Когда Мрачная Химера снова появилась, Рендидли стиснул зубы и выдержал отголоски, когда его новый Навык Слияние Образов был разбит на куски. Мрачная Химера открыла рот и начала кормиться. Даже если он готовился к этому, Навык все еще был частью его; уничтожение его было несколько болезненным.
Но Рендидли собрался с духом и позволил Мрачной Химере разгуляться.
Симбиоз Тела и Разума, Властное Безнаказанность, Древний Нижний Фетиш, Удаление Памяти, Темп Изумрудного Вальса все Навыки с высоким потенциалом, которые Рендидли получил вместе со своим повышением Характеристик, были взяты Мрачной Химерой на жестоком пиру внутри Духовного Пространства Рандидли. Каждая потеря сажала в грудь Рендидли отголосок боли, который неуклонно рос, но он не издал ни звука на протяжении всего процесса.
Рендидли чувствовал каждый образ как горсть шипящих искр потенциала, которые Мрачная Химера заглатывала. В отдельности Мрачная Химера была более чем достаточно сильна, чтобы погасить такие искры. Но по мере того, как они постепенно собирались внутри нее шипя, потрескивая и подпрыгивая, взаимодействуя друг с другом.
И когда все новые Навыки разрушили свою эфирную структуру и были включены Мрачной Химерой, образ начал рыскать среди неиспользованных Навыков, скрывающихся в Духовном Пространстве Рандидли. Давление в его груди выросло, но не выше допустимого уровня. Даже те Навыки, которые были рождены его Классом, не были в безопасности. Перед лицом голода Мрачной Химеры ничто не было священным.
Железная Кожа, Контр-удар, Опрыскивание Священным Соком, Возмездие Мрачного Рассвета, Фермерство, Устойчивость к Кислоте, Шитье потенциал каждого из этих Навыков сам по себе был невелик. Может быть, всего лишь одна искра во всем Навыке; большинство из них были обычными Навыками, в конце концов. И избавление от Навыков с Уровнями требовало некоторого возврата ОП, которые заработал Рандидли, но это составило всего несколько сотен в общей сложности, даже когда он поглотил почти двадцать Навыков.
Таким образом, связка искр, которую несла Мрачная Химера, начала меняться.
Рендидли изучал Мрачную Химеру суженными глазами, продолжая терпеть отдачу от широко распространенного уничтожения Навыков.
Если бы это был любой из других образов, это `
Метод не сработает. Пасть Мертворожденного Феникса слишком широка, чтобы заметить поглощаемый потенциал. Между тем, энергия Иггдрасиля слишком сосредоточена на росте; он может навредить себе, позволив странным образам загнивать внутри.
Но Мрачная Химера Мрачная Химера — это баланс между силами жизни и смерти. Ее главная цель — выжить.
Так выживи. И покажи мне, что ты стоишь этих вложений. Тьфу, некоторые из этих новых (Навыков) были довольно интересными
Рендидли чувствовал это сейчас — шар странной энергии, беспорядочно пульсирующий в брюхе Мрачной Химеры. С добавлением обычных (Навыков) весь этот разрушенный и необработанный потенциал приближался к точке кипения. Поэтому образ Рендидли дрогнул и опустился в самые глубокие уголки его психики, чтобы переварить поглощенные фрагменты образов.
Тем временем Рендидли переключился на окружающий мир, как раз когда все, казалось, рушилось на части.
ГррооХооТ!
Даже быстрее, чем он ожидал, эфирные защиты в небе сломались. Очень быстро окружающее пространство треснуло. Как только Рендидли мобилизовал свои образы, не относящиеся к Мрачной Химере, чтобы подняться и защитить окружающее пространство, разбитые эфирные защиты захлопнулись в новой формации. Вокруг окружающего пространства появились мерцающие геометрические стены.
Рендидли поджал губы, оглядываясь. Похоже, у коменданта Вика был запасной план. Он позволил произойти разрыву, чтобы снизить давление, а затем разделил разрушенное пространство на „комнаты“, что затруднит разрушение эфирных защит но это также делает передвижение рискованным Рендидли огляделся на свет, преломляющийся сквозь странные стены. Честно говоря, это было похоже на внезапную телепортацию внутрь кристалла. Края были туманными и слегка непрозрачными, но Рендидли чувствовал тонкие потоки эфира и Пустоты, пересекающиеся в этих стенах, создавая мост в другое близлежащее пространство.
Но сейчас у Рендидли были другие заботы. Потому что он также чувствовал, что то, как сложено пространство, серьезно затруднит любые механизмы эфирного наблюдения в этом районе. Что означало, что он мог немного потренироваться, не опасаясь, что наблюдатели узнают о новом состоянии его тела.
Рендидли осклабился в сторону места, где сейчас жужжали мухи.
— Выходите.
Первым, кого увидел Рандидли, был коренастый и широкоплечий мужчина, сложенный как бочка с маслом. Но позади него было знакомое и кислое лицо Лей’мел Тууэллетэ. Вся группа воняла семейством Свакк. Он видел жестокую жестокость в их глазах.
Идеальные подопытные кролики .
Глава 1617
Лей’мель крался в густой тени Эвика Свакка и его дружков, не отрывая взгляда от уверенной улыбки, застывшей на лице Рендидли Гончей. Их план по организации засады даже выиграл от случайного совпадения; почти сразу после их прибытия пространство разбилось и заперло их в небольшом районе наедине с Гончей. Провидение давало им возможность, на которую они надеялись.
