Тем временем Энни внимательно изучила их ауру. Потому что, честно говоря
Когда эти пагубные частицы слабости приближались к ней, они беспомощно бились и не могли закрепиться. Затем проносилась широкая волна, уничтожая чужеродную ауру. Не её образом, а чистыми связями, которые она установила, текучими реками смысла, которые она делила с теми людьми, кого встретила на (Эспире), в первую очередь среди них ( Рендидли Гончая Духа).
Энни медленно кивнула себе.
Это на самом деле не образ слабости. Это гниль (Изначальной) основы людей. Конечно, обычный человек, который не укрепил свои связи и место в мире, внезапно почувствовал бы себя слабее при воздействии. Это как выливать воду на грязный участок; всё быстро становится грязным. Но если у тебя действительно есть построенный фундамент
— Эй, не волнуйся, — Энни погладила девочку по затылку. Используя ту странную новую способность, подаренную миру (Гончей Духа) месяц назад, она протянула руку и соединила себя с девочкой. Действие потребовало некоторых усилий, и она чувствовала себя неловко, выполняя его, но вскоре Энни почувствовала, как что-то встало на свои места. Часть её крепкого фундамента потекла по новообразованной нити, почти слишком мощная для того, чтобы девочка могла выдержать. Напротив, дрожь её маленького тела усилилась. Тем не менее, Энни полностью очистила её ауру от этой дегенеративной слабости и ненависти к себе.
Очевидно, что для исцеления ментальных ран потребуется больше времени. Но по крайней мере, Энни могла очистить её значимость.
— Теперь побудь здесь немного. Мне нужно поквитаться с этим подлым крысёнышем, — сказала Энни нараспев. Она использовала свой большой палец и немного слёз девочки, чтобы стереть грязь с её лица, и нежно поцеловала её в лоб. На этот короткий миг связь (Изначальной) странно пульсировала. Из одной нити она стала двумя.
Затем Энни встала, отошла на несколько шагов и натянула свой лук. Она подняла голову и обратилась к вихрящимся ветрам горы. Небо над головой было тяжёлым и серым. — Знаешь, это было крайне недальновидно с твоей стороны. Потому что теперь, когда я почуяла твой след, я буду охотиться за тобой и этим так называемым (Орденом Отцеубийства) до краёв (Эспиры). Ты не сможешь сбежать от меня.
Наступил момент тишины, но затем знакомый громовой голос раздался из-за группы заснеженных деревьев. — Ты подверглась воздействию вируса образа. Теперь это лишь вопрос времени, прежде чем ты
Его голос оборвался булькающим хрипом. Покачнувшись на месте, носитель медальона рухнул, открыв Энни, внезапно стоящую позади него с кинжалом. Она поджала губы и отбросила окровавленное оружие. Затем она опустилась на колени рядом с мужчиной и откинула капюшон; реалистичная человекоподобная кукла смотрела на неё в ответ, какая-то красноватая субстанция вытекала из её горла.
— Какая досада, — Энни цокнула языком в неудовольствии. Затем она встала и глубоко вдохнула. Тяжёлые от снега ветры продолжали вихриться сверху, всё больше и больше осадков падало, чтобы окутать всю вершину горы льдом.
Её глаза горели белым и зловещим огнём, когда она развернулась и огляделась. Её (Чутьё Белого Охотника) уловило следы кукловода благодаря использованию им (Навыка) здесь. Улыбка растянулась на её лице, когда она проследовала по этому следу до странного кукольного посредника, а затем до другого, расположенного на некотором расстоянии дальше, простирающегося на юг от (Горного хребта Нордон) длинной цепью, которая в конечном итоге вела к (Диким Землям) к югу от (Зоны 1). Дым начал подниматься из уголков её глаз; движимая ужасающей жестокостью, Энни толкала себя всё дальше и дальше.
Низкий рык вырвался из её горла. Что-то дикое проникло в её суставы, обостряя её голод, пока она не почувствовала физическую потребность, грызущую изнутри её рёбра.
Её глаза и эта потребность в конечном итоге привели её к цели. По всему миру, скрытый в подземном тренировочном комплексе, каштановолосый мужчина вздрогнул и отвернулся от таза с водой, стоящего на столе. Не обращая внимания на расстояние, их взгляды встретились. Его зрачки расширились от внезапного ужаса и понимания.
Энни усмехнулась. Она наложила стрелу и натянула тетиву, сгибая деревянный лук. Снег вихрился вокруг неё, оседая на стреле, пока та не покрылась полностью коркой. Тем не менее, Энни продолжала натягивать своё оружие, целясь стрелой под очень специфическим углом, чтобы преодолеть невероятное расстояние.
Она продолжала тянуть, лук складывался в острый V-образный изгиб, стрела больше ни на что не опиралась. Только её уверенная хватка удерживала стрелу прямо. Как профессионал, Энни снова взглянула своими горящими белыми глазами, обнаружив молодого человека, выбирающегося из подземной зоны в поисках помощи.
Затем она отпустила тетиву, уверенная, что её стрела найдёт свою цель. Эта потребность в её животе облизывалась, готовая насытиться тушей добычи.
