На первый взгляд казалось, что колонна покрыта изогнутой Гравюрой. Но даже те, кто не знаком с Гравюрой, вскоре заметили бы окружающее ощущение жизни и давления, исходящее от этих отметок. Это была не Мана и не Эфир, которые текли по этим изогнутым линиям, а значимость. Глубокая, отчаянная, решительная значимость Рендидли Гостхаунда.
Кроме того, зловещий ореол Пустоты постоянно кружился по комнате. Находиться здесь означало быть частью вечного потока, погружаться в энергию, которая оживляла тело Рендидли Гостхаунда.
Даже Рендидли несколько секунд торжественно стоял, просто глядя на формы, позволяя части себя просто уплыть по течению смысла, который исходил от колонны. Его дыхание постоянно замедлялось, и он чувствовал, как настраивается на тот оттенок вдохновенного блеска, который его Облик Одержимости позволил ему достичь при создании его Нижнего Ядра.
Глядя на это сейчас. удивительно, как мне это удалось, даже за пять лет.
Процесс выравнивания занял всего несколько минут, вероятно, из-за того, что Рендидли уже был тесно связан со своим Нижним Ядром. Но Рендидли считал, что этот процесс будет намного медленнее и постепеннее, возможно, даже немного неприятным, для любого студента, которому удастся достичь этой глубины.
Но, подобно религиозному фанатику, который достиг места паломничества, Рендидли знал, что то, что они найдут здесь, вооружит студентов для достижения успеха в будущем. Пульс духа Харона был самым сильным в Академии. Основные принципы Рендидли Гостхаунда, которые породили этот дух, только принесут им пользу, даже если сначала это будет неприятно.
Привыкнув, Рендидли более внимательно осмотрел центральную колонну. Он не знал, что думать об этом развитии, но изогнутые линии значимости определенно начали расти вниз от колонны и на возвышающийся помост.
Внезапно Рендидли увидел образ того, каким это место будет в будущем, когда его значимость продолжит органично расти вниз по полу, а затем вверх, чтобы покрыть стены, пока вся комната не заполнится загадочными изогнутыми линиями, которые пульсируют мерцающим светом. Изумрудные глаза Рендидли начали светиться, когда он почувствовал, как комната меняется в его воображении, три чудовищных образа изгибают письмена своей Гравюры, пока они не повиснут на стенах, словно тщательно продуманные фрески. Их тонкие линии намекали бы на ужасающий Вес, который скрывался за каждым из них.
Стоять в этом месте было бы все равно, что стоять в сердце Бедствия.
Рендидли прищурился и поднял руку, чтобы прикрыть грудь.
И если мне придется стать Бедствием для Связи в целом, это нормально. Эту эксплуатацию, отказ, а затем и бессердечное пренебрежение жизнями, которые так зависят от Эфира Связи, нужно остановить.
Рендидли выдохнул через нос и закрыл глаза. Постепенно этот гнетущий образ того, каким это место однажды станет, медленно исчез, оставив его просто стоящим перед влиятельной колонной. Его Нижнее Ядро с удовольствием поглотило значимость этой воображаемой сцены на заднем плане.
Когда он был готов, Рендидли достал свой Философский Ключ и покинул Лабиринт Академии Харона. Ранее он миновал огромные пространства между испытаниями, но сейчас он был не в настроении возвращаться и рассматривать переходные зоны.
Вместо этого Рендидли отправился в город, все еще не надевая маскировку, и бродил по нему, пока не нашел ресторан с достаточно сильным запахом, чтобы почувствовать его снаружи здания. Опять же, вопреки предупреждению Татьяны, никто, казалось, не замечал Рэндидли. Иногда он удостаивался долгих взглядов из-за своего хвоста, но его несколько раздражало, что никто не замечал основателя города, в котором
Люди жили своей жизнью.
Хотя, наверное, кто-то мог быть и туристом. И ещё
В конце концов Рендидли выбрал буржуазную забегаловку под названием Селена и вошёл внутрь. В ресторане было многолюдно, в основном рабочие в заляпанных маслом комбинезонах, склонившиеся над тарелками, чтобы быстро поесть. Хостес встретила его улыбкой и проводила к свободному столику.
Для обычного человека я всего лишь легенда. Хех. Даже если мои усилия оказали вполне конкретное влияние на их жизнь, наши жизни не пересекаются достаточно, чтобы моё лицо запомнилось. Это несколько удручает
Хостес развернулась и оставила Рендидли за столом. И он уже собирался сесть, когда кое-что пришло ему в голову. Его губы дрогнули.
Неужели неужели мне действительно придётся просить Татьяну дать мне немного денег на расходы, пока я здесь?
— Господин Гончая!
Эти слова мгновенно заставили замолчать весь ресторан. Словно говорящий произнёс заклинание, приковав к себе всё внимание посетителей и работников. Безупречно выглядящий в своей форме комиссара полиции, если не считать кусочка яичницы в уголке его эспаньолки, Кляйн Арриетти стоял у соседнего столика и неловко поклонился Рандидли. — Я понятия не имел, что вы в городе, сэр. Позвольте мне угостить вас завтраком.
