— Официальная позиция Высшего Военного Командования заключается в том, что Эльхум одержал решающую победу, а Нижний Король был ранен и вынужден бежать. На данный момент Искателям Вершины удалось удержаться от подрыва этой пропаганды. Кроме того, обе группы из Гильдии Гравировки и Высшего Военного Командования, присутствовавшие в этом последнем кратере, смогли сбежать; поэтому нет никаких причин для того, чтобы эти группы зацикливались на выживании Искателей Вершины. — Морозная Матриарх долго смотрела на Хелен. — Но не позволяй этому обмануть тебя. Мои люди непостоянны. Вскоре они проткнут булавкой воздушный шар ортодоксальных фракций, хотя бы ради удовольствия от разоблачения их лицемерия.
— И когда это произойдет, они захотят подготовить пр-отвлекающий маневр. Я буду очень удивлена, если обе группы не воспользуются этим временем, чтобы более полно исследовать Рендидли Гончего-Призрака. Они не поймут, насколько велика была его вина в нашем побеге по крайней мере, сначала. Но, возможно, вскоре они получат известие.
— А что насчет другого? С Искателем Заката Шакалом? — Хелен потерла затылок, желая, чтобы онемение не продолжало распространяться по ее телу. В этот момент у нее начало покалывать шею. Вся эта ситуация заставляла ее чувствовать себя довольно бессильной.
Морозная Матриарх усмехнулась, сделав оскорбительно большой глоток покалывающего чая. — Закатный Шакал сказал, что если Гончий-Призрак не оправится через восемь дней для их дуэли, он просто немного приоткроет свой кокон, чтобы убедиться, что все в порядке. В этом случае я ничего не могу для тебя сделать, так как это было обещание между ними двумя, которое было дано в присутствии свидетелей. Искатели Вершины не вмешиваются в дела друг друга просто так.
После еще нескольких минут обсуждения более обыденных деталей их пребывания на базе Морозная Матриарх повернулась и ушла по коридору. Хелен проводила ее взглядом и подождала, пока шум ее шагов стихнет. Затем она взяла чайную чашку и чайник, стоявшие на столе, и отнесла их к краю тащи. Там она вылила таинственный фирменный чай на замерзшую тундру.
Почувствовав невероятную свежесть, Хелен вернула чайный сервиз на стол и направилась сама в коридор. Она сделала несколько резких поворотов, чтобы оказаться в дальнем крыле комплекса, где дошла до довольно обычной деревянной двери и открыла ее. Внутри кокон Рендидли продолжал восстанавливаться.
— Ты сейчас такой уродливый, — пробормотала Хелен, осматривая поврежденное, багрово-серое покрытие на предмет каких-либо признаков изменения. Их не было.
Когда он сидел в ядре своего Нижнего Ритуала, было трудно увидеть движения Рэндидли. Сияющий ореол света покрывал его тело, хотя сияние ничего не делало для того, чтобы скрыть болезненные трещины и разрывы его плоти, которые неоднократно лопались. Когда свет погас, они нашли почти гуманоидную форму на четвереньках, покрытую странным багровым веществом. Это было похоже на гипс и пахло дерьмом.
Эта тяжелая, похожая на грязь слизь была особенно тяжелой вокруг его спины и талии, так что его сгорбленная форма казалась гротескно большой. На самом деле, весь Рендидли казался немного больше, чем следовало, со странным материалом, покрывающим его; его руки, казалось, вздулись, а пальцы казались неуклюжими.
Хелен соскребла немного вещества, обильно покрывавшего его тело, и с отвращением поняла, что это просто высохшее `
Смесь крови, плоти и костей, брызнувшая на все его конечности, когда он получил раны. В нынешнем виде он, казалось, притаился, сидя на корточках.
Рендидли сидел, пригнувшись, вдавливая костяшки пальцев в землю, а его руки сжимались в когти. Его грудь и спина были покрыты странными хребтами засохшей крови, указывающими на то, что материал высох, лопнул, а затем кровоточил, заполняя новые пространства. Голова Призрачного пса свисала вперед, а это означало, что детали его лица расплылись в багровой засохшей массе, покрывавшей его лицо.
Честно говоря, Хелен решила, что то, что его черты лица скрыты, может быть к лучшему. Она легко могла представить себе его лицо, либо искаженное мучительной гримасой, либо зловеще пустое из-за силы его Воли. Оба варианта затруднили бы что-либо еще, кроме как сосредоточиться на боли, которую Рендидли перенес, чтобы защитить их, что еще больше усилило бы чувство беспомощности в ее груди.
Как бы то ни было, убедившись, что Рендидли не двигался и не вырвался из своей костно-кровавой массы, Хелен начала практиковать свое (Царство глубин ужаса). Ее образ был сильно потрясен столкновением с Течетадором, но этот опыт только укрепил ее понимание (Глубин ужаса).
В течение последних нескольких дней она постоянно погружалась все глубже и глубже в свое (Царство), чтобы понять секреты, которые оно хранит. Пока что Хелен продолжала избегать звучного сердцебиения, которое означало основную область, но она использовала этот центральный сигнал для исследования дальних уголков тьмы. Иногда она натыкалась на мерзких чудовищ в этих скрытых областях, которые заставляли ее вступать в битву с ментальным демоном. В других случаях она обнаруживала новые потоки энергии, которые вдохновляли другой метод использования ее плетеных линий.