Но вся ситуация воняла. Лей’мель скривился, пристально изучая Гончую.
С чего он такой уверенный? Способности у него есть, конечно, но
Эвик Свакк остановился, упер руки в бока и посмотрел на цель. — Хех, даже если ты знаешь, что мы здесь, какое это имеет значение? Сегодня день твоей смерти, Рендидли Гончая. Но раз уж у нас тут такая приватная обстановка почему бы не поболтать немного, прежде чем ты умрешь в муках? Не думай, что твои прегрешения забыты, независимо от того, какова официальная версия. Мы будем сдирать кожу и мышцы с твоей спины, пока ты не расскажешь, что на самом деле случилось с Илеотом Свакком.
Гончая даже не потрудился ответить. Он просто сжал руку и создал длинное и элегантное копье, чей клинок был похож на лист. Гончая направил копье на Эвика Свакка и улыбнулся.
Это был недвусмысленный вызов.
— Ба-ха-ха! Вот так и должно быть! Неинтересно, если я не смогу сначала немного повеселиться, — усмехнулся Эвик. Он достал свое собственное оружие, массивный топор с алым клинком. Когда он прислонил оружие к плечу, с окровавленного металла покатились медленные и тяжелые капли; Лей’мель слышал, что этот отпетый кретин из семьи Свакк вымачивал свой топор в крови, когда не использовал его, только ради этого эффекта.
Но, несмотря на то, что этот кретин был самым тупым инструментом, которым обладала семья Свакк, он все же был истинным членом семьи Свакк; его сила была реальной. Гончая просто опустил стойку и ждал, с полуулыбкой на лице.
Уголок рта Эвика дернулся. Молчание противника начинало его раздражать. Вместо того чтобы продолжать говорить с Рендидли Гончей, он положил обе руки на свой массивный топор и поднял его над головой. Лей’мель практически видел, как медленная машина мышления этого человека навешивает на Гончую ярлык дурака, а значит, не заслуживающего жемчужин мудрости, льющихся из его уст.
Единственный язык, который понимали все дураки, — это насилие.
Эвик топнул ногой и рванул вперед, оставляя за собой капли крови. Он оказался перед Гончей и взмахнул своим оружием в резком горизонтальном выпаде. Гончая плавно переместил головку своего копья, чтобы встретить атаку.
Два оружия столкнулись друг с другом, и от удара земля под их ногами разлетелась вдребезги. Трещины поползли наружу и ослабили и без того разрушенный Нижний Перьевой Руль. Но Лей’мель почувствовал дрожь страха в груди; в столкновении Эвик Свакк пошатнулся и отступил с Нижнего Перьевого Руля, но Гончая остался тверд. Улыбка на лице Гончей расширилась, когда он посмотрел на Эвика сверху вниз. — Хех, это все? Ну, придется довольствоваться этим.
Один шаг. Гончая сделал один шаг вперед, и Лей’мелю показалось, что эта босая нога надавила на его трепещущее сердце. В этот момент Лей’мель был совершенно уверен, что в этот день они все умрут.
Затем произошло нечто очень странное.
Правая рука Гончей взорвалась массой крови, как будто его кожа была воздушным шаром, наполненным таким количеством жидкости, что он мог только лопнуть. Лоскуты кожи и разорванные мышцы полетели во все стороны. Его туловище и грудь были покрыты брызгами крови. Гончая остановился после этого одного шага и посмотрел на свою руку с явным недоумением. Наступила несколько неловкая тишина, когда Эвик Свакк восстановил равновесие и поднял глаза, чтобы увидеть это зрелище.
Сначала Лей’мель подумал, что недооценил атаку Эвика Свакка. Но Эвик выглядел так же растерянно, как и Гончая, в течение нескольких секунд. Затем его лицо исказилось в самодовольной улыбке самоудовлетворения. — Хо-хо? Ты меня немного удивил. Даже если тебе пришлось полагаться на превышение пределов своего тела, чтобы сделать это впечатляет, что ты смог заблокировать мой удар. Но игра окончена; давайте, ребята, забейте эту кучу дерьма в землю.
Семь бандитских, но менее значительных версий Эвика Свакка рассредоточились вокруг все еще озадаченно выглядящего Рендидли Гончей. Все как один, они начали взбираться на Нижний Перьевой Руль. Они достали свои различные дубинки и палицы и ударили ими по мясистой плоти своих ладоней, чтобы продемонстрировать угрозу, которую они собой представляли. Но замешательство Гончей было непроницаемым. Он все еще смотрел на свою разорванную конечность с нахмуренным лицом.
Плоть заметно срасталась, но кость предплечья и локтя все еще была обнажена. Лей’мель видел, как Гончая экспериментально сжимает руку вокруг древка своего копья, и еще больше мышц его руки рвется.
Хмыканье Эвика было сигналом к атаке. Он двинулся вперед, опустив свое оружие так, что металлический клинок заскользил по материи Нижнего мира и высек искры, когда он бросился вперед. На этот раз он пришел подготовленным; его образ мясника в металлической маске проявился в воздухе с поднятым тесаком. Когда он достиг Рандидли, он поставил ногу и развернулся, хлестнув своим большим алым топором вверх по диагонали.