идываться дураком, у меня не останется выбора, кроме как разоблачить вас как виновников. Не думайте, что Призрачный Пёс спасёт вас от правды.
Глава 1914
Энни прищурилась, глядя на горизонт, окружённая суровой красотой заснеженных гор. Первые признаки снега вызвали в её теле лёгкое покалывание, словно призыв к себе подобным. Но сейчас мощный ветер, проносящийся по горному хребту Нордон, тащил листья и ветки через свои высокие перевалы, образуя странные потоки воздушного мусора, свистящие мимо их хижины. Однако она заметила несколько тёмных пятен, карабкающихся по одному из ближайших перевалов. Их медленная скорость заставила её закатить глаза, и она повернулась, чтобы вернуться в дом.
Подумать только, мои инстинкты их учуяли. Фу, какая трата.
Размышляла Энни, неспешно возвращаясь в дом к своей семье.
Но всё же, лучше подготовиться, чтобы как следует принять столько гостей.
Огромная фигура Дозера склонилась над плитой, где он ловко переворачивал блинчики и перекладывал дымящиеся изделия на ожидающую тарелку. Эту тарелку он поставил перед Делайлой, которая сидела за столом с унылым выражением лица. Она даже не попыталась добавить свою обычную щедрую порцию масла и сиропа к блинчикам.
На короткий миг искреннее беспокойство мелькнуло на лице Энни. Она остро чувствовала боль и замешательство дочери. Но затем она скрыла это и громко вышла из прихожей, скидывая сапоги и обнимая дочь за плечи. — Что насупилась, солнышко?
— Ничего. Просто скучно, — быстро сказала Делайла, но вздрогнула, когда говорила. Как будто до этого момента она была так погружена в уныние, что даже не заметила возвращения матери в хижину. Энни ухмыльнулась, протянула руку через стол и беззаботно украла предложенный блинчик. Её дочь оставалась инертной, быстро возвращаясь в то тревожное забытьё, в котором она пребывала.
Энни наклонилась вперёд. — Похоже, у тебя что-то на уме. Я понимаю, что ты не хочешь говорить об этом со мной, но как насчёт того, чтобы рассказать Мистеру Блинчику?
Энни с удовольствием вылепила вилкой два глаза и кривой рот. Затем она перевернула тарелку и с гордостью продемонстрировала свой шедевр.
Её, почти подростковое, упрямство всё ещё бурлило в ней, даже если остальная её часть была чем-то занята; она немедленно отодвинулась от стола и закатила глаза. —
Ма-ам
. Это же детские штучки. И правда, со мной всё в порядке. Просто думаю о разном. Посмотри на папу! Он всё время о чём-то думает, но ты
не достаёшь его из-за этого!
Дозер повернулся и бросил на Делайлу мягкий взгляд. Тень улыбки мелькнула на лице девочки. — Ладно, ладно, иногда ты его достаёшь.
— О чём ты думаешь? — ответила Энни, великодушно игнорируя скрытую колкость в свой адрес и свою собственную печаль о том, что дочь не умеет ценить искусство. Она добавила сироп к глазам и рту и начала есть Мистера Блинчика.
— Просто ну, может быть, мне не стоит участвовать в бойцовском турнире в следующем месяце. — Взгляд Делайлы вернулся к столу. — Может быть не знаю. Я могу подождать до следующего года. Я действительно чувствую, что мой образ близок к эволюции, и я не хочу ничего форсировать.
Энни подняла бровь. Когда её дочь сказала: Я не хочу ничего форсировать , что-то определённо было не так. Поэтому она прочистила горло и перешла к сути. — Я знаю, в чём на самом деле дело. Ты беспокоишься о том, что турнир будет на острове Призрачной Гончей, да? Ты думаешь, он затаил на тебя злобу?
Лицо Делайлы резко поднялось. Затем она попыталась притвориться, что просто зевает. — Ох, что? Нет, это—
— Ну, это правда, — объявила Энни. Она выдвинула подбородок вперёд, хотя и заслужила мягкий взгляд от Дозера. — Рендидли Призрачная Гончая действительно ненавидит тебя и намеренно мучил тебя годами.
— Я так и знала! — Что-то между страхом и волнением боролись на лице Делайлы, когда она забыла, что до этого пыталась сохранять невозмутимость.
Энни кивнула, полная сочувствия, образец материнской заботы. Выражение лица Дозера слегка дёрнулось. — Я знаю, солнышко, должно быть, тяжело, когда такая постоянная фигура затаила на тебя злобу. Но я также знаю,
он такой мелочный; и что ты можешь с этим сделать.
Голова Делайлы снова резко повернулась, её маленькие глаза сияли. — Что?
— Как оказалось, — Энни действительно чувствовала, как увлекается рассказом. — Одна из первых вечеринок, на которых мы присутствовали всей семьёй, был день рождения Призрачной Гончей. Из-за того, насколько он был скромен насчёт даты, мы даже не знали; мы пришли на вечеринку, не принеся подарка. Теперь я, не желая—
— признать, что ты неправа, — тихо сказал Дозер, глядя на сковороду.
— закатывать сцену, — Энни даже не удостоила мужа вниманием; это лишь поощрило бы его отвлекающее поведение. — Сказала маленькую невинную ложь: причина, по которой мы не принесли ему подарок, заключалась в том, что ты была довольно капризной тем утром—
что?!
