Глава 1908
— Мясо готово, — Селена сняла пластиковые перчатки и бросила их в мусорное ведро. Несколько рабочих начали выкапывать запечённое мясо и нести его мяснику для разделки. Она кивнула Рендидли и Татьяне. — Осталось только разложить по тарелкам. Голодные люди обычно справляются сами, даже без сервировочных приборов. А теперь мне нужно пойти и выяснить, почему мой парень потеет так, будто он родственник тех трёх десятков свиней, которых мы только что закоптили.
Рендидли и Татьяна помахали рукой, когда женщина целеустремлённо зашагала прочь, туда, где комиссар полиции Арриетти вздыхал и стоял так опасно близко к живой растительной трети острова, что несколько лоз украдкой подползали к нему. Рендидли поднял бровь, глядя на Татьяну. — У неё определённо много индивидуальности. Удивлён, что она оказалась с кем-то вроде Арриетти.
Татьяна цокнула языком. — И ты туда же. Знаешь, несмотря на то, как он выглядит и ведёт себя ну, как он выглядит и ведёт себя большую часть времени, он чрезвычайно компетентен в своей работе. Практически все полицейские уважают его. Просто так вышло, что он единственный, кто не заметил собственной ценности. По этой причине, и потому что он, очевидно, не замечает, сколько женщин пытаются с ним флиртовать, Селена весьма его оберегает. Но хватит о сплетнях — ты действительно хочешь быть на раздаче?
— Да. Паттерны, собирающиеся здесь со всей Экспиры, завораживают. Их гораздо легче увидеть вблизи, когда я погружён в них. — Рендидли поднял взгляд на небо. Остатки его бури продолжали витать вокруг, далёкое гало смога, висящее у края горизонта. Тем временем день здесь становился только жарче. — Плюс, ты знаешь, я люблю быть небольшой частью подобных событий.
— Знаю. Действительно знаю. Очень в духе принц, переодетый простолюдином . — Татьяна покачала головой. — Я просто волнуюсь, что твоё присутствие остановит очередь за едой. Или заставит нескольких изголодавшихся людей быть настолько поражёнными благоговением, что они забудут взять еду и просто будут таращиться, только потом пав от теплового удара. Ты же знаешь, я ненавижу утилизировать за тобой тела.
— У тебя много забот. Твой босс, вероятно, недостаточно тебе платит, — пошутил Рендидли с улыбкой.
Татьяна ответила безрадостным смехом, отворачиваясь. — Хуже всего то, что сколько бы мой босс мне ни платил, его капитал настолько велик, что он даже не замечает пропажи денег. Воровство у него больше похоже на рутину, чем на что-либо другое. Хотя я это и делаю, просто по привычке.
Фыркнув, Рендидли смотрел, как Татьяна уходит, не разоблачая её блеф. Он знал, что она заслуживает повышения, и сделал себе пометку в уме, чтобы дать ей его. Единственная неловкая часть заключалась в том, что она занималась этой частью финансов. Ему нужно было придумать, как её этим удивить, потому что он не хотел, чтобы она сама занималась оформлением собственного сюрприза.
Напевая что-то себе под нос, Рендидли повернулся лицом к нервно выглядящей группе кандидатов Ордена Дуцис и волонтёров из Академии Харона, которые очень старались сделать вид, что не слушали весь его разговор с Татьяной. Он махнул рукой и взял фартук из кучи. — Занимайте места вокруг меня за столом. Татьяна рассказала вам ваши задания, верно? Давайте по очереди представимся, а потом приступим.
Представления оказались менее болезненными, чем Рендидли ожидал, хотя он и предложил их по прихоти. Хотя большая часть этого была связана с тем, что динамика деятельности помогла отвлечь всех раздатчиков еды от его присутствия. Плюс, используя это затишье, Рендидли начал вплетать значение своего присутствия и своих действий в окружение. Он перестал так сильно полагаться на свои физические чувства и погрузился в постоянный, гудящий слой Небытия, лежащий подо всем.
Поздравляем! Ваш Навык (Левая Рука Оракула Небытия вырос до Уровня 690!
Его касание было лёгким, когда он распространил свои сенсоры на всех этих людей, давая себе более широкий диапазон для восприятия прибывающих паттернов. Он держал связи свободными, а узы почти неощутимыми, боясь каким-либо образом изменить траекторию жизней вокруг себя, привязав их к себе.
Другим аспектом этой деятельности было использование себя как части паттерна. Он всё ещё был немного скован, но постепенно почувствовал, как естественно вплетать паттерны в свои естественные движения. Он видел и чувствовал, как он движется по миру и изменяет окружение. В таких небольших ситуациях он всё ещё мог иметь высокую степень влияния.
Волны Небытия, соединяющие и обменивающиеся, начали прибывать всё более плотными скоплениями.
Его развитый Фокус, (Изысканное Благочестие), также сыграл ключевую роль в этой адаптации. Он мог вливать своё внимание в псевдоритуал, возможно, даже полагаясь на ту врождённую веру, на которую Сидни указала, что он ею обладает, когда он это устанавливал. Он опирался на это, полагаясь на собственную уверенность, чтобы поддержать распространение своих задуманных паттернов.
