Видя, что Раймунд не отмахнулся от неё, Шарлотта в конце концов поддалась своей потребности и снова заговорила:
— Хотя мне трудно контролировать своё тело под воздействием Иерархии, мой образ уникально подходит для быстрого восстановления. Первородная Сила, которую я развила, поддерживает моё здоровье даже сквозь радиацию. Я думаю, что мне следует
— Твой образ изменился недавно, — прорычал Раймунд, всё ещё сохраняя медленные и ровные движения. Но что было особенно впечатляюще, так это то, что он не выдал ни намёка на свой образ, когда говорил. Тренировки здесь неизмеримо пошли на пользу их лидеру.
Она чувствовала себя такой маленькой рядом с ним. Когда Раймунд Балласт изменился из неуклюжего Лисоида в этого уверенного мужчину? Почему он иногда так сильно напоминал ей Призрачного Пса, что это причиняло боль, ведь даже мысль о Призрачном Псе заставляла её вспоминать вид раскрытых рёбер Хелен, словно жестокий ребёнок, играющий с птичьими крыльями.
Слова Шарлотты застряли в горле, как от образа, который она яростно пыталась подавить, так и от его слов. Она чувствовала себя словно рыба, выпрыгнувшая из ручья и пойманная за хвост, в середине прыжка, внимательным рыбаком. Она изо всех сил пыталась перестроить эти слова, не позволяя едкой черноте просочиться в них. Она лихорадочно протёрла их языком, прежде чем выпустить.
— После всего, что произошло, я хочу, чтобы мой образ был немного шире.
— Ты больше не можешь видеть Хелен, поэтому ты вбираешь её всей своей душой в себя. — Тихий голос Раймунда обрушился на неё, как физический удар. Ужасающие крылья из костей и измельчённых органов широко распахнулись, жутко пародируя красоту. Шарлотта чувствовала себя замеченной и обнажённой, и ненавидела каждую секунду этого. — Но образ Хелен был образом крови и опасности; слияние его с твоей Первородной Силой это сложно.
— Это Путь, по которому я хочу идти. — Голос Шарлотты прозвучал шёпотом. Её собственный образ застонал, его нарождающиеся кровавые крылья уже сформировались. Но, говоря это, она также вспомнила образ Хелен, великолепной и хмурой. Воспоминание всплыло на поверхность её разума.
Это было ещё во время их тренировок, когда Хелен стояла, выставив бедро. Она погрозила пальцем стажёру, который только что пожаловался на новые гравитационные камеры для физических тренировок.
— Знаешь ли ты разницу между тобой и Призрачным Псом?
Хелен выдвинула подбородок в сторону центральной гравитационной камеры, самой большой, той, что гудела и светилась от такого количества наложенных Гравировок, что земля на астероиде-плацдарме начала корродировать от постоянного воздействия силы. Той, что была зарезервирована лично для Призрачного Пса. Глаза Хелен зажглись гордостью, когда она говорила.
— Он идёт прямо в ад, не дрогнув. Правы или нет его методы, он не колеблется и не жалуется, приняв решение. Теперь ты хочешь быть ну, чёрт возьми, собой до конца своей жизни, или ты хочешь быть как он? Самый молодой Командир, которого Нексус видел за сотни лет?
Шарлотта моргнула, её сознание всё ещё было затуманено воспоминанием, мучительным совершенством Хелен. Она облизнула губы.
— Я поговорю с Призрачным Псом. — Движения Раймунда оставались ровными, но она почувствовала малейшее колебание образа. Ему пришлось скорчиться и оскалить зубы, стабилизируя себя, а затем он продолжил тренировку. — Тебе будет выделено больше Иерархии Бремя. Но Шарлотта? Мы тоже её потеряли. Мы все скорбим о её уходе. Если тебе когда-нибудь понадобится поговорить, просто скажи. Мы здесь для тебя.
Шарлотта кивнула, прекрасно зная, что никогда не воспользуется его предложением. Не тогда, когда она думала о том, что они скажут, если когда-нибудь узнают, как её личные покои были увешаны набросками, как она лежала на спине и смотрела на сцену смерти Хелен каждый период отдыха, пока её глаза не наливались кровью.
Но когда её просьба была удовлетворена, а Путь прямо в ад расстелился перед ней, она развернулась и покинула его. Она вернулась на свою тренировочную площадку и с головой погрузилась в деятельность, находя короткие мгновения оцепенения во время самых тяжёлых тренировок, слишком истощённая, чтобы что-либо чувствовать.
В мире, где была убита красота что остаётся, кроме как оттачивать свои инструменты разрушения?
Шарлотта прикусила губу. В болезненном всплеске больше костяных крыльев силой вырвалось из её Первородной Силы, стекая кровью по его широкой спине.
Поздравляем! Ваш Навык (Химерная Безнаказанность вырос до Уровня 625!
Поздравляем! Ваш Артефакт Судьбы (Иерархия Бремя) вырос до Уровня 50!
Рендидли наконец дрогнул перед сокрушительной хваткой холодного и пустого Запустения, деактивировав Артефакт Судьбы. Он достиг точки, когда мог выдерживать ужасную эрозию сознания, вызванную Артефактом Судьбы, и целенаправленно деактивировать его эффекты, прежде чем он поддастся; недавно стажёры на пляже заняли весь первый уровень Иерархии Бремя. Что было приятным сюрпризом, потому что он всё ближе и ближе подходил к своей следующей Десятине ПП и результирующей эволюции его Стата Выносливости.
