блюд, которые пробовал. Еда была довольно хорошей но также можно было сказать, что она была только довольно хорошей. По сравнению с похлебкой, которую Рендидли ел на обед, об этой еде перед ним не стоило и говорить. Он забывал вкус, как только проглатывал. Его язык не мог обнаружить никакого изъяна, но также
Когда его тарелка опустела, Рендидли поставил вилку и нахмурился. Наконец он понял, что должен означать этот вкус. — У тебя нет (Навыка Кулинарии).
— Верно, — ответила Лира с набитым ртом макарон с сыром. Рендидли поджал губы и больше ничего не спросил. Он продолжал поглощать прекрасную еду, пока почти на всем столе не осталось пустых тарелок, которые зияли такой же пустотой, как и голые кости. Как только он понял, что чувствует, многое стало вставать на свои места. Еда казалась ему пустой, потому что он привык к тому, что (Навыки Кулинарии) высокого уровня добавляют что-то дополнительное в еду.
Более того, у похлебки, которую он ел на обед, был зарождающийся, тихий образ как часть ее привлекательности. Это было тепло и уют, которые задерживались на языке и пассивно снимали небольшое количество стресса у едока. Честно говоря, Рендидли возвращался в магазин Хелио скорее не из-за самой еды, а из-за этого ценного образа. Помимо Иггдрасиля, Рендидли не встречал никаких других образов, которые бы боролись с накоплением ментального урона, который неизбежно возникал в результате борьбы с образами.
Но эта еда была совершенно обычной. Это была прекрасная еда, которую могла бы приготовить женщина, у которой было довольно много свободного времени до (Системы).
Довольный, как стая саранчи, Рендидли поставил свою тарелку на стол. Он положил обе руки на его деревянный край и наклонился вперед, изучая Лиру. — Итак, я полагаю, ты хотела чему-то научить меня с помощью еды?
— Ты слишком хорошо меня знаешь, — улыбка Лиры была слегка горькой, как будто она откусила вишню и обнаружила, что это дичка. Тем не менее, вместо того, чтобы ответить сразу, она потянулась и поиграла с плечевым ремнем своего спирального платья темно-синего цвета. Кожа на ее руках выглядела почти нездорово бледной, когда она нервничала.
Замешательство Рендидли продолжало расти. Затем Лира вздохнула и покачала головой. — Возможно, справедливо будет сказать, что я думала, что смогу чему-то научить тебя этим но я пригласила тебя сюда по двум причинам. Одна — это напоминание, а другая — просто откровение. Напоминание, я бы сказала, в равной степени для меня, как и для тебя.
— Меня просто всегда восхищало то, чего могут достичь люди без (Системы). Еще до прихода (Системы) я много думала об этом. Теперь, сражаясь с Хэнком и готовя Это помогло мне почувствовать широкие возможности людей. (Образы) ты можешь думать об этом как о естественной эволюции нашей силы под (Системой) но я думаю, что это не так. — Лира обняла себя за плечи. Ткань ее платья слегка вспыхнула, когда она поднялась вокруг ее плеч, и она потянула ее. — Это всего лишь ловкий трюк от (Нексуса). Действительно ли они источник (Образов)? (Образы) как у Хэнка это просто возвышенно. (Навык) может имитировать эффект, но подумайте об энергоэффективности.
Что-то, замаскированное под волнение, но, возможно, более близкое к мании, охватило черты Лиры. Уголки ее глаз сморщились, и она облизнула губы. По мере того как она говорила, темп ее слов ускорялся. — (Система) предоставляет неэффективные механизмы в виде (Навыков), которые могут преобразовывать энергию в эффект. Затем они обеспечивают низкий уровень потока энергии и учат похищенные миры, как использовать эту энергию. Или, скорее, требуют, чтобы мы научились. Но (Образы) возможно, (Система) предоставляет форму, которую мы имитируем для роста, но разве (Образы) — это не все наше собственное?
Рендидли долго смотрел на Лиру. Его изумрудные глаза медленно потускнели, когда он обдумывал ее слова.
Лира продолжала говорить. — Затем (Система) предоставляет (Испытания). (Испытания), которые становятся все труднее и труднее пройти, до такой степени, что ее небрежно сделанные механизмы больше не справляются. Вы обязаны вносить высокоэффективные (Образы), которые требуют эмоций и энергии для проявления, чтобы производить все больший и больший эффект. И в тот момент, когда вы перестаете быть способным превзойти себя, поток энергии прекращается. Единственный вариант для мира — отправить своих людей быть пехотинцами (Нексуса), чтобы закинуть еще более широкую сеть в следующей (Когорте).
Это и есть (Система).
Фиолетовые глаза Лиры встретились с изумрудными глазами Рандидли. Она прикусила губу. Рендидли нарочито моргнул. Он не был не согласен с тем, что говорила Лира, хотя и не задумывался об этом. Но для Рендидли это было в значительной степени семантическое решение, являются ли (Образы) естественной эволюцией (Навыков) или нет. — Так, в чем твой смысл?
— Я пытаюсь напомнить тебе, почему я не согласна с твоим методом, — руки Лиры сильнее сжали ее противоположные плечи, когда она обняла себя. — Из-за сил, направленных против тебя; (Система) была разработана для таких людей, как ты. Независимо от того, какой новый (Образ) тебе удастся разработать, (Нексус) просто подбросит тебе еще одно испытание. Есть только один способ достичь своей цели: стать более могущественным, чем создатель (Нексуса).
Глядя на Лиру, Рендидли не мог не вспомнить ту огромную горную гряду кристаллизованного эфира, которую он мельком
Эльхьюм пошевелился, и Рендидли это почувствовал. Даже сейчас какая-то часть его духа замирала перед отголоском той огромной демонстрации силы. Даже учитывая Эфир, который постепенно конденсировался как часть его физического тела, Рендидли сомневался, что сможет создать восемь или девять капель жидкого Эфира.
Сколько капель потребуется, чтобы создать кристаллизованную горную цепь?
— Ты не ошибаешься, говоря, что эта задача почти невыполнима, — признал Рандидли. Но, говоря это, он слышал шелест листьев, крик всепожирающей пустоты и треск адаптирующегося позвоночника чудовища. Все три его образа шевелились с нежеланием.
Но ты также слишком легко сдаешься .
Но в конечном счете Рендидли не озвучил эту мысль. Вместо этого он стоял перед столом с пустой посудой и рассматривал Лиру. В душе он еще больше запутался; неужели она действительно хочет использовать те же аргументы против него сейчас?
— Ты привела меня сюда, чтобы сказать это?
— Нет. Я просто ну, позволь мне спросить тебя кое о чем. Мне нужно напоминание. Ты собираешься сделать это, Рендидли Гончий-Призрак? Стать еще более могущественным, чем создатель Нексуса? — спросила Лира, все еще обнимая себя. В ее красно-фиолетовых глазах Рендидли видел ответ, который она умоляла его дать.
Это был не тот ответ, который она, как он ожидал, хотела услышать.
Сначала Рендидли моргнул. Затем он громко рассмеялся. Даже больше, чем вес, который он приобрел, наблюдая за турниром, его Пустотная Туманность быстро росла в плотности, когда он чувствовал, как его губы и язык формируют следующие слова.
Воистину, напоминание.
— Да. Я собираюсь стать таким могущественным. Я буду продолжать подниматься, пока не окажусь на вершине Нексуса. Я собираюсь достичь Вершины. А потом я сожгу все дотла.