Сегодня она подумала, что
Хелен прервала свои размышления. Выдохнув, она быстро поднялась из глубин. Стряхнув с себя затянувшееся ментальное давление, которое она чувствовала от своего (Царства), и с тревогой заметив, что покалывающее онемение от чая распространилось уже на большую часть ее туловища, она встряхнулась и посмотрела в сторону присевшего горгульей Рандидли.
Треск! Треск!
Тонкие линии образовались поперек указательного пальца его правой руки. Когда Хелен внимательно посмотрела на конечность, стало ясно, что по ней пробегает легкая дрожь.
Спустя два с половиной дня Рендидли Призрачный пес просыпался.
Глава 1656
На этот раз жижа треснула от запястья Рендидли вверх по предплечью с резким хрустом. Вся его фигура начала дрожать, и трещины стали появляться чаще и тише по всей ее длине. Хелен облизнула губы, ничего не почувствовала из-за онемения и подавила поднимающееся волнение в сердце.
Конечно, я не думала, что он застрянет там
навсегда
, но. то, что он снова, блин, двигается, это своего рода облегчение
Хрусть! Хрусть! Хрусть! Хрусть!
Вся статуя Рендидли быстро начала трястись и содрогаться. Маленькие кусочки его засохшей крови начали отслаиваться и покрывать пол тонким слоем красноватой пыли, а кусочки жижи лопались под давлением. Учитывая общий безупречный, слоновый декор этого места, линька Рендидли Гончей была катастрофическим беспорядком.
Хелен с удовольствием наблюдала, как он все портит.
Резко дернувшись, переднее запястье Рендидли сдвинулось, и его рука взорвалась густыми хлопьями засохшей крови. Его рука вспыхнула медным блеском, когда настоящей конечности удалось вырваться из ограничивающих оков. От этого первоначального перелома тонкие, но глубокие трещины потянулись наружу, ослабляя заточение его предплечья. Мелкие кусочки засохшей крови вырвались из другой его руки. Затем вокруг его туловища начала формироваться сейсмическая аномалия.
ТррЕСкк!
Рендидли повел плечами, и его сутулое, бордовое туловище взорвалось. Хелен молниеносно поднесла руку ко рту, но это не смогло уберечь ее лицо и открытую кожу рук от брызг кровяной пыли. Фактически, выброшенные обломки наполнили и без того маленькую комнату плавающими частицами, значительно снизив видимость.
Как только его плечи пришли в движение, пыльная рука поднялась и схватилась за засохшую жижу на его туловище. Огромными горстями Рендидли вырывался из своей кожи горгульи. Куски отваливались хлопьями и распадались, материал казался гораздо более полым и пористым, чем казалось снаружи.
Рендидли снова повел плечами, а затем ударил своей все еще обездвиженной металлической левой рукой по груди, разбивая закостеневший материал. Затем он по-настоящему принялся за работу, его руки превратились в настоящих посланников уничтожения, очищая его тело. Сгорбленный, громоздкий гигант постепенно превратился в типичного Рандидли. Когда большинство его суставов были очищены, он начал более осторожно отрывать большие пластины от лица и шеи. Несколько секунд спустя он глубоко вздохнул через свой теперь уже свободный рот.
— Ну, дерьмо, — наконец сказал Рандидли, после чего началась долгая полоса кашля. Он выплюнул на землю некую неопределенную частицу, а затем поморщился. — Я чувствую себя. отвратительно. И, кажется, это дерьмо у меня по всей голове. Хех, мои волосы стали длиннее?
— Я мало что могу разглядеть в твоих волосах из-за всей этой дряни на тебе. но у меня есть хорошие и плохие новости. С каких начать?
— Опасные новости? — В воздухе внезапно появилась тяжесть, и Рендидли посмотрел на Хелен острыми глазами. Ее рот дернулся, и она поспешно покачала головой, чтобы разрядить обстановку. Опасное выражение с лица Рендидли исчезло, и он на несколько секунд задумался. — .ладно, сначала я выслушаю неопасные хорошие новости.
— У нас у каждого есть отдельная ванная комната, — объявила Хелен и указала на дверь в другом конце комнаты. — Я не знаю, как им это удается при местной температуре, но у них есть работающие душевые лейки. Не такие сложные, как в Экспире, но определенно лучше, чем окунаться в бочку, как на Теллусе.
— А плохие новости? — Рендидли работал над своей талией, убирая огромную кучу жижи, которая покрывала его поясницу и бедра.
Хелен набралась храбрости и посмотрела с крайним сожалением.
— Это дом Морозной Матриарха. Здесь нет горячей воды.
— Ха, — фыркнул Рандидли. Затем он покачал головой. Почти сразу же Хелен почувствовала изменение температуры в комнате. Рендидли выделял тепло эффективнее печи, даже когда он ухмылялся ей.
Черт бы побрал этот побочный эффект от всех твоих физических тренировок , — кисло подумала Хелен, когда Рендидли отвернулся и неуклюже похромал в сторону ванной комнаты, его ноги все еще были частично скованы. В данный момент казалось, что он несет гипсовую опухоль размером с чемодан на пояснице. Как только он ушел, Хелен лишь мимолетно взглянула на красноватую кучу грязи и мусора, которую Рендидли оставил на полу, прежде чем повернуться и вернуться в свои покои. Пока он не закончит приводить себя в порядок, Хелен планировала медитировать на свой образ.