Вскоре вокруг него образовалась гигантская проводящая чаша Небытия, которая будет поглощать и передавать информацию его (Ощущению Небытия). Честно говоря, эффект казался слишком хорошим.
Когда группа начала занимать позиции, поскольку раздача еды открылась, Рендидли взглянул на небо.
Не то чтобы я сказал Татьяне об этом, но другая причина, по которой мне нужно быть здесь, — это быть волнорезом для надвигающейся значимости. Какая-то ситуация приближается к кульминации, но слишком много элементов, чтобы я мог точно знать, какую форму она примет .
Он размял плечи, а затем завязал фартук вокруг талии. Небытие продолжало гудеть вокруг него, требуя его внимания, но он старался пока избегать слишком глубокого погружения. Посетители его вечеринки начали стекаться через ближайшие дюны, разговаривая, смеясь и неся с собой плотные реки Небытия. На мгновение Рендидли был поражён сходством между этим событием и тем, что устраивал Дон, на фоне разбивающихся волн и атмосферы тики. Единственная разница заключалась в том, что там Рендидли ощущал себя не в своей тарелке. Здесь
Здесь — размышлял Рэндидли, когда первые юноши примчались к столу, очень желающие влезть без очереди, в то время как остальные посетители вечеринки казались опасно беспечными относительно источника их следующей еды. Он наконец расслабил свою защиту и просто позволил паттернам воздействовать на него. — Здесь здесь каждый из этих людей — часть меня. Они существуют в моём теле, питаясь моим Эфиром и Небытием .
Снова его Ядро Небытия завихрилось и сжалось; ещё один фантомный толчок от дремлющей Власти, начинающей пробуждаться. Но пока он позволил этому чувству угаснуть. Рендидли подозревал, что он ещё не совсем готов извлечь эту следующую силу. Особенно когда его понимание того, что именно он мог совершить с помощью (Захвата), оставалось таким ограниченным.
Он один раз покачал головой. Физический мир и мир Небытия накладывались друг на друга, но было удивительно дезориентирующе чувствовать, как значимость движется в унисон с тем, что показывали ему его глаза. Больше людей поднималось над песчаными дюнами, некоторых из которых Рендидли узнал из Харона и Ордена Дуцис. Другие несли образы с достаточной силой, что Рендидли поднял бровь; уровень Экспиры продолжал расти. Он устроился на месте и приготовился подавать мясо.
Честно говоря, лёгкость занятия стала критически важной для его присутствия там. Большинство людей почти сразу узнавали Рэндидли, когда они проходили мимо рёбрышек к его станции с рваной свининой, лишь на мгновение подняв взгляд. Немедленно они замирали и запинались, но у большинства оставалось достаточно слов, чтобы указать, хотят ли они еды. Огромная очередь извивалась назад, сворачиваясь на вершинах песчаных дюн, но Рендидли чувствовал себя как в трансе.
Поздравляем! Ваш Навык (Ощущение Небытия вырос до Уровня 717!
Физическое продолжало занимать меньшую часть его внимания. Его восприятие стало сверкающим морем связей и паттернов. Каждый человек, особенно те, кто обладал силой, приходил со своими собственными взаимодействиями и уникальными формами. Они были дыханием, течением, спиральной галактикой возможностей, вращение и импульс их предыдущей орбиты врезались в уже существующие здесь связи и значимость, а затем были уничтожены прибывающей значимостью. Чаша Небытия гудела, напрягаясь под давлением. Сложная экосистема взаимодействий быстро вышла за пределы возможностей Рендидли по управлению, после чего он просто скользил по волнам, наслаждаясь и подвергая себя бурлящему величию хаоса.
Подобно тому, как они — часть меня, — Рендидли глубоко вдохнул во время короткого затишья в безумии поглощения еды. — Что я, как не объединение миллионов малых частей, которые наполняют меня? Возможно, поэтому я хотел быть здесь; Альфа-Космос и я — две стороны одной медали. Значительная часть моей силы – благодаря им .
Его тело двигалось медленно, разум блуждал. Нервные помощники приносили тарелки с мясом, когда оно заканчивалось. Глаза людей в очереди на мгновение задерживались на Рэндидли, приводя к нескольким запинающимся моментам, но затем они спешили вперёд после нескольких добрых слов или неловкой шутки. Большинство едоков останавливались дальше по пляжу, поток тел наводнял группу, пока они не стояли так далеко, что были почти по щиколотку в воде, поедая копчёное мясо.
Значимость их присутствия, их слова, когда они начинали говорить, их осознание Рендидли паттерны строились и разрушались с такой скоростью, что даже Рендидли не мог уследить за теми, что происходили прямо перед ним. Калейдоскоп пересечений, связей, разрушительных сил и сокрушительных столкновений, которые закручивали всё в гигантский водоворот, оставил его слегка ошеломлённым. Он сидел посреди этого феномена, производя и будучи производимым, питая и будучи питаемым.
Гудение резонанса по связям Небытия только усиливалось.
Его осознание следовало за мельчайшими беспорядочными взаимодействиями дальше, пока он не смог почувствовать величие моря структур, постоянное и бурлящее движение приветствий, обмена информацией и эмоциональных откликов. Органическое дыхание общества и культуры оставило его внимание в трепете, неспособным до конца постичь величие того, что он наблюдал.