Рендидли закатил глаза. Его хвост, который в какой-то момент развернулся, теперь небрежно помахивал туда-сюда за спиной. Прощай, сладкая анонимность Никогда не стоило с тобой так плохо обращаться
Глава 1677
Рендидли с облегчением направился в заднюю часть ресторана и использовал свой Философский Ключ, чтобы телепортироваться подальше от благоговейных взглядов людей как внутри, так и снаружи.
Люди были чрезвычайно вежливы. Но каждый считал своим долгом подойти к Рандидли, пожать ему руку и кратко рассказать, как он оказался в Хароне. Их истории были разными: одни были беженцами из павших Пузырчатых Городов, другие – специалистами по металлообработке, приехавшими в поисках работы, третьих спасли в первые дни, когда Дикие Земли медленно расширялись, а Харон стал пионером в этом деле. Некоторые были даже сиротами, решившими остаться в Хароне после нескольких лет обучения в Академии.
Каждый был так, так благодарен за все, что он сделал. Их глаза были серьезны, и их слова почти всегда были одни и те же, когда они излучали свои искренние эмоции.
— Спасибо, мистер Призрачный Гончий.
— Огромное спасибо.
— Сэр Призрачный Гончий, искренне благодарю вас.
— Я так многим обязан вам и вашему городу.
— Я так горжусь тем, что являюсь гражданином Харона.
Большинство других посетителей не хотели уходить, как только поняли, что перед ними и есть тот самый знаменитый Рендидли Призрачный Гончий. После рукопожатий в воздухе повисла неловкая напряженность, поскольку сидящие за соседними столиками изо всех сил старались не смотреть на него слишком откровенно. В свою очередь, Рендидли старался не обращать на это внимания и, к счастью, мог честно слушать восторженную рекламу комиссара Арриетти о местной еде.
Они встречались всего несколько раз в прошлом, но комиссар обладал чрезвычайно близким знанием меню; казалось, он ел здесь регулярно. Сама владелица, Селена, вышла и объявила, что все за счет заведения.
Рендидли очень серьезно сообщил ей, что ест довольно много. Она рассмеялась и сказала, что для нее будет честью, если он будет есть здесь, пока не насытится.
Рандидли, который вчера не наелся двенадцатью подносами еды и снова стал более прожорливым после долгой ночи работы с Незером, просто ухмыльнулся.
Ну, по крайней мере, это избавит меня от необходимости беспокоить Татьяну из-за денег Но, о, разве комиссар не предлагал заплатить за мою еду? Тск, тск, то, как эти двое смотрят друг на друга хе-хе, он определенно тайно предложит заплатить снова, увидев, как много я могу съесть .
И Рендидли начал заказывать.
Почти час спустя и после двух или трех порций каждого блюда из меню, гора вылизанных дочиста тарелок возвышалась на столе перед Рандидли. Он откинулся назад и довольно рыгнул, его хвост заметно завибрировал от удовольствия.
К этому моменту люди начали отрываться от общей массы и отходить от собравшейся толпы. Но Рендидли чувствовал, что эти люди внезапно стали свободными радикалами в окружающей духовной атмосфере Харона. Когда он закрывал глаза, он чувствовал, как они ярко горят в ранее тусклых областях Харона, разнося весть о его присутствии и распространяя ее, как алчную болезнь, среди населения.
Так же быстро, как несколько человек покинули заведение Селены, волна тел начала собираться и возвращаться к этому месту.
Тогда Рендидли встал, тепло поблагодарил Селену и вошел в заднюю часть, чтобы открыть портал. Ему нравился бодрящий эффект, который его присутствие оказывало на Харон, но он все еще чувствовал себя несколько неловко, чувствуя, насколько благодарны ему эти люди.
Кроме того, ему нужно было явиться на сегодняшние занятия.
Когда Тодд с мрачным выражением лица вышел из своей тесной комнаты в общежитии, Рендидли был рад видеть, что он явно не слышал, что Призрачный Гончий в городе, и не связывал это с самим Рандидли. Но затем Рендидли снова осмотрел парня и заметил три медных браслета, защелкнутых на его левом запястье.
— Что-то случилось? — спросил Рандидли.
Тодд мрачно указал на браслеты.
— Это штрафы за под-Аукцион, три тысячи в весовом эквиваленте монет, которые я должен добавить к любой ставке. Они устроили мне засаду, когда я спустился на завтрак Черт!
Совершенно не в своем духе Тодд подошел и ударил дерево. Кора немного треснула, но было очевидно, что он не вложил много своих характеристик в свои физические способности. Рендидли подошел и присел рядом с парнем.
— Ты можешь от них избавиться? От штрафов?
— Нет, дуэль была перед большим количеством свидетелей. Вот почему они сделали это в столовой. — Выражение лица Тодда было горьким. — Мой Скрайб хорош, ты видел это. Но даже с ним я не смогу набрать столько веса монет, сколько мне нужно, чтобы выиграть предмет, который я хочу. Ургхх !
— Что за предмет ты хочешь? И не теряй надежду; ты можешь получить кредит за вес монет, пожертвовав лоты на аукцион, верно? Я знаю, что мы договорились, что я буду защищать тебя в обмен на твое обучение, но я думаю, мы могли бы выделить несколько предметов, которые мы могли бы предложить на аукцион.