Продвижение вперёд сейчас дало ему изрядную долю оптимизма. Даже если каждая попытка оставляла его с жуткой головной болью.
Он погрузился в своё Ядро Пустоты, позволяя своему Искуплению взять своё. Когда он пришёл в себя, он распространил своё сознание сквозь бурю Пустоты и наблюдал за сложным взаимодействием паттернов между его бурей, Эспирой и массивным Массивом Пустоты, который он построил внутри планеты. Каждый день он становился сильнее и крепче, его связи с населением росли и укреплялись.
Наблюдая, как он интегрируется в повседневную жизнь людей Эспиры, Рендидли почувствовал, как множество идей зарождалось для новых паттернов Пустоты, которые он мог бы попробовать.
Внезапно Рендидли вздрогнул. Его глаза расширились, и он обратил внимание внутрь себя.
Он много чувствовал смещающиеся чешуйки своего Ядра Пустоты в течение последних нескольких недель, когда вернулся к своему тренировочному графику, в основном потому, что нарождающийся Авторитет внутри него продолжал формироваться и плыть к поверхности. Оно вздымалось, как огромная тень, отращивая конечности и тянувшись вверх, чтобы вырваться из чрева значимости, в котором оно теперь существовало. Теперь, внезапно, его поразило странное узнавание, которое привело его в замешательство.
Этот авторитет был четвёртым Авторитетом, тем, который исходил из таинственного источника. И когда он проводил пальцами по изгибам его тени, интерпретируя эквивалент УЗИ в Пустоте, оно чувствовалось таким знакомым. Рендидли мог чувствовать его плотность и прохладную поверхность, словно он приложил к нему ладонь
Мягко рыча, Рендидли покачал головой.
Как, чёрт возьми, оно может быть таким знакомым, но я не помню, откуда оно? И следует ли мне позволить ему продолжать расти или отложить его появление на потом?
Он изучал серые облака, висевшие над островом. Очевидно, они не дали ему определённых ответов. Но они толкнули его мысли в другом направлении; по совершенно другой причине Рендидли поморщился, глядя на облака. Потому что, видя глубокую тень, которую они отбрасывали, с завесами прохладного дождя, он вспомнил о чём-то другом.
В этом небе, заполненном густыми облаками, он увидел трон, на котором мог бы сидеть. Это вернуло его к проблеме эмоционального воздействия Иггдрасиля. Или, скорее, не к проблеме, а к его дискомфорту и решению. Он видел Путь вперёд, но тот, от которого он отшатнулся.
В конце концов, Рендидли снова пришёл в себя из-за одного из самых отталкивающих беспокойств, к которым он был вынужден привыкнуть во время своих тренировок; двое Нерождённых грызли его локти своими призрачными и уродливыми зубами, жалуясь, что давно ничего не ели. Он закатил глаза и позволил им спуститься к тренировкам, происходящим на пляже, где они добавят остроты экзистенциального ужаса к некоторым тренировкам.
Он склонил голову в знак благодарности, одновременно извиняясь перед несчастными стажёрами.
Когда они улетели, Рендидли почувствовал привязанность Мертворождённого Феникса к ним и не мог не фыркнуть. Без отвлечения его внимание вернулось к вопросу эмоционального воздействия. Он чувствовал себя разорванным; его нынешняя прерогатива заключалась в повышении Уровней Навыков и достижении десятины ПП. Но у него росло желание следовать своему подозрению. Если бы он смог поймать это единственное воздействие, он мог бы также продвинуться во времени внутри Моря Снов.
Его мысли закружились, всё быстрее и быстрее. Он почувствовал тот короткий момент выравнивания, когда всё встало на свои места. Эта способность к чистой силе была тем, против чего он так долго боролся, используя свои Статы и Пустоту, чтобы компенсировать разницу. Это был его первый настоящий шаг к этому уровню силы образа.
Первая доработка образа будет самой сложной. Как только рост Иггдрасиля ускорится, остальное само собой встанет на свои места.
Вздохнув, Рендидли сел, скрестив ноги, и приготовился. На всякий случай он снова отправился в это место забвения для Искупления, просто чтобы не потерять счёт времени. Затем его внимание переключилось на мельчайшие детали его тела, отслеживая потоки крови и Пустоты, которые оживляли его. Он устранял малейшие недостатки, ища круг совершенства внутри своей формы. Он дышал, и мир отвечал ему дыханием.
Это была подходящая прелюдия.
Затем он погрузился, следуя инстинктам, пока не оказался в ядре Эспиры, сидя на вершине массивного Ритуала Пустоты, который даже сейчас продолжал укреплять свои основы и простирался на большей сфере.
Веки Рендидли дрогнули, когда он привыкал к ощущению прямого подключения к работе. Даже сейчас он чувствовал тонкие привязи, прокладывающие себе путь к другим планетам внутри Альфа-Космоса, где в конечном итоге будут посажены меньшие ответвления того же Ритуала. Рендидли снял напряжение и удалил плёнку Пустоты, которую он использовал для ограничения своего сознания. Его кожа жужжала несколько секунд, прежде чем он потерял осознание своего тела; он стал частью мира.