Глава 1916
По острову пронеслась волна, вздымая облака и на миг останавливая приливы. Животные припадали к земле, прижимаясь брюхом. Люди, тренировавшиеся на пляже, тут же остановились и подняли взгляды к высочайшей точке острова — вулкану. Растительная масса, занимавшая треть острова, замерла, не желая привлекать внимание источника этого сдвига. Постоянный гул муравьиной активности прекратился; они склонили головы перед силой, превосходящей их.
Это была тихая нота интерлюдии, общее затишье, что на миг объяло остров. Эмоциональная нота нерушимого резонанса, когда форма и эмоция слились воедино, была настолько влиятельной. На короткое мгновение это было почти идеально.
Этот образ заключал в себе питающее объятие солнечного света и воздуха, но также был желанием стабильности и дома. Этот миг воспевал балладу ностальгии и неизменной поддержки для следующего поколения. Это было ободрение и наставление. Но под всем этим скрывалась мощная животворящая сила, чистый глоток жизни, который наполнял пьющего энергией и вдохновением.
Но даже помимо этих более знакомых нот, что-то новое зародилось в образе Иггдрасиля. Мировое Древо теперь обладало величием суверена; взглядом, полным надменности и ответственности, не допускающим возражений от мироздания. Эволюция (Абсолютной Хватки Иггдрасиля) дополнила это ощущение в своей новой форме как (Первое Древо Принимает Только Верность), пронизывая каждый дюйм образа. Но если бы это был просто Навык, он не стал бы таким всепроникающим.
Когда образ активировался, он черпал часть своей силы из (Эфирного Ядра) Рэндидли, чтобы достичь этой трепещущей ноты совершенства. И из его значимости он обрёл авторитет, давший ему право завладеть всем, что ему было нужно. Поистине, он обладал инструментом Монарха.
Осознание было отрезвляющим. Мгновение совершенства миновало, когда его концентрация пошатнулась. Поэтому Рендидли мог лишь поморщиться и попробовать снова.
По мере того как он вносил несколько незначительных корректировок в поисках идеального эмоционального воздействия, его взгляд становился всё более буйным и властным. Небо над головой скручивалось и выпускало оглушительные раскаты, повинуясь малейшему изменению в его расположении духа. Одного лишь хмурого взгляда было достаточно, чтобы планета вскипела от негодования.
Тем временем, хотя форма внутри его образного пространства только сейчас доросла до размера саженца, Рендидли почувствовал, как массивная паутина теней протягивается от его тела. Они растягивались и росли, будучи проекцией силы, что существовала в нём. Паутина подразумеваемых ветвей, вероятно, была скрыта штормовыми облаками над головой, но хватка Мирового Древа обвивала остров, гарантируя, что ничто не останется вне досягаемости.
Поздравляем! Ваш Навык (Убеждённость Небесного Катаклизма) вырос до Уровня 699!
Поздравляем! Ваш Навык (Первое Древо Принимает Только Верность) (Р) вырос до Уровня 836!
После напряжённого момента усилия Рендидли выдохнул с облегчением и отпустил свой образ. Почти невидимые теневые пальцы исчезли. Он поднял руку и потёр затылок, испытывая нечто среднее между раздражением и смущением. Он отбросил эмоциональное истощение и проанализировал процесс.
Теперь, когда Иггдрасиль хорошо прижился в своей новой форме, я очень близок к тому, чтобы найти идеальное эмоциональное воздействие . Единственная проблема в том, что я бы хотел, чтобы это не было таким горделивым и требовательным взглядом Рендидли глубоко вдохнул, а затем выдохнул воздух сквозь губы с такой силой, что они завибрировали. Это, как он полагал, была его собственная вина, что всё зашло так далеко. Его Мировое Древо позволяло ему буквально поддерживать миры. При такой огромной способности, образ неизбежно порождал высокие стремления.
Он хлопнул себя по щекам, а затем вскочил на ноги. Вновь он вспомнил о лезвии бритвы, по которому нужно было идти, когда ты заставляешь свой образ принимать всё более сильные формы. Текущее строгое требование верности, возникшее в его образе, смущало его, но Рендидли верил, что сможет добиться этого ощущения с некоторой практикой и размышлением.
он также чувствовал, как легко было бы подтолкнуть это животворящее древо к извращённой версии самого себя, одержимой мировым господством или чем-то подобным. Он ощущал возможности образа, сверкающие рельефом на его веках, когда закрывал глаза, — массивную систему корней, которые извивались сквозь миры, высасывая энергию и оставляя за собой пустоши и разрушенные экосистемы. Там был бы первоначальный прилив силы, но Рендидли знал, что никогда не будет по-настоящему комфортно себя чувствовать с этим.
Или, возможно, я в конце концов привыкну .
Он посмотрел на свои руки.
Каким человеком я мог бы стать? Чёрт, каждый день натыкаешься на новые опасности из (Нексуса) .
— В мире много образов, — пробормотал Рендидли себе под нос. Затем он согнул ногу и оттолкнулся от вершины вулкана. Его (Эфирное Ядро) поддерживало стабильность (Эфирной бури), пока он летел за край острова и с громким всплеском врезался в воду. Рендидли чувствовал соль на губах, когда плыл, погружаясь всё глубже в воду. Несколько ближайших косяков рыб, встревоженные его внезапным появлением, разделились и разбежались сотнями блестящих вспышек чешуи.