— Делайла резко выпрямилась и хлопнула руками по столу, её пальцы были растопырены.
— Так что, очевидно, у нас не было времени принести подарок. Скажу много хорошего о Рендидли Призрачной Гончей, но иногда он может быть немного злопамятным. — Энни вздохнула и покачала головой. — Что
по-настоящему
прискорбно, так это то, что ты даже не была капризной; ты была настоящим ангелом, и твоя мать чувствовала себя ужасно из-за этой маленькой лжи. Но! Это так легко решить! Просто принеси ему подходящий подарок, и я уверена, он полностью простит тебя.
За этим последовала целая череда возмущённых вздохов, перемежающихся возгласами как ты могла и почему ты мне не сказала . Частью этого вихря деятельности было то, что Делайла собирала свой маленький рюкзак, что оставило её практически одной ногой за дверью, когда она закончила свою тираду о том, какой безответственной матерью была Энни, готовая немедленно отправиться решать проблему. Энни с энтузиазмом предложила несколько нелепых предложений о том, что ей следует подарить Призрачной Гончей на этот день рождения, такие предметы, как модное пальто или новый сервиз с цветочным узором, и помахала дочери на прощание.
Единственная загвоздка заключалась в том, что Делайла откровенно нахмурилась, когда Энни поцеловала её в щёку перед тем, как она топнула прочь.
Что оставило Энни наедине со своим надоедливым мужем.
— Кто именно мучил её все эти годы? — сухо спросил он, доставая последний блинчик и ополаскивая сковороду.
— По правде говоря, — Энни оперлась локтями на стол и приняла серьёзное выражение лица; оно даже не было притворным. — Она не расстраивалась из-за того, как Призрачная Гончая к ней относится, на самом деле. Если уж на то пошло, это я сейчас расстроена. Та работа, которую он проделал, чтобы соединить нас всех с этим странным чувством? Ты чувствуешь это немного, а я — очень сильно; но по какой-то причине Делайла чувствует это
целиком.
У неё это неведомое чувство сильнее, чем у кого-либо, кого я видела.
— Значит, миссия, — Дозер начал вытирать сковороду.
— Миссия, — Энни удовлетворённо кивнула, вполне довольная собой. — Она терпит неудачу, запертая с нами в горах. Она не сможет приспособиться к этому новому чувству, не испытав его. Надеюсь, это поможет ей. И, возможно, это приведёт к каким-нибудь проделкам Рэндидли—
Дозер подошёл сзади к Энни и обхватил её талию своей длинной рукой, притягивая к себе. Она извивалась, не в знак протеста, а чтобы показать, что ей не всегда нужно позволять ему поднимать и таскать её. Он обнял её откровенно несексуальными объятиями, от которых она надулась.
— И вот мой настоящий вопрос: почему ты хочешь, чтобы мы ушли? Ты же знаешь, я пойду с ней, — спросил Дозер.
Энни пожала плечами, прижимаясь спиной к его груди. — Я не уверена, о чём ты говоришь.
Дозер один раз поцеловал её в затылок, отпуская. — Конечно, конечно. Просто убедись, что ты не взяла на себя слишком много, ладно?
Это отбытие она наблюдала, хмурясь. Ещё более отвратительным было то, что её пребывание в доме в одиночестве мало способствовало тому, чтобы пригласить ждущих гостей. Энни заварила себе чайник, бормоча себе под нос о том, какие ненадёжные нынче разбойники.
Солнце опускалось к горизонту, позволяя теням и ветру буйствовать. Тем не менее, благодаря своим прочным стенам, хижина оставалась идиллическим убежищем, полным тепла и уюта. Это было именно то, что обеспечивало прекрасное убежище от стрессов цивилизации. Ей было трудно представить что-либо более опасное, чем летающая пума, добравшаяся до неё здесь.
Энни встала у окна с чаем, наблюдая закат и вздыхая, не замечая на самом деле прекрасной природы, словно жена солдата, ждущая возвращения мужа с фронта.
Наконец, в дверь постучали, и довольная улыбка расплылась на лице Энни.
Чёрт возьми
Единственным предупреждением был треск и брызги щепок. Она легко подпрыгнула, чтобы избежать массивного тесака, который пронзил горизонтально ранее прочные деревянные стены, разрушая боковую стену хижины и разрывая мебель в клочья. Она выбралась из деревянной крыши и затем развернулась в воздухе, чтобы избежать нескольких брошенных кинжалов, блеснувших в полумраке. Она опустилась на вершину ближайшей сосны, мощный ветер развевал её волосы.
Дозер будет в таком настроении, когда она это увидит,
Энни почувствовала укол сожаления.
Так или иначе, это будет
вина.
Однако это было на потом. Сейчас она могла отдаться танцу.
Хитрая улыбка расплылась на её лице, когда она огляделась в сумерках и увидела дюжину фигур в плащах, ожидающих её на ближайшем склоне. Они стояли в тени деревьев и на голых скальных выступах, сливаясь с серостью в тусклом свете. Самая крупная из фигур выпрямилась и положила огромный тесак себе на плечи. — Ну, ну, такие поздние гости. И вас так много. Конечно, мой муж не оценит вольностей, которые вы позволили себе с архитектурой.
Одна из фигур носила толстый золотой медальон, единственную внешнюю отличительную черту среди них. Он жестом приказал, и несколько других прыгнули вперёд, даже не потрудившись ей ответить. Энни вздохнула и принялась за дело.