Поздравляем! Ваш Навык (Философия Безбрежного Потока вырос до Уровня 725!
И всё же, конечно, чем дольше он погружался в связность Альфа-Космоса, тем больше он чувствовал сгущающиеся изъяны, плавающие в паттернах. Рендидли прошипел сквозь зубы, чувствуя яд их существования. По сравнению с остальными энергиями, протекающими через него, это были мелочи. Плохие привычки, порождённые и вплетённые в функционирование человечества. Склонности к лени. Жестокость и недальновидное поведение. Нечестность и буйные нравы.
Незапятнанные паттерны смешивались с испорченными, перемешиваясь и порождая, создавая изъяны и короткие моменты неорганизованного великолепия, пока они продолжали свой вечный танец значимости. Слои и течения Небытия продолжали перемалываться и закручиваться, проводя и перемещаясь во всех направлениях. Рендидли почувствовал побуждение прийти с огнём и яростью, его (Сила Воли), превращённая в оружие, чтобы быть очищающим лучом, который вырывал бы эти сломанные частицы из этого грандиозного узора значимости.
Однако Рендидли также видел, как этот ответ был сформирован больше изъянами, чем крошечными моментами великолепной связи.
Он позволил своему вниманию расфокусироваться. Без пристального внимания к деталям положительные и отрицательные части сливались в лихорадочное и вечное движение. Безграничный танец, органическое созидание или, возможно, разложение, или даже окончательный коллапс, — возможности были бесконечны. Паттерны и формы были непредсказуемы и неповторимы.
Гудение чаши Небытия резко прекратилось, когда напряжение наконец стало слишком сильным. Псевдоритуал рухнул, оставив Рендидли лишь ощущение через кожу.
Поздравляем! Ваш Навык (Мотив Голодной Глубины (Р) вырос до Уровня 704!
Я понимаю, почему тот сломленный Мастер преследовал так много Путей и паттернов. Даже сейчас, в своём собственном теле, я чувствую, будто снова нахожусь на полпути (Пути Крови), мельком видя край работы, но неспособный до конца ухватить её . Рендидли открыл глаза и посмотрел на свои руки; раздаточная тарелка перед ним была пуста. Он понятия не имел, как долго он стоял неподвижно и наслаждался паттерном, который действовал вокруг и сквозь него. Этот мир даже со всеми злыми и эгоистичными людьми, — удивительное место .
Некое предчувствие заставило Рендидли оглянуться. Он встретил тусклые глаза знакомого лица, только что поднявшегося над песчаными дюнами: Тодд, тот юный парень, которого травили в Академии Харона и который научил Рендидли создавать (Начертание). Серость в глазах была непривычной, но черты не сильно изменились.
Расстояние не имело значения. Рендидли всё ещё держался на вершине потока Небытия. Давление физических тел не создавало препятствий для прочной связи между ними.
Но в следующий момент эмоциональная пропасть между Тоддом, которого Рендидли помнил, и этим, ударила его, как удар под дых. Вера этого юного парня была разбита. Рендидли почувствовал боль мальчика, и вину, и глубокую, глубокую печаль, которую он нёс с собой. Небытие между ними встало на место, и Рендидли практически мог видеть дугу его пути. Он мог чувствовать агонию и смятение, которые потребовались, чтобы достичь этой точки.
Тодд ожидал, что Рендидли будет героем, но тот позволил (Катаклизму) опустошить Экспиру.
Что-то внутри Рендидли отшатнулось от этой ответственности, но как только он это заметил, он укрепил свою решимость и поднял подбородок. Он пожалел, что сделал это, но Рендидли сделал бы то же самое снова, чтобы научить Экспиру тому, что ей потребуется, на случай, если он больше не сможет защищать планету.
И всё же Рендидли почувствовал мутное бурление в животе. Копьё обвинения Тодда преодолело расстояние между ними и поразило его сердце.
К счастью, появилась отвлекающая. Сквозь толпу Рендидли увидел странную женщину-монстра, с которой он чувствовал определённое родство — в том же буквальном смысле, в каком Альфа-Космос был его телом, она была частью основы его Ядра Небытия. Но странно, она начала поднимать руки и визжать, как только их взгляды встретились.
Как и в случае с Тоддом, Рэндидли, в данный момент уязвимый и обострённый, почувствовал прямое воздействие значимости между ними. Однако женщина несла с собой запутанный набор образов и агрессии. Её основная связь, казалось, была с длинной тенью, которую Рендидли отбрасывал на Альфа-Космос, а не с каким-либо прямым взаимодействием.
Но в этом-то и дело, не так ли? Эта тень — это я .
Глаза Рендидли сверкнули, когда сила образа этой женщины распространилась, серая коса, готовящаяся метнуться вперёд и обрушиться на него. Ветер начал подниматься, и нарастающий образ быстро привлёк внимание могущественных людей на пляже. Некоторые развернулись, собирая свой собственный образ. Тела покачивались, желая двинуться, но были удерживаемы огромным количеством людей, толпившихся на пляже.
Один из них, в частности, мужчина, который, очевидно, так наслаждался вечеринкой, что прыгнул в море, не сняв своего льняного костюма, теперь протолкнулся сквозь толпу, чтобы встать между Рендидли и женщиной. При этом он оттолкнул нескольких человек в сторону: — Атака! Нечеловеческая атака!
Рендидли почесал щеку от такой драматической реакции. Он, (Мойра Волн), ловко протянул руку к силе, которую женщина направила на него, и просто разгладил её, оставив воздух спокойным, как поверхность болота.
Ветер стих. По-настоящему могущественные люди бросили значительный взгляд на Рэндидли, поскольку они почувствовали границы того, что он совершил, но затем продолжили, не обращая внимания на произошедшее. Между тем, большинство людей не заметили быстрого изменения. Они были озабочены более приземлёнными делами.
— Эй, придурок, — одна женщина поднялась с земли, стряхивая с себя песок. Она ткнула пальцем в мужчину в мокром льняном костюме. — Что, чёрт возьми, ты творишь?
Рендидли опустил свои сервировочные щипцы и отступил на шаг. Как бы это ни было болезненно, ему нужно было поговорить с Тоддом.
Глава 1909
Его ноги казались тяжёлыми, а походка медленной. Но даже больше, чем Рэндидли, окружающие люди выглядели словно дрейфующие, раздутые версии самих себя. Каждое движение было чрезмерным и преувеличенным, вся их значимость и связи неловко вплетались в их выражения, словно в частично саморазрушающуюся машину.
— Знаешь, интересно, что видел Король Небытия, — он слегка покачал головой. — Когда смотрел на меня. Неужели я казался таким неумелым?
Пробираясь сквозь эмоционально заряженную толпу, Рендидли чувствовал себя так, словно наклонился вперёд и с трудом продирался сквозь песчаную бурю. Даже после того, как основа его Ритуала разрушилась от напряжения, он всё ещё ощущал себя чрезмерно открытым для элементов Небытия. Его глаза были открыты, и теперь будет трудно когда-либо не замечать его присутствия.
Особенно здесь, на Экспери, где он не ограничивал его тонким слоем.
Ещё одной причиной дискомфорта были плотно прижатые тела, которые часто даже не замечали Рендидли и толкали его в своём желании раздобыть ещё еды. Частично это было результатом замешательства и страха от демонстрации той странной женщины-монстра; даже если Рендидли стёр все кинетические и образные волны, которые она произвела, на краткий миг она прозвучала чёткой и агрессивной нотой насилия.
Тем не менее, его собственное Ядро Небытия продолжало бурлить, создавая всё более плотную плёнку Небытия, которую он окутывал себя, чтобы не соприкасаться с постоянной какофонией взаимодействий паттернов. С этим он двигался немного легче, проскальзывая сквозь толпу быстрыми шагами.
Однако на вершине песчаной дюны ждали только три человека, а не четыре.
— Господин Призрачный Гончий, прошу прощения за беспокойство, — рыжеволосый юноша сделал Рендидли полупоклон, нервно рассматривая его, пока выпрямлялся. Его взгляд метнулся к женщине-монстру. — Мы. мы ну, мы немного не справляемся.
Рендидли медленно кивнул, осматривая их. Женщина-монстр всё ещё смотрела на него с безумной интенсивностью, но после того, как её первоначальная демонстрация силы была так тщательно подавлена, она казалась достаточно умной, чтобы понять, что дальнейшие атаки не будут эффективными. Вблизи Рендидли чувствовал нечто странное и значительное, волочащееся за всеми ними, словно запах сернистой грязи, занесённой на барбекю.
Бросить спичку среди этих немногих всё ещё могло разнести всё это мероприятие.
Тем не менее, он не стал касаться этого. Вместо этого Рендидли прочистил горло и спросил: — Куда делся Тодд?
Самый молодой член группы исчез, пока он пробирался сквозь толпу. Автомат поднял голову. — Ах, как неловко, сэр Призрачный Гончий. Похоже, он ушёл до вашего прибытия. Уверен, он передаёт свои самые тёплые приветствия
— Он боялся вас. На чёрном болоте вы стояли, наблюдая, как серые личинки пробирались сквозь влажную почву и пожирали урожай фермеров. — Внезапно заговорила женщина-монстр. Её голос был низким и хриплым. — Каким бедствием были эти насекомые! Безмозглые и прожорливые. Но даже когда люди обнаружили свои овощи опустошёнными и начали голодать, вы ничего не делали, кроме как мрачно размышляли. Предмет этих мыслей висит над ним, словно буря.
Это заслужило долгий взгляд от Рэндидли. Частично из-за странной манеры её речи и частично из-за внезапной вежливости, с которой она к нему обратилась после своей предыдущей атаки, но также и потому, что он почувствовал, как она дотянулась и вытащила эту информацию из Небытия. Глядя на её закрученные рога и черты лица, он понял, что она была одной из Химер, появившихся на Экспери. Прямой результат подкрадывающейся странности его собственного существования, проявившейся в изолированной вселенной, которой являлось его тело.
Небольшая хмурость появилась на его лице.
Обладают ли все Химеры этой способностью получать доступ к истории и связям? Естественная связь с Небытием? Что, вероятно, означает, что по мере того, как присутствие Небытия в моих собственных способностях становится всё более угрожающим, Химеры будут оставаться угрозой для жителей Эксперы, поскольку они будут развивать свои